Играя в жизни 3 (fb2)

файл не оценен - Играя в жизни 3 (Игроки - 3) 918K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мери Ли

Мери Ли
Играя в жизни 3

1. Семья

Три дня жизни в лесу тянулись бесконечно долго. Хотя я до сих пор не могла поверить, что нам удалось выпорхнуть из-под банки. Еще недавно это казалось невозможным. Сколько раз я думала, что Чейз просто сходит с ума и никакого выхода из Ристалища не было? Сотни. Возможно, гораздо больше.

Не представляете какого было мое удивление, что за пределами Ристалища оказалось не выжженое поле, которое я видела через купол Синта. Когда защита пала, мы просто продолжили ехать по лесу. Из него мы так и не вышли. Находимся где-то недалеко от купола, который снова вернулся на место и продолжает свою тюремную задачу – удерживать внутри преступников. Не знаю, что произошло вокруг Синта, что природа погибла, но так оказалось не везде. Порой мне и вовсе казалось, что мы еще на Ристалище и все что произошло три дня назад, было всего лишь сном. Что касается сна, это вообще ад, за эти ночи мне не удалось выспаться ни разу. Последние дни на Ристалище, я каждую ночь приходила в комнату Чейза и засыпала в его объятиях, чувствовала себя под защитой. Но что более важно, это не было у всех на виду. Здесь же, я не могла подойти к нему и улечься рядом, а он не предлагал, был куда более занят проверкой периметра.

Я смогла сбежать из тюрьмы для отверженных, из места, откуда сбежать было невозможно. Счастлива ли я? Скорее всего да. Впервые за свою жизнь я могу пойти куда угодно, вот только идти некуда. Кто же знал, что на свободе так скучно.

Хруст ветки за спиной вырвал меня из мыслей, и я обернулась. Джек шел в мою сторону, немного прихрамывая на правую ногу. Видя раны других, я тут же вспоминала о Женевре, тело которой мы бросили на Ристалище. В тот день всем досталось, у каждого из нашей компании беглецов были ранения или ушибы, одна я осталась невредимой. В кои-то веки мне повезло. Хотя везением это было тяжело назвать, Джек и Чейз прикрывали меня, когда я неслась к Шанти. Если бы не они, то мы обе уже были бы мертвы.

– Прячешься? – спросил Джек, опускаясь рядом.

– Нет, – ответила я, откидывая мелкую веточку, которую неосознанно крутила в руках.

– Как ты?

На мгновение я задумалась, как лучше ответить, но не нашла что сказать. Повернувшись к Джеку, спросила:

– Тебе не кажется, что это самый нелепый вопрос? В основном люди отвечают на него на автомате, даже не задумываясь. Выходит, он бесполезен.

Джек приподнял брови, пару раз хлопнул веками и выдал:

– Ты бываешь такой душной.

Я улыбнулась и снова устремила взгляд вперед.

– Знаешь, что меня сейчас волнует? – спросила я.

– Конечно знаю, то же что и меня. Твоя подруга совершенно неуправляема. Ты ведь тоже думаешь о том, что нам с ней делать?

Трое суток я слушала их препирательства. И если со стороны Джека почти все фразы были с подтекстом, то со стороны Шанти только злость и издевательства. Не думаю, что Джеку там что-нибудь светит, у подруги на него явная аллергия.

– Нет. Шанти – золото. Я о том, что у нас ведь и плана, по сути, нет. Сидим тут, ждем кого-то. А если этот кто-то не придет, что тогда?

Я могла бы расслабиться и перевести дух перед следующей схваткой, которая обязательно будет, но я не могла. Незнание будущего меня напрягало. Отчасти, даже злило.

– Тогда мы будем добираться до Столицы своими силами. Но она придет, или пришлет кого-нибудь.

– Кто – она?

– Моя сестра, – сказал Джек и тут же поправил сам себя. – Наша с Чейзом сестра. Ты видела ее в Синте. Такая белобрысая, орала на меня. Мы ведь с тобой и живы благодаря ей, она вытащила наши шеи из петли.

Я моментально вспомнила эффектную светловолосую девушку, которая отчитывала Джека. Она его сестра, в тот момент эта мысль не пришла бы мне в голову. Они совершенно не похожи, это раз. А два, казалось невозможным, что кого-то из Семьи Основателей захотят повесить в Синте.

– Это она помогла Чейзу? Прислала Женевру? – спросила я.

– Да. У нас в принципе огромная семья, я даже имен всех не знаю.

– Кто бы мог подумать, что я буду бегать по лесу с детьми Семьи Основателей.

Джек молчал пару минут, я уже и позабыла, о чем мы говорили и снова погрузилась в мысли о том, что же ожидает меня впереди.

– Нас никогда не считали за детей Семьи Основателей.

Я перевела на Джека взгляд, его лицо было задумчивым, между бровей залегли складки. Казалось, что для него это стало открытием буквально минуту назад.

– Почему? – спросила я.

– Семья Основателей слишком ценит свою кровь. Их браки всегда продиктованы политической выгодой или родственной связью. Если подходящего кандидата из политической среды не находится, то родственников женят между собой, и их дети становятся светочем, ведь кровь не была смешана – она осталась священной.

– Братьев женят на сестрах? Какая мерзость.

Я тут же вспомнила Ника и меня практически стошнило.

– Не совсем близких, ведь из-за этого могут родиться уроды, а уродов в Столице не жалуют. Но суть ты уловила правильно. Из-за того, что мужчины из нашей семьи не могут выбрать себе в жены кого-то желанного, то они постоянно ходят на сторону, и в следствие этих походов появляемся мы – бастарды, без права считаться частью Семьи Основателей. Раньше подобные нам вообще были позором, таких детей усыпляли, но со временем наша Семья стала более дальновидна и решила оставлять побочных детей.

– Зачем?

– Раньше они боялись свержения, ведь история знала многих бастардов, которые свергали даже королей. Сейчас у них слишком много священной родни и влияния. А бастардов стали обучать наукам, военному мастерству, политике, стали давать нам видимость значимости, они делали все, чтобы мы конкурировали между собой и приносили пользу Семье, а они тем временем считали нас не больше слуг. Мы всего лишь предметы, вещи для достижения их целей.

– А у тебя есть родные сестры или братья?

– Нет. Самыми близкими мне всегда были Чейз и Дженна – наследница, та самая, что помогает нам. Остальные всегда были конкурентами и недругами.

– Почему она помогает? Как я понимаю, она наследница Семьи Основателей и в ее венах течет священная кровь.

Джек фыркнул и даже улыбнулся.

– В семье не без урода и она оказалась тем самым уродом, который испытывает к бастардам жалость и любовь. Она не стремится усесться на трон, заполучить власть и стать главой семьи. Только она не заинтересована в троне, а остальные жопу рвут. Даже бастарды, хотя и понимают, что им власти не видать, – с горьким смешком сообщив это, Джек и перевел на меня взгляд. – А у тебя есть семья?

– Была. – Я пожала плечами и отвернулась от Джека. – Не такая большая и влиятельная, как у тебя, но по меркам загибающегося Сектора довольно внушительная.

– Была? Они мертвы?

– Не все, только лучшая ее часть. А может, и все, я не знаю.

Я решила закончить на этом разговор, но Джек толкнул меня в плечо.

– Что?

– Я тебе рассказал про свою Семью, а ты что, решила умолчать? Так друзья не поступают.

– Рассказывать нечего. Мама и две сестры умерли в Синте, отец и брат ушли на Ристалище и больше я о них не слышала. Осталась только я. Я – моя семья.

Джек вскочил на ноги и встал передо мной, закрывая обзор, который я так тщательно разглядывала еще до его прихода.

– Отец и брат на Ристалище? Ты чего молчала-то? Мы с Чейзом нашли бы их и вытащили оттуда!

В груди все сжалось от подступающей злости. Я не хотела разговаривать о своей семье. Перед глазами пронеслись моменты, о которых я бы хотела навсегда позабыть. Как умерла мама, как я пыталась выходить Мэри, как закапывала ее могилу голыми руками, как хотела оборвать свою жизнь, потому что осталась одна и голодала, как папа и Ник ушли, бросив меня.

– С чего ты решил, что мне это надо? – По лицу Джека можно было легко прочесть полнейшее непонимание ситуации. – Джек, не лезь ко мне с разговорами о семье. Они сделали свой выбор, бросили меня, я сделала свой выбор.

– И что это был за выбор? Бросить отца и брата?

А вот это он зря сказал.

– Я выбрала себя. Попав на Ристалище, я даже не думала о том, чтобы найти отца и брата. Знаешь почему? Потому что им на меня плевать, почему мне должно быть иначе?

– Но они твоя семья, и могут еще быть живы.

Я тоже поднялась и, вздернув подбородок, процедила сквозь зубы:

– Не надо меня поучать. Если тебе угодно считать меня ужасным человеком, считай. Я придерживаюсь другого мнения. Они не думали обо мне, когда уходили на Ристалище добровольцами и оставляли меня с больной умирающей сестрой. Я могла десятки раз умереть, но не умерла, потому что… Выбрала. Себя.

И я всегда буду выбирать только себя!

Я развернулась и пошагала к остальным. Джек окликнул меня, но я не обернулась, если бы мы продолжили этот разговор, то я бы треснула Джеку самой большой веткой, которую бы только нашла. Я усиленно топала по опавшей листве, остановилась только у дерева, ствол которого был выкрашен в красный цвет. Это место было знаком, что мы должны дожидаться помощи здесь. Но вот уже минуло три дня, а помощи все нет и нет.

Облокотившись о дерево, постаралась перевести дух. Я не должна была злиться на Джека, но тема семьи мне неприятна, хороших воспоминаний практически не было, а те, что имелись, только мои и делиться ими я не собиралась ни с кем. Чувствую ли я вину, что не пыталась найти отца и брата на Ристалище? Не уверена. Я давно вычеркнула их из своей жизни, почти сразу после того, как они вычеркнули меня. Я не самоотверженная идиотка, которая будет жертвовать собой ради тех, кто плюнул в лицо, пусть это и были и родные люди.

Джек в итоге догнал меня, хотя более правильно было бы сказать, он просто шел в том же направлении, что и я.

– Не хотел тебя обидеть, – сказал он, остановившись у красного дерева.

– Забей. Я не должна была так реагировать. Надеюсь, пройдет время, и мне вообще будет все равно на них.

– Я ведь не знал, что они тебя бросили.

Я подняла взгляд.

– Давай не будем об этом.

Джек кивнул.

К остальной компании мы вернулись вместе. Чейза, как всегда, не было, он или Джек, постоянно обходили периметр, ведь все мы понимали, что наш побег не остался незамеченным. Рано или поздно по нашему следу пустят ищеек. Мы не должны терять бдительность, Чейз постоянно говорит нам об этом.

Келли и Шанти ели у костра и разговаривали. Келли продолжает грустить о Рике, нам всем его не хватает, но не так как Келли. Стоит зайти разговору о Рике, как она уходит в лес. Даже сейчас, когда Шанти явно рассказывала что-то смешное, размахивая рукой и корча рожицы, Келли улыбалась, смотря на нее, но во взгляде залег отпечаток печали.

Вивиан сидела в машине, она мало с кем контактировала, конечно, если Чейза не было рядом, когда он появлялся в поле ее зрения, она тут же становилась душой компании. Была обходительной, разговаривала и даже шутила несколько раз.

Мне интересно, Чейз видел Вивиан настоящей хотя бы раз, или она всегда занималась этим самообманом и старалась выглядеть лучше, веселее, красивее и интереснее, чем есть на самом деле? Как она себе представляла жизнь с Чейзом, если бы он все же обратил на нее внимание? Притворялась бы всю жизнь? Это ведь невозможно. Рано или поздно нутро вылезет, как его не прячь. Спрашивать об этом Вивиан, я, конечно, не собиралась.

Я села возле Шанти, она порылась в сумке у ног и достала банку, на которой уже стерлось название еды, что хранилась внутри. Подруга всучила мне ложку и продолжила рассказывать Келли, как мы спасли Чейза. Сидя рядом, я слышала, что Шанти приукрасила историю, и мы в ней выглядели воинственными дамами, а не трусливыми девушками, как было на самом деле. Я не стала ее поправлять, а погрузилась в новую версию истории и даже посмеялась оттого, как Шанти корчила лицо, чтобы изобразить серьезного парня из клетки.

Серьезный парень из клетки вернулся ближе к вечеру. Его тут же сменил Джек. Вивиан, естественно, сразу вышла из машины и начала носиться вокруг Чейза, узнавала, хочет ли он есть или пить. Я сдерживала себя, чтобы не закатить глаза, но они так и порывались укатиться куда подальше, чтобы не видеть потуг Вивиан. Наши взгляды с Шанти пересеклись, она выгнула дугой бровь и кивнула в сторону Вивиан и Чейза, я лишь пожала плечами. Что тут поделать, у Вивиан любовь.

С наступлением ночи мы стали располагаться на местах. Сегодня очередь спать в машине была у Шанти, Келли и Вивиан, последняя не сводила с меня пристального взгляда, наблюдала, куда я потащу свой спальный мешок. Я положила его по другую сторону от костра и от Чейза. Стала раскладывать, потом оттащила немного дальше, чтобы во сне не укатиться в огонь. Моему многострадальному телу не хватало только ожогов.

За ночи, проведенные в лесу, несмотря на то, что я спала до этого в машине, мне особо не спалось. Стоило погрузиться в сон, как я тут же оказывалась в компании Веласа, который бежал за мной и всегда догонял. Мало того, что я просыпалась, так еще и будила остальных, потому что мне жизненно необходимо было выйти на воздух и осмотреться, понять, что проклятого Веласа не было рядом.

Устроившись в спальном мешке, я еще долго пялилась в небо, кроны деревьев не могли скрыть от меня изобилие звезд. Я никогда не замечала, что их так много, может, купол скрывал их, или у меня просто не было времени на созерцание прекрасного. Уснула я под треск поленьев и звуки леса.

Я снова бежала от Веласа, в этот раз я его не видела, но чувствовала, он был прямо за спиной. Коридор, по которому я неслась, сужался, потолок опускался, и в итоге я уже протискивалась в узкий проход. Велас схватил меня за волосы и дернул назад, я открыла глаза и снова увидела звезды. Дыхание было неровным, а на лбу выступил пот, я так сильно сжала пальцы в кулаки, что стало больно. Я села и вытерла лоб тыльной стороной ладони.

– Снова кошмары? – спросил Чейз, стоя у своего спального мешка.

– Да. Велас будет преследовать меня вечно, – со злостью сказала я. – Ты почему не спишь?

– Я только пришел. Сменил Джека. До рассвета осталось не больше часа.

Я кивнула, краем глаза увидела, как Чейз поднял свой спальник и пошел ко мне, минуя костер, в который недавно еще подкинули веток.

– Что ты делаешь? – спросила я, уже предполагая, что Чейз задумал.

– Когда мы были в Фениксе, тебе вроде удавалось поспать у меня в постели.

– Это звучит достаточно… интимно.

Он улыбнулся и постелил свой мешок рядом, лег, и я устроилась у него на плече, так, словно мы делали это годами.

– Мне жаль Женевру, – сказала я тихо, и объятие Чейза стало немного крепче.

– И мне жаль. Она всю жизнь пыталась сделать что-то доброе, изменить ход событий.

– Мы слишком мелкие, чтобы что-то изменить в глобальном плане.

– Но нас много.

Возможно, так оно и было. Какое-то время мы лежали молча, я понимала, что Чейз не спал, и сама не могла уснуть. Мне было комфортно и уютно в его объятиях, не хотелось думать о плохом и печальном, но и счастливые моменты в голову не приходили.

– Ты не передумала? – тихо спросил Чейз.

Я приподнялась и посмотрела ему в глаза, между нашими лицами осталось мало пространства, но я была вовсе не против, Чейз вроде тоже. Я видела, как отблески от языков пламени плясали на его лице, взгляд был серьезным.

– О том, чтобы пойти в Столицу со мной, – пояснил он.

– Мне больше некуда идти.

– Причина только в этом?

Возможно, я могла обидеть Чейза своими словами, но я не хотела становиться Вивиан и притворяться не такой, какая я есть на самом деле. Немного подумав, я сказала:

– Причина не только в этом. Но ты должен понять, что я не знаю этого мира. Не знаю правил и законов. Не знаю людей, которые жили за пределами куполов и скорее всего мыслят совершенно иначе, чем я. Головой я понимаю, что рядом с тобой буду в большей безопасности, но не только это для меня важно.

– Что еще для тебя важно?

– Скорее всего ты.

Пару мгновений мы молча смотрели друг другу в глаза. Я продолжила:

– Ты знаешь, что я испытываю к тебе.

– Не знаю.

Если подумать, я и сама не знала.

– Я не мастер выражать свои чувства словами, – призналась я. – Но мне никто так не нравился, как ты. Хоть мы порой и не понимаем друг друга, спорим, я не могу отмахнуться от мыслей, что мне будет бесконечно печально, если тебя вдруг не окажется рядом.

Чейз провел большим пальцем по моей щеке.

– У тебя отлично получается выражать свои чувства словами. Я бы лучше не описал то, что чувствую по отношению к тебе.

В груди сжало от нежности этого момента, я бы хотела запомнить наш диалог дословно и вспоминать, когда Чейз снова бы меня выбесил.

– И что мы будем делать? – спросила я.

– Жить.

– Очень расплывчатый ответ. Что именно ты хочешь сделать в Столице?

Чейз не отодвинулся от меня ни на миллиметр, но я почувствовала, как он отдалился морально.

– Тебе не стоит знать. Это может быть опасным.

– Не знать тоже опасно. Скажи мне хоть что-то.

Чейз разглядывал мое лицо, я же не сводила взгляда с его глаз. Мне нужны были хоть какие-то ответы. Я уже знала, что пойду с ним в Столицу, но не хотела следовать за ним, будучи полностью слепой.

– В Столице есть некоторые люди, которые хотят сместить Семью Основателей, – начал Чейз. – Убрать их правление и ввести выборы, как было когда-то давно. Эти люди не могут рисковать собой и поэтому им нужен я. У семьи Основателей есть неоспоримое преимущество, это люди прошлого, которые находятся в капсулах. Я должен забрать у них это преимущество и передать за пределы Столицы, за море.

– Тебя ведь хотели казнить из-за того, что ты открыл капсулу.

– Откуда ты знаешь?

– Женевра рассказала.

– Да. За это меня должны были убить. Но Женевра приуменьшила мой проступок.

– Что случилось после того, как ты открыл капсулу?

Чейз глубоко вздохнул.

– Там была девушка. Внутри капсулы, которую я открыл, находилась молодая девушка. Внешне, она очень похожа на тебя. Когда я открыл капсулу… она умерла.

– Что?

– Умерла. Я не знал, что просто открыть капсулу недостаточно. Так что можно сказать меня хотели казнить, не из-за того, что я открыл капсулу, а из-за того, что я убил наследие человечества.

– И сколько всего капсул?

– Капсул двадцать, людей внутри них девятнадцать.

– Чем они ценны для нашего мира?

– Этого я не знаю.

Только я хотела спросить у Чейза, как он может отдать этих людей за море, если даже не знает, для чего они нужны Столице, но этому вопросу было не суждено прозвучать. Из леса возник Джек. Он открыл канистру с водой, которая всегда стояла у огня, и залил его. Мы с Чейзом тут же сели.

– К нам идут трое с той стороны, – указал Джек себе за спину. – Не знаю, кто это.

Я моментально собралась в боевую Рэйвен и отбросила мысли про капсулы и людей, что там хранятся.

– Разбуди остальных, – приказал мне Чейз.

Я быстро добежала до машины и растолкала девушек, они вылезли из автомобиля, и мы все моментально вооружились, собрали сумки, которые были в силах унести, и стали отходить в противоположную сторону от преследователей. Если это люди, которые не хотят причинить нам вред, то они останутся тут дожидаться нас, если же другие, то они бросятся в погоню.

Да здравствует свобода…

2. Преследователи

Они шли за нами, а это означало, что ни хрена это были не друзья.

Дыхание уже в край сбилось, я потеряла ориентир, потому что Чейз постоянно петлял между деревьями, а мы следовали за ним молча и беспрекословно. Проклятые ветки так и норовили расцарапать лицо и повесить глаза вместо опавшей листвы. А листва тоже та еще предательница, она скрыла под собой тонкие ветки, на которые мы периодически наступали и могли выдать себя.

– Расходимся, – приказал Чейз.

Я ожидала, что нам придется это сделать, но все равно бросила на Шанти обеспокоенный взгляд. Еще по дороге к дереву с меткой, мы обговорили всевозможные варианты развития событий, и этот был один из мною ненавистных.

В случае преследования мы должны были уйти от дерева, разделиться и окружить противника, огнестрельное оружие запрещено использовать, только если нашей жизни не будут угрожать. Главная задача избавиться от недругов и снова вернуться к дереву, ведь теперь оно единственное связующее звено между Чейзом и его наследной сестрой.

Единственное преимущество, которое у нас было, это отсутствие летунов, если бы они находились в лесу, нас бы уже давно поймали. Все дело в том, что за пределами куполов летуны не работают, просто не могут. Джек пытался объяснить этот феномен, но мы, простые смертные, не очень поняли, но суть такова – купол образует энергию, с помощью которой камеры и летуны работают.

Чейз, я и Вивиан, в одной команде. Джек, Келли и Шанти в другой. Мы коллективно решили, что таким образом наши силы будут разделены более равномерно.

Мы разошлись. Рюкзак за спиной мешал движению, но я была максимально собрана, сонное состояние как рукой сняло. Мы начали огибать место, где предполагаемые преследователи должны были идти по нашему следу, который мы оставили достаточно четко. Сломанные ветки, множественные следы ног.

Чейз шел первым, потом Вивиан, следом я.

Вивиан держала в руках пистолет с разрывными пулями, подобным воспользовался Велас, чтобы застрелить мужчину за включенный свет. В кои-то веки я не была слабым звеном команды, им оказалась Вивиан, которая умела отменно готовить и меня раздражать, но практически не знала, как постоять за себя и пользоваться оружием.

Как бы было неприятно думать об этом, но я поняла свою команду, которая презирала меня за слабость. Сейчас я то же самое испытывала к Вивиан. Моя жизнь могла оказаться под угрозой, и есть вариант, что только Вивиан смогла бы мне помочь, но она не сможет. Это все понимали, но ей об этом никто не говорил. А мне теперь было страшно, что, если моя жизнь будет зависеть от действий Вивиан, она даже пальцем не пошевелит, а может, и вовсе добьет меня.

Мы продолжали идти, пока Чейз не поднял вверх раскрытую ладонь, мы остановились. Я стала прислушиваться к звукам, что нас окружали, вглядываться сквозь голые стволы деревьев, но ничего подозрительного не обнаружила. Не двигаясь, мы стояли около пяти минут, которые превратились в вечность. Восход солнца вроде помогал нам, просветы между деревьями стали более различимы, но и мы оказались на виду.

Чейз обернулся и, посмотрев на нас с Вивиан по очереди, сказал:

– Их больше трех. Они прошли мимо нас, я отправлюсь за ними, а вы идите к месту встречи. Огнестрел только в крайнем случае, но не рискуйте собой понапрасну. Понятно?

– Я могу тебе помочь, – сказала я, вспоминая слова, которые произносила недавно. Я ведь действительно буду испытывать боль, если Чейз не вернется, а он как на зло постоянно куда-то уходит и рискует своей невечной жизнью.

Чейз отрицательно покачал головой.

– Присмотри за Вивиан, ей нужна защита.

На кой хрен мы вообще ее взяли с собой? Сидела бы себе, супы варила.

Естественно, я этого не сказала вслух, а просто кивнула. Чейз ушел, нашу компанию теперь возглавляла я. Отличная у нас команда, кухарка и беспалый урод. Вот преследователи были бы рады наткнуться на нас.

Слава богу мы шли в тишине. Разговоров с Вивиан я бы не выдержала. В какой-то момент я подумала, что мы заблудились и идем совершенно не в ту сторону. Как понять, куда двигаться, когда эти проклятые деревья совершенно похожи друг на друга.

– Долго еще? – спросила уставшая Вивиан, одуванчик на ее голове больше не был аккуратным, волосы торчали в разные стороны, будто она шла на ушах, а не на ногах.

Я остановилась и обернулась к ней. Хотела сказать, чтобы она не отвлекала меня, замолчала и вообще вела себя тише, но увидев, насколько испуганным было миловидное лицо одуванчика, я глубоко вздохнула и пощадила ее от моего гнева.

– Не знаю, – призналась я и осмотрелась по сторонам.

Деревья-деревья-деревья. Никакого разнообразия.

– Ты заблудилась? – спросила Вивиан.

– Мы.

– Что?

– Мы заблудились. Но это не факт.

– А что если…

Вивиан не договорила, она услышала то же, что и я, треск ветки. Мы молча смотрели друг на друга, я перевела взгляд на пистолет, который Вивиан сжимала в трясущихся руках, и кивнула ей. Сильнее сжала рукоять своего и стала взглядом искать непрошеного гостя среди лысых деревьев.

И нашла его.

Мужчине было около тридцати, дуло его автомата было направлено прямо на меня. Он молча стоял среди серости леса. Облачение было под стать окружению, поэтому я его сразу не заметила.

– Опустите оружие, – приказал он.

Я почувствовала, как Вивиан прижалась к моей спине.

– Там еще один, – прошептала она, и я мысленно выругалась.

Я не видела, где был второй, и это играло против меня. Даже если бы я решила выстрелить в того, в кого упиралось дуло моего пистолета, то это был бы шанс, но в это время второй точно меня бы пристрелил.

– Хорошо, – сказала я и медленно опустила пистолет.

Вивиан свой вообще отбросила в сторону. Зачем-то.

– Руки за спину и прижмитесь лицом к дереву слева от вас.

Если бы не Вивиан, я бы уже попробовала сбежать, но, боюсь, что еще и ее призрака не вывезу. Я повернулась к Вивиан, она смотрела на меня так, словно я могла раскидать обезоруживших нас людей. Краем глаза я заметила еще одного мужчину, ему было больше пятидесяти, и девушку, ей, казалось, примерно пятнадцать. Какая разношерстная команда, прям как наша.

Нам стянули руки, достаточно сильно. На этом физический ущерб закончился. Нас не били, не пытали, даже не задавали вопросы. И это выглядело достаточно странно. На троих, что нас схватили, была форма, если бы я жила в Столице, то смогла бы определить, кто они такие, а так оставалось только догадываться. Скорее всего это кто-то вроде блюстителей.

– Идите за мной, – сказал пятидесятилетний и пошагал дальше в лес.

Я двинулась следом, Вивиан сделала то же самое. Нам удалось пройти не больше пары сотен метров, как мужчина передо мной остановился, начал медленно поворачиваться, а потом рухнул. Я не успела понять, что произошло, как меня сбили с ног и втолкнули лицо в опавшую пожухлую листву.

– Защищай их! – крикнул молодой и вес его тела пропал.

– Лежать! – закричала девчонка на нас с Вивиан, а потом она опустила взгляд, но не смогла увидеть рану, с ее шеи фонтанировала кровь.

Да какого черта происходит?!

Мы лежали, а вокруг больше не было ни единого звука. Я приподняла голову и вдалеке увидела третье тело, более молодого мужчины. Все, кто схватили нас с Вивиан, были мертвы.

Я начала подниматься, но из-за скованных за спиной рук, это вышло не сразу.

– Что ты делаешь? – спросила Вивиан.

Я ей не ответила. Если бы это был Чейз или кто-то из наших, они бы уже вышли из укрытия. Более того, я была уверена, что тройное убийство совершили посторонние люди. У нас бесшумных огнестрельных не было.

Позади раздался спокойный женский голос:

– Мы не причиним вам вреда.

Я обернулась и увидела коротко стриженную девушку. Ежик темных волос пересекала золотистая зигзагообразная полоса. Лицо суровое, взгляд прямолинейный, на щеке черный узор, а форма совершенно идентичная той, что надета на трупах.

– Кто вы? – спросила я.

– Друзья.

Как же хотелось бы поверить, но лично у меня друзей от силы один-два, и этот зигзаг к ним точно не относился. Я бы запомнила.

Она сказала – мы. Я еще раз осмотрелась по сторонам, но больше никого не увидела. Мы это кто?

– Развяжешь нам руки? – спросила я.

– Без проблем.

Она пошла в нашу сторону, я видела, как Вивиан пыталась встать, но ничего у нее не получалось. Она бросила попытки и наблюдала за зигзагом, сидя на листве.

Мне пришлось повернуться спиной, но я была готова пнуть девушку по колену, если бы она решила напасть на меня. Одно мгновение, и руки стали свободными. Я тут же помогла встать Вивиан, и ее руки тоже были освобождены с помощью маленького и очень острого ножа.

– Где Чейзер? Джек? Остальные? – спросила зигзаг, прожигая меня взглядом зеленых глаз.

– Не знаю.

– Рэйвен, не будь дурой, если бы я хотела тебя убить, уже бы убила.

То, как она произнесла мое имя… что-то тут было не так. Она будто знала меня тысячу лет, а меня поразило беспамятство.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила я.

Каждый нерв в теле натянулся до предела. Я была готова к сражению, но зигзаг не напала, она неожиданно улыбнулась.

– Да тебя вся Столица знает.

Я нахмурилась еще больше.

– Я там никогда не была.

– Поверь, это необязательно. Ты звезда, я даже поставила на тебя, но сейчас не об этом. Нужно найти Чейзера и валить отсюда, Семья отправила ищеек, я убрала семерых, удача может отвернуться уже на восьмом.

– Я правда не знаю, где Чейз.

– Ладно. Я сама найду его, а пока надо увести вас отсюда.

– Ты одета так же, как и они, – сказала я, кивнув на ближайшее тело.

– Да, форма у нас такая. Меня отправили поймать вас для Семьи Основателей, а я вот поймала вас для другого.

Меня мучили сомнения. Она действительно могла убить нас, даже просто могла не спасать. Но действительно ли она спасла нас? Кто она такая? Друг, которого мы увидели впервые в жизни? Бредятина чистой воды.

– Как твое имя? – спросила Вивиан, а я уже и позабыла, что она здесь.

– Вам оно ничего не даст. Я вам не враг, я друг Чейзера, мы должны были встретиться у дерева, которое я пол дня красила в красный. И вообще, мне сегодня еще на работу надо. Так что, дамы, давайте поспешим.

Про красное дерево это конечно аргумент, только если она случайно на него не наткнулась и не попала сейчас пальцем в небо.

– Хорошо, – кивнула я. – Куда мы идем?

– В мою машину. Надеюсь, мы все там поместимся.

Вивиан смотрела на меня, ожидая решения. Как это глупо с ее стороны, доверить подобное мне. Обычно мои решения не приводят ни к чему хорошему. Взять, к примеру, побег из окна второго этажа, из дома Чейза, Хант поймал меня сразу же. Да много таких примеров, надеюсь, их коллекция не пополнится в ближайшее время.

Я кивнула, и мы пошли. Зигзаг двигалась уверенно, шагала так, словно знает этот лес, как свои пять пальцев. В какой-то момент она достала из-за пазухи эластичный экран и развернула его.

– Черт! – выругалась она и повернулась к нам. – Придется пробежаться.

И мы побежали за незнакомкой. Бежали мы быстро, пока я не услышала голос Джека.

– Роза?

Девушка передо мной остановилась, я чуть не влетела в ее спину, а вот Вивиан в мою врезалась.

Остальная четверка бежали в нашу сторону, уклоняясь от веток, которые так и норовили выколоть глаза. Роза и Джек встретились и тут же обнялись. Я бросилась к Шанти, они все были в порядке. Как только я отошла от подруги, передо мной появился Чейз и взял мое лицо в ладони. Внимательно вглядываясь в глаза, он спросил:

– Ты в норме? Не пострадала?

– Да. Нас схватили, но Роза спасла.

Чейз чмокнул меня в лоб и отступил. Вивиан моментально повисала у него на шее, а потом встала возле меня.

– В лоб детей целуют, – сказала она.

– Завали, – ответила я и сосредоточила все внимание на Розе, которая вероятнее всего действительно оказалась другом.

– В этом направлении отправили еще отряд, нужно уезжать. В Столице уже все готово, но придется на какое-то время залечь на дно, – говорила Роза, – переводя взгляд с Джека на Чейза и обратно. – Сразу не лезьте на рожон. Вас казнят, наследница говорит, что нужно дождаться апогея ставок, тогда уже ни корпорация, ни Семья не смогут расплатиться с вами за свои неудобства.

– Какие ставки? – спросил Джек.

Роза вздохнула.

– Давай все остальное обсудим в машине. Надо делать ноги. – Роза повернула экран к Чейзу. – Видишь? Скоро тут будет куча народу.

До машины мы добрались меньше чем за час. Таких машин я раньше не видела. Слишком длинная, без окон, с массивными колесами. Когда Роза подошла достаточно близко, двери сами отъехали в сторону, и мы забрались внутрь. Тут было предостаточно места, а кроме места имелось оружие, которого я до этого момента никогда не видела. Глупо было бы полагать, что на Ристалище отправляют лучшее оружие, скорее всего то, которое вот-вот выйдет из строя. Это больше походило на правду.

Роза что-то нажимала на планшете, и машина двинулась. Тут даже руля не было, а мы сидели кругом, нам только стола не хватало. Роза повернулась к нам и, обведя нас взглядом, решила представиться:

– Мое имя – Роза, я служу на благо Семьи Основателей, так как являюсь третьим бастардом первого наследника. Три дня назад я стала свидетелем того, как вы сбежали из Ристалища. Три дня назад мой отряд отправили, чтобы поймать вас и привезти в Столицу. Живыми и невредимыми. Второе на самом деле не обозначалось, но я предположила именно так. Но на ваше счастье, я из тех идиотов, которые верят, что Чейзер может освободить нас, скинуть купола с Секторов, отправиться за море и наладить контакты с другими выжившими. То есть, я одна из ополчения. Есть вопросы, пожелания, благодарности?

– Про какие ставки ты говорила? – спросил Джек.

– Видишь ли, ваше освобождение пошло не совсем по плану. Камеры должны были отрубиться вместе с отключением силового поля, которое все называют куполом. Но они не отключились. Черт знает почему. В итоге Столица увидела ваш побег, наследники воспользовались ситуацией и решил заработать на своем проколе. Были открыты ставки на то, кто первым из вас доберется до столицы. Но и это не самое главное. Зона номер семнадцать уже ждет вас.

– Что все это значит? – спросила Шанти. – Ты непонятно объясняешь.

– Если быть краткой, то если Семья Основателей вас поймает, для вас начнутся другие игры. Более ужасные, ведь там вы будете противостоять друг другу, а не врагам. Вы даже не представляете, что для вашей шестерки приготовил Первый Наследник.

Да чтоб тебя раздери!

3. Тише мыши

– Жаль Женевру, – сказала Роза, глядя в планшет. – Я же говорила, ей там не выжить, но они меня не слушали. Женевра вызвалась сама.

– Я знаю, – ответил Чейз и провел ладонью по лицу.

Мы ехали уже достаточно долго, пару раз я чуть не вырубилась, но не хотела пропустить что-нибудь из рассказов Розы. Жаль, она мало говорила, четко и кратко отвечала на вопросы Чейза, смысла которых я периодически не понимала. Иногда казалось, что они и вовсе разговаривали на другом языке, о мире, о котором моих познаний категорически не хватало.

Машина двигалась сама по себе, как объяснила Роза, она забила нужные координаты, теперь дело за техникой, она все сделает сама. Машинами, которые я привыкла видеть на Ристалище, в Столице уже давно никто не пользуется. Мы ехали достаточно долго, я успела задремать дважды, Шанти и Вивиан тоже вздремнули, остальные все это время продолжали вести тихие разговоры, они вспоминали каких-то людей, членов Семьи Основателей. Рассуждали о том, какие действия предпримут, чтобы схватить нас и доставить в зону 17. Об этом тоже стало немного известно, это место готовили для посмертного заточения членов Семьи Основателей, которые вдруг решат предать семью и их благое дело. Как вы думаете, сколько людей влачат там жалкое существование? Сколько предателей? Ни одного. Хотя предатель есть, и я даже знаю ее имя, но она не попадается уже несколько лет. Следовательно, местечко пустует, словно ожидая нас.

Когда машина остановилась, Вивиан тут же спросила сонным голосом:

– Мы приехали?

– Да, – ответила Роза, дверь начала отъезжать. – Добро пожаловать в вашу временную берлогу.

Дверь отъехала, я ожидала увидеть что угодно, размах Столицы и ее красоты. Науку, которая убежала вперед, машины без водителей и окон. Высокие здания, много света. Не знаю, чего именно я ожидала, но точно не того, что увидела. Бесконечное поле с высокой высохшей травой. Тяжелые тучи нагоняли еще больше скуки в окружающие желтые краски. Вдалеке можно было рассмотреть лес, больше ничего не было.

– Сюда, – сказала Роза и пошагала вперед.

Если она решила спрятать нас в траве, то ее ждало поражение, нас было слишком хорошо видно на открытой местности, спрятаться тут было негде.

Прошла Роза не больше пятидесяти метров от места, где остановилась машина. Наклонилась и достала нож из ботинка, порезала себе руку и накапала кровью на траву.

Я покосилась на Чейза и Джека, их лица ничего не выражали, я перевела взгляд на Шанти, она покрутила у виска указательным пальцем.

Я подступила ближе к Розе. А нет. Это была не трава. А дверь. Роза отступила, дверь начала подниматься.

– Что это за место? – спросила Шанти.

Ответил ей Чейз:

– Один из десятков бункеров для Семьи Основателей. Замки открываются только кровью.

– Любой? – хмурясь спросила Вивиан.

– Нет. Только членов семьи. В мире уже много чего завязано на ДНК.

– Здесь вас никто не будет искать, – сказала Роза, обернувшись к нам. – Переведете дух, подлатаете дыры. Все блага имеются внутри. Я или Дженна, если у нее получится, приедем примерно через неделю, а пока я должна оставить вас, мне нужно делать вид бурной деятельности. Я ведь все-таки ищу вас.

– Спасибо, – сказала я.

Джек обнял Розу и что-то тихо сказал ей, она засмеялась. Чейз тоже попрощался с нашей спасительницей, настоятельно посоветовав ей не рисковать понапрасну.

Когда машина отъехала, Чейз первым пошел по ступеням вниз, мы следом. Теплый свет загорался по мере того, как мы спускались все глубже и глубже. Дверь за нами закрылась, мы оказались в прямоугольном помещении со стальными стенами и красным рычагом. Когда Джек опустил его, помещение вздрогнуло, а потом поехало вниз. Стена за моей спиной отъехала, и мы смотрели в темноту, в которой ничего невозможно было рассмотреть. Страх стал просачиваться под кожу, она зудела, подсказывая что это ловушка, но Джек первым шагнул в темноту. Одно мгновение, и огромное помещение затопило ярким светом. Когда глаза привыкли к резкой смене тьмы на свет, я оказалась в сказке. Я их конечно не жаловала, но увиденное лишило дара речи не только меня.

Огромный зал с резными деревянными балками и колоннами. Изогнутые люстры свисали с потолка, до которого было больше четырех метров. Все выглядело дорого и непростительно красиво. Хотелось разуться, а то и вовсе смыть с себя грязь и пот, а только потом входить внутрь. Мы не ассоциировались с этим местом. Оно было под стать Семье Основателей, а не беглецам из Ристалища.

Чейз вышел немного вперед и повернулся к нам лицом.

– Итак, мы добрались до первой точки назначения. Сейчас у нас появилось время на отдых, и я прошу вас воспользоваться этим. Вы заслужили передышку. За каждой из дверей, которые находятся в холле, есть все, что вы только можете пожелать. Выберете себе комнаты, примите ванну, покушайте, осмотритесь здесь. В каждой из комнат есть часы, жду вас в холле не раньше следующего утра. Отдыхайте.

Келли встала возле меня и впервые сама заговорила о Рике.

– Жаль, что ему не удалось этого увидеть.

– Без него мы бы тут не оказались, – сказала я совершенно серьезно.

Вивиан, Чейз и Джек пошли вдоль холла, а мы втроем остались глазеть по сторонам.

– Не верится, что у нас есть время на отдых, – сказала Шанти, ее голос отдался эхом от высоты полотка. – Предлагаю найти самые обалденные комнаты.

Мы отправились на поиски, я ходила по коридорам широко раскрыв рот. Я действительно чувствовала себя какой-то принцессой из маминых сказок, которая оказалась в замке. Заглядывая во все двери, я находила множество спален с резной мебелью, мягкими матрасами, огромным количество подушек всех размеров и форм. Кроме комнат, я насчитала три огромные кухни с холодильниками и морозильными камерами. Они были полные еды. Не в банках, как была у нас в лесу, а свежей. Это и безукоризненная чистота навели меня на мысль, что сюда периодически кто-то приезжает и подготавливает место для приезда Семьи Основателей. Или это сделали специально для нас? Когда я решила поделиться своими наблюдениями с Шанти и Келли, то поняла, что их со мной уже не было. Я настолько засмотрелась на бункер, что даже не заметила, когда мы разделились.

В бункере было три этажа, которые соединяли лестницы с двух сторон. Самый верхний занимали комнаты, я не выбирала себе спальню по красоте или убранству, они все были идеальными, я выбрала ту, что находилась ближе к лестнице и соответственно к лифту, на котором мы спустились. В шкафу я нашла халаты, эластичное нижнее белье, его можно было надеть и на девушку с болезненной худобой и на очень полного мужчину. Ткань казалась волшебной. Так же в шкафу были полотенца, шампуни, щетки, ножницы, все, чтобы снова стать похожей на человека, а не замарашку. В каждой комнате, моя не стала исключением, было отдельное помещение под отдых с огромным экраном, мягким диваном, алкоголем на барной стойке у стены и мягкими тапочками, в другой части комнаты для отдыха была расположена ванна, она оказалась размером больше, чем моя квартира на Синте.

Я больше не могла смотреть на это великолепие и решила воспользоваться шансом и отдохнуть так, как никогда этого не делала. Такой роскоши я даже не могла представить. Мысли о ловушке ушли так далеко, что я о них позабыла.

Неужели за все лишения, что я испытала в жизни, я не могла расслабиться хотя бы на один вечер? Тяжело постоянно находиться на грани паники и желания сбежать куда бы то ни было.

Предварительно закрыв дверь в основную комнату, я собрала все необходимые вещи и отправилась в ванную. Включила воду, далеко не сразу поняла, как это делать, но справилась с задачей достаточно быстро. Налила туда понемногу из каждой банки, скинула грязную одежду. Из алкоголя выбрала самую красивую бутылку из розового стекла с надписью на незнакомом мне языке, открыла и понюхала.

– М-м-м-м, это что-то из другого мира, – прошептала я, крутя бутылку в руках.

Напиток пах приятно, какими-то цветами или ягодами. Алкоголь на Синте и на Ристалище даже рядом не стоял. Я не была любителем напитков, туманящих рассудок, но сегодня не могла отказать себе в этой маленькой шалости. Кто знает, что будет завтра? Никто.

Возле ванны, на стене было огромное зеркало, которое переходило со стены на потолок. Я остановилась и стала разглядывать свое побитое тело. Тут и там были огромные синяки, несколько шрамов, зашитых наспех. Отсутствие пальца. Меня будто пустили через мясорубку. Я бы выглядела совершенно иначе, родись я в Семье Основателей. Их окружали блага и безопасность, а мне приходилось грызть судьбу, чтобы она хоть немного сжалилась надо мной. Родись я не на Синте, то на мне не было бы этих шрамов, уродующих кожу.

Завидовала ли я Семье Основателей? В тот момент да. Впервые в жизни я испытала настолько явную зависть, что на языке почувствовала ее приторный кислый привкус.

Мы не выбираем, где родиться, но выбор, как прожить эту жизнь полностью лежит на наших плечах. Тогда, стоя у купола и собираясь прекратить свое существование, я сделала выбор – бороться. И с того самого момента не было ни одного дня, когда бы я не сражалась с судьбой и не старалась не только выжить, но и выбраться из пучины темноты. Стоя в этой сверкающей комнате и смотря на свое далеко неидеальное тело, я могла сказать, что все это время шла в правильном направлении, хотя порой думала иначе.

Все, что с нами случается, приводит нас к нужному месту, в нужное время. Главное не пропустить необходимый поворот и успеть насладиться моментом. Что я сейчас и собиралась сделать.

Я не стала брать бокал, с бутылкой наперевес залезла в теплую и благоухающую воду. Пена практически поглотила меня целиком. Она щекотала израненную побитую жизнью кожу. Я откинула голову и улыбнулась.

– Как же теперь я понимаю Семью Основателей. Ради такого я бы тоже хрен кому отдала власть.

Пригубив напиток, я чуть не проглотила язык. Это было божественно.

Не знаю сколько я провалялась в воде, но мне было известно, что я выпила половину бутылки сладости. Голова не кружилась, пока я не встала. Закутавшись в огромный халат, всунула ноги в тапочки и с блаженной улыбкой уселась на диван. Я хотела включить экран, но не знала, как это сделать. Поэтому сидела в тишине и изредка пригубляла напиток.

Я думала о том, через что я прошла, чтобы оказаться здесь и хоть на мгновение представить, что я достойна лучшей жизни. В этот раз я не старалась оттолкнуть воспоминания из Синта. Я думала о маме и о том, что она тоже была достойна лучшего. Только будучи взрослой, я осознала, как она была несчастна и настолько рьяно старалась вытащить нашу семью из голодной ямы. Но я не понимала, как мама выбрала папу? Скорее всего из-за безвыходного положения. Или, может, она его полюбила? И эта была единственная причина, почему она терпела его безразличие к лишениям и азарт Ристалищем. Я этого никогда не узнаю.

Я отпила еще глоток.

Алкоголь распустил воспоминания из темного чулана, и они полезли оттуда, расталкивая друг друга. Я вспоминала Мэри, живую и веселую. И улыбнулась.

Старалась вспоминать только хорошее, сегодня я могла себе позволить не печалиться. Я думала о Чейзе. Интересно, придет ли он ночью? Или приду я? Нужно было заранее узнать, где его комната. Сегодня я планировала насладиться не только ванной, алкоголем и воспоминаниями. Но и Чейзом.

Я поулыбалась своим мыслям и снова пригубила сладость из розовой бутылки. В голове рисовались моменты, как я приду к Чейзу в комнату, там будет слабо гореть свет, чтобы он не акцентировал внимание на моих увечьях, я медленно продолжу идти вглубь комнаты. Я буду смотреть ему в глаза и медленно развяжу пояс халата, а потом скину его на пол. И если кто-то снова решит нас прервать, я откручу этому человеку голову, а только потом попрошу не мешать.

Когда я встала с дивана, бутылка была практически пуста. Я отставила ее и прямо в халате и тапочках пошла искать Чейза. Если верить часам, висящим в комнате, время уже клонилось к вечеру.

Я нашла Чейза в компании Вивиан. И была совершенно не удивлена этому. Она переоделась, сделала прическу, мне даже показалось, что я увидела на ее лице косметику. Где она ее взяла? Я никогда в жизни не пользовалась косметикой, надо бы тоже исправить это.

Чейз увидел меня, стоящую в дверях комнаты. Не знаю принадлежала она ему или Вивиан, меня это сейчас мало беспокоило. Помня зачем его искала, я сразу же задала вопрос:

– Где мы сегодня будем спать?

Вивиан сложила ладони на коленях и выстрелила мне контрольным в лоб взглядом. Чейз словно не видел этого, он поднялся с соседнего кресла и пошел ко мне.

– Ты пьяна? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Нет. Определенно. Да.

– Можем спать где захочешь, – сказал Чейз, и его улыбка заставила меня тоже улыбнуться.

– Я нашла там прекрасную комнату, с огромной кроватью, пойдем покажу.

Я протянула руку, Чейз посмотрел на Вивиан, что-то тихо сказал ей и пошел ко мне.

Я никогда не конкурировала с Вивиан в открытую, да и в закрытую тоже, но сейчас я чувствовала себя победительницей. Алкоголь странная штука.

Я плохо помнила, как добралась до комнаты, как укладывалась в постель, как засыпала. Вот мы шли с Чейзом, держась за руки, а в следующее мгновение я открыла глаза и уперлась взглядом в потолок.

На удивление голова не болела, я вообще не испытывала дискомфорта, который обычно появляется, стоит только употребить пьянящий напиток.

Посмотрев на часы, висящие у стены, я поняла, что уже утро. Точнее, обед. В комнате кроме меня никого не было, потянувшись я скинула с себя одеяло и вскрикнула.

Какого черта я голая?

В голове пронеслись моменты, которые я помнила, и там не было ни одного места, где бы я раздевалась. А я ведь тащила сюда Чейза. Он спал со мной? Или ушел? У нас был секс?! И я его не запомнила? Да ладно. Рэйвен, тебе нельзя пить! Что я делала прошлой ночью?

Быстро приняв душ и думая о том, что же я могла забыть. Я основательно порылась в шкафу, скорее всего тут должен был разместиться какой-то мужчина, так как женской одежды тут вообще не было. Натянув на себя несоразмерные брюки и футболку я пошла на поиски еды и здравого смысла, который поможет мне больше не напиваться до беспамятства. Я отправилась на первую кухню, там никого не было, и я смогла поесть в тишине. Она была недолгой, я услышала голоса, но они мне были не знакомы. Я напряглась. Быстро встала из-за стола и кинулась к ящику с ножами, достала самый огромный, он больше напоминал топор, а не нож.

Я медленно и максимально тихо кралась в сторону лестницы. Голоса раздавались на этаже со спальнями.

Нас обнаружили? Так быстро?

Я поднималась шаг за шагом, выглянула в длинный и широкий коридор, там никого не было. Но голоса стали громче, я пошла на звук и уже через несколько метров остановилась у открытой комнаты. В центре помещения в воздухе парил полупрозрачный экран, и голоса, которые заставили меня схватиться за топорик, разносились оттуда. Чейз, Джек, Вивиан, Шанти и Келли расселись по креслам, которые были установлены в пять рядов. Я не прошла вглубь комнаты, осталась стоять у выхода и смотреть на экран. Топорик, я все же опустила.

На экране были два ведущих, мужчина и женщина. Они оказались очень похожи внешне, словно близнецы. Светлая кожа, светлые волосы и светлые глаза, но все это компенсировал их макияж, он был настолько ярким, что хотелось отвернуться от экрана, но я продолжала смотреть туда, потому что речь шла о нас, о тех, кто в данный момент находился в этой комнате.

Девушка говорила:

– Мы до сих пор ждем появления беглецов. По данным, которые получил наш корреспондент, они далеко от Столицы, но несмотря на это, для них уже готовятся новые Игры, которые будут транслироваться только в Столице. Для того, чтобы открыть возможность просмотра, нужно заплатить довольно кругленькую сумму, – поиграв бровями закончила она.

Мужчина перехватил право голоса:

– Но это все мелочи, главное событие года – вы сможете увидеть игроков вживую. Такого прецендента не было уже больше ста лет. Представляете, насколько нашему поколению повезло?

– Не уверена, что наши зрители отдают себе в этом отчет. Я бы даже сказала, некоторые опасаются, что как только беглецы попадут в Столицу, то станут угрозой для мирной жизни. Люди сомневаются, что беглецы будут добровольно участвовать в играх.

– Сомнения-сомнения-сомнения, они были всегда. От этого никуда не деться. А пока я предлагаю напомнить нашим зрителям, какие встречи мы ожидаем больше всего!

– Вивиан, не имеет метки убийцы, но смогла выжить на Ристалище благодаря интимным услугам, которые предоставляла правой руке правителя Клана Феникс.

На экране появился видеоролик с Вивиан в главной роли. В основном кадры были из Феникса, один, как она бежала в лесу. Но никаких интимных услуг там не показали, но я тем не менее покосилась в сторону Чейза. Он на меня не смотрел, все его внимание было приковано к экрану. Вивиан сидела с красными щеками. Интересно, правду ли сказали ведущие? Вивиан и Чейз спали?

Голос продолжил рассказывать о нас:

– Шанти и Рэйвен, две девушки из Синта, одна с меткой убийцы, вторая – доброволец. Вот это да, доброволец – Шанти слишком быстро поднялась по карьерной лестнице и из рядового складского работника стала одной из отряда Чейза Шелби. Но никто ранее не знал, что у Шанти остался муж на Синте, она бросила его и сбежала. Более подробная информация уточняется. Рэйвен, была отправлена на казнь, но по милости Семьи Основателей осталась жива и попала на Ристалище. Убийца детей и расхитительница гробниц. Она взорвала главное здание Топоров и смогла сбежать из-под купола Ристалища. Интересный экземпляр.

– Поэтому я не удивлен, что она находится на первой строчке в нашем рейтинге, – со смешком сказал ведущий.

– Келли, безутешная влюбленная в Рика, погибшего на прошлых Играх на выживание. Девушка, которая даст фору любому мужчине.

– Чейзер Шелби, запертый на Ристалище из-за порочащего поведения в сторону семьи Основателей. Долгие годы находился в топ-10, будучи подростком выживал на Ристалище с помощью Изгоев и своей сноровки. За ним точно будет интересно наблюдать.

– Джек, информация по данному персонажу уточняется. Мы знаем, что он попал на Ристалище не так давно, но отлично показал себя и периодически эффектно выступал на поле боя, потом он пропал на некоторое время, наши летуны никак не могли его найти, а потом снова появился в зоне наших радаров. Скрытный и обаятельный, он уже покорил сердца наших зрительниц.

На экране рядом с парочкой появилось табло. Слева были наши движущиеся фото, а справа номера, я была первой, потом шел Чейз, следом за ним была Келли, дальше Джек, потом Шанти и заканчивала столбик Вивиан.

– Какого хрена я на четвертом месте? – спросил Джек.

Он, не веря, смотрел на экран.

– Мало того, что они сделали вид, что не знают, кто я такой и откуда появился, так еще и опустили в новом рейтинге.

– Зато ты уже покорил зрительниц, – сказала Шанти. – Для тебя это ведь более важно.

– Не ревнуй. У тебя есть муж?

Шанти закатила глаза, но не ответила.

На экране сменились ведущие и вещали про погоду в Столице, я вошла в комнату.

– Рэйвен, ты куда собралась с ножом? – спросила Келли.

– Никуда, услышала незнакомые голоса и… в общем неважно.

Я старалась не смотреть на Чейза, мне было безумно стыдно, что я ничего не помнила. Как? Как можно забыть?

– Они не прекратят нас искать, – сказала Шанти. – Они уже на всю Столицу объявили о новых Играх, в которых будем участвовать только мы.

Все взяли паузу на подумать. Конечно, они будут искать нас, но, надеюсь, никогда не найдут.

– Четвертое место, – шептал Джек, выходя из комнаты.

– Хочу есть, – сказала Келли и утащила с собой Шанти.

В комнате остались только я, Чейз и, естественно, Вивиан. Удивляюсь, как она вчера не пошла с нами в постель. Или она была? Мне-то откуда знать. Проклятый алкоголь.

Собрав всю храбрость, я подняла взгляд на Чейза. Он внимательно всматривался в мое лицо.

– Нам бы поговорить.

– Как себя чувствуешь? – спросил он.

Ну и вот скажите мне, о чем именно он спросил? Как я себя чувствую после того, как вдрызг напилась? Или после ночи, которой я не помню?

– Нормально.

Вивиан впервые в жизни сделала действие, за которое я ей была благодарна. Она вышла, и мы остались вдвоем.

Чейз подошел ко мне, я вскинула голову.

– Я, – он забрал у меня нож. – Как… мы… черт.

– Тебе не следует столько пить, – сказал он улыбаясь.

– Что я сделала?

Я зажмурилась и представила, что научилась отматывать время вспять и вернулась в момент, когда выбирала бутылку по красоте стекла. Я бы ничего не выбрала.

– Ничего.

Я открыла глаза.

– Ничего?

– Ты уснула.

– И все? А мы не…

– Нет.

– А почему я тогда была голая, а ты, а где был ты?

Глаза Чейза искрились весельем, ему, видимо, доставляло удовольствие наблюдать за тем, как мои щеки уже сгорели от неловкости. Я ведь сама потащила его в спальню, а потом вырубилась. Это уже лучше, чем забытый секс, но все же – непорядок.

– Сказала, тебе жарко в халате или что-то вроде этого, было сложно разобрать.

Чейз сократил расстояние между нами и нежно коснулся моей щеки, легко поцеловал в губы, немного отстранился.

– Все нормально, – сказал он. – Ты просто уснула.

Не нормально это, я ведь планировала не спать, но говорить об этом сейчас не стала.

4. Бездействие утомляет

Весь день я страдала, оказалось, что жизнь настолько приучила меня к деятельности, к любой, что бездействие настолько меня утомило, к вечеру я была уже готова выть, лишь бы выбраться из бункера.

Шанти отказалась говорить про "мужа", которого ей приписали. Вивиан прихорашивалась, она сменила больше десяти одеяний в этот день. Она даже надела платье, которое практически не прикрывало ничего, Джек при виде нее запнулся в коридоре и чуть не завалился. Келли закрылась у себя в комнате, и я не видела ее до самого вечера. Чейз с Джеком расположились в одной из кухонь и большую часть дня вели разговоры.

А я снова обшарила весь бункер. Я не могла сидеть на месте, но не знала, чем себя занять. Наряжаться не хотелось, да и в моем шкафу были только мужские вещи, я стащила пару женских брюк, ботинки, водолазку и нижнее белье из соседней комнаты, переоделась один раз и успокоилась. На первом этаже я нашла помещение, которое было уставлено закрытыми шкафами полными книг. Они смотрели на меня из-за стекла, и я взяла пару. Спасибо маме, что научила меня читать. Только я устроилась на кровати и открыла книгу под названием "Уроки самообороны", как в дверь постучали. В комнату заглянула Шанти.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Да. – Она зашла и закрыла за собой дверь. – Хочу поговорить, эта передача на экране, она взбесила меня.

Я пододвинулась на кровати.

– Садись.

Шанти рухнула рядом и, прикрыв глаза, сказала:

– У меня действительно есть муж.

– Да? Почему не рассказывала?

– Потому что он один из немногих, кого я яро ненавижу. Вообще представляла, что он умер и я вдова.

– Если не хочешь рассказывать, не рассказывай. Мне не важно есть у тебя муж или нет.

– Просто я теперь думаю о нем. В день, когда я пошла добровольцем, я сбежала из дома, предварительно вырубив ублюдка сковородой.

– Он тебя не отпускал?

– Практически. Я уже не могла жить с ним, видеть его лицо и ложиться в одну кровать. Кажется, из-за него я теперь вообще не перевариваю мужчин. Точнее тех, кто обращают на меня внимание.

– Из-за этого ты так бесишься на Джека.

– Да. Я сразу вспоминаю мужа, он тоже был веселым и вроде как заботливым. Настолько, насколько это принято в Синте. Но как только мы стали вместе жить, он изменился. Из-за него я трижды чуть не умерла. Я ждала, понимаешь, я ждала момента, когда будут набирать добровольцев.

– Ты была готова пойти на смерть, лишь бы не быть с ним.

– Да.

– А уйти ты не пробовала?

Шанти хмыкнула.

– Идти было некуда, только если не в проститутки. Но я пыталась, трижды.

Шанти не стоило объяснять, что за эти три попытки муж ее чуть и не забил.

– Надеюсь, ему хреново живется, – сказала я.

– Надеюсь, что я не просто оглушила его сковородой, – прошептала Шанти.

Больше про прошлое Шанти мы не говорили. Я читала вслух книгу, которую не успела начать до прихода гостьи. Кое-какие советы по самообороне мы попрактиковали, падая на пол и отбивая себе задницу в сотый раз, смеялись. В итоге Шанти уснула в моей комнате, я еще немного почитала и тоже улеглась спать.

В эту ночь Велас не преследовал меня во сне. Возможно, не присутствие Чейза отгоняло кошмары, а понимание того, что рядом кто-то есть.

5. Пара

Утром нас с Шанти разбудил нежданный гость. В дверь стучали так настойчиво, что не услышать этот грохот было невозможно. Разлепив веки под недовольное бормотание Шанти, я выбралась из кровати и пошагала к двери. За ней оказалась Вивиан.

– Чего тебе?

– Ты одна?

– Нет.

Вивиан поджала губы, но я ее успокоила.

– Это не Чейз.

– Нужно приготовить сегодня праздничный ужин, – сказала Вивиан.

– Для чего? Одобрение от Ханта тебе не дождаться, его не будет.

– Мы сделали столько всего, чтобы выбраться из Ристалища, что должны отметить это как следует.

За спиной раздался громкий зевок и голос Шанти:

– Это идея. Один фиг тут нечего делать.

Вивиан улыбнулась всего на мгновение.

– Жду вас на второй кухне через тридцать минут.

Она так быстро удалилась, что я не успела возразить. Хотя и возразить было нечего. Закрыв дверь, я обернулась.

– Не знаю, как выдержу ее и не прирежу кухонным ножом, – сказала я, потягиваясь.

– Она не так плоха, как ты думаешь, просто ваш взгляд пал на одного и того же мужчину. А в этом случае даже самая безобидная леди может стать непереносимой мегерой. Да и она Чейза присмотрела гораздо раньше тебя.

– Мы что, на гонках?

– Я нет, а вот вы с ней – да.

Когда мы вошли на кухню, там уже во всю что-то кипело, жарилось, резалось и мариновалось. Вивиан была в своей стихии и полностью поглотила меня и Шанти. Мы были чисто на побегушках. Резали, мазали, красиво раскладывали.

Не знаю сколько тянулся этот ад, но в итоге я спросила:

– А где Келли?

Вивиан, захлопнув бедром духовой шкаф, ответила:

– Она отказалась помогать.

Я зыркнула на Шанти. Оказывается, можно было отказаться. А не вот это вот все. По кухне витали вкусные ароматы, я уже изнывала от голода, но Вивиан ничего не разрешила есть. И мы почему-то ее слушались. Чейз и Джек заглядывали на кухню, но Вивиан их тут же прогоняла, и они уходили. Казалось, стоило Вивиан оказаться на кухне, как вся власть и сила нашей команды перешла к ней, а мы стали заложниками дамы в фартуке.

Когда все было готово, наш командир отпустила нас, чтобы мы смогли привести себя в порядок, отдохнуть и прийти, помочь ей перенести еду в холл. Как оказалось, Джек и Чейз уже унести туда столы и стулья. Молодец какая, всем нашла работу.

Когда мы с Шанти вышли из кухни, я протяжно выдохнула. Никогда не думала, что приготовить еду настолько сложно, долго и муторно. Но незаметно для себя я прожила большую часть дня в бункере и ни разу не захотела сбежать, только если из кухни.

Приняв душ, приведя себя в порядок, а точнее, расчесав волосы и одевшись, я еще немного постояла перед зеркалом. За последние дни я стала лучше выглядеть, нормальный сон, достаток еды и пауза от побегов поспособствовали исчезновению синяков под глазами. Как минимум.

Когда я спустилась в холл, за столом еще никого не было, кроме Вивиан. Она нашла где-то еще одно платье. Желтое и достаточно облегающее ее тело, что можно было понять, нижнего белья на праздничный ужин она не надела.

Я села, она разместилась напротив меня. Мы молча ждали, чтобы хоть кто-нибудь пришел, но все как на зло где-то застряли.

– Я стараюсь на тебя не злиться, – сказала Вивиан, разглаживая на столе салфетку.

– За что тебе на меня злиться?

Она подняла взгляд, и я там действительно не увидела ничего, кроме усталости.

– Ты прекрасно знаешь, что мне нужен Чейз.

– Зачем?

– Я люблю его, – она сказала это легко, так словно уже срослась с этой мыслью воедино. – И он меня полюбит.

Что я могла ей на это сказать? Неловкость разговора зашкаливала.

– Может, тебе перестать? – спросила я.

– Что?

– Не кривляйся перед ним. Ты ведь вполне сносный собеседник, но как только Чейз появляется в поле твоего зрения, ты сходишь с ума.

Вивиан смотрела на меня совершенно непонимающим взглядом, и только в этот момент я поняла, что она не специально становилась тупой при виде Чейза. Она просто старалась вылезти из кожи вон, чтобы понравиться ему, заставить Чейза обратить на нее внимание.

Я услышала голоса со стороны лестницы, наклонилась над столом и, смотря Вивиан в глаза, сказала:

– Просто будь собой, не притворяйся лучшей версией, Вивиан. Если уж и желать чьей-то любви, так пусть она будет настоящей, а не подстроенной.

Остальные присоединились к нам. Вивиан погрузилась в мысли, это был первый раз, когда она не подскочила и не побежала к Чейзу, а я в этот момент подумала, какая же я дура, что дала Вивиан совет.

Мы начали есть, скорее всего еда была вкусной, по возгласам Джека и похвалам Чейза, только по этому я могла судить о качестве и приятности еды. Сама же я, не чувствуя вкуса, жевала и периодически поглядывала на Вивиан. Мне стало ее жаль. Скорее даже не жаль, я поняла ее и вообще подумала о Вивиан не в ключе раздражающего одуванчика. Если вспомнить всю информацию, что я о ней знала, то Вивиан была столь же одинока, как и я. Скорее всего даже больше. У нее не было подруг, у меня же была Шанти. Мне стало стыдно перед собой, что я думала о ней раньше.

Черт.

– Ставки снова поменялись, – сказал Чейз, и я впервые на него посмотрела. – Келли и Джек поменялись местами.

– Нам ведь ставки не важны, – подала голос Шанти. – Мы в их игры больше не играем.

– Не зарекайся, – сказала я, все взгляды обернулись ко мне. Я отложила вилку. – Нет гарантий, что они нас не поймают.

– И что будет, если они нас поймают? – спросила Келли.

– Заставят играть, – ответила я.

– Как?

– Этого никто из нас не может знать.

– Рэйвен, – начала Шанти. – Не будь занудой, давайте выпьем за то, что мы уже сделали невозможное, слиняли с Ристалища!

Мы чокнулись, но я алкоголь пить не стала, пригубила и отставила бокал в сторону. Внутри было тяжело от мыслей. Я стала себя казнить из-за того, что подпортила жизнь Вивиан, хотя меня вообще не должно было это волновать, но волновало.

Я не заметила, как Вивиан включила музыку, мелодия была ненавязчивой и спокойной. Я встретилась с ней взглядом в тот момент, когда ко мне подошел Чейз. Он протянул мне руку, я приняла ее и встала.

– Не думаю, что нам стоит, – начала я.

Мне не удалось вытянуть пальцы из его ладони.

– Что случилось?

Я не смотрела ему в глаза. В этот момент мне было максимально некомфортно, словно я специально делала Вивиан больно. Я этого не хотела.

– Рэйвен, – снова позвал Чейз.

Краем глаза я увидела, как Джек танцует с Вивиан, он что-то говорил ей, она кивала. Они продолжали медленно кружиться. Не думаю, что кто-нибудь заметил изменившееся поведение Вивиан, она была непривычно тихой и незаметной.

– Посмотри на меня.

Я взглянула на Чейза.

– Боюсь, я поторопилась.

– Я не понимаю, о чем ты.

Если бы я сама понимала хоть что-нибудь, то обязательно объяснила это ему. Хотела ли я быть с ним? Да. Но чувствовала, что мое желание в десятки раз уступает желанию Вивиан.

Я решила быть с ним честной. Что может быть проще слов?

Дверь лифта, на котором мы спустились, отъехала в сторону. И будь она благословенна, потому что спасла меня от разговора, на который я еще не была готова. Джек и Вивиан остановились, Шанти и Келли прекратили разговор и встали из-за стола. Мы все, как один смотрели на идущую к нам блондинку. Дженна не шла, она величественно плыла над полом, иначе я бы не смогла описать ее движение. Строгий костюм бледно-голубого цвета был изрисован золотыми линиями. Светлые волосы были собраны в высокий хвост, ни одной волосинки не было упущено. Даже Вивиан в своем желтом платье выглядела блекло и безвкусно.

Она была одна, по крайней мере в бункер кроме нее никто не спустился.

Я ожидала, что Джек и Чейз будут приветствовать ее так же, как Розу с объятиями, но этого не произошло. Они даже не двинулись с места. Стук каблуков Дженны был слышен даже сквозь музыку, лицо не выражало никаких эмоций.

Она остановилась.

– Чейзер, Джек, рада, что вы выжили, но о балласте мы не договаривались.

Дженна мне резко разонравилась. Балласт. Я все понимала, мы действительно были лишними, но уж извините, если ее чокнутая семейка решила играть людьми, как марионетками, то должны понимать, что рано или поздно марионетки устают, а нити, державшие их, рвутся.

– Привет, Дженна, – поздоровался Джек, подходя к Чейзу. – Некрасиво так говорить о людях, которых ты сама же пытаешься спасти.

– Некрасиво портить план, на который слишком высокие ставки. Знаешь, чего мне стоило вытащить тебя из Синта?

Вопрос не был риторическим, Джеку пришлось ответить.

– Я должен был вернуться на Ристалище, – проговорил он с жаром. – Чейза одного там нельзя было оставлять.

– Нет. Ты должен был ждать меня на Синте, а не решать, что поумнел и научился принимать решения. Тебя бы повесили, если бы я не успела.

– Но ты успела. Спасибо тебе за это.

Дженна глубоко вздохнула, казалось, что диалог с Джеком ее утомил. Я же стояла и вспоминала первый раз, когда ее увидела. Она не была столь собранной и серьезной. Она отчитывала Джека, словно ребенка. Что изменилось? Или я не так запомнила? В момент нашей первой встречи с Дженной, я стояла на краю смерти, практически с петлей на шее, могла понять что-то не так.

– Чейзер, – произнесла Дженна и перевела взгляд с Джека на Чейза. – Очень давно не виделись.

– Ты изменилась, – сказал он.

– Надеюсь, стала только краше.

– Безусловно. Ты великолепно выглядишь. Жениха еще не присмотрели?

– Мать думает, выбирает, но итоговый вариант мне еще не показали.

Их диалог был совершенно неадекватным. Я не могла понять, но что-то тут было не так. Словно я смотрела на ответ, но не видела его.

– Из-за девушек, которых вы вытащили с собой, возникли проблемы. В бункере вы больше оставаться не можете. Первый Наследник понял, что вам помогает кто-то из Столицы, проверяют всех и каждого. А также проверяют бункеры. Наше счастье, что они начали не с этого.

– Что будет, если Наследник узнает, что это ты нам помогла? – спросил Чейз.

– Он меня убьет, – ответила Дженна. – При этом будет присутствовать вся Семья, в том числе и незаконнорожденные дети.

Она говорила так, словно ее это вовсе не интересует. Или она просто не верит, что это когда-нибудь сможет произойти.

– Как я понимаю, разговор мы можем вести в присутствии посторонних? – спросила она. – Или вы были более благоразумны и не рассказали им больше необходимого?

– Они все знают, – сказал Чейз.

И в этот момент на лице Дженны появилась эмоция, но она так быстро исчезла, что я даже не успела распознать ее значение.

– Это было глупо. Но вы уже все сделали. Так что. – Дженна обвела нас взглядом. – Мы уезжаем, здесь все приберут так, словно вас тут никогда не было.

– Куда мы поедем? – вопрос задала Шанти.

Дженна прожгла ее взглядом.

– В Столицу. Будете скрываться прямо под носом у Семьи, другого варианта сейчас нет. Собирайтесь.

Чейз отпустил мою руку, Дженна не пропустила это движение. Ее губ коснулась легкая улыбка.

– Смотрю, ты тоже нашел себе невесту.

Чейз ничего не ответил.

Я поднялась в комнату и встала по середине помещения. Брать с собой мне было нечего. Рюкзак, с которым я бежала, был утерян еще в лесу. Немного потупив, я все же взяла сменные вещи и немного гигиенических принадлежностей и вышла из комнаты. По коридору шел Джек, я тут же окликнула его.

По лестнице мы спускались вместе, и я задала ему вопрос, который терзал меня последние пять минут:

– Что между Чейзом и Дженной?

– Они должны были пожениться. Семья приняла это решение, когда Чейзу было семь, а Дженне шесть. До пятнадцати лет, пока Чейз не открыл капсулу, они жили с этой мыслью.

Вот это поворот.

Кажется, теперь у Вивиан появилась куда более серьезная соперница.

Они же родственники. Чейз и Дженна. Но для Семьи Основателей это не было преградой, наоборот, дополнительный плюсик.

Я не могла собрать мысли воедино и понять свое отношение к этой ситуации, я просто была в шоке. Чейз ни разу не говорил о Дженне в этом ключе, но теперь их диалог приобрел новые краски и имя им – ревность.

6. Свобода в кандалах

В этот раз мы ехали намного дольше и в разных машинах, Джека и Чейза с нами не было и это напрягало. Всю дорогу я думала о том, а не решила ли Дженна скинуть балласт? В машине с нами – с женской частью беглецов из Ристалища – оказался мужчина. Возраст за пятьдесят, скорее ближе к шестидесяти. Выправка, идеальная осанка и разворот плеч вопили о том, что этот человек не простой смертный, скорее всего он всю жизнь был блюстителем или около этого. Цепкий взгляд, тонкие сжатые губы и аура опасности приводили меня в режим боевой готовности. Я действительно опасалась, что нас везут совершенно в другое место, нежели Джека и Чейза, а этому милому мужчине приказано перерезать нам глотки.

Сопровождающий не произнес ни одного слова. Но и нам в открытую поговорить не удавалось, стоило кому-то – Шанти, Вивиан, Келли или мне открыть рот, он тут же переводил на нас цепкий взгляд, и мы замолкали. Было невозможно игнорировать его присутствие, но время в дороге давало о себе знать не наилучшим образом. Я уже во всю клевала носом, Келли была собрана, кажется, ей наше разъединение с мужской частью команды не нравилось так же, как и мне. Вивиан успела вздремнуть, Шанти во всю зевала.

Часов у нас не было, окон в машине тоже не наблюдалось, поэтому приходилось ориентироваться только на стрелку своих биологических часов. И она уже загибалась. Даже наш конвоир дважды зевнул и это было для меня неожиданностью, в какой-то момент я и вовсе подумала, что он какой-то сверхчеловек.

Машина была удивительной в том плане, что я совершенно не понимала, с какой скоростью мы двигались и как часто поворачивали. Останавливались ли мы вообще?

Несколько раз мы с Келли переглядывались, несмотря на то, что я готова была вырубиться, мой организм сопротивлялся этому и подмечал каждое хоть и редкое движение чужака.

Взгляд Келли расфокусировался, она тоже была на грани ухода в царство сна. Я размяла шею, уселась поудобнее, стала разглядывать машину и поняла одно – она мне категорически не нравилась. Транспорт на Ристалище давал видимость свободы, силы и неуязвимости, эта же машина была похожа на склеп с дорогой обивкой. Больше всего меня удручала невозможность видеть то, мимо чего мы проезжали.

Машина остановилась, да, она точно остановилась, и мой сон как рукой сняло. Дверь отъехала, но мы не двигались с места. Мужчина обвел нашу четверку недовольным взглядом.

– Выходите.

Это было первое, что наш конвоир произнес. Дважды нас просить было ненужно. Выбравшись из машины, я тут же поежилась, спохватилась и снова залезла внутрь, схватила сумку с ворованными у Семьи Основателей вещами и снова покинула автомобиль. Предрассветные часы, на улице было холодно.

И мы явно находились не в Столице.

Вокруг не было ничего. Только дорога. Джек и Чейз стояли немного дальше и разговаривали. Их диалог был достаточно бурным. Второй машины не было. Дженна уже уехала? Волна облегчения от понимания того, что нас не собираются убивать и сбрасывать как балласт, чуть не сбила меня с ног. Которые, к слову говоря, жесть, как затекли.

Мы пошли в сторону Джека и Чейза.

– Где мы? – спросила я у них.

– Недалеко от города, который граничит со Столицей. Там будем ждать Розу, – ответил Джек, отворачиваясь от Чейза.

Я перевела взгляд с одного на другого. Они явно о чем-то спорили до того, как мы подошли. И по напряжению в воздухе было понятно – золотой середины они не нашли.

– На чем мы доберемся? – спросила Келли. – Ну, до города.

– Пешком. Там нет машин и эти, – Чейз кивнул на уезжающую черную субстанцию. – Там точно заметили бы. А нам это не нужно.

Мы пошли по дороге. Она не была идеально ровной, но ее можно было различить даже в такой тьме, что нас окружала. Я глазела по сторонам, но единственное, что видела, это тьму и пожухлую траву по бокам от дороги. Были ли вдалеке дома, деревья или что-нибудь еще, так и оставалось загадкой.

– Вы не похожи на друзей, – сказала Келли. – Вы двое и наследница.

– Мы и не друзья, – ответил Чейз, и я бросила на его профиль быстрый взгляд. – Мы – семья.

После слов Джека о том, что связывало Дженну и Чейза, его ответ еще больше меня смутил. О какой семье он говорил? О той, в которой родился? Или о той, которой не случилось?

Немного пропетляв, мы дошли до места, где дорога стала резко уходить вниз, вот там-то и был нужный нам город. Здесь не было больших зданий, самые высокие дома достигали пяти этажей. Тонкие улицы, на которых невозможно проехать на машине, но комфортно идти пешком. За пределами домов света не было, но внутри, за некоторыми окнами он горел, ходили люди. Джек объяснил существование этого города, хотя мы и не спрашивали:

– Таких городов несколько, они все находятся рядом со Столицей. Здесь живут люди, которые работают в Столице. На окраине, только с другой стороны расположена станция, куда каждый день приезжает транспорт и увозит рабочих в Столицу.

– Почему они не живут в Столице? – спросила Вивиан. Никто не обратил внимания, что Вивиан в кои-то веки не висла на Чейзе, она вообще шла максимально далеко от него.

– Некоторые переезжают, но жизнь там куда дороже, чем здесь. Не все могут себе ее позволить. Многие стремятся, продают свои квартиры и уезжают, но чаще всего возвращаются обратно, оказавшись в более плачевном состоянии, чем были до этого.

– Так странно, – рассуждала Шанти. – Мы, жители Синта даже не представляли, что есть люди, которые живут за пределами куполов, вокруг нашего вообще все выжжено. Даже если подойти к самому куполу, то не увидишь ничего, кроме потрескавшейся земли. Нет леса, рек, дорог, там ничего нет. А здесь люди живут совершенно иначе. Они вообще знают, что мы, жители Секторов, находимся практически в рабстве? Они следят за Играми на Ристалище?

– Знают о Ристалище и слышали про Сектора, – ответил Чейз. – Их не интересует жизнь секторантов, ведь они далеко отсюда и местные никогда не видели живых людей из Секторов. О Ристалище они знают, но даже не могут участвовать в ставках, потому что те суммы, которые являются нормой для Столицы, неподъемны для городов, окружающих ее.

– Это полнейшая дичь, – подытожила Шанти. – Жители городов свободны, а жители Секторов вечные пленники. Мы рождаемся и умираем под куполом, которого вообще не должно быть.

В разговор вступила Келли:

– Почему вокруг Секторов нет жизни? Что Семья Основателей сделала с природой? Я жила на окраине Сектора и каждый день видела то же самое, что и Шанти.

– За пределами Секторов обычная природа, есть дороги и площадки для приземления летунов, не тех, что камеры носят, а тех, что перевозят продовольствие. Купола в Секторах – это симуляция, то, что вы видели, было просто картинкой. Единственное, что было настоящим – небо.

– Хорошо, – начала я, офигев от того, что и это оказалось ложью. – Если вокруг обычных Секторов симуляция, почему вокруг Ристалища нет? Мы четко видели продолжение леса в день, когда бежали.

В этот момент мы дошли до двухэтажного дома, Джек и Чейз остановились, мы сделали то же самое.

– Нам сюда, – сказал Чейз и достал карточку из кармана, он вставил ее в отверстие на двери, и та со щелчком открылась.

Мы вошли в холл и отправились налево по коридору, пока Чейз не открыл еще одну дверь. Оказалось, что не все два этажа будут в нашем распоряжении, только одна квартира, с тремя комнатами и небольшой кухней, в которую вся наша компания одновременно не влезет.

Сил осталось мало, мы не спали всю ночь, но я хотела получить ответ на свой вопрос, и Чейз дал мне его:

– Из-за того, что часть купола на Ристалище периодически пропадает, я не знаю, как именно это делают, но это происходит. Купол приоткрывают и запускают в периметр новых кочевников. Именно из-за этого там нет симуляции. Если бы она была, рано или поздно кто-нибудь из Ристалища заметил бы, что картинка меняется.

Я остановилась на середине комнаты, все, кроме Джека, повернулись к Чейзу.

– Что значит запускают? – спросила я, по рукам пробежали мурашки.

– Я думала, что кочевники живут только на Ристалище, – вставила Келли.

– Нет. Они везде по миру, их отлавливают и привозят на Ристалище, ведь там мы их периодически убивали, а для зрелищности жизни в тюрьме, они были необходимы.

Я опустилась на узкое кресло, смотрела перед собой, но ничего не видела. Жизнь на Ристалище не назовешь сказкой, но Семья Основателей специально делает ее еще хуже.

– Почему мы не встретили их в лесу возле Ристалища? – спросила Вивиан. – Вы даже не сказали нам, что мы можем их там увидеть.

– Ристалище один из Секторов, более приближенных к Столице, тут их постоянно отлавливают и их практически нет в округе, – сказал Джек. – Столица должна жить в безопасности. Это в приоритете.

Несколько минут все молчали. Не знаю, о чем думали другие, но мои мысли оказались пессимистичными. Я думала о том, насколько несправедлива жизнь. Мне благодаря стечению обстоятельств стало известно столько информации о мире, но людям, которые продолжают жить в Секторах, она покажется сказкой, они даже не поверят в это, потому что из поколения в поколение живут под банкой. Им даже не дают права узнать и выбрать другую жизнь. Жителям городов повезло больше, но есть у нас нечто общее, мы все существуем только на благо Столицы, Семьи Основателей и корпорации.

Голова больше не могла выдерживать новую информацию, мы разбрелись по комнатам. Келли и Вивиан были в одной, я и Шанти в другой, а Джек и Чейз в третьей.

Я проводила спину Чейза рассеянным взглядом и только потом пошла в комнату следом за Шанти. Чейз был в своих мыслях, если честно, я думала, что он решит поговорить со мной, хотя бы поцелует на ночь, но он этого не сделал. В этот день я начала понимать Вивиан, как никогда. И это оказалось неприятно.

Наша комната оказалось маленькой. Небольшая кровать, тумбочка, узкий шкаф и вешалка на стене у двери, а напротив расположилось окно с широким подоконником.

Мы с Шанти еще долго ворочались, но не разговаривали, мысли не давали покоя, а облачить их в слова было слишком тяжело.

Я проснулась через пару часов, за окном уже был день. Солнце встало, но его лучам мешали тяжелые облака, вот-вот должен был пойти дождь. Я присела на подоконник и смотрела на улицу, где изредка проходили люди. Напротив места, куда нас поселила Дженна, был дом с вывеской "Что душе угодно". В основном люди, которых я видела, заходили именно в это здание, спустя несколько минут выходили с бумажными пакетами. Возможно, там был магазин. Мне эта информация была ни к чему, но стало интересно, что же там продают и чем расплачиваются? Так же марками, как и мы на Синте? Или в этом мире без куполов другая валюта?

Я попыталась уснуть еще раз, но ничего у меня не вышло. Снова тихо выбралась из кровати и вышла из комнаты. Шанти спала, как убитая, даже бровью не повела, когда скрипнула дверь. В маленькой кухне я обнаружила Чейза. Он сидел за столом и смотрел на стакан с водой. На мгновение я замерла в дверях, мне не хотелось его тревожить.

– А вот и ты, – сказал он и поднял на меня взгляд.

– Всего лишь я.

Чейз нахмурился, я сделала вид, что не заметила этого. Вместо того, что я сказала, могла просто поздороваться, но нет же. Как оказалось, чувство самолюбия у меня не атрофировалось и оказавшись на месте Вивиан, я поняла, мне это место не нравится. У меня на него практически аллергия.

– Что происходит?

Ожидаемый вопрос, но я не знала, какие слова использовать, чтобы ответить на него и не потоптаться по своему неожиданно ожившему самолюбию.

– Все нормально, – ответила я, взяла еще один стакан, налила воды и села напротив Чейза.

Наши взгляды встретились, в его глазах я видела множество вопросов, в моих скорее их было больше.

– Почему ты вчера не хотела со мной танцевать?

Пожав плечами, я отпила глоток воды.

– Нам вообще не следовало все это начинать. Ты был прав, когда постоянно меня отталкивал. – Я не сводила взгляда с его лица, которое снова стало совершенно нечитаемое. – Все эти поцелуи, сонные объятия, взгляды. Это должно прекратиться.

В груди сдавило. С одной стороны, я не хотела, чтобы Чейз отдалился от меня, понимала, что какое-то время мне точно будет, как минимум, не по себе, а как максимум… даже думать об этом не хотелось.

Но я не могла стать второй Вивиан и ходить за Чейзом повсюду, смотреть на него щенячьим взглядом и пускать слюни. Я много думала над диалогом, который состоялся у него и Дженны. То, каким голосом он спросил про жениха, то, как она поддела его по поводу невесты, и он промолчал. Конечно, я понимала, что Чейз мне ничего не должен, мы так и не стали парой, у нас даже секса не было, но я уже чувствовала, что привязалась к нему. Чем быстрее мы прекратим обманывать сами себя, тем нам же будет легче. Мне так уж точно.

– Нет, – сказал Чейз, и нахмурилась уже я.

– Что – нет?

– Я был не прав, когда отталкивал тебя. Думаю, мы потеряли много приятных моментов. Я в этом уверен.

– Но я больше в этом не уверена.

– Почему?

Видимо, все же придется потоптать свое эго. Я не хотела юлить или лгать Чейзу, он не заслуживал этого от меня. Он никогда не был мне обязан, свою часть сделки, что нас связала, он выполнил уже давно. Сколько раз он спасал мне жизнь? Если бы не Чейз, Велас изнасиловал бы меня еще там, в царстве Клеопатры. Да что говорить, Чейз спасал меня даже от кошмаров. Он вытащил меня и Шанти из Ристалища. Я ему задолжала и решила расплатиться правдой.

– Я разговаривала с Вивиан, – сказала я.

– О чем?

– О ком. О тебе, разумеется. – Как только я сказала это, то тут же вспомнила репортаж, который видела. Если история Шанти о муже была правдива, то может, и история Вивиан тоже? – Вы с ней… были близки?

Я почувствовала, как Чейз отгородился от меня.

– Я считаю, что мы с тобой не должны это обсуждать.

– Почему?

– Потому что, это только между мной и Вивиан.

– Значит что-то было, – прошептала я. – Почему не продолжилось?

Чейз молчал, он внимательно смотрел на меня, я отвечала ему тем же.

– Потому что мне продолжение было не нужно. Я не понимаю, куда ты ведешь, но скажу тебе, что у меня были женщины до того, как я встретил тебя, но это уже не имеет никакого значения. Нет смысла даже говорить об этом.

– Но она тебя любит, – сказала я, хотя не имела на это права.

Чейз глубоко вздохнул.

– Я знаю, но ничего с этим поделать не могу, – сказал он. – Мы с Вивиан договаривались изначально. У нас был секс, несколько раз. Никто никого не принуждал. Но я еще раз напомню, тебя это не касается. Это никак не может повлиять на то, что происходит между тобой и мной.

Не думала, что мне будет настолько неприятно то, что у Вивиан и Чейза был секс. Меня даже немного затошнило. Хотелось встать и пройтись по кухне, но она была так мала, что я бы металась, как раненый зверь в клетке.

– Я чувствую себя отвратительно, – сказала я.

– Иди ко мне, – позвал Чейз, но я отрицательно покачала головой.

– Это еще не все.

– Слушаю.

Мне нравилось то, что Чейз не отмахивался от моих тараканов, а решил рассмотреть каждого по отдельности. Я бы им лапки повыдергивала, что б они меня не раздражали, а Шелби стал их разглядывать.

Следующая часть разговора оказалась для меня более неприятной.

– Ты и Дженна.

Мне даже не пришлось задавать вопрос, но на пару ударов сердца лицо Чейза изменилось.

– С самого детства мы думали, что станем мужем и женой. В Семье Основателей это обычная практика. Какое-то время мы прочно свыклись с этой идеей. Несмотря на то, что мы были детьми, каждый из нас знал, что будет впереди. В момент, когда Дженне исполнилось бы восемнадцать, мы должны были обвенчаться. Если бы очередь наследования когда-то дошла до нее, то наследницей, а точнее, главой Семьи Основателей стала бы именно она, я бы всегда был на вторых ролях. Мы много времени проводили вместе, пытались узнать друг друга, найти общий язык. И мы его нашли, но не так, как того пожелала Семья. В итоге мы стали союзниками, которые решили, что Сектора должны быть свободны и знать, что происходит в мире, а не жить в неведении. Мы были солидарны и в том, что Ристалище не должно быть игровой ареной, вместо этого должна появиться нормальная тюрьма, как было раньше. Куда отправляют преступников, но не издеваются над ними. Мы решили, что наследие мира, а точнее, живое оружие, люди из капсул не должны принадлежать Семье Основателей и корпорации, потому что с помощью этих людей, они собираются свергнуть власти стран, что находятся за морем.

Черт. Как он ушел от прямого ответа? Но часть его рассказа заставила меня задать следующий вопрос:

– Как свергнуть?

– Этого я не знаю.

Чейз замолчал, он смотрел на меня так, что казалось мог заглянуть в самую душу, а я не знала хочу ли его туда пускать.

– Иди ко мне, – снова позвал он.

И в этот раз я не спорила, села к нему на колени и свернулась клубочком, Чейз продолжил говорить:

– Мы были близки с Дженной, но я не смогу объяснить тебе, что это была за близость. Мы никогда не касались друг друга, это было запрещено до свадьбы. Но мы много разговаривали, иногда мне казалось, что она знает меня лучше, чем я сам. Нас растили с мыслью – вы муж и жена. Я был выбит из колеи, увидев ее, но это далеко не романтические чувства. Если бы у меня была сестра, то я бы мог сравнить то, что чувствую к Дженне. А так, это все предположения.

Если Дженну и Чейза не связывали любовные трепыхания бабочек, то я выглядела сейчас не в лучшем свете. Определенно.

– После того что ты рассказал, я чувствую себя ревнивой идиоткой. Хотя ревностью никогда не страдала. – И это действительно было так. Я никогда никого не ревновала, всегда считала себя выше этого чувства. Ошибалась.

Чейз поднял мое лицо за подбородок и взглянув в глаза, серьезно сказал:

– Я не хочу, чтобы ты ревновала или думала о чувствах других. О наших скорее всего никто не позаботится, только мы сами. Только ты и я.

– Звучит как тост.

Наши лица приблизились, и мы поцеловались. Касание губ было нежным и неторопливым, словно весь мир и время принадлежали нам. Я пересела, оказавшись лицом к лицу с Чейзом. На мгновение я отпрянула от него, посмотрела в глаза, провела большим пальцем по шраму на подбородке. Помнится, это было первое, что я увидела на его лице.

– Пообещай, если что-то будет не так, ты мне сразу же об этом скажешь, – шепотом попросила я.

– Все будет так, как надо.

– Пообещай.

Чейз перехватил мою руку и немного сжал пальцы.

– Обещаю.

Теперь уже я его поцеловала. Все началось нежно и мягко, но с каждым движение наших тел, с каждым касанием и вдохом, поцелуй становился все более голодным и жарким. Чейз опустил руки мне на ягодицы и резко придвинул к себе. Я почувствовала силу его желания и потерлась. Назад и вперед. Назад и вперед. Чейз простонал мне в губы и еще сильнее сжал ягодицы. Я запустила пальцы ему в волосы и немного потянула назад. Мои движения становились резче, я так хотела избавиться от одежды, голова шла кругом.

– Пошли, – прошептала я в губы Чейза и поднялась на ноги, они тут же немного подкосились.

Чейз поднялся следом, но из кухни мы так и не вышли. Идти было некуда.

– Все комнаты заняты, – сказал Чейз со смешком.

– Это бесчеловечно. – Я обернулась. – Может Джека выгоним?

– Ты готова потом выслушивать от него об этом на протяжении долгих лет?

Желание немного схлынуло, я подошла к Чейзу, привстала на цыпочки, и мы еще раз поцеловались. Я впитывала каждое касание и старалась запомнить, каково это – желать и быть желанной. Вообще мне казалось, что мы слишком много думаем. Порой мысли только мешают.

Сквозь туман возрождающегося желания я услышала стук. Отпрянув от Чейза, тут же спросила:

– Это Роза?

Он отрицательно покачал головой.

– Она бы так быстро до нас не добралась.

Стук повторился, он был более настойчивым.

– Разбуди остальных, – прошептал Чейз, взял кухонный нож и пошел к входной двери.

Я быстро побежала по комнатам. Решила начать с Джека, к счастью, он не спал, я побежала дальше, успела распахнуть дверь нашей с Шанти комнаты, как со стороны входа в квартиру прозвучали выстрелы.

7. Столица

Инстинкт самосохранения оказался сильнее командного духа. Как только до слуха долетел звук выстрелов, я моментально оказалась в комнате, которую мы с Шанти заняли всего несколько часов назад, и захлопнула за собой дверь. Я не побежала помогать Чейзу, не рванула спасать Вивиан, а ринулась прятаться. Что это говорит обо мне, как о человеке? Этот человек хочет жить. Что это говорит обо мне, как о части команды? Ничего хорошего.

Подтащив к двери тумбочку, я сдернула одеяло с Шанти, но ни стрельба, ни прохлада комнаты ее не разбудили. Как же можно так дрыхнуть?

В квартире происходило черт-те что, что-то падало, кто-то матерился, а я пыталась растолкать подругу. В какой-то момент я подумала, что Шанти и вовсе мертва. Она вообще не подавала признаков жизни.

– Шанти, твою мать! – шипела я и в итоге столкнула ее с кровати.

Мешок с костями свалился и брякнул. Шанти, взъерошенная и насупленная, выглянула с противоположной стороны кровати, прострелила мне голову взглядом.

– Ты совсем?

Уже не помню, когда Шанти злила меня в последний раз, но сейчас был именно этот момент. Я кипела от ярости. Если бы в комнату вошла не я, то Шанти уже была бы мертва.

– Там, блин, стреляют. – Я указала рукой на дверь. – А ты спишь.

– Я не слышу выстрелов, – сказала Шанти, и мы обе повернулись и посмотрели на дверь, за которой стояла тишина. – Ты уверена, что стреляли? Может, тебе это приснилось?

– Нет. Я не спала. Кто-то постучал. Дважды. Чейз пошел открывать, а мне приказал всех разбудить.

Пару минут мы прислушивались к тишине.

– Почему так тихо? – прошептала я.

– Может, всех наших убили? А другие – те, что стреляли, крадутся по коридору?

Я не рассматривала такого варианта, где наших убили. Это было просто невозможно. Выстрелов прозвучало всего ничего. Когда Джек побежал на помощь Чейзу, выстрелов уже не было, но потом точно произошла какая-то потасовка. Я напрягала память, но из-за того, что я пыталась растолкать Шанти, что-то упустила или забыла.

Что-то упало.

Мы переглянулись и вели себя максимально тихо, но даже звук собственного дыхания казался слишком громким. Я указала Шанти на кровать, она кивнула, словно понимала, о чем я. Через пару мгновений стало понятно, у нас с Шанти какая-то синтетическая связь – в большинстве случаев мы думаем одинаково, или в одном направлении. Шанти залезла под кровать, я уже было тоже собралась последовать за ней, как мой взгляд уперся в комод, который я подтащила к двери. Даже если нас кто-то ищет, то не получится провести их с чертовым комодом у двери. Черт! Сразу будет понятно – внутри кто-то есть.

Подбежав к комоду, потащила его в сторону, ножки противно заскрипели, я остановилась, сердце бухнуло вниз. Никто не ворвался, я снова начала оттаскивать комод, когда дверь была освобождена, и я уже могла вернуться к кровати, слух снова уловил звуки.

Это были тихие голоса. Еле уловимое бормотание врезалось в тишину и рассеивалось так, что невозможно было ничего разобрать.

Бросив взгляд на кровать, под которой спряталась Шанти, я открыла дверь и выглянула в коридор. Услышала, как подруга со злостью прошептала мое имя, но не обернулась. Прикрыв за собой дверь, я двинулась в сторону голосов. Они доносились из комнаты Вивиан и Келли. Чем ближе я подходила, тем отчетливей понимала, что различаю голос Джека.

Да что происходит?

Заглянув в комнату, сначала я испытала облегчение, все были здесь. Живы. Но потом я увидела, что Вивиан перебинтовывает Чейзу руку в районе плеча. Снова ранили.

– Что случилось? – спросила я, входя в комнату.

Сейчас наши с Шанти прятки выглядели донельзя нелепо.

Джек поднялся с кровати, на которой осталась сидеть Келли, и подошел ко мне.

– Семья знает, где мы, надо валить.

Я заметила на его скуле припухлость, но не стала акцентировать на ней внимание, вместо этого спросила то, что в данных было гораздо важнее:

– Куда?

– В Столицу, – ответил Чейз, и тут же вернул внимание на Вивиан. – Спасибо.

Оказалось, на пороге было всего два человека из охраны Семьи Основателей, но по словам Чейза было понятно, нас ищет куда большее количество людей, и они каким-то образом узнали, где мы. Скоро прибудут остальные.

Я надеялась на время без беготни и ощущения опасности у себя за спиной. Но кто обещал, что надежда должна стать явью? Никто. Надежда не более чем самообман.

– Где Шанти? – спросил Джек.

Я вынырнула из своих пессимистических мыслей.

– Черт.

Я бросилась в комнату, Шанти как раз вылезала из-под кровати. Джек шел за мной и стал свидетелем того, что Шанти пряталась под кроватью. Я была уверена, он еще припомнит ей об этом, но сейчас он промолчал. Я кратко рассказала Шанти, что мы уходим прямо сейчас. Она не перебивала, не спорила. Лишь кивнула и вздернула подбородок.

Уже через пять минут наша шестерка разбрелась по городу, мы двигались в направлении места, куда приезжает транспорт.

На этот раз я оказалась в компании Джека и Вивиан, остальные ушли с Чейзом. Наша задача была максимально простой – не казаться неуместными, странными, подозрительными. В городе не должны были понять, что мы не местные. Задача другой части нашей команды была сложнее, кроме незаметности, им нужно было добыть шесть билетов на транспорт до Столицы. Только так мы могли оказаться там без помощи Дженны. Если верить словам Джека, они с Чейзом склоняются к тому, что раскрыли именно Дженну. Такой поворот перечеркивал все планы Чейза. Он без Дженны не сможет сделать ровным счетом ни-че-го.

– Как они поняли, где мы? – спросила Вивиан у Джека.

Мы шли по улице, держась под вывесками с левой стороны зданий. Я старалась не пялиться на прохожих, но это было тяжело сделать. Большая часть шла с нами в одном направлении, они разговаривали между собой, здоровались и постоянно спрашивали о том, как дела у семей их собеседников, будто им было не плевать. Может, им действительно это небезразлично. Как знать.

Выглядели все достаточно расслабленными, из нас троих к ним более-менее подходил Джек. Он шел вразвалочку, пару раз даже кому-то помахал рукой.

– Не знаю, как они узнали, где мы, но это плохо. Очень плохо.

– Неужели мы просто доедем до Столицы? Там же должно быть очень много охраны, – рассуждала я.

– И будет. Но ты не знаешь Семью Основателей, как ее знаем мы с Чейзом. Они сроду не покажут людям, что не держат нас под контролем. Мы с Чейзом более чем уверены, они показывают наш побег никак иначе, как их задумку, чтобы ввести новые более интересные шоу для сливок общества. Плюсом ко всему, мы поедем на транспорте, в который просто так не попасть, нужен именной пропуск.

– Надеюсь, вы правы, – сказала я.

А иначе нам крышка.

Город не настолько большой, чтобы мы могли здесь затеряться и сидеть в укрытии долгое время. Когда люди Семьи Основателей доберутся сюда в полном составе, то найдут нас за считанные часы. Тут и прятаться-то негде.

Все вещи, что мы утащили из бункера, пришлось оставить в квартире, мы должны были идти налегке, чтобы местные не косились на нас. Но только благодаря одежде, позаимствованной у Семьи Основателей, мы хоть как-то могли сойти за своих.

Что я могу сказать, город был достаточно уютным. Ни одного обдолбанного тела, валяющегося у канав, никаких блюстителей, расхаживающих с важным видом, никаких виселиц на площади. Город был куда более приветливым, нежели Синт. Про Ристалище вообще говорить не приходилось. Я бы могла представить себя живущей в таких условиях, в подобной местности. Я бы вообще много чего могла нафантазировать, но невидимый хвост не давал даже полюбоваться красотами небольшого городка.

До места мы добрались без происшествий. Тут уже было около пятидесяти человек, плюс мы, плюс те, кто еще подтягивались к платформе. На самой платформе были скамейки, по обеим сторонам от них стояли урны, а в самом конце вырос столб с развевающимся флагом, сколько бы я ни напрягала зрение, мне так и не удалось рассмотреть, что на нем было нарисовано. Белый прямоугольный кусок ткани с какими-то золотыми линиями.

– Что он означает? – спросила я у Джека, усаживаясь на крайнюю скамейку.

– Флаг Семьи Основателей. Золотые линии переплетаются, указывая на силу кровного родства.

– Скоро я буду думать, что у Семьи действительно золотая кровь, – пробубнила я, но удержалась от того, чтобы закатить глаза.

– Она не золотая, – сказал Джек и улыбнулся уголком рта. Так, словно знал коварный секрет.

– Тебе-то откуда знать? Ты ведь не наследник.

– Чейз ранил Наследника, когда сбегал. У него текла обычная красная кровь.

– Он ранил Наследника? – переспросила я.

– Да. Своего отца. Первого наследника.

Ясно. Теперь я могла с уверенностью судить, что Чейза в Столице если и ждут, то не с распростертыми объятиями, а с заточенной пикой за спиной. Я хотела расспросить Джека о подробностях, но на нашу лавку села женщина, и мне пришлось сдерживать себя.

Я вглядывалась в толпу, надеясь увидеть Чейза, Шанти и Келли. Их все не было и не было. Когда подъехал первый транспорт, Джек шепнул нам, чтобы мы посмотрели, как ведут себя остальные при погрузке и потом копировали их поведение. Люди, становились в очередь и входили в открывающуюся дверь, протягивали водителю билеты – белые карточки, он их сканировал, и после местные рассаживались по местам. А потом транспорт уехал.

Прибыл и отбыл следующий.

Чейз, Шанти и Келли пришли только к третьему.

– Ну как? Достали? – спросила Вивиан.

– Конечно, – ответила Шанти. – Пришлось вломиться в чей-то дом и связать всю семью. Бабуля у них боевая, огрела Чейза костылем по коленям, он аж взвыл.

Казалось, что Шанти воспринимала все происходящее не слишком серьезно. Это была игра, в которой она пыталась не сойти с ума.

Чейз раздал нам билеты, которые были ни чем иным, как белыми, немного заляпанными карточками со штрих-кодами. Вот как тут выглядят штрих-коды, их не наносят на тело, как в Секторах. Интересно.

Мы выстроились в очередь и стали ждать. Я не верила, что скоро попаду в Столицу, я столько слышала о ней, но информации все равно было недостаточно.

Когда очередь дошла до меня, я поднялась по трем ступеням и подала карточку водителю. Он даже не посмотрел на меня, просканировал штрих-код, вернул карту, и я пошла вдоль сидений, расположилась в последнем ряду, рядом с Шанти. Транспорт двинулся, и я порадовалась тому, что тут окна были открыты, точнее открыты, но не затонированы в тьму. Я видела, как за окном проносится удручающий пейзаж, природа находилась на грани смерти. Трава уже даже не отдавала зеленью, но вдалеке можно было рассмотреть леса, скорее всего хвойные, они выглядели неуместно зелено в окружающей их серости. Дорога петляла, но когда на горизонте я увидела Столицу, то чуть не вскрикнула. Еле сдержав себя, я стала просто наблюдать за местом, которое являлось центром мира. По крайней мере для городов и Секторов, кто знает, что там за морем, Столицу я могла видеть прямо сейчас.

И она была великолепна.

Сначала мы остановились перед преградой, которая представляла из себя ров в несколько метров шириной. Я не видела, что происходило перед транспортом, но уже через минуту мы поехали дальше. Я обернулась и увидела, как мост, который еще недавно был, стал уходить в землю. Интересно, что во рве? Нечто ядовитое? Не просто ведь вода.

Вторая преграда – электрический забор, его мы тоже проехали, но последние ворота оказались самыми долгими. Вокруг транспорта ходили люди в форме с золотыми отметинами и сканировали днище машины, простукивали колеса, заходили внутрь и узнавали у водителя, не было ли странностей в дороге. Потом нас пропустили, и мы остановились возле плиты, идентичной той, что находилась в городе. Все стали выходить из транспорта, мы были последними.

Мне не верилось, что нас еще никто не узнал, не схватил или хотя бы не попытался это сделать. Людям из города, возможно, вообще безразлично, попадемся мы или нет, но охрана Столицы. Они должны были видеть наши лица, хотя бы на экранах у себя дома. Это как минимум, а максимум – наши фото должны были им показать. Или нас искали только люди Семьи Основателей?

Что-то тут было нечисто. Но обсуждать это времени нам не предоставили.

Как только я оказалась на улице, моя челюсть полетела вниз. Столица была огромной. Даже окраина начиналась с высотных зданий, но дальше можно было наблюдать те, у которых пики уходили в небо и терялись там.

По команде Чейза мы пошли в сторону вместе с остальными прибывшими. Оказалось, мы еще не прошли последний контроль, который состоял из арки металлодетектора, а на выходе мы должны были вставить карточки в отверстие на стене метр на два метра. Людей, которые бы контролировали наши действия, вообще не было. Все это опустили на несуществующие плечи техники. Нам это было только на руку.

Когда мы дошли до первых зданий, я готова была взвыть от непонимания того, что происходило. Людей оказалось слишком много, машин тоже. Здания пестрели яркими красками и призывали проходящих попасть внутрь, обещали наивкуснейшую еду, лучшую технику, самые красивые картины и прочее, что только можно было придумать.

Чейз вел нас уверенно, словно знал, куда идти. Скорее всего так оно и было. Мне пришла неожиданная мысль о том, что он был против, чтобы мы все тащились с ним в Столицу. Даже если бы он решил оставить нас здесь прямо сейчас, я бы даже примерно не знала, что делать. Где бы мы ночевали? Что бы ели? Во что одевались? И как бы устраивались на работу?

Это был другой мир, и я к нему оказалась не готовой.

В лес. Вот куда я хотела бежать без оглядки. И хрен с ними с кочевниками, они мне куда ближе, чем люди, что сновали по улицам Столицы.

Мы остановились под одной из арок, которая соединяла два здания из стекла и бетона. Только из-за того, что мы не неслись как сумасшедшие, мне удалось рассмотреть мерзкие красоты Столицы. Прямо под аркой сидели люди, бродяжки с протянутыми руками в грязных перчатках с отрезанными пальцами. Они просили милостыню, но никто им ее не давал. Проходящие мимо, надушенные и ухоженные, не замечали их так же, как и цветастых вывесок на витринах. Для столичных жителей это было обыденностью, как и виселица на площади в Синте для меня.

– Остаетесь здесь, – сказал Чейз, и я тут же отвернулась от бродяг.

– Что? Прямо здесь?

– Да. Снимите теплую одежду, растрепите волосы и садитесь попрошайничать. Только смотрите, чтобы ваши метки никто не увидел. В Столице такого нет.

Вивиан смотрела на Чейза взглядом: "Да ты сдурел, я тут даже дышать боюсь".

– Здесь вас никто не заметит, – сказал Чейз.

– А ты? – спросила Келли.

– Пойду искать Дженну. Без нее нам в Столице не протянуть и пары дней. Вернусь до заката.

С учетом того, что солнце даже не перевалило за апогей своей работы, то нам тут придется торчать долго, но даже не это заботило меня.

– Они не будут делиться, – сказала я, Шанти кивнула.

– Что? – переспросили Чейз и Джек хором.

Столичные мальчики.

– Бродяги не будут спокойно делиться с нами насиженным местом, – пояснила я, смотря по очереди в глаза каждому, кроме Шанти.

Мы с ней жили в окружении подобного контингента и знаем, тут все куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Иерархия и законы есть везде, тем более у бродяг.

– Об этом мы не думали, – сказал Джек.

Оно и понятно, Чейз и Джек росли в совершенно других условиях. Я посмотрела на Чейза.

– Мне нужны твои часы.

Он нахмурился, но все же снял часы с треснувшим циферблатом. Я взяла их и пошла к мужчине, который сидел на самом выгодном месте, у входа в арку. Он внимательно следил за каждым моим шагом, в его-то взгляде я и увидела душу, которую могла понять, не то, что все эти разукрашенные люди.

– У меня дело, – сразу сказала я.

– Чего тебе?

– Нужно место на несколько часов.

– Это не ко мне.

Я бросила взгляд на остальных в ряду, две женщины, исхудавшие настолько, что щеки впали глубже, чем задумывала природа. Дальше сидел дедуля без ноги, следом стояло две проститутки. Но именно тот, что был передо мной, выглядел более сытым и одетым. Он здесь главный.

– А если я предложу тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться? – спросила я.

– Ну.

Я достала часы из кармана и протянула их ему со словами:

– Плюс, мы отдадим тебе все, что заработаем.

Он прищурился и смерил меня оценивающим взглядом. Думал бродяга недолго.

– По рукам.

Мы пожали друг другу руки, и я отправилась к остальным.

– Ты его трогала. Зачем? – спросила Вивиан.

– Они скрепили сделку, – ответила Шанти. – Рассаживаемся поудобнее.

И мы расселись, но прежде чем уйти, Чейз присел передо мной на корточки.

– Я скоро вернусь, – пообещал он. – Не привлекайте к себе внимание.

– Делай, что должен. Мы справимся.

Джек остался с нами, и у меня наконец-то появилось время рассмотреть людей. И они вызывали у меня только отторжение. Волосы были выкрашены во все цвета, которые только придумала природа, одежда была вычурной, большинство женского населения оголялись несмотря на пасмурную погоду. На лицах как мужчин, так и женщин был броский макияж. Порой эти люди, казались мне совершенно с другой планеты. Но были и более простые, склоняюсь к тому, что это рабочие из городов, а не жители Столицы.

Два часа мы просидели с уловом равным нулю, пока в протянутые руки Вивиан не положили купюру.

– Вставай, пошли, – бросил мужчина с зеленой шевелюрой.

Вивиан бросила испуганный взгляд на Джека, тот был в не меньшей растерянности, чем Вивиан. Мужчина тем временем шел, даже не подозревая, что его товар не двинулся с места. Но когда он обернулся, я встала и подошла к Вивиан, она тут же сунула мне банкноту.

– Я не пойду с ним, – прошептала она. – Иди ты.

Конечно не пойдешь.

– Она не продает себя, – сказала я, смотря на приближающегося мужчину.

Вот скажите мне, почему на Вивиан не обратил внимание какой-нибудь дрищ в очках, хромающий на все четыре конечности? Этот же экземпляр больше походил на верзил из Клана Топоры и Шпоры. Несмотря на весь его смешной вид, начиная от приклеенных красных ресниц, зеленых до лопаток волос и заканчивая обтягивающим желтым костюмом, он не выглядел так, чтобы я смогла отпустить с ним Вивиан. Да он ее пережует и выплюнет. А она одна из нас.

– Те слишком грязные, – сказал покупатель. – Каждый знает, что на углу Симонса и Клойда все продаются и покупаются.

Джек все же встал рядом со мной, и хотел что-то сказать, но я его перебила.

– Я не так выразилась. – Я была совершенно не уверена в том, что собиралась сделать, но нам нельзя было привлекать к себе внимание. – Мы работаем с ней только в паре.

Идеальной формы брови покупателя поползли вверх.

– Я доплачивать вам не буду.

– Да что ты, нам это только в удовольствие. Далеко идти?

Пожалуйста, молю тебя, скажи, что нет. Иначе я в жизни не найду дорогу обратно. В этом улье невозможно разобраться, а карты мне никто не дал, как и свода правил, как нужно себя тут вести.

– Картон Роуд, знаешь где это?

– Конечно, – солгала я.

Келли и Шанти сидели, не поднимая головы, но я верила, что они слушали наш разговор и в случае чего смогут отыскать какой-то там Роуд.

– Тогда пошли.

Он снова развернулся и пошагал, я подошла к Вивиан, она тряслась, как тростинка на ветру.

– Я не буду с ним спать, – сказала она.

– И не придется, если будешь слушать меня.

Она упрямо поджала губы, и мне практически волоком пришлось ее тащить, Джек не отставал.

– Что ты творишь? – шипел он.

– Джек, присмотри за Шанти и Келли. Мы скоро вернемся.

– Да Чейз с меня шкуру снимет.

– Постараюсь вернуться до этого момента.

Мы с Вивиан, которая наконец-то перестала вырываться, попали в поток разноцветных людей, я старалась не потерять из виду зеленую шевелюру. Это было сложно, люди здесь помешались на зеленом цвете.

На выходе из арки я упустила покупателя, но быстро нашла его снова. Мы действительно прошли не так далеко, как я думала, и завернули к высотке со стеклянными дверями. Покупатель ждал нас на лестнице. Я внимательно следила за тем, что он делал.

У него тоже была карточка со штрих-кодом, он всунул ее в автомат, и дверь открылась. Я мысленно пометила – забрать карточку. В просторном холле с начищенными до блеска полами было достаточно людей и три лифта. Мы вошли в первый и поднялись на семнадцатый этаж. А всего их было шестьдесят пять. Выйдя из лифта, прошли налево три двери и остановились перед белым полотном, слева от которого расположился экран. Мужчина прикоснулся к нему ладонью, и уже через пару секунд раздался приятный женский голос: "Добро пожаловать домой, мистер Берьетта". Дверь щелкнула и открылась.

Пока мистер Берьетта входил, я мысленно покрывала науку трехэтажным матом. Ладно стащить карточку, но вот руку, это уже переходило все границы разумного.

Мне пришлось практически втолкнуть Вивиан в квартиру, которую я надеялась позаимствовать у мистера Берьетта на ближайшее время. Внутри оказалось не так чисто, как я ожидала увидеть, тут и там валялась одежда и обувь. Казалось, что фею вырвало радугой, по-другому я бы это не обозвала.

– В душ, только после этого будем развлекаться, – подал голос мистер зеленая голова.

Квартира представляла из себя всего одну, но огромную комнату, душ, к нашему с Вивиан счастью, располагался отдельно. Втолкнув Вивиан внутрь, я тут же включила воду, спасибо бункеру, я научилась обращаться с лейкой.

– Я ведь…

– Тихо, – приказала я и приложила указательный палец к губам. – У меня есть план.

– Какой?

– Нам нужно его вырубить, забрать карточку и…

– Ты с ума сошла.

– Возможно, но сейчас не об этом. Он не ожидает от нас угрозы. Ты посмотри, он напыщенный и…

– Ты сошла с ума, выпусти меня отсюда.

Вивиан бросилась к двери, но я перехватила ее и толкнула обратно.

– Как ты думаешь, велики ли шансы Чейза найти сегодня Розу или Дженну, или еще кого-нибудь? Хочешь спать с бродяжками? У нас нет ничего, ни денег, ни понимания, куда идти и где прятаться. Это наш шанс.

– Он больше нас в два раза.

В голове моментально всплыл образ Веласа.

– У меня были стычки и с более опасными противниками, – сказала я.

– А у меня – нет.

– Поэтому я сделаю все сама. Ты просто должна мне подыграть, и в случае, если он одержит верх, помочь мне. Нас двое, и мы сильнее, чем ему может присниться.

Я так уверенно расписывала Вивиан план, состряпанный за пять минут, что сама практически в него поверила. Но мне правда не улыбается спать в подворотне, хотя и такое в моей жизни случалось.

– Раздевайся и лезь под воду.

Вивиан не шелохнулась, я сама начала стягивать с нее кофту, она оттолкнула мои руки.

– Ладно, я сама.

Вивиан сдалась, это было слышно в ее голосе.

И вот уже моя самостоятельная Вивиан стоит под душем, а я лазаю по шкафам и ищу, чем же можно обезвредить шкафа по имени – мистер Берьетта. Только если утопить его в шампунях, их тут больше двадцати. Я выдернула из халатов подвязки и сложила у входа в ванную. Это мне пригодится, чтобы его связать. А как вырубить, я еще не придумала.

После Вивиан в душ лезу я и слышу стук в дверь.

– Минуту, – прошу я.

Через пять минут мы выходим из ванной комнаты. Мистер Берьетта не терял времени даром, он уже обнажен и развалился на кровати, которая стояла практически в центре бардака.

От его улыбки хотелось сблевать, но я улыбнулась в ответ. Он увидел мою покалеченную руку и сморщился, будто съел что-то кислое.

– Ты больна? – взвизгнул он.

Мои брови без разрешения поползли вверх. Больна? Что за болезнь такая, чтоб у меня палец отвалился? Аллергия на мудаков?

– Совершенно здорова.

– Ладно. Только ты меня не трогай, я эстет.

Что значит эстет, я спрашивать не стала. Потуже затянула заимствованный халат и пошла к нему.

– Как скажешь. Любое желание за твои деньги.

– Хочу ее. Светленькую. Пусть станцует.

– А музыка? – спросила я и повернувшись к Вивиан, взглядом приказала ей танцевать, да так, как она в жизни не плясала.

Мистер Берьетта сказал в воздух:

– Ами, включи мою любимую песню.

Комнату заполонила мягкая музыка. Но Вивиан стояла не шевелясь. Даже фонарный столб в этот момент был бы более гибким и соблазнительным. Я же напряглась и стала осматриваться по сторонам. Мы не одни?

– Мы не договаривали, что будет еще кто-то, – напряженно проговорила я, готовясь биться уже не с одним человеком, а с двумя.

– Что? – переспросил зеленоволосый.

– Ами, это кто?

Хозяин квартиры посмотрел на меня, как на несмышленого ребенка.

– Ами, мой помощник. Виртуальный.

– Разумеется, – сказала я и ощутила, как многотонный вес рухнул с плеч.

Вивиан никак не реагировала на музыку.

Ну же, Вивиан, не подведи меня.

– Почему она не танцует?

– Ее в детстве ударили по голове, до нее долго доходит.

– А, ну…

Я уже не слушала покупателя, подошла к Вивиан.

– Представь, что перед тобой Чейз.

– Я не хочу больше перед ним танцевать.

– Блядь. Представь, что перед тобой, ну не знаю, самый желанный кусок торта. Спляшешь – поешь. Не спляшешь – будешь голодать.

Не знаю, с чего я решила, что для Вивиан голод то же самое, что и для меня, но это подействовало, она начала крутить бедрами, скинув этим самым фонарный столб с пьедестала. Все внимание голожопого мистера было приковано к ней, а я тем временем пошла по периметру комнаты, приподнимала разные предметы, но они казались слишком легкими. Но я нашла то, что способно вырубить человека. Меня бы вырубила эта странная штуковина. Прямоугольный предмет, похожий на кирпич, стоял на столике возле кровати. Мистер уже во всю помогал себе рукой, старался взбодрить червячка. Я подкралась сзади, замахнулась и со всей дури шандарахнула верзилу по голове.

Но он не вырубился.

Черт!

Твою ж!

Он попытался соскочить с кровати, но запутался в ворохе пледа и чего-то еще, и я снова саданула ему по голове, удар пришелся по плечу.

– Ты что творишь?! – завопил он.

И я бросилась, взбежала на кровать, подпрыгнула, как обезьяна, повисла на его спине и стала душить, он пытался скинуть меня, но даже не додумался подойти к стене и приложить меня спиной. Столичный цветочек.

Борьба продолжалась около пары минут, мне же казалось, прошел час. Меня мотыляло из стороны в сторону, но я так зажала шею, что варианта выбраться из захвата не было. Мистер Берьетта все же осел на пол и воткнулся лицом в тряпье.

– Неси пояски! – крикнула я Вивиан.

Она прибежала достаточно быстро и уже через пять минут мы стояли над голым мужчиной, его руки и ноги были связаны за спиной так, словно мы собрались подвешивать его на вертел. Но у нас не было этого даже в мыслях. В рот голому мистеру я втолкнула носок, ведь он каким-то образом может командовать Ами, а нам это не надо.

– Может, накроем его? – спросила Вивиан. – А то как-то неудобно.

Ему точно было неудобно. Накрыв владельца квартиры, я села на кровать и глубоко вдохнула.

Вивиан опустилась рядом.

– Ты точно сумасшедшая, – сказала она.

– Не за что, – ответила я.

Теперь мы столкнулись с проблемой, как нам выбраться из квартиры, но немного поковыряв в кнопках на приборной панели, поняли, что отпечаток руки нужен только чтобы войти, выйти было проще простого. Просто повернуть ручку вниз.

Я хотела сама сходить за остальными, ведь нам было нужно, чтобы кто-то остался внутри и открыл дверь, но Вивиан наотрез отказалась оставаться в квартире со связанным мужиком. Поэтому ушла она, прихватив с собой карточку со штрих-кодом для входа в здание.

Ее не было около трех часов, я несколько раз проверяла пульс у спящего красавца. Он был жив, но глубоко вырублен. Я проверила шкафы, оружия не нашла, но еды тут было завались. Нашла два холодильника и устроила себе пир.

В дверь постучали. Я напряглась, так как не думала раньше о том, что мистер Берьетта может жить не один.

– Ами, а мистер Берьетта живет с кем-то? – напряженно спросила я, поднимая прямоугольный предмет, которым пыталась вырубить Берьетту ранее.

И Ами мне ответила, что нет. Открыв дверь, я увидела долгожданную пятерку, но они не были рады видеть меня. По крайней мере Чейз, он практически втащил меня в квартиру и заорал:

– Ты сошла с ума?!

– Нет, – ответила я и убрала от себя его руки. – Но Вивиан с тобой одного мнения.

– Потому что у Вивиан есть мозг.

Ах так.

– Ты нашел Дженну? – спросила я.

– Нет.

– Розу?

– Нет.

– Раздобыл денег?

– Нет.

Мы сверлили друг друга взглядами. Прежде гнев Чейза на меня не распространялся, и мне было неприятно это изменение в наших отношениях.

– Я не собираюсь спать в подворотне, – уже спокойно сказала я.

Чейз сжал пальцы в кулаки.

– Он мог вам навредить.

– Я в силах постоять за себя, да и за Вивиан тоже. Ты сам сказал не привлекать внимания! Если бы мы не пошли с ним, то это бы вызвало кучу проблем!

– Прекрати.

– Это ты прекрати считать меня ребенком. Я не твоя ответственность.

– Моя.

– Нет.

Я развернулась, но вот только уходить тут было некуда. Только если в ванную комнату, но я не собиралась прятаться.

– Не прошло и суток, как ты уже ослушалась меня. Подвергла всех опасности.

Я не стала комментировать это, потому что я сделала все в точности так, как и просил Чейз. Не привлекала внимания. Как он не понимает, что если бы Джек вступился за Вивиан, то началась бы потасовка? И как местные отреагировали бы на это? В Синте никто бы даже голову не повернул посмотреть на драку, но в Столице я не увидела ни одной.

Приспосабливаюсь, как могу.

Джек приподнял покрывало и посмотрел на творение наших с Вивиан рук.

– А чего он голый? Вы его убили? – спросил он.

– Если бы убили, не связывали бы, – устало ответила я.

Я была не готова к стычке с Чейзом. Она выбила меня из колеи.

– А голый почему? – спросил Джек, и я посмотрела на него, как на ребенка.

– Секса, видать, хотел, – ответила Шанти. – Джек, ты как идиот. А для чего он еще купил Вивиан?

– Может, хотел, что б она прибралась, – пожав плечами, ответил Чейз, на что Шанти закатила глаза.

– Ага, конечно, – бросила она и пошла к столу с едой.

Примерно через час мистер Берьетта пришел в себя, Джек и Чейз позаботились, чтобы он оделся и снова связали его, но теперь уже усадили на стул. Кляп никто не вынул. Я села напротив зеленоволосого и честно призналась ему:

– Никто не причинит тебе вреда, нам просто нужно место пересидеть пару дней. Хорошо?

Испуганный взгляд метался по моему лицу, но потом мистер Берьетта все же кивнул.

Привет, Столица, я приехала.

8. Безответственность

Никогда не считала себя безответственной. Слова Чейза задели меня куда сильнее, чем должны были. Не могу отрешиться от них, как бы ни старалась. Он не знает, насколько ответственно я выхаживала Мэри, как отдавала ей всю еду, как искала спасения, когда его вообще не было на горизонте моих страданий. Он знает обо мне минимум информации, а максимум я не хочу рассказывать. Кто дал Чейзу право считать, что я бы подвергла опасности Вивиан? Да, подругами нас не назовешь, но я не настолько ужасна, чтобы избавиться от нее подобным образом. Более того, я все взяла на себя. И скажите мне, благодаря кому у нас теперь есть крыша над головой, еда, тепло и уют? С уютом я, конечно, перегнула, но квартира мистера Берьетты куда лучше подворотни. Никто, кроме Шанти, не понял моего маневра. Никто не сказала мне спасибо. Никто не попытался понять мои действия со стороны здравого смысла, а не со стороны самодурства.

Всю ночь я кипела от злости, даже во сне продолжила ругаться с Чейзом, отчего на утро не могла смотреть на него. Он тоже не пытался пойти на контакт. Мы просто не разговаривали друг с другом. Все старались делать вид, что ничего необычного не происходило, но аура напряженности и недосказанности давила на плечи. Именно из-за этого я собралась, отняла у Вивиан купюру, что она заработала, взяла две тарелки супа в одноразовых контейнерах и отправилась на выход. Предварительно взяв карточку, чтобы иметь возможность вернуться в высотку.

– Ты куда? – спросил Чейз.

Плечи напряглись, и я повернулась лицом к комнате. Мистер Берьетта уже был развязан, и кляпа у него во рту не было. Мужская часть команды как-то уговорила его вести себя тихо и не мешать нам эксплуатировать его жилище. Если бы решала я, то мистер до сих пор был бы скручен в рогалик. И кто из нас ведет себя безответственно? Я ведь рассказала им про Ами, которая фиг знает что может сделать по приказу мистера Берьетты.

Я встретила взгляд Чейза, снова не смогла его прочитать, он отгородился от меня стеной холодности. Ладно. Я мороза не боюсь.

– У меня был уговор, и я должна соблюсти свою часть сделки, – спокойно сказала я.

– Ты не пойдешь туда одна.

Около минуты мы сверлили друг друга взглядами. Я вспомнила слова Чейза, что я его ответственность. Ну уж нет. Я своя ответственность. Да, было время, когда я хотела, чтобы кто-нибудь взял эту ношу, но не сейчас. Это ослабляет меня, а сейчас, будучи на чужой территории, я не могу расслабиться. Эта роскошь может стоить мне жизни.

Если бы я хотела кого-то взять, то только Шанти, но она спит, приоткрыв рот и тихо посапывая. Остальные меня раздражали, из-за того, что не приняли моих вчерашний действий должным образом.

– Пойду.

– Рэйвен, я…

– Чейз, если ты не начнешь относиться ко мне, как к равной, у нас ничего не выйдет. Не в команде, не в паре.

Ну вот, я сказала это и отступать не была намерена. Чейз действительно мне небезразличен, именно из-за этого его слова так на меня повлияли. Я не хотела находиться с ним на грани войны, но и не могла сдаться и признать его правоту. Потому что он не прав.

Я могу о себе позаботиться. Сколько раз я говорила ему об этом? Раз десять, не меньше. И Чейз все равно считает иначе. Я должна донести до него это, потому что мне важно быть равной ему. Иначе наши отношения будут только портиться.

– Мам, пап, ну хватит ссориться, – протянул Джек, но никто из нас не обратил на него внимания.

Я развернулась и вышла. Ждала, что Чейз рванет за мной, но он этого не сделал. Не могу понять, какие именно чувства я тогда испытала. С одной стороны, мне было лестно, что он прислушался ко мне и не стал препятствовать. С другой, в груди сжало от тяжелой мысли – что Чейзу наша пара и команда вскоре будут неинтересны. Он привык, что его приказы выполняют, а я этого не делаю.

Не зря ведь я сбегала из квартиры? Я постаралась выкинуть мысли о Чейзе и наших разногласиях и пошла к лифту. К счастью, в нем никого не было и я спустилась в холл без лишних свидетелей. Сейчас я была более внимательной к окружающей обстановке и заметила, что в холле есть две камеры видеонаблюдения. Надеюсь, они для пользования дома, а не для того, чтобы передавать видео Семье Основателей. Даже если и так, то просмотреть все камеры со всех домов было бы очень времязатратно.

Я вышла на улицу и тут же попала в поток постоянно идущих куда-то людей. Дорога до арки заняла у меня не больше десяти минут. Я сразу его увидела, бродяга сидел все на том же месте.

Протиснувшись мимо прохожих, остановилась у его ног и снова присела на корточки. Молча протянула банкноту. Он забрал ее, я даже не успела понять, куда бродяга спрятал деньги, движение было быстрым, как бросок ядовитой змеи.

– Думал, ты меня обдурила.

– Я за честные сделки. Спасибо за помощь.

Он с прищуром посмотрел на меня, исследовал лицо, каждую деталь. Я не сводила с него ответного взгляда.

– В какой части города живешь? – спросил он.

– Пока в этой.

Я подала ему чашку с супом, села рядом, открыла свой, достала из кармана ложки и поделилась с бродягой.

– Погоди, – сказал он и поменял наши чашки.

Я закатила глаза. Устала воевать со всеми вокруг.

– Травить я тебя не собиралась, – сказала я и почерпнула первую ложку. – Это типа жест доброй воли.

– Воля, добро. Странные ты выбираешь слова.

И то верно.

Мы сидели под аркой и в тишине ели суп. Вивиан бы вывернуло наизнанку от моей компании, но я чувствовала себя здесь в своей тарелке. На отшибе жизни, с бродягами. Тяжело соответствовать более высоким требованиям, легче опуститься ниже. Это всегда проще.

Когда суп был съеден, я просто отставила тару рядом и сложила руки на коленях. Мне бы по-хорошему встать и пойти обратно, но я не хотела этого.

– Что с рукой? – спросил бродяга.

Я подняла левую руку и покрутила ее. Казалось, что я уже начала свыкаться с отсутствием пальца. Приспособилась, но все равно по нему скучала. Нам было хорошо вместе.

– С пальцем? Отрезали.

– За что?

Перед глазами появилось лицо Веласа, но не то, когда он отрезал мне палец, а перекошенное, наполовину сгоревшее, с приоткрытым ртом.

– Не послушала предупреждение опасного человека.

Пару мгновений тишины, а потом бродяга кивнул и продолжил есть.

– Бывает, – сказал он.

– Надеюсь, не повторится.

Я не могла сидеть с бродягой вечно, нужно было возвращаться в квартиру, но я не хотела туда идти. Даже думать о новых баталиях была не в силах.

– Ты не городская, – тихо проговорил бродяга. – Они к нам никогда не подойдут, боятся, брезгуют. На столичную тоже не похожа, слишком неприметная.

– Тебе лучше не знать, откуда я.

– А если я уже знаю?

Сердце пропустило удар. Я медленно повернулась к бродяге, он внимательно смотрел на меня. Я начала подниматься, но слова бродяги остановили меня.

– Я никому не сказал. Точнее, не передал в службу охраны.

Я не видела в его глазах лжи, хотя прекрасно понимала, если довести искусство вранья до идеала, то и сам будешь путаться, где правда, а где нет.

– Почему? – Голос звенел от напряжения.

– Мне с этого никакого толку. А помогать столичным толстосумам я не собираюсь. Они мне ничем не помогают.

– Откуда ты узнал кто я? – спросила я в надежде, что он перепутал меня с кем-то.

– Севилья сказала.

– Кто?

Он кивнул в сторону.

– Рыжая проститутка. Севилья пришла к нам из центра, ее выперли за то, что откусила клиенту член. Там она теперь в черных списках. Работы ей не видать.

Я перевела взгляд на Севилью. Высокая, с грязной копной рыжих волос, в короткой юбке и с шикарной грудью, которая прикрыта лоскутом ткани.

– И что она тебе сказала?

– То, что вы беглецы из Ристалища и вас показывают по всем центральным экранам.

Я вернула внимание к бродяге. Этот вопрос мучил меня, когда я осталась одна в квартире мистера Берьетты, а Вивиан ушла за остальными. Я много думала о том, что нас уже должны были узнать. Будучи в бункере, мы видели репортажи, там были не только фото, но и видео с нашим участием. Из передач было понятно – нас тут ожидают. Но вот мы в Столице, и никто не узнал шестерку беглецов.

– Но нас до сих пор никто не узнал. Кроме вас.

Я думала об этом, но ответа так и не смогла найти. Не думала, что мне его даст бродяга из подворотни.

– Посмотри на них, – сказал бродяга, и я перевела взгляд на прохожих. – Они не видят ничего дальше своего носа. Столичные заняты только собой, своими шмотками, домами, семьей, развлечениями. Городские заняты работой, они приезжают сюда и горбатятся за копейки, лишь бы накормить семью и прикупить им теплую одежду к холодам. Даже если ты сейчас встанешь и крикнешь, что ты сбежала из Ристалища, они не остановятся посмотреть на тебя. Им это просто неинтересно.

– Но не тебе. Тебе это интересно.

– Сидя здесь большую часть дня, я имею возможность наблюдать, слушать и складывать обычные примеры.

– Какие?

– Такие, что ваша компания скоро будет поймана, но тем, кто проходит под этой аркой день изо дня, им будет плевать пойманы вы или нет.

Бессмыслица какая-то.

– Тогда зачем нас ловить? – спросила я.

– Для тех, кто под этой аркой никогда не проходит.

– Я не понимаю.

Я продолжала провожать взглядом людей. Они действительно были слепы ко всему, что их окружало.

– Вас поймают для Семьи Основателей и для тех, кто живет в центре. Если сунешься туда, то не продержишься и суток. Именно там ваши лица на каждом экране. Они настолько засвечены, что даже проститутки в курсе, кто вы и сколько на вас поставлено.

Я наконец перевела взгляд от людей, которые были мне неинтересны, так же, как и я им, и посмотрела на профиль бродяги.

– Это предостережение?

– Можно и так считать.

– С чего вдруг? Ты меня вообще не знаешь.

Он перевел на меня насмешливый взгляд.

– Мне необязательно знать тебя, но я тоже уважаю честные сделки. Ты могла не приходить и не отдавать мне деньги и тем более могла не приносить суп. Ты мне нравишься больше столичного люда.

Я кивнула и предложила:

– Может, мы заключим новую сделку?

– Какую? – Прищурился бродяга.

– Я буду приносить тебе еду, а ты будешь рассказывать мне о Столице.

Он криво улыбнулся.

– Что тебя интересует?

– Все.

Пару мгновений бродяга смотрел на меня, в итоге кивнул и протянул руку, я пожала ее.

– Договорились, – сказала он.

– Мое имя…

– Я знаю. Рэйвен из Синта.

– А твое?

– Рэндал.

– Приятно познакомиться, Рэндал.

Так была совершена вторая сделка за два дня. Я была слепа в Столице, как новорожденный котенок. Но теперь у меня появился человек, который в силах объяснить мне правила местной жизни.

Вернувшись в квартиру, я села в обустроенный мной и Шанти угол и думала о том, что узнала от своего нового знакомого. Я не стала рассказывать остальным, что в Столице есть люди, которые знают о том, кто мы такие и что мы уже здесь. Я знала, что Чейз моментально начнет собираться, и мы отправимся в неизвестном направлении.

Следующие три дня я думала о том, что с моей стороны было неправильным держать мои походы под арку в секрете. Точнее, все знали, что я уходила, но не знали куда. Эти три дня показали, что Рэндал не собирался сдавать меня. Хотел, сделал бы это уже давно.

Мы прожили в квартире мистера Берьетты три недели. Три недели тесного соседства с незнакомым столичным цветком и недовольным Чейзом. Мы так и не поговорили. Мы были единственными, кто уходил из квартиры. В разное время, по разным причинам. Мы отдалились. Несколько раз я хотела подойти к Чейзу и поговорить, но что я могла ему сказать? Я до сих пор считала, что была права, и знала, что он своего мнения из-за захвата квартиры мистера Берьетты не изменил. На второй день нашего прибывания в квартире зеленоволосого мистера, он сообщил нам, что через день ему нужно было идти на работу. Изначально это показалось проблемой, но Берьетта связался с работодателем, через Ами и сообщил, что берет отпуск, который он пропустил в прошлый раз. Работодатель был не рад, но смирился.

На душе скребли кошки. Я часто ловила на себе задумчивые взгляды Чейза, но как только наши взгляды встречались, он отворачивался. Наше былое взаимопонимание казалось сном.

Три недели я выходила из дома в одно и то же время и отправлялась к Рэндалу с едой наперевес. Мне удалось узнать о жизни Столицы многое. Во-первых, отсюда не так просто выбраться. Три уровня защиты, которые я видела при въезде, нельзя обойти, они окружают Столицу непрерывным кольцом. Чтобы выбраться нужно передвигаться только на специальном транспорте или в машинах, вертолетах Семьи Основателей.

Во-вторых, я узнала, что в Столице, как и везде, есть иерархия. Самые сливки общества, как и Семья Основателей живут в центре. Там, естественно, собралось все самое лучшее. По сути, мы жили на окраине Столицы. Расплачиваются здесь так же марками, как и на Синте, в центре только электронно, на окраине бумагой. Центр отделен от окраин не только визуально, но и физически, там стоит магнитный барьер, который сообщает о количестве людей, благодаря карточкам, которые все без исключения, если не считать Семью Основателей, носят при себе, безопасники знают всех поименно – могут отследить по картам. Кроме этого, в центре много военных, которые оберегают столичные сливки от прокисших с окраин. Безопасниками их называют в Столице, но по сути это те же самые блюстители в Синтах.

В-третьих, столичные жители помешаны на внешнем виде. Чем ярче – тем привлекательней. Золотой цвет под запертом, им пользуется только Семья Основателей.

А вот о корпорации Рэндал мне ничего не рассказал. Все знают, что корпорация и Семья Основателей правят Столицей, городами и Секторами, но вот представителей корпорации никто никогда не видел.

Три недели спокойствия и новой информации прекратились, когда Чейз вернулся домой глубоко за полночь. Он разбудил всех и сообщил нам новость:

– Я связался с Дженной. Она приготовила нам новое место. Все готово.

Что именно готово и где это новое место Чейз не сообщил, но отдал мистеру Берьетте огромную пачку марок. За молчание о том, что мы здесь были. Когда мы спустились на лифте и вышли за пределы многоэтажки, я спросила у Чейза:

– Где гарантия, что он нас не сдаст? Не расскажет, что мы жили у него?

Чейз остановился и повернулся ко мне. Его взгляд лезвием полоснул по мне.

– Деньги отравлены, – сказал он.

– Что?

– Купюры отравлены.

– Необязательно было его убивать, – прошипела я, чувствуя, как в груди начал разрастаться ком.

– Обязательно. – Чейз наклонился ко мне. – И я надеюсь, ты понимаешь, на ком лежит вина за его смерть.

И я понимала. Я черт возьми прекрасно понимала, что три недели нашего комфорта стоили жизни мистеру Берьетте. Я бросила на высотку последний взгляд и почувствовала себя настолько погано, насколько это было возможно.

Мы перешли на соседнюю улицу, там нас ожидало две машины с непроницаемыми окнами, а еще у них не было колес. Вообще, они, по сути, левитировали в воздухе, на расстоянии от дороги в десять сантиметров.

Я чувствовала себя погано. Я не желала смерти мистеру Берьетте, он ни разу не доставил нам проблем. И вообще казался милым парнем. Его смерть лежит на моих плечах. Мне не удалось попращаться с Рэнделом, а я уже к нему привыкла. Мне нравилось то, что я могла не притворяться перед ним. Быть самой собой, что может быть прекраснее.

Мысли путались.

Я злилась на себя.

Сожалела о Берьетте.

Не знаю, куда мы направлялись, толком не помнила, как залезла в машину, но я все же наклонилась к Чейзу и спросила:

– Куда мы едем?

– Ближе к центру.

– А как же магнитный… – и тут я замолчала.

Плечи Чейза напряглись, он медленно повернулся ко мне.

– Откуда ты знаешь про магнитный барьер?

– Услышала.

– Где?

– Какая разница? – я напугалась, что Чейз вернется и уберет еще одного свидетеля. Рэндел не заслуживал смерти. Он молчал три недели и будет делать это впредь. – Ходила по улицам и услышала.

Я лгала, смотря Чейзу в глаза. Помнится, не так давно я не хотела этого делать. Считала, что он заслуживает от меня только правды. Я и сейчас так думала, но это ничего не меняло. Ложь уже была сказана.

– Мы не пересечем линию барьера, – устало ответил Чейз. – Будем в трехстах метрах от центра.

Он выглядел таким уставшим. Рука сама поднялась, но я так и не коснулась его ладони, которая лежала рядом со мной.

– А дальше?

– А дальше я пойду за человеком из капсулы.

– Как…

– Вам это знать нельзя. Мы с Джеком все сделаем сами, а потом отправимся за море, там уже будет каждый сам за себя.

Он отвернулся, а в груди сжало так, что стало невыносимо дышать.

Каждый сам за себя.

Каждый. Сам. За. Себя.

9. Гнездо

Нас привезли максимально близко к центру Столицы. Когда я выходила из машины, то чуть голову не свернула, смотря на высотки, уходящие в ночное небо, но было нечто более интересное. С самого центра в небо бил алый луч. Казалось, что этот луч, можно увидеть с любого конца Столицы. Если бы я ходила на встречи с Рэндалом ночью, то скорее всего увидела бы этот луч гораздо раньше.

– Что это? – спросила я у Джека.

– Логово Семьи Основателей, – ответил он.

Мы были так близко, и одновременно далеко. Если приглядеться, то можно было увидеть барьер, мимо него проезжали машины, поэтому я не могла сравнить его с куполом, там бы током шандарахнуло насмерть. Но выглядел барьер примерно так же. Легкие всполохи в воздухе.

Машины уехали, и мы пошли к ближайшему дому. Он выглядел в тысячу раз краше дома мистера Берьетты. Прости меня, мысленно взвыла я, прекрасно понимая, что мои просьбы о прощении ему больше не нужны и ничем не помогут. Ни ему, ни мне.

Эта квартира была больше, но рассматривать ее у меня не было никаких сил. Я выбрала первую попавшуюся комнату и закрылась там. Села на кровать и впала в самоуничтожение. Половину ночи я думала о том, что смерть невинного человека навсегда меня изменит, и лицо Берьетты будет преследовать, пытать и сниться мне в кошмарах.

Прости.

На следующий день началось новое испытание для моей психики. Джек и Чейз уходили из квартиры на рассвете и возвращались затемно. И каждый раз я до ужаса боялась, что они не вернутся.

И такой день настал.

На восьмые сутки нашего пребывания в гнезде, так мы назвали место под носом у Семьи Основателей, произошло то, чего я так сильно боялась.

Уже давно перевалило за три часа ночи, а Джека и Чейза не было.

Мы собрались на кухне и сидя за столом молчали, ведь догадки и предположения были ужасны, и никто не хотел говорить о них вслух. Первой не выдержала Вивиан.

– Что будет, если они не вернутся?

Я не хотела об этом думать, но мы не могли сидеть здесь вечно. Если Чейза и Джека схватили, то и нас скоро найдут.

– Будем ждать, – ответила Келли и глубоко вздохнула. – Столько, сколько потребуется.

– А сколько потребуется? – спросила Шанти и откинулась на спинку стула. – Нам запрещено выходить. Мы даже не знаем, что нас окружает. То есть, когда закончится еда, нам все равно придется выйти.

– Мы не знаем, как выжить в Столице, – сказала Вивиан, а потом перевела внимание на меня. – Что думаешь?

– Еще недавно ты считала, что я сошла с ума, а теперь спрашиваешь мое мнение? – Я была удивлена вопросом Вивиан.

Она пожала плечами и убрала за ухо распущенные светлые пряди.

– Ты выходила в Столицу каждый день на протяжении трех недель. А мы уже затухли в этих стенах. Ты явно знаешь больше.

Все взгляды направились на меня.

– Единственное, что нам может помочь, так это знание того, что в центр нам нельзя, – сказала я. – Из-за магнитного барьера безопасники сразу узнают, что там есть посторонние. Поэтому, даже если куда-то и пойдем, то ближе к окраинам, там наши лица не так засвечены, как здесь.

– Откуда ты это узнала? – спросила Келли.

– Завела нового знакомого.

– А он сможет нам помочь?

Я немного задумалась, но в итоге отрицательно покачала головой.

– Нам нечего предложить ему взамен.

И это действительно было так. Одно дело не выдать беглецов, другое – помогать им скрываться. Я не хотела, чтобы на моей совести еще повисли чужие невинные жизни.

– Они все равно нас поймают, – сказала Келли. – Если Джек и Чейз не придут в оговоренный срок, то скорее всего нам нужно постараться покинуть Столицу.

– Это тоже практически нереально, – сказала я и устало уронила голову на сложенные на столешнице ладони. – Выезд можно осуществить только на специальном транспорте. Не знаю, работают ли наши карточки, которые вы достали в городе.

Мы пребывали в безвыходной ситуации. Нам оставалось только ждать и надеяться, что Чейз и Джек вернутся.

В эту ночь они не пришли.

Как и на следующую.

Как и в две другие.

10. Человек из прошлого

Четвертые сутки были решающими, у нас практически закончилась еда. Оставалось совсем немного, мы думали о том, что вскоре придется выходить из номера, но в час дня все планы изменились. То, что я изначально приняла за многоквартирный дом, на самом деле оказалось – отелем. Даже не подозревала о существовании подобного. Это что-то вроде квартир, но для ленивых и богатых людей. Если бы мы не скрывались, к нам бы приходили работники отеля и наводили порядок, приносили еду и даже мыли бы унитаз.

Дверь распахнулась, и в гнездо ввалился Джек, он придерживал деревянное полотно за ручку, следом въехала тележка, на которой обычно перевозят грязные вещи, я видела такие в глазок на двери. К нам, конечно, никто не заезжал на этом транспорте, ведь этот номер, как бы пустует. Как только вошел Чейз, за ним закрылась дверь.

Пару мгновений в помещении стояла оглушительная тишина. А потом поднялся гомон голосов. Вивиан несмотря на то, что уже совершенно не хотела танцевать ради Чейза, со слезами на глазах бросилась в его объятия и слишком громко причитала о том, как мы все тут сходили с ума. Келли выронила кружку, и та разбилась вдребезги, осколки разлетелись по полу. Шанти, скорее всего, неожиданно даже для себя самой со слезами на глазах орала на Джека, а он улыбался, смотря на нее.

Когда Вивиан переключилась на Джека, я подошла к Чейзу. Меня переполняли эмоции, я была бесконечно рада, что он жив, но переживания предыдущих дней заставили меня злиться. Я толкнула его в грудь и всхлипнула. Чейз перехватил мою руку и подтащил к себе. В следующее мгновение он меня поцеловал, я ответила и сжала ткань его кофты. Из-под ресниц потекли слезы.

Чейз отстранился, уперся лбом в мой и тихо спросил:

– Теперь ты понимаешь, насколько я волновался за тебя?

Ему не нужно было объяснять, о каком моменте шла речь, я и так это поняла. Чейз не ждал ответа.

– Где вы были? – спросила я.

Чейз отстранился и посмотрел на тележку, которую они сюда притащили, я надеялась, что она полная еды. Пока Чейз гипнотизировал тряпье, которое свисало с тележки, я подошла к Джеку и обняла его.

– Рада, что вы целы.

Он сжал меня в объятиях и прошептал:

– Видела, как Шанти за меня переживала? Я польщен.

– Мы все переживали.

Я отстранилась и повернувшись к тележке, вокруг которой все собрались, посмотрела на Чейза. Он начал быстро выкидывать тряпье прямо на пол: наволочки, пододеяльники и простыни, которые ворохом валялись в огромной корзине на колесах.

Джек и Чейз молча смотрели внутрь корзины, я и подошла к ним и обомлела.

Они это сделали.

Боже мой! Как? Это невозможно.

В корзине, в позе эмбриона лежал мужчина в белом одеянии, которое больше походило на пижаму для старика. Лицо было невозможно рассмотреть, потому что волосы, длинной сантиметров в десять упали на глаза и щеку.

– Это он? – спросила я еле слышно. – Человек из капсулы?

Джек и Чейз синхронно кивнули, так и не отняв взгляда от человека из прошлого. Я наклонилась над корзиной и отодвинула волосы с лица. Он оказался молодым, на вид мужчине было около тридцати. Острые скулы, прямой нос и в блаженстве прикрытые глаза.

– Как вы это сделали? – спросила я.

Остальные облепили корзину со всех сторон. Шанти ткнула пальцем щеку человека из прошлого. Вивиан протянула руку, но не коснулась. Келли во все глаза рассматривала мужчину.

– Долго рассказывать, – сказал Джек и оторвал взгляд от человека из прошлого. Он посмотрел вокруг и спросил: – Как вы тут?

– Нормально, но чуть не сошли с ума, – сказала Келли.

– Могли и предупредить, что вас долго не будет, – почти прошипела Шанти.

Джек посмотрел на нее серьезным взглядом.

– Мы не знали, что так получится.

Наши с Чейзом взгляды пересеклись, я не знала, преодолели ли мы пропасть недопонимания или нет. Сейчас явно было не время говорить об этом.

Все мы почему-то разговаривали полушепотом, словно могли разбудить мужчину из прошлого.

– Надо вытащить его оттуда, – сказала я и пошла в свободную комнату, открыла дверь и стала ждать, когда Чейз и Джек вытащат несчастного из бельевой корзины.

Мне до сих пор не верилось, что им удалось достать мужчину из капсулы. Совсем недавно меня мучили сомнения в существовании этих людей, а сегодня я нахожусь с одним из них в одном доме.

В течение пары минут человека из прошлого уложили на кровать, Чейз достал наручники и приковал правую руку несчастного к душке кровати. Не знаю почему, но у меня сразу же прошла аналогия с тем, как Велас приковал меня к стене. Это конечно не одно и то же, но я возмутилась.

– К чему это?

Чейз повернулся ко мне.

– Когда он придет в себя, то может просто слинять от нас. Мы не можем его упустить.

В разговор вступил Джек.

– Мы не знаем наверняка, но он может быть опасным. За что его заковали в капсуле на триста лет? На это явно были причины. Может, он тоже преступник или кто его знает.

– Я поняла, – перебила я. – Это, чтобы он не навредил нам.

– Или себе. Этого мы тоже не можем допустить, – серьезно сказал Чейз.

На пороге появились Келли и Шанти. Они стали разглядывать человека из прошлого, не мне их винить, я тоже не могла отвести от него взгляда. Он казался безобидным. Такой… обычный.

– Это реально человек из прошлого? – спросила Шанти.

Она подошла к кровати, и стоя немного дальше нужного, протянула руку и ткнула в ребро спящего.

– Да хватит его тыкать, – сказала я.

– Реальней нас с вами, – ответил Джек. – Но необязательно его лапать.

– Необязательно указывать мне, что я должна делать, – возмутилась Шанти и сложила руки на груди.

– Да я и не указываю, предлагаю свою кандидатуру. Можешь меня полапать.

К нам присоединилась Вивиан. Не могу сказать точно, сколько мы стояли у кровати, но никто из нас не мог просто взять и уйти из комнаты. Мы смотрели на человека, останки которого уже должны были превратиться в пепел. Но этого не произошло, для чего-то его жизнь сохранили и оберегали на протяжении практически трехсот лет. Для чего? На этот вопрос никто из присутствующих в комнате не знал ответа.

– Будем дежурить у его кровати по очереди, – скомандовал Чейз. – Нужно, чтобы кто-нибудь был рядом, когда он придет в себя. Келли, ты первая, потом Шанти, Вивиан, Рэйвен, Джек и я. Меняемся каждый час.

Мы покивали головами и стали выходить из комнаты, я до последнего не могла отлепить взгляда от мирно спящего человека. Чейз ушел к себе в комнату, я отправилась следом. Догнала его у самой двери.

– Что ты будешь с ним дальше? – спросила я, и Чейз обернулся.

– Не знаю. Пока будет здесь, Дженна пытается связаться с заморскими друзьями, дальше будет видно.

– Как вы его вытащили?

Чейз открыл дверь и пропустил меня вперед.

– Подожди пару минут, я переоденусь, – сказал он.

Шелби ушел в ванную и через минуту я услышала шум душа. Я села на кресло у окна и стала ждать. Чейз вышел и сел напротив меня. За окном во всю светило солнце, я даже не могла представить, что им с Джеком удалось сделать, чтобы добыть человека из капсулы. Я задала вопрос, который крутился у меня на языке, как только я увидела человека из прошлого, но не могла спросить при всех.

– Он не умрет? Ты сделал, что было нужно, чтобы он не погиб, как та девушка?

Лицо Чейза омрачилось. Возможно, испытывает по отношению к той девушке из капсулы схожие чувства, как я к мистеру Берьетте.

– Сделал. Нужно было сразу вколоть ему двойную дозу синтетика, разбавленную кровью.

– Кровью? Чьей?

– Одного из Семьи Основателей.

– Жуть. Ты вколол ему свою кровь?

– Нет. Кровь была Дженны, она больше подходила. Мы так решили.

Я видела, что Чейз устал, но мне нужны были ответы, последнее время мы отдалились друг от друга не только из-за его секретов, которые он оберегал куда сильнее, чем наши зарождающиеся отношения. Я и не требовала от него отдаваться мне без остатка, но и не могла находиться в стороне.

– Как вы это сделали?

– Благодаря помощи Дженны. Ее доверенные люди пустили нас с Джеком на территорию и показали планы охраны, которая постоянно шныряет по зданию. Мы пробирались к нужному этажу больше суток. В основном перемещались по вентиляционным трубам. Когда дошли до нужного этажа, то наша с Джеком кровь открыла нужные двери.

– Это как? – нахмурившись спросила я.

– Замки заточены на ДНК, но не на сто процентном, иначе, не все члены Семьи Основателей смогли бы туда заходить.

– Как вы его вынесли? Тоже по вентиляции?

Слабо себе представляла, как Джек и Чейз тащили бы бесчувственного мужчину по вентиляционным трубам.

– Нет. Вынести его оказалось намного сложнее, чем я думал. Нам пришлось убрать двоих из охраны. Потом мы прятались в морозильнике два часа, и только после этого Дженна снова смогла нам помочь. Пришлось заночевать в комнате метр на метр. В здание уже во всю выла сирена. Пропажу заметили быстрее, чем мы предполагали, и нас стали искать. Семью Основателей эвакуировали, а этаж с капсулами заполонили охранники первого наследника. Мы эвакуировались под видом слуг Дженны. И то нас чуть не схватили.

– Вы могли пойти не вдвоем, а взять нас с собой, – серьезно сказала я.

Как оказалось, я ненавижу сидеть без дела. На окраине Столицы я могла выходить хотя бы раз в сутки, и, если быть честной самой с собой, я жила три недели этими вылазками. А тут, гнездо – это клетка.

– Вы никогда не были в этом здании и не знаете его. Тем более мы смогли.

– Не вижу радости на твоем лице.

Чейз бросил взгляд в окно.

– Меня напрягает то, что нам удалось сделать это так просто.

Я напряглась.

– Думаешь, это было подстроено?

– Не знаю, но на всякий случай Дженна ищет нам новое укрытие. Мы не можем оставаться долго на одном месте, но из-за того, что всю Семью эвакуировали, я даже примерно не знаю, где она сейчас находится. Какой-то чертов адский круг.

– Может, мы сами что-нибудь найдем? – осторожно спросила я, чтобы снова не слыть сумасшедшей.

На удивление Чейз согласился.

– Можем попробовать, но только после того, как Гаррет придет в себя.

– Гаррет? – переспросила я. – Это его имя?

– Да, на капсуле было написано – Гаррет Уорд. Думаю, это его имя.

Гаррет. Я вспомнила лицо человека из прошлого и только сейчас подумала, что после того, как он очнется, его жизнь превратится в ад. Все его близкие, родные и друзья, их ведь больше нет. Их уже давно нет. Или он добровольно пошел на то, чтобы стать подопытным? Столько вопросов. С каждым днем их становилось все больше и больше.

Чейз посмотрел на меня.

– Я должен уйти сейчас, но, когда придет моя смена у кровати Гаррета, вернусь.

– Куда ты опять?

– Я не могу сказать.

Снова. Он снова не может мне сказать, куда уходит.

– А если не вернешься?

– Джек знает, что делать. Если и с Джеком что-то случится, то я дал указания Келли, что вы не должны покидать номер, пока Дженна не вернется за вами.

Я осталась в компании Шанти и Вивиан, и наша компания называется "Не суйтесь в дела взрослых".

– Хорошо, – бросила я, поднялась и направилась к выходу.

– Да что снова не так?

Я обернулась.

– Чейз, все не так. Я говорила тебе столько раз, не надо меня оберегать, я сама могу за себя постоять. Твои недосказанности никак мне не помогают. Почему нельзя было сказать мне информацию про Дженну, что мы должны дожидаться ее здесь, если с тобой и Джеком что-нибудь произойдет? Почему я постоянно в неведении о твоих планах? Так нельзя.

– Келли дольше была с нами в команде, и она понимает значение слова – приказ.

Эта была хлесткая пощечина.

Я устала спорить с ним по этому поводу. Он никогда не посмотрит на меня как на равную. Я всегда буду недостаточно обучена, недостаточно дисциплинирована и слаба. Мое увечье никуда не делось, и я болтаюсь где-то на одном уровне с Вивиан, которая не умеет себя защищать.

– Рэйвен, постой.

– Мы вернемся к этому разговору только после того, как ты поймешь, что я не хуже вас.

Моя истерика была похожей на детский лепет. Самое печальное, я это отчетливо понимала, но нервозность последних дней не отпускала меня ни на мгновение.

– Я и не считаю так.

Если Чейз и говорил что-то еще, я этого уже не слышала. Спокойно прикрыв дверь его комнаты, пошла на кухню и попала в поток разговора, который крутился вокруг человека из прошлого. Шанти, Вивиан и Келли предполагали, кем он был раньше. Придумывали ему профессии, которых, может, и не существовало триста лет назад. Рассуждали о его личной жизни, о том, где он жил и что любил есть.

Я слушала их в полуха, поела. Увидела, как Чейз отправился на выход, кивнув при этом Келли. Я сдержала злость внутри. Рано или поздно она выльется во что-то отвратительное и тогда поглотит всех, кто меня окружает.

Моя очередь дежурить у кровати похищенного трехсотлетнего парня пришла быстрее, чем я ожидала этого. Оставшись с ним наедине, я чувствовала нервозность. После слов, что мы не знаем, кто он и что из себя представлял, я его опасалась. Наручник, приковавший его к кровати, давал немного успокоения.

Просто сидеть и смотреть на него было безмерно скучно, я включила экран, который был намного меньше тех, что находились в бункере. Убавила звук до минимума и стала смотреть передачу. До попадания в Столицу, я даже не знала, что кроме ужасов Ристалища, на экранах показывают еще что-то.

На экране мелькали фото и картинки нового фонтана, который расположили в одном из районов. Красивые высокие здания, море стекла и бетона, ровные дороги и разукрашенные люди. Я настолько погрузилась в созерцание мира, часть которого никогда не смогу стать, что не заметила, как трехсотлетний человек начал шевелиться. Звук скрежета привлек мое внимание, и я резко обернулась к Гаррету. Его тело медленно шевелилось, словно он начал пробуждаться ото сна. Веки пытались открыться, но не поднялись. Я вжалась в спинку кресла, возможно, мне следовало позвать кого-то, но я боялась пошевелиться и напугать его.

Он открыл глаза. Зеленые и сонные. Он попытался перевернуться на другой бок и застонал. Тихо, еле-еле слышно. Я перестала дышать, во все глаза наблюдала и старалась не шевелиться. Гаррет повернул голову ко мне и молча смотрел на меня, кажется, он меня не видел. Его губы разлепились, он тяжело сглотнул, пытался что-то сказать, но не мог. И опять закрыл веки. Я протяжно выдохнула, пару минут просидела, а когда поднялась, дверь открылась, и в комнату вошел Чейз.

Я была настолько поглощена пробуждением прикованного мужчины, что не заметила, когда он вернулся. Я не стала спрашивать, где он был и что делал. Захочет, сам расскажет.

– Как он? – спросил Чейз, смотря на Гаррета Уорда.

– Открывал глаза. Кажется, ему нужна вода.

– Он что-нибудь сказал?

– Нет.

– Надо было позвать кого-нибудь.

На это я ничего не ответила и пошла на кухню, набрала стакан воды и вернулась в комнату. Поставила воду на столик у кресла, на котором сидела. Гаррет что-то произнес. Я обернулась. Сердце ухнуло в пятки. Он точно что-то прошептал. Я была в этом уверена.

– Что? – переспросила я.

Он снова что-то невнятно сказал, смотря четко мне в лицо. Я наклонилась немного ниже.

– Рэйвен, что ты делаешь? – слишком громко спросил Чейз.

– Он что-то говорит, – прошептала я и, смотря в зеленые глаза, наклонилась еще ниже.

– Джо?

Мне удалось различить слово, которое было произнесено вопросом.

– Джо? – переспросила его я.

Но глаза Гаррета снова закрылись.

– Не подходи к нему так близко.

– Да он ведь языком еле шевелит.

– Не важно. Он опасен.

– Я знаю, но сейчас он безобиден, – снова повторила я и почувствовала, как на моем запястье сомкнулись холодные пальцы.

Я замерла и медленно посмотрела на свою руку, ее держал Гаррет. Обернувшись к нему, я снова увидела его глаза открытыми, и там больше не было ни единой капли сна.

– Джо? – снова спросил он. – Нет. Не Джо.

– Дать тебе воды? – спросила я, стараясь вытянуть руку из хватки, но он не отпускал, но кивнул.

– Мне нужно отойти, чтобы принести воду.

Он снова кивнул и разжал пальцы. Я отступила от кровати, и Чейз тут же встал передо мной, отгородив меня от изучающего взгляда Гаррета Уорда.

Охренеть, я разговаривала с человеком, которому больше трехсот лет.

Я взяла стакан, но Чейз не разрешил подойти мне к кровати, забрал его и попросил меня выйти.

11. Он странный

Гаррет снова отключился и пришел в себя только на утро следующего дня. С ним в комнате была Вивиан, она завизжала и выбежала из комнаты, мы же, бросив все, побежали туда.

Вивиан стояла у распахнутой настежь двери и держалась за сердце.

– Что случилось? – спросила я.

– Он, он проснулся.

Чейз вошел первым, я отвела Вивиан на кухню и отправилась в помещение, где все еще был прикован человек из прошлого.

Чейз обернулся и пронзил меня взглядом.

– Он может быть опасным, – напомнил он.

– Вы кто такие? – прозвучал вопрос, заданный хриплым, осевшим голосом.

Гаррет с трудом сел и пытался размять тело, которым он не пользовался достаточно долгое время. Он выглядел таким слабым, но я-то знала, чем слабее ты, тем безбашенней будут твои средства защиты. Мы молча наблюдали за тем, как Гаррет медленно моргая осматривался по сторонам, перевел взгляд на руку, закованную в наручники. Темные брови приподнялись.

– Вы меня приковали к кровати? – Гаррет тряхнул головой, посмотрел сначала на меня, потом на Чейза и снова на меня. – Вы ебнулись? Милая, если тебе нравится БДСМ, лишение партнера свободы, то это не ко мне. Я за равноправие в постели.

Я не понимала, о чем он говорил, но его обращение "милая" мне не понравилось.

– Я тебе все объясню, – сказал Чейз, наблюдая, как Гаррет с жадностью опустошал стакан воды, который ожидал его на столике у кровати.

Я напряженно ждала, что же человек из прошлого сделает. Как он поведет себя, узнав, что все, что его когда-то окружало, исчезло, и на смену этому пришел новым мир.

– Уж постарайся, хмурый парень. Хотя можешь не стараться, я знаю, что это редиска Рэй сделал. Увидел меня на острове и решил разыграть? А я всегда говорил, с юмором у него все плохо. – Гаррет дернул наручник и закатил глаза. – Такой идиотизм мог придумать только он.

Мы смотрела на Гаррета и не понимали, о чем он говорил. Кто такой Рэй, о каком острове шла речь?

– И наручники не в моем вкусе. Пошло и неоригинально. Ребят, вы в каком веке живете? Я люблю более равноправные игры. Ну, чего стоите? Зовите его, я все понял.

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Я смотрела на Гаррета и понимала, что нужно было вытаскивать из капсулы кого-нибудь другого.

Во-первых, он смотрел на нас свысока, хотя был прикован и сидел на кровати.

Во-вторых, мы не понимали и десятой части того, что он только что сказал.

В-третьих, Гаррет Уорд был человеком со средним пальцем во взгляде. Он безмолвно посылал нас куда подальше.

– Ты не понял, – сказал Чейз.

Гаррет уселся на кровати в расслабленной позе, взмахнул рукой в сторону Чейза и, приподняв брови, бросил:

– Так просвяти меня, умник.

Чейз сжал челюсти, сел на кресло, в котором обычно сидела я, и стал рассказывать. Он говорил долго, не останавливаясь, рассказал про то, что сейчас уже совершенно другое время, что Гаррет был заморожен и лежал в капсуле почти триста лет. Чейз рассказал про Семью Основателей и корпорацию. Он говорил обо всем, кроме того, что Гаррета нужно отдать за море в другой город для поддержки Чейза и Дженны. Трехсотлетний человек слушал его внимательно, на лице ничего невозможно было прочитать. Гаррет иногда кивал в знак того, что понял и принял все, о чем ему поведал Чейз, но, когда рассказчик замолчал, Гаррет перевел серьезный взгляд на меня, потом вернул внимание на Чейза и… захохотал. Так громко и неожиданно, что я вздрогнула. Он смеялся, но на наших с Чейзом лицах не было и сотой доли того оптимизма и радости, которую излучал Гаррет. Когда он просмеялся, то закричал в сторону двери:

– Ребят, хватит, это реально смешно, я оценил.

Дверь открылась и в комнату вошли остальные. Но, видимо, не их ждал Гаррет, а своего друга Рэя.

– А вы кто? Марсиане? Зомби? Просто психи? – спросил Гаррет, переводя внимательный взгляд от одного к другому. – Слишком много массовки для меня одного. Сколько они вам заплатили? Поверьте, я заплачу больше, если вы сейчас же меня отлепите от этой кровати.

Все молчали.

– Это правда, – сказала я и этим привлекла внимание зеленых глаз.

– Что – правда? Что я триста лет лежал в капсуле? Или то, что миру пришел конец? Или…

– Все правда.

Он мне не верил. Он никому из нас не верил. Гаррет приложил ладонь к груди.

– Вы действительно отличные актеры, где они только нашли вас? На острове живет три калеки. Привезли вас с континента? Да у Рэя на это денег не хватит.

– Мы не на острове, – сказал Джек и подошел к окну, распахнул тяжелые шторы.

– И? – спросил Гаррет выгнув брови. – Я ведь на кровати, идиот, и не вижу, что там.

Джек перевел взгляд на Чейза:

– А другого мы не могли вытащить из капсулы?

– К сожалению, придется иметь дело с тем, что имеется, – ответил Чейз и устало провел ладонью по лицу.

В комнате стало слишком тесно, и это не из-за того, что мы почти толкали друг друга локтями. Кажется, Гаррет начал понимать, что все это не розыгрыш, как он надеялся.

– Отцепите меня, – приказал он.

Да. Именно приказал. Казалось, что Гаррет привык отдавать приказы, которые должны были бы выполняться незамедлительно, но никто не двинулся с места.

– Вы идиоты, если думаете, что я куплюсь на историю о трехсотлетней заморозке. Вам бы к доктору сходить, умельцы и не такое лечат.

Было удивительно, как Гаррет с нами разговаривал. У него либо атрофировалось чувство самосохранения, либо он и в прошлом был столь же невыносим. Но еще более странным я считала то, что он мог нормально двигаться, что в него вливали, или чем давали дышать, что его тело не потеряло гибкости, а мышцы не превратились в желе?

– Кажется, он проблемный, – сказала Шанти, развернулась и вышла из комнаты.

– Ладно, – протянул Гаррет. – Давайте познакомимся, как подобает. Я – Гаррет Уорд, невероятно харизматичный и состоятельный человек, который может откупиться от вас практически любой суммой. А вы кто такие?

Все молчали. Я глубоко вдохнула и решила начать игру по его правилам.

– Я – Рэйвен, жила на Синте, оказалась в тюрьме на Ристалище и сбежала оттуда. Денег у меня нет. Совсем.

– Рэйвен, – проговорил Гаррет. – А ты молодец, пока раздражаешь меня меньше остальных.

– Прекрати, – сказал Чейз и встал с кресла. – Мы пытаемся донести до тебя правду.

– Но она мне не нравится. Ваша правда – хрень полнейшая. Моя лучше и выгодней.

Чейз снова попросил всех выйти, в этот раз я послушалась его быстрее, но уходя поймала напряженный взгляд Гаррета Уорда.

Ох, и тяжело же с ним будет.

Он кричал, трижды пытался сбежать, когда его отстегивали от кровати, чтобы он мог сходить в душ и туалет. И он очень много говорил, некоторые вещи мы и вовсе не понимали. Гаррет Уорд постоянно угрожал нам.

Он так и не поверил, что его жизнь совершенно изменилась. Из его возмущенных криков было понятно, что он не был добровольцем на заточение в капсуле на триста лет.

Мы не оставляли его одного, Чейз очень подозрительно относился к Гаррету, а Джека он и вовсе раздражал, потому что ни разу не обратился к нему по имени, он называл его как угодно, но только не Джек. Вивиан говорила, что он с ней флиртовал. Не знаю правда это или нет, мне доставалось самое спокойное время, я дважды сидела в его комнате и это была ночь. Примечательно то, что Гаррет не спал. С момента его пробуждения прошло три дня, и никто из нас так и не видел его с закрытыми глазами, наоборот, он прожигал нас зеленью недовольного взгляда.

Я не представляла, каково ему находиться в заточении с незнакомыми людьми, сама уже изнемогала от номера, в котором мы поселились. Вот вам и свобода. Поменяв одну банку на другую, бабочка там и не смогла ощутить вкуса настоящей пьянящей свободы.

Я увидела, как из комнаты пленника снова выскочила Вивиан, ее лицо было в слезах, она практически сбила меня с ног.

– Аккуратнее, – сказала я, отходя немного в сторону.

– Он невыносим, – всхлипывала Вивиан.

– Ты не должна оставлять его одного, – прошептала я. – Чейз ведь приказал.

– Я больше не зайду в его комнату! Он чудовище.

– Что он тебе сделал?

– Он… тебя это не касается.

Вивиан развернулась и пошла в свою комнату. На часах было уже за полночь, я должна была заступить сразу после Вивиан, и сейчас мне ничего не оставалось, как пойти в комнату пленника. Я взяла стакан воды и пошла в комнату Гаррета.

Со мной он мало разговаривал.

– Зачем ты довел Вивиан? – спросила я.

– Я ее не доводил, она оскорбилась на правду.

– На какую? – Я села на кресло.

Гаррет не ответил мне. Комната была залита мягким светом лампы. Экран не работал. В квартире царила тишина. Все спали, Чейза снова не было. Он ушел на встречу с Дженной. Каждый день он ходит в уговоренное ими ранее место, но никого там не находит. Чейз и Джек предполагают, что она до сих пор эвакуирована в один из бункеров, а оттуда после экстренной эвакуации так просто не выйти.

– Может, ты выпустишь меня? – спросил Гаррет.

– Не могу. Прости.

Он тяжело вздохнул, какое-то время мы молчали.

– Допустим, – сказал Гаррет, и я повернулась к нему. – Допустим, что все, что вы мне говорите, правда, то зачем вы вытащили меня из капсулы?

Жаль, что я не могла ответить на этот вопрос. У меня у самой достаточно расплывчатое понимание происходящего. Плюсом к этому Чейз запретил говорить об этом с пленным.

– Я не знаю.

– Никто не знает, но вот он я, лежу прикованным к кровати, и это даже не ради секса. Пустая трата времени.

Гаррет уронил голову на подушку и стал сверлить потолок взглядом. Я не знала, о чем с ним разговаривать.

– Ты мне напоминаешь одного человека, – прошептал он, так и не смотря на меня. – Человека из моего прошлого.

– Джо? – спросила я.

Он тут же посмотрел на меня.

– Да.

– Ты звал ее или его.

– Когда я пришел в себя, то принял тебя за нее. Вы действительно похожи, – помолчав, он сказал. – Я не могу вам поверить.

– Почему?

Гаррет сел и уставился на меня.

– Потому что с меня игр на выживание уже достаточно, – с жаром сказал он. – Я уже пережил это и смог встать на ноги. Заново в это я не ввяжусь.

Я не успела спросить, что это значит, в комнату вошел Чейз.

– Что ты тут делаешь? Сейчас очередь Вивиан.

За меня ответил Гаррет:

– Вивиан сбежала. Ей не нравится моя компания, не то, что Рэйвен. – Гаррет перевел взгляд на меня и подмигнул. – С ней мы поладили.

Я глубоко вздохнула, иногда мне кажется, что Гаррет пытается настроить нас друг против друга. В случае с Вивиан у него все получается. Она вообще не может игнорировать его выпады. Джек тоже достаточно часто теряет терпение. Шанти и Келли стараются не общаться с Гарретом, чтобы не привязаться, ведь рано или поздно нам придется отдать его. И это будет сделать куда сложнее, если мы будем воспринимать его, как кого-то знакомого.

– Ее снова не было? – спросила я у Чейза.

Он отрицательно покачал головой.

– Хмурый, – обратился Гаррет к Чейзу. У него вообще интересная тенденция никого не называть по именам. – Мне бы в туалет.

– У тебя с памятью проблемы? – спросил Чейз. – Так тяжело запомнить имена?

– Нет. Но я запоминаю имена только тех, кто мне понравился. Вот Рэйвен я помню. А тебя, – протянул Гаррет и закусил губу, делая вид, что напряженно задумался. – Чейни, Чад, Чайм, Чаки, Чурбан. Черт, парень, родители тебя явно не очень любили, раз дали такое стремное имя, как Чурбан.

Чейз глубоко вздохнул, сжал кулаки, но все же отстегнул Гаррета.

– Спасибо, Чандлер, – сказал тот и пошел вон из комнаты, мы отправились следом.

Остановились у двери ванной комнаты, когда Гаррет скрылся внутри, Чейз крикнул ему:

– У тебя пять минут.

– Чаки, мне и трех хватит, – ответил тот.

Я не выдержала и прыснула от смеха.

– Он просто специально тебя раздражает, – сказала я Чейзу.

– Знаю, и удивлен тем, что ему это удается. Не представляю, как его перевозить из этого номера.

На кухню вышел Джек, потянувшись, зевнул и отправился к холодильнику, достал банку газировки и открыл ее под тихое шипение.

В следующее мгновение произошло непоправимое.

Кто-то решил замедлить время.

Дверь туалета открылась, оттуда вышел улыбающийся Гаррет.

– Смотри, что нашел, – воскликнул он и достал из-за спины баллончик, направил его в лицо Чейза и нажал на распылитель, и бросился в сторону двери.

Джек попытался перехватить его, но не успел. Входная дверь разлетелась в щепки. Я закричала и прикрыла голову руками. В квартиру стали вваливаться люди в форме, разукрашенной в золотые цвета.

Первый выстрел пришелся в Джека. Он сделал еще пару шагов, и упал лицом вниз. Чейз прикрыл меня собой, и я почувствовала, как его тело дернулось дважды. Он упал. Когда я выглянула из-под него, то увидела, что Гаррет тоже лежал на полу, он пытался встать. В него летели пули, но он с завидным упорством поднимался.

Пыль от взрыва мешала рассмотреть детали. Я выбралась из-под Чейза и побежала в сторону комнат, навстречу мне бежала Келли. Она поймала следующий выстрел, а потом настал мой черед. Снаряд прилетел мне между лопаток и толкнул меня так, что я не удержалась на ногах и полетела вперед. Единственное, что я успела сделать, так это выставить вперед руки и понять, что пуля не боевая, там снотворное.

Когда веки опускались, я подумала о словах Рэндела, он был прав. Стоило нам сунуться ближе к центру, как нас тут же поймали.

12. Правда жестока

Как ни старались безопасники, так и не смогли усыпить Гаррета Уорда, правда, когда они выпускали в него снаряды со снотворным, они даже не знали, кто он такой. Они потратили на него восемнадцать патронов со снотворным, которые должны были уложить его еще семнадцать патронов назад. Но он продолжал вставать даже тогда, когда остальные шесть человек, что были в номере, уже видели разноцветные и бессмысленные сны.

Все остальные лежали на полу без чувств, когда в номер вбежал Феликс, он тут же закричал:

– Прекратите! Не стрелять!

Феликс смотрел на человека из капсулы и готов был преклонить колено. Надо же, он дожил до момента, чтобы лично пожать руку одному из двадцатки. Одному из самых сильных людей их времени. Возможно, всех времен.

Гаррет все же встал и сжал губы в тонкую линию. Он был зол и недоволен.

– Вы еще кто такие? – спросил он, осматривая около десяти людей в странных одеждах.

Но ответил ему самый неприметный, немного скрюченный седовласый мужчина шагнул вперед и протянул Гаррету трясущуюся руку:

– Они безопасники Семьи Основателей, но и вас будут оберегать, а я помощник первого наследника.

Гаррет не пожал протянутую руку. Сейчас он смотрел на мужчину и думал, что чокнутая шестерка не столь дебильна, как этот экземпляр.

– Эти безопасники в меня стреляли вообще-то, – напомнил Гаррет и зыркнул на того, что еще держал оружие наготове.

– Прошу прощения, они не знали, как вы выглядите, поэтому ошиблись.

– Ошиблись, – протянул Гаррет и обернулся к телам, что еще недавно держали его в заточении. – А это кто?

– Опасные преступники, они сбежали из Ристалища, но это уже неважно. Сейчас их отправят в специальное место.

Гаррет обернулся к седовласому.

– Куда?

– Для них подготовили базу номер 17.

Гаррет ни хрена не понимал. Но по крайней мере, сейчас его никто не пытался приковать наручниками. Он уже сомневался, что вся ахинея, которую говорил ему Чача, – ложь.

– Мистер Гаррет, позвольте представиться. Я – Феликс, моя задача доставить вас в безопасное место. Ваше благосостояние для меня дороже всего.

Гаррет приподнял бровь и более внимательно присмотрелся к мужчине. Тот нервничал, над его верхней губой и лбу выступил пот, взгляд метался, он словно боялся смотреть Гаррету в глаза. И скорее всего Феликс был немного выше, но сейчас скукожился.

– С чего это вдруг? – с подозрением спросил Гаррет.

Феликс глубоко вздохнул.

– Я не вправе рассказывать вам многого, но в доме Семьи Основателей вы получите все ответы. Я вам обещаю.

Обещаниям левых людей Гаррет не верил, но ему не оставалось ничего иного, как пойти с Феликсом, который отдал приказ, чтобы беглецов перевезли на базу и передали какой-то Лиссе.

Когда Гаррет вышел на улицу, то понял, он не в привычном ему мире. Высотки, которые окружали его со всех сторон, практически ничем не отличались от привычных ему, а вот машины – они были уродливы и без колес. Гаррет подошел к одной и наклонившись посмотрел под днище. Колес реально не было. Машина, черт ее возьми, висела в воздухе. А люди, шныряющие по улицам, больше были похожими на цирковых клоунов. Гаррет не знал названия даже половины цветов, которыми они пестрили.

– Нам сюда, – сказал Феликс, указывая на открытую дверь уродской машины.

Гаррет сел, весь юмор, за которым он привык скрываться, остался в квартире, где Уорд был прикован к кровати.

Больше смеха не было. Он был серьезен, как никогда. Какого хрена происходило вокруг него? На такой размах Рэй был точно не способен. Ни его финансы, ни мозг, ни тем более чувство юмора.

Гаррет сел в машину, и она поехала. Сначала он не мог понять, как она движется, а потом подглядел в планшет к Феликсу. Машина управлялась оттуда. Внутри вместе с ними сидело еще два человека, видимо, это были безопасники. Остановились они достаточно быстро, Гаррет даже не успел разобраться, сошел ли он с ума или все это странный сон и не более.

Гаррета привели в шикарное здание. Первый этаж оказался огромным, куда больше, чем нужно было. С одного края было невозможно рассмотреть, что находилось в другом. На первом этаже ходило достаточно много людей, облаченных в форму, которую впервые Гаррет увидел несколько минут назад на безопасниках. Они поднялись в лифте с Феликсом. Наконец-то этот коротышка замолчал и перестал стелиться перед Гарретом. Феликс не мог знать, что лесть Гаррет ненавидит. Она окружала его большую часть жизни и раздражала до зуда. Сначала перед ним все бегали на задних лапках, когда он еще был ребенком, стелились все из-за влияния и денег его отца. После смерти родителя, когда Гаррет возродил их империю, перед ним стелились уже из-за его денег.

– Нам сюда, – сказал Феликс и повел Гаррета по практически пустому коридору.

Уорд оглядывался по сторонам и не понимал, почему тут так мало людей? Для такого огромного здания их было критически мало. Они остановились перед дверью, Феликс тихо постучал, и до них донесся грубый голос, который разрешил войти внутрь.

Феликс открыл дверь, и Гаррет вошел в кабинет. Кабинет казался обычным, чисто мужские строгие тона. У стены был огромный экран, больше того, что находился в комнате, где Гаррет был пленником. С другой стороны, вся стена была в маленьких экранах и на каждом показывали разное, но без звука.

Из-за широкого стола поднялся высокий мужчина с суровым лицом, на котором красовался шрам. Он кивнул Феликсу и тот моментально испарился. Гаррет даже не слышал, как седовласый вышел за дверь. Вот он был и уже его нет.

Это что еще за хрен, подумал Гаррет.

– Добро пожаловать в дом Семьи Основателей, – сказал мужчина. – Я первый наследник – Рихан.

Гаррет кивнул и представился:

– Гаррет Уорд – первый человек, который ни черта не понимает.

– Присаживайтесь, я вам все объясню.

Рихан сел на свое кресло и сложил пальцы в замок, Гаррет разместился в кресле у стола.

– За время, что мы вас оберегали, произошло много изменений. Страны, которые вы их помните, больше не существуют. Люди не единственные сознательные существа, которые могут ходить на двух конечностях. Законы изменились, приоритеты тоже.

Рихан так быстро перешел к сути дела, что Гаррет растерялся.

– С чего пошли эти изменения? – спросил он.

– Все началось с одного человека, который равен Богу.

Гаррет еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Если землю захватили фанатики, то он не хотел бы об этом знать. Более дебильной реальности невозможно было придумать.

– Он создал жизнь?

– Нет. Он ее продлил, продлил настолько, что она станет вечностью.

Ну точно, идиотские фанатики. На них у Гаррета тоже была аллергия, как и на людей без чувства юмора.

– Вечность, это скучно, – сказал Гаррет и закинул ногу на ногу.

Он развалился в кресле и смотрел на Рихана, как на букашку, тому это, естественно, не нравилось, но Рихан понимал, с Гарретом нужно быть деликатным.

– Он с вами не согласится.

– С чего я вообще должен вам верить? – спросил Гаррет. – Я, конечно, понимаю, вы какой-то состоятельный человек, который решил, что его слово для меня что-то значит, но это не так.

Рихан еле заметно изменился в лице. Единственный человек, которому он позволяет подобное, – это мистер Дельгадо. Только он может разговаривать с Риханом как тому пожелается. Мистер Дельгадо дал его Семье власть и силу. Сделал их венцами мира, а этот мальчишка всего лишь выскочка, чьи генетические материалы подходили Дельгадо триста лет назад. Но этот выскочка был нужен миру, был необходим Столице.

– Он сказал, что ты мне не поверишь. Но поверишь ему.

Оба собеседника заметили, как Рихан перешел с "вы" на "ты".

– Ему? – переспросил Гаррет и нахмурился.

– Да. Идем.

И они пошли. Сначала по длинным коридорам, потом спускались в лифте, дальше через странные двери, и когда они оказались в комнате с капсулами, Гаррет замер.

Твою ж мать!

Он уже видел эти капсулы. Точно такие же. Да не может этого быть…

Рихан шел дальше, но Гаррет обошел все капсулы и не увидел там ни одного знакомого лица. Имена, выбитые на капсулах, ему были неизвестны. Только два. Его и имя на второй пустующей капсуле. "Джорджина Джонс. 2026 остров Корву".

– Где она? – спросила Гаррет и не узнал свой голос.

Рихан вернулся к нему и сказал:

– Обо всем тебе расскажет человек, которому ты поверишь.

Гаррет провел пальцами по имени Джо и сглотнул горечь. Неужели она тоже где-то здесь? В этом ебнувшемся в конец мире.

Когда Гаррет вошел в соседнее помещение, то тут же выругался, но про себя. Вслух же он казал:

– Дерьмово выглядишь, старик.

– Сын мой, – прозвучало откуда-то.

Губы Дельгадо не шевелились. Кожа была высохшей и неприглядной. Тело висело на стене, отовсюду торчали трубки. Мумия на батарейках.

– Слава богу, я не твой сын. Если ты забыл, у твоих детей была незавидная тенденция – умирать быстрее мух.

– Ты не изменился.

– А ты очень. Реально, выглядишь хреново, тебя хоть кормят? Надеюсь, нет.

Гаррет был в полнейшем шоке, но по его лицу и уверенности этого нельзя было сказать.

– Гаррет, я так рад, что увидел тебя. Жаль, что тебя достали из капсулы раньше времени.

Гаррет прищурился, подошел к стене, уперся о нее спиной и сложил руки на груди.

– Какого хрена я вообще был в капсуле?

– Для нового мира.

– Поточнее?

Дельгадо смотрел на Гаррета, но видел его не так четко, как ему того бы хотелось. Но это было не столь важно, Дельгадо испытывал небывалую гордость и уверенность в том, что все, что он сделал, было правильным. Он расскажет Гаррету, как все было на самом деле, и что проект его сына живет, пока живы участники Куба.

– Планета была перенаселена, лучшие умы человечества бились с этой проблемой, обычным гражданам об этом, конечно, не говорили. Даже вирусы в виде Эболы, COVID-19 и прочие не смогли проредить население на достаточный уровень. Да что говорить, с этим даже войны не справлялись. Было принято тяжелое решение, и я готов полностью нести за него ответственность. Моя супруга была против, но она не дожила до момента, когда случился переворот. Мы с первыми членами Семьи Основателей подготовились и выпустили вирус, от которого нет вакцины и никогда не будет, потому что он был выведен в Кубе, в наполовину нереальном месте.

– Я так и знал, что тебя надо было убрать еще тогда. Ты уничтожил человечество, – сказал Гаррет и перевел взгляд на Рихана. – И это его ты сравнил с Богом? За что ты так ненавидишь религию?

Рихан не успел ответить, в комнате снова раздался голос, который не очень подходил к картинке, которую видел Гаррет.

– Не все. Да это уже и не важно. Все, кто выжил тогда, уже мертвы. Их унесло время, а не я. Но я смог создать сверхчеловека. Точнее, сверхлюдей, но на это нужно было очень много времени. Не недели или месяцы, даже не десятилетия. Три сотни лет.

– Сверхлюди? Старик, у тебя деменция.

– К счастью, благодаря синтетику меня не коснулись эти болезни, как и любые другие.

– Что еще за синтетик? – Голова Гаррета пухла, он уже желал вернуться в номер и оказаться прикованным к кровати.

– Альтернатива выпущенному вирусу. Все эти годы его создавали в одном из Секторов под названием Синт.

В памяти Гаррета возник образ девушки. Рэйвен, когда представлялась, сказала, что она из Синта.

– И что этот синтетик делает? – спросил Гаррет. – Кроме того, что позволяет твоей дряхлой жопе висеть тут словно инсталляции?

– Не смей так разговаривать с мистером Дельгадо, – возмутился Рихан и окончательно убедился, что экземпляр номер один ему не нравится. Более того, он был ему противен.

Гаррет даже не обернулся, чтобы посмотреть на мужчину со шрамом на лице. Он сверлил взглядом старика.

– Рихан, успокойся, – прозвучал голос из динамиков. – Гаррет всегда таким был. Это не неуважение с его стороны, он просто не умеет общаться по-другому.

– Нет, это неуважение с моей стороны, – сказал Гаррет и перешел к вопросам, которые его интересовали больше, чем показное самолюбие старика. – Где Джо? Я видел капсулу, но она пуста.

– Джо погибла.

В одно мгновение мир перестал вращаться. Гаррет отлепился от стены, в его голове загудела кровь.

– Ты врешь, – прошептал он.

– К сожалению, это правда, – ответил Дельгадо.

– Как она погибла? – Гаррет запнулся на последнем слове.

– Капсула была открыта неправильно.

Гаррет закрыл глаза и вспомнил момент, когда видел ее в предпоследний раз. Они прощались, за ним прибыл вертолет, который должен был увезти Гаррета как можно дальше от Джо. Он сам желал этого, но не мог перестать смотреть на нее. Кто бы мог подумать, что какая-то девчонка настолько западет ему в душу. Он обещал ей, что забудет ее, даже отправил записку с этими глупыми словами. Ей богу, он вел себя, как подросток в период полового созревания. Он не знал, дошла ли записка всего с одним предложением. С одним лживым предложением. Она тогда тоже ему кое-что пообещала. Джо клялась, что будет счастлива. И это было для Гаррета самым важным. Пусть она осталась не с ним, пусть он был далеко и не мог ее видеть, пусть она даже не вспоминала о нем, но должна была прожить счастливую жизнь.

Гаррет молча развернулся и вышел, он подошел к капсуле, на которой было написано ее имя, уперся в капсулу ладонью и, глубоко вздохнув, вспоминал последний раз, когда видел ее.

Это был все тот же проклятый остров Корву. Бар, который Гаррет ей подарил, вывеска гласила "Семья". Джо когда-то говорила, что он часть ее семьи. Но Гаррет никогда так не считал, но не хотел, чтобы она забывала эти слова хотя бы на день, из-за этого и преподнес ей этот подарок. Чтобы она ходила туда каждый божий день и вспоминала Гаррета. Чтобы он не стал для нее неважным моментом, который можно было забросить на самую высокую полку и никогда оттуда не доставать.

Гаррет прибыл на Корву без предупреждения в августе 2026 года. Спустя три года после клятвы самому себе не искать встреч с Джо. Он прилетел туда в надежде увидеть, что она не так счастлива, как рассчитывала. Как же Гаррет желал, чтобы Рэй оступился, сделал что-то не так. В этом случае у Гаррета был бы шанс. Он почти молился, чтобы по прибытию увидеть ее одну, но этого не произошло. Она была за барной стойкой, Гаррет быстро прошел к дальнему столику у окна и просто наблюдал за ней. Как чокнутый сталкер. Сидел там и смотрел, как Джо улыбалась посетителям, она общалась с ними и была такой открытой и милой. Не той боевой девушкой, которую он узнал за прохождением испытаний семейки Дельгадо. А потом пришел он. Тот, кто занял место Гаррета. Рэй вошел в бар, и лицо Джо засветилось ярче прежнего. Она встретила Рэя поцелуем. Гаррет тогда отвернулся и понял, что его надежды на идиотизм Рэя не оправдались.

Джо тогда не увидела Гаррета, но он видел ее.

Джо даже не подозревала, что он был рядом.

Гаррет ушел из бара и отправился на гладкие камни, туда, где он учил Джо плавать и осмелился поцеловать ее. Он сидел там около часа, наблюдал за детьми, которые бултыхались в воде, визжали и смеялись.

И больше он ничего не помнил.

Потом Гаррет очнулся прикованным к кровати спустя триста лет.

И спустя эти триста лет… Джо была мертва.

Грудь Гаррета сдавило, он ощутил боль, которую мог сравнить только со смертью своего отца. Почему-то он всегда считал, что Джо близка ему. Ближе, чем он когда-либо кого-то подпускал.

Гаррет убрал руку от капсулы, сглотнул горечь и вернулся к Дельгадо.

13. Зона номер 17

Я плавала в идиотском разноцветном тумане. Желтый особенно ярко бил по глазам, хотелось зажмуриться и вообще не поднимать веки, хотя они и так были закрыты. Тело словно парило в невесомости. В ушах долго стоял монотонный гул, постепенно он начал проходить, и я смогла различать отдельные слова, а потом и целые фразы. В основном говорил приятный женский голос, она мягко отдавала приказы, и в ответ ей прилетало только: "Да, мэм", "Есть, мэм". Никаких пререканий.

Потом я стала ощущать, что ко мне кто-то прикасался, но была не в силах оттолкнуть чужие руки, я даже пальцем не могла пошевелить. Меня трогали везде, переворачивали, гладили, давили.

Когда удалось открыть глаза, я увидела изменяющиеся тела людей в белых халатах. Женщин было либо трое, либо шестеро. Зрение знатно подводило меня, лица людей то становились больше, то меньше, словно я смотрела на них сквозь круги на воде. Тела в белых халатах вели себя соответствующим образом.

Веки опустились.

Я помнила, что нас поймали, но не испытывала страха. С одной стороны это было удивительно, а с другой – очевидно. Я всю жизнь живу в страхе и уже даже не могу разобрать есть он или нет. Это как дышать, моргать или думать.

Когда в следующий раз я открыла глаза, то окружение перестало мелькать. Я была в небольшой комнате с белыми стенами, потолком, полом и такой же белоснежной дверью. Под потолком висела одинокая лампа. Вокруг было так тихо, что я слышала гул электричества, который бежал по проводам, спрятанным в стенах.

Я села на узкой кровати и спустила босые ноги на прохладный кафель. Осмотрев себя, обнаружила, что облачена во что-то вроде пижамы, и она тоже была белой. Шея сзади чесалась, я прикоснулась к месту, которое приносило дискомфорт, кожа была гладкая и ровная, но под ней что-то было.

Я чувствовала себя неважно. Хотя голова и не шла кругом, тело словно онемело. Поднявшись на ноги, я медленно пошла к двери, боялась завалиться на пол и пробить себе голову и окрасить белый кафель в алый.

Добравшись до двери, я толкнула ее, но она, естественно, была заперта. Я могла бы сесть и сидеть, ожидая неизвестности, но решила, что это не по мне. Лучше узнать правду раньше и быть готовой к чему бы то не было. Неведение не всегда сила.

Я постучала в дверь, ответа не последовало, я постучала еще раз. Вернувшись к кровати, забралась на нее с ногами и стала думать про остальных. Надеюсь, они живы и где-то рядом. Я уже привыкла соседничать с Джеком, Чейзом, Вивиан, Шанти и Келли, быть одной казалось до боли непривычным. Эти пять людей изменили мое отношение к одиночеству.

Дверь открылась и в комнату вошла миниатюрная женщина средних лет. Она была в белом халате, светлые волосы собраны на затылке, на лице приятная улыбка.

– Рэйвен, ты последняя пришла в себя, – сказала она, и я тут же узнала голос из бредового сна. Она и есть "Мэм", чьи приказы беспрекословно выполнялись.

– Кто вы? – спросила я, подметив, что она сказала ранее. Остальные где-то рядом. От этой информации стало легче дышать.

– Я – Лисса. Кратко расскажу, что мы с тобой сделали.

Лисса сделала паузу и приподняла светлые брови. Я кивнула и решила, что не буду перебивать ее. Сейчас Лисса оказалась единственным источником информации, и отказываться от него было бы глупо.

– Отлично. А мне говорили, что с тобой будет больше всего проблем. Итак. – Лисса заглянула в планшет и начала говорить. – Мы усовершенствовали твой внешний вид. Ты уже проходила подобную процедуру перед отправкой на Ристалище. Но я заметила их упущение, ты до сих пор осталась фертильной, а этого не должно было быть. Дважды ту операцию делать нельзя, ты могла бы умереть, поэтому мы оставили твои женские органы в покое. С тела убрали все ушибы, шрамы, синяки и неровности в тоне кожи. Подлатали все, кроме мизинца. – Лисса перевела на меня взгляд. – Извини, я понимаю, что внешний вид для девушки с экрана крайне важен. Я пыталась уговорить Семью, но они решили, что отсутствие мизинца – это твоя отличительная черта, от которой мы не могли избавиться.

– Вы могли вернуть мне палец?

– Да. Но Семья запретила, а кто я такая, чтобы с ними спорить? – Это был вопрос, на который не требовалось ответа. Лисса снова заглянула в планшет. – Кроме этого, мы стабилизировали уровень витаминов и микроэлементов в твоем организме. На данный момент ты совершенно здорова. В шею под волосами ввели чип, который будет срабатывать в случае проигрыша в играх.

– Как именно? И что за игры?

– Я не могу сказать тебе, что за игры и что на них нужно будет делать. Я не разработчик, всего лишь доктор вашей команды. Игры держатся в строжайшей тайне. Единственное, что я знаю, в случае проигрыша на чип передадут информацию, и он сдетонирует.

Из всех новостей, эта была самой неприятной.

– Вы решили взрывать наши головы в прямом эфире? – спросила я.

– Да. Это поднимет рейтинги.

Каким бы милым ни был голос Лиссы, она явно не добряк в этой истории. Я для нее не человек, которого хотят убить, а персонаж для игры, которого не жалко.

– Кроме этого, чип очень чувствительный, – продолжила она. – То есть, он будет передавать организаторам игр твое местоположение и самочувствие. Они будут знать, если ты решишь выйти за пределы зоны номер семнадцать или оговоренной ими. И тем более, если попытаешься вытащить чип. В этих случаях он тоже сработает. Я бы не советовала испытывать судьбу.

Да я только этим и занимаюсь, что испытываю судьбу.

Я снова прикоснулась к шее, там точно что-то было.

– Чуть не забыла, метку с руки мы тоже убрали. Ты больше не заключенная, теперь у тебя другой статус.

– Какой?

– Ты лидер в своей команде.

– Не поняла.

– Рейтинг распределился так, что ты заработала больше всего очков. Ты лидер в вашей шестерке. Но Чейз может сместить тебя в любой момент.

И тут я нахмурилась.

– То есть, в играх будем участвовать не только мы?

– Нет. Есть еще одна команда.

– Кто в нее входит?

– Этого я тоже не знаю. Перейдем к более насущным делам. – Лисса снова погрузилась в планшет. – Сегодня тебя выпишут и перевезут в жилой блок. Остальные уже там. Разместишься и будешь ждать, когда тебе принесут одежду для шоу представления игроков. Оно состоится завтра вечером в доме Семьи Основателей. Вас представят публике, вы должны будете понравиться им. Общайтесь, обольщайте и будьте послушными.

– Для чего все это?

– Рэйвен, встречи с вами ждут уже очень давно. В жилом блоке есть экраны, ты можешь там посмотреть новости. Из них все станет ясно. Пока отдохни, мерки с тебя уже сняли, одежду отшивают. Ты будешь сверкать, я уверена.

Лисса улыбнулась мне и пошла на выход.

Я не стала окликать ее и задавать лишние вопросы, главное, что я от нее узнала – остальные тоже здесь и скоро я их увижу. После этого уже будем принимать решения. Я легла и уставилась в потолок. Сбегать – мой вариант, но тут он не сработает. Не хочу лишаться головы, мне прощание с пальцем далось тяжело.

Придется играть.

Но вот кем будут наши противники? Я предполагала, что Семья Основателей поставит против нас кого-то из своих безопасников. Скорее всего будет именно так. А что будет в случае победы? В случае поражения все кристально понятно – мы умрем. А если нам удастся победить? И сколько всего будет игр? С какой периодичностью они будут проходить?

Примерно через час за мной пришла другая женщина. Она не представилась и была куда менее приветлива, чем Лисса. Она велела мне покинуть палату и следовать за ней.

Мы прошли по белому коридору, с двух сторон от которого были расположены идентичные друг другу белые полотна дверей. Мы прошли их и спустились по трем ступеням, женщина открыла дверь и сказала:

– Иди до упора, там ваш блок. Если после игр будут травмы, то приходи сюда, эта дверь всегда открыта.

– Хорошо, спасибо, – ответила я, решив быть максимально покладистой, чтобы от меня не ожидали никаких финтов. На моей стороне может встать только неожиданность. Да и злить человека, который может помочь моему физическому здоровью, было бы глупо.

Я пошла по коридору, толкнула серую тяжелую дверь и зашла в огромный холл, в центре стоял круглый стол, а по бокам от него расположились кресла. Шесть штук. Пустовало только одно.

Я была так рада видеть Чейза, Джека, Вивиан, Келли и Шанти, что, не скрывая эмоций, всхлипнула и прикрыла рот ладонью. Они живы. И они здесь. Со мной.

Чейз первым поднялся с кресла и уже в следующее мгновение был возле меня. Я упала в его объятия и крепко сжала его футболку пальцами. Он что-то шептал мне в волосы, но я не разбирала слов. Эмоциональное облегчение оказалась оглушительным. Тихий голос Чейза успокаивал, и в итоге я от него отстранилась.

– Вы здесь, – прошептала я.

– Да. Как ты? – спросил он, и я молча просто уткнулась ему в грудь лицом.

После объятий и приветствий мы сели вокруг стола. Чейз оказался на соседнем стуле и взял мою руку, сжал пальцы и мне стало намного легче. Он рядом, значит мы выберемся и отсюда. Это ведь Чейз, у него всегда есть план.

– Что мы будем делать? – спросила Вивиан.

– Играть, – ответил Чейз. – Изначально у нас не будет другого выбора. И внимательно следите за словами, я не нашел тут камер и прослушки, но уверен, они есть.

Об этом я уже позабыла. Мы променяли одно Ристалище со всевидящим оком на другое. Более теплое и чистое, но все же. Здесь мы не знали правил. Снова.

– Они вживили нам чипы, – сказала я.

– Да. Лисса рассказала всем одно и то же, отработала чисто по методичке, – ответил Джек.

Я бросила взгляд на экран, который был во всю стену.

– Вы его включали? – спросила я.

– Нет, – ответила Шанти.

Как только она сказала "нет", экран засветился, мы снова увидели бледных разукрашенных ведущих.

Экран включили не мы, следует Чейз прав, и за нами все же следят. И как, скажите, мы должны строить планы, находясь под колпаком у Семьи Основателей?

Видимо, мы попали на середину выпуска и удалось нам узнать немногое. По всем экранам Столицы сообщается, что шестерка беглецов уже готовится выйти в люди и показать себя. Они анонсируют вечер в доме Семьи Основателей, билет туда стоит дороже, чем весь дом, в котором я жила на Синте. А я вам напомню, он высотой в сто этажей. В доме Семьи Основателей соберутся только те, кто участвует в ставках. Сегодня последний день, чтобы подать заявку на участие. В рейтинге я до сих пор была на первом месте, но теперь меня и Чейза разделяло всего ничего – пара сотен баллов. Скольким суммам равны эти баллы мы не знали, по экрану этого не сообщили, но могу предположить, что очень много.

Завтра на вечере с нами смогут пообщаться и потанцевать.

Завтра на вечере на нас будут смотреть как на диковинку.

Завтра на вечере Семья Основателей представит наших противников.

Завтра на вечере нас смогут купить для более близкого знакомства.

И последний пункт страшил меня больше всего.

Немногим позже пришли люди и принесли нам одежду, в которой мы должны будем появиться в доме Семьи Основателей. Это были разнообразные костюмы из черного и серебряного цветов. Не будь мы в такой ситуации, одежда мне бы понравилась.

Примерно через час экран в холле снова включился сам, и мы вышли из комнат и стеклись в холл, сели за стол и стали ждать. На экране появился взрослый мужчина со шрамом на лице.

– Я не буду говорить вам высокопарных речей. Вы подвергли нашу систему опасности. Дважды. Первый раз, когда вышли за пределы купола. Второй, когда выкрали из капсулы Гаррета Уорда. За это вы будете наказаны. Наказаны так, как вы к этому привыкли. Завтра вы придете в мой дом и будете там гостями. Если попытаетесь сбежать или причинить вред кому бы то ни было, ваши чипы взорвутся незамедлительно. Если вы будете хамить гостям или же им что-то не понравится, то по возвращению в зону номер семнадцать вся команда подвергнется физическому истощению. Поверьте, вы не хотите знать, что это такое. Жду вас завтра. Будьте благоразумны.

Экран погас. Этот мужчина только что дал нам понять – мы его игровые куклы, и он может сделать с нами, что пожелает в любой момент.

Для нас игры уже начались.

14. Русская рулетка

К вечеру в доме Семьи Основателей нас начали готовить с самого утра. В жилом блоке, как его ранее назвала Лисса сновало слишком много людей в серых передниках. Нас отмыли, намазали чем только было можно и нельзя, облили духами. Делали прически, наносили макияж. Потом составляли в ряд перед экраном, на нас смотрел вчерашний мужчина и говорил переделывать. Когда нас привели к экрану в последний раз, он утвердительно кивнул, напомнил нам о том, что наша жизнь нам больше не принадлежит, а потом обратился к группе людей, которые были выстроены за нашими спинами.

– Запомните, как они выглядят сейчас, и никогда впредь не старайтесь сделать из них столичных граждан. Только черный и серебро. Они должны выглядеть представительно, но ниже всех, кто будет на вечере. Ясно?

Естественно, им было ясно, как я поняла, этому человеку вообще никто никогда не перечит. Вчера Джек рассказал мне, что это первый наследник, по совместительству родной отец Чейза. Я видела, каким взглядом Чейз смотрел на мужчину на экране и не решилась подойти к нему с вопросами.

Меня облачили в обтягивающий костюм. Блестящие черные брюки плавно переходили в черно-серебристую водолазку с открытой спиной и голыми руками. Накрасили меня соответственно одежде. Броские черные веки с зауженными стрелками на висках, приподняли мне брови, что придало взгляду высокомерность. Налепили длинные серебряные ресницы и накрасили губы тоже в серебряный. Шанти была в черном комбинезоне с закрытыми руками, но шикарным декольте, которое она постоянно пыталась поднять выше. Вивиан вышла к нам в облегающем платье, с разрезом до середины бедра. Келли была в короткой юбке и топе, который еле как прикрывал ее грудь. Джеку и Чейзу повезло больше, на них надели черные брюки и серебряные рубашки. Макияж у всех был примерно одинаковый, единственное, что не сделали мужчинам, так это не налепили ресницы и не накрасили губы.

В холл въехал небольшой транспорт без колес. Мы сели на него и в жилом блоке отключили свет. Электричества словно вообще не было. Кромешная тьма окружала нас, но машина ехала. Из-за этого невозможно было понять, куда мы направлялись. Потом включился свет и нас пересадили в другие машины, и мы поехали. И опять было невозможно понять в каком направлении мы двигались. Казалось, что даже чувство времени меня подвело и я даже примерно не могла понять, сколько было затрачено на дорогу. Пятнадцать минут? Час?

Возле дома Семьи Основателей была неимоверно огромная толпа людей. Они стояли за перегородкой, вдоль которой ходили безопасники с оружием наперевес. Люди визжали, хлопали в ладоши, а те, что не хлопали, держали в руках плакаты. Наши напечатанные лица были повсюду.

Они сошли с ума. Что все это время транслировали по экранам центра Столицы, что граждане поехали головой?

Нас быстро втолкнули в двери, и мы оказались в большом помещении. Тут уже были люди. По их нарядам и украшениям с огромными сверкающими камнями можно было легко догадаться, что это самые богатые люди планеты. Столицы уж точно.

Нас встретили аплодисментами и изучающими взглядами. Сказать, что мне было неловко, ничего не сказать.

В нашу сторону бодрой и уверенной походкой шла женщина на высоченных каблуках в платье бордового цвета. Она держала в руках какую-то продолговатую вещь и говорила в нее, ее голос разносился по залу:

– А вот и они, виновники этого вечера! Прошу поприветствовать шестерку игроков команды Рэйвен из Синта! – Эти аплодисменты звучали еще громче, а взгляды стали более наглыми.

Женщина стала представлять нас по одному. Вокруг происходило невообразимое столпотворение. Взрослые и обеспеченные люди выглядывали из-за спин друг друга, как дети. Как только женщина кого-то представляла, к нам тут же стали подходить десятки людей, они практически собирались в очередь, они трогали нас, что-то спрашивали, говорили слова восхищения и поддержки. От них сильно пахло духами, настолько, что я хотела сбежать из этого зала, но приказывала ногам не шевелиться. С нами фотографировались, гладили по волосам, обнимали.

Я чувствовала себя рабыней.

Не будь проклятого чипа в голове, я бы не стала это терпеть. Врезала бы уже в пару жирных рож.

Хотелось визжать.

Голова шла кругом, меня постоянно куда-то тянули, что-то говорили, пару раз даже поцеловали в щеку.

– Посторонитесь, я забираю даму на танец.

Передо мной возник Гаррет Уорд. В отличие от всех разукрашенных мужчин в зале, он один был без грамма макияжа, а еще и подстригся. Черные брюки и белая рубашка с закатанными по локоть рукавами. Он схватил меня за руку и потащил вглубь зала, я обернулась и поймала взгляд Чейза, но нас тут же отгородили люди. Я еле успевала за Гарретом, а потом он резко остановился и обернулся. Сжал мою ладонь, а вторую положил на талию. Из-за гомона голосов у входа музыку было практически не слышно.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, и первая мысль, которая пришла мне в голову, – он из противоположной команды.

– Пришел посмотреть на цирк уродов.

– Мы не уроды.

– Да я и не про вас говорил, но твое увечье не дает людям покоя. Сколько раз тебя попросили показать руку и рассказать, что случилось?

– Это они сделали из меня урода, – брякнула я не подумав.

– Милая, – издевательски протянул он. – Все, абсолютно все мы уродливы, но внешнее проявление – ничто по сравнению с внутренним. А так вы куда больше похожи на панд. Кто вас так разукрасил? Я тебя еле узнал.

Почему он говорил со мной так, будто мы давно знакомы? И кто такие панды? Что он здесь делает и почему я с ним танцую? Ладно, на последний вопрос я сама в силах ответить. Так мне хотя бы приходится разговаривать только с ним, а не улыбаться столичной элите, которая постоянно меня трогала.

– Где тебя держат? Ты тоже будешь участвовать в играх? – спросила я.

Гаррет прокружил меня и ответил, только когда я снова оказалась в его руках.

– Меня нигде не держат. В играх я не буду участвовать. А теперь мои вопросы. Где находится Синт, и как туда попасть?

Его вопросы застали меня врасплох.

– Что? Зачем тебе туда?

Гаррет растянул губы в улыбке и отрицательно покачал головой, склонился к моему лицу и прошептал:

– Нет, милая, ты нарушаешь правила.

– Какие к черту правила?

– Ты задала мне два вопроса, я дал тебе два ответа. А ты на мои не ответила. Это нечестно, я оскорблен.

– Я не знаю, как попасть на Синт.

– Такой ответ мне не нравится.

Я даже не заметила, как мы перестали танцевать и просто стояли в центре огромного зала и разговаривали.

– Зачем вы меня разбудили? – спросил Гаррет.

– Я не знаю.

– Неправильный ответ. Ты знаешь, Чакки точно сказал тебе.

– Что тебе от меня надо? Мне не до пустых разговоров.

Я забрала свою руку у Гаррета, развернулась и пошла обратно к своим, но мне практически сразу же преградили дорогу. Люди готовы были порвать меня на куски. Они все спрашивали и спрашивали, а мне приходилось отвечать и делать это с улыбкой. Больше всего их интересовали моменты, которые касались моей семьи, взрыва в Топорах и Шпорах, побега и того, как мне отрезали палец, но я все же смогла спастись.

Я больше часа не могла дойти до Чейза. Нас постоянно разделяла толпа. Когда я нашла взглядом Гаррета, он стоял, прислонившись плечом о колонну и держал в руках бокал. Отсалютовал мне им, и я четко прочитала в его глазах издевательство. Типа сама виновата, что сбежала от танца и разговора, теперь, Рэйвен, пожинай плоды.

Ведущая появилась и снова завладела вниманием публики, от меня отстали, и я быстро дошла до Чейза, он сжал мои пальцы и притянул к себе.

– Держись, – прошептал он.

У меня не было сил даже на то, чтобы кивнуть, столичные богатеи вынули из меня душу и потоптались по ней своей дорогой обувью. Ведущая тем временем снова оказалась у входа.

– Спешу представить вам вторую команду! Противников нашим звездам!

Когда она начала перечислять наших противников, земля ушла у меня из-под ног. В какой-то момент люди разошлись, и я увидела четырех мужчин и двух женщин в красном. Видимо, это был их цвет.

– Прошу поприветствовать первую девушку из команды Красных! Вы все ее прекрасно знаете, наследница Семьи Основателей – Дженна!

Люди аплодировали, а Дженна улыбалась, но в глазах присутствовал страх. Ее так не лапали, держали дистанцию. Дженна один из игроков, какого хрена происходило?

– Следующий игрок! Его вы тоже знаете, Хант из Клана Феникс! Далее Велас из Клана Топоры и Шпоры! Бродрик, брошенный супруг Шанти. Лилия родная сестра Келли! И Соломон – друг, а в дальнейшем враг Вивиан!

Пока толпа ликовала и перевела внимание от нас к другой команде, я потащила Чейза, и мы стали собирать остальных наших по залу, а потом скрылись за колонной.

– Какого хрена они здесь делают? – спросила я, чувствуя, как ладони начали потеть, а голова шла кругом.

Я снова была в одном помещении с Веласом. Какого черта!

– Посмотрите, они нашли игрока под каждого из нас. Хотят сбить нас с толку, – сказала Келли.

Я кивнула. Шанти вступила в разговор:

– Мы одна команда уже на протяжении продолжительного времени, они – нет. Велас и Хант вообще ненавидят друг друга. Это может сыграть нам на руку.

– Дженна у них, – сказал Чейз. Все повернулись к нему. – Нас некому вытаскивать из этих игр. Она теперь сама игрок. Нужно узнать условия победы и что будет с победителями.

Дженна у них.

Трижды черт!

– Пандочки, вы бы лучше не по углам прятались, а показали противникам, что не боитесь их. А то даже я вижу, как ваши маленькие хвостики трясутся от страха.

Мы все, как один развернулись к Гаррету, который закидывал в рот виноградины и, закатив глаза, жевал их.

– Ты-то что тут забыл? – со злостью спросил Чейз.

– Черокки, не переживай, я тебе не противник. Учу тебя, как играть по правилам Дельгадо.

Мы все, кроме Чейза и Джека, переглянулись между собой.

– Кто такой Дельгадо? – спросила я.

– Милая, не заполняй голову глупостями. Идите туда и покажите, что вы не трусливые зайки.

– Почему тебя снова не запихали в капсулу? – спросил Чейз.

– Друг мой, оказалось это просто так не работает. Нельзя меня снова туда класть. И ты лишил меня бессмертия, так что теперь ты мой должник.

– Я тебе ничего не должен.

Гаррет медленно пошел в сторону Чейза. Его взгляд из безразличного преобразился в убийственный.

– Должен, – сказал он, а потом веселость снова к нему вернулась. – Пойду познакомлюсь с другими участниками.

Голос ведущей снова отразился от стен:

– Прошу всех игроков пройти к столу!

К какому еще столу? Нас будут кормить?

Мы двинулись вперед, люди расступались перед нами. Я увидела стол, длинный и узкий. По двум сторонам от него разместились двенадцать стульев. С одной стороны, уже сидели противники. Нам не дали выбора, куда опуститься. Меня посадили напротив Веласа, Джека – напротив Дженны, Шанти – напротив мужа, Вивиан – напротив друга, а потом врага, что бы это ни значило, Келли – напротив сестры, а Чейза – напротив Ханта.

Вокруг нас стоял невообразимый галдеж, но я больше не слышала, что говорили столичные люди. Я смотрела на Веласа и не могла оторвать от него взгляда. Его приодели, и, я уверена, преобразили так же, как и меня. Но его лицо осталось безобразным, но более сносным, теперь у него закрывался рот. Полностью от уродства его не излечили, а это значит, обгоревшее лицо – его отличительная особенность.

– Так просто тебе от меня не сбежать, – сказал он.

– Много чести, я сбегала не от тебя.

– Разве?

Ответить мне не удалось, внимание привлекли безопасники, которые стали обносить стол прозрачными листами. Для чего это? Мы оказались в круге, на расстоянии трех метров возле нас никого не было, но за прозрачной преградой толпились люди. И тут я услышала голос отца Чейза:

– Игра начнется сегодня. Дорогие друзья, сегодня вы станете свидетелем открытия первых игр на выживание среди избранных! – Толпа гудела, но уже более тихо. Один из безопасников отошел в сторону и в наш круг вошли две высокие стройные девушки с максимально оголенным телом и первый наследник. В руках у девушек были маленькие сундуки. Наследник продолжал: – В далеком прошлом была опасная игра – русская рулетка. Не думаю, что кто-нибудь помнит точные правила игры, но вот что удалось добыть нашим историкам. В пистолет с подвижным барабаном вставляется одна пуля. Барабан прокручивается, и после этого происходит выстрел. В голову, разумеется.

Он продолжал говорить, а у меня кровь застыла в жилах. Это не игры, это какое-то истребление.

Толпа за прозрачной ширмой притихла настолько, что шаги первого наследника отражались эхом от высокого сводчатого потолка.

– У нас есть два револьвера и две пули. Девушки, прошу, – сказал он и галантно отступил от нашего стола смертников.

Девушки подошли с двух сторон и поставили свои сундуки золотого цвета. Вынули оттуда два старых пистолета, открыли обойму и загрузили в каждый по патрону и с улыбками прокрутили барабан. Меня затошнило.

– Спасибо, девочки, за представление, – сказал наследник, и девушки синхронно пошли кругом рядом с барьером, показывая оружие столичным идиотам, которые готовы платить баснословные деньги, чтобы в живую посмотреть на смерть. – Условия игры максимально просты. Раскручиваете барабан и направляете его на человека перед вами, по команде стреляете. Если первый круг, а точнее шесть выстрелов в одну команду окажутся осечками, круг начинается заново. И так пока оба патрона не покинут свои барабаны. Девочки, передайте револьверы капитанам команд. У черных это Рэйвен, у красных – Велас.

Наследник вышел из нашего круга, девушки подошли и подали мне и Веласу револьверы. Голос наследника заменили на ведущую, которая встретила нас на входе в дом Семьи Основателей.

– Уважаемые участники, крутите барабаны! – взвизгнула она.

Я все делала машинально. Повторила, как это сделала девушка. Сердцебиение раздавалось в ушах. Смерть смотрела мне прямо в лицо. Я чувствовала ее зловонное дыхание. Ощущала, как она сверлит меня взглядом и манит крючковатым пальцем.

Я не хотела умирать.

Если я попытаюсь сбежать, то умру с точностью в сто процентов, а тут пятьдесят на пятьдесят. Меня начало мутить еще сильнее.

– Направьте пистолет на противника!

Я навела дуло в лицо Веласа и услышала тихий плач Вивиан. Сердце молотом пробивало грудь, ладонь вспотела.

– Стреляем на счет три.

– Один.

– Два…

– Три!

Я нажала на курок, смотря в дуло пистолета, направленного на меня. Две осечки, и я соскочила с места. Меня ужасно мутило, голова шла кругом. Руки дрожали, а на лбу выступил пот.

– Рэйвен, присядь и передай пистолет дальше, – приказала ведущая.

И тут я чуть не слетела с катушек. Дальше сидел Чейз, и он смотрел на меня уверенным взглядом. Я отрицательно покачала головой. Нет. А что, если у Ханта не будет осечки? Только сейчас до меня дошло, что одного мы тут сегодня оставим. Кто-то из нашей шестерки не вернется в зону номер семнадцать. Потеря неизбежна.

– Рэйвен, давай. Все нормально, – прошептал Чейз.

Я села и передала ему револьвер.

– Чейз, пожалуйста, – просила я, словно это могло как-то повлиять на исход событий.

Он наклонился ко мне и легко поцеловал в губы, в этот момент за перегородкой случился коллективный вздох умиления. По моему лицу покатились слезы.

– Игроки, приготовьтесь! Крутите барабан!

Я никогда не забуду звук крутящегося барабана.

– Наведите пистолет на противника!

Чейз и Хант сделали это молча и смотрели друг другу в глаза.

– Один, два… три!

Два щелчка и ни одного выстрела.

Не успела я помолиться и поблагодарить бога за то, что Чейз остался жив, пистолеты перешли к Шанти и ее мужу.

– Приготовьтесь! Крутите барабан!

И снова этот тошнотворный звук. Я не могла больше его слышать, заткнула уши и прикрыла глаза. Отсчет до трех прошел и прозвучал выстрел.

Душа выпрыгнула из тела, и я снова соскочила со стула. За перегородкой визжали, аплодировали, кажется, я даже слышала чей-то смех.

Я упала на колени.

Тело Шанти лежало на полу, стул был перевернут, рядом с ней уже сидел Джек. Я просто смотрела, как из ее головы растекалась кровь. А потом я завизжала и на четвереньках поползла к ней.

Боже, ну только не Шанти!

Это несправедливо!

Она ведь бежала именно от своего мужа и погибла от его руки. Я кричала, но боялась прикоснуться к ней. Моя команда. Она, та которая вернулась за мной в лесу на Ристалище. Шанти. Моя Шанти. Она стала мне сестрой и другом, о котором я не могла мечтать. А теперь. А теперь она погибла на потеху публике. Чейз пытался поднять меня, но я брыкалась, пока не услышала его шепот:

– Если ты не сядешь, они будут пытать нас в зоне. Ты уже ничего не можешь сделать.

Чейз помог мне сесть, я посмотрела на Джека, его подбородок дрожал. Он сдерживал себя, Вивиан плакала, а Келли невидяще смотрела на свою сестру. Я перевела взгляд на мужа Шанти, он улыбался. Ублюдок улыбался.

– Передаем револьверы дальше!

Тот, что теперь был направлен на нас был пустым, но несмотря на это, рука Вивиан тряслась. На счет три именно рука Вивиан выбила игрока из команды красных.

Вокруг стояли овации. Люди за перегородкой сходили с ума. Они что-то кричали, хлопали, топали. Гомон звуков, криков, визгов. Но когда ведущая заговорила, все замолчали:

– Первый этап игр закончен! Спасибо всем, что пришли, можете и дальше праздновать, но игрокам нужен отдых, они отправляются к себе.

Голова была набита ватой.

Нам не позволили забрать тело Шанти.

Нас загрузили в машину и вернули в зону тем же способом, которым вывезли. Только когда мы оказались в зале, где был экран и круглый стол, включили свет.

Столов теперь было два, а стульев вокруг каждого по пять. Стула Шанти тут больше не было, но была пятерка из противоположной команды. Они стояли напротив нас. У меня не было сил биться с ними, даже смотреть на них я не могла. Слезы не прекращались.

Экран на стене загорелся, оттуда на нас смотрело лицо первого наследника, и оно было серьезным.

– Молодцы, – сказал он. – Теперь вы все будете жить в зоне номер семнадцать. Убийства в зоне запрещены. Остальное не возбраняется. Ждите следующего этапа игр.

Экран погас.

15. Семейный совет и корпорация

Тридцать четыре члена Семьи Основателей сидели в переговорной за длинный столом и смотрели на первого наследника, восседавшего во главе. Он выслушал очередное непонимание от тринадцатого наследника и теперь думал, как бы взять себя в руки и ответить родственнику, а не свернуть ему голову за глупые вопросы. Рихан ненавидел, когда его решения ставились под сомнение. Он уже долгое время был первым наследником и заботился о Семье, Столице, даже о городах. За время своего первенства среди Семьи он ввел несколько новых законов, все они, естественно, были оговорены с мистером Дельгадо. Первый наследник ужесточил законы и власть в Секторах, благодаря чему затраты Столицы на снабжение Секторов снизились в три раза. Остальные не понимали, каково это – править и брать ответственность за непростые решения. Все тридцать три человека думали, что знают, как лучше. Каждый из них ждет не дождется, когда Рихан отправится в мир иной и место во главе стола освободится. Как же им не повезло, ведь Рихан умирать не планировал. Он ждал момента, что корпорация объединится и станет единым организмом именно тогда, когда на троне Семьи Основателей будет сидеть он.

Посмотрев на свою Семью, Рихан ответил тринадцатому наследнику:

– Я знаю, что все вы переживаете за Дженну и ее благополучие, но она больше не является частью нашей Семьи. Она предала кровь и помогла преступникам сбежать из тюрьмы. Дженна находится там, где и должна находиться. Зона номер семнадцать строилась для предателей Семьи Основателей. Просто за все эти годы прецендентов не было, но она пошла против нас. Такому нет прощения, и вы все об этом знаете.

– Почему она им помогла? – спросил второй наследник, мужчина тридцати семи лет. – Каковы ее мотивы? Помочь побочным детям? Чейзеру и Джеку?

Бират раздражал Рихана больше остальных, именно он сядет на трон, когда первого наследника не станет. Бират постоянно пытался подпортить Рихану жизнь. Именно второй наследник был под подозрением в помощи Чейзеру. Рихан даже не думал на Дженну, пока не поймал ее.

– Она отказалась говорить, – ответил Рихан. – А мы не животные, чтобы пытать Дженну. Она знает, что в случае, если скажет правду, я вытащу ее из зоны. В случае молчания она останется там.

– Но ты ее не выпустишь даже если она скажет правду, ведь так? – спросил Бират.

– Верно. Она предатель, а в нашей Семье их быть не может.

С противоположной стороны длинного стола раздалось покашливание, и Рихан сжал ручку, которой делал пометки, так, что она треснула. Все светловолосые головы повернулись в направление единственного человека, не являющимся членом Семьи. Он был представителем корпорации.

Гаррет все собрание сидел молча, но терпение никогда не было его сильной чертой.

– Я, конечно, не разбираюсь в ваших правилах, – начал он. – Но почему все решения принимаются первым наследником? Почему не с помощью голосования? – Гаррет обвел взглядом каждого, кто сидел за столом, а потом посмотрел в глаза Рихана. – Неужели ваше слово стоит меньше слова первого наследник?

Гаррет поднялся со стула и пошел в сторону выхода, не дожидаясь ответа на свой вопрос. Он ведь задал его не для этого.

Первый наследник кипел от ярости, Семья задумалась над словами корпорации, а Гаррет еле заметно улыбнулся, когда покидал зал совещаний.

Когда первый наследник отпустил Семью, то тут же вызвал к себе Феликса, мужчина прибыл через пару минут, тихо прикрыл за собой дверь и встал рядом со столом.

– Нужно что-то с ним делать, – сказал Рихан, сверля пространство перед собой. – Гаррет опасен.

– Но он из корпорации, они для нас неприкосновенны.

Рихан думал об этом. Он трижды перечитал договор, который его предки подписали с Дельгадо. В Столице будут две правящие единицы.

После смерти Дельгадо, первый наследник станет президентом.

После смерти Дельгадо корпорация выберет своего президента из людей из прошлого.

На данный момент в корпорации всего один человек и он не бессмертный, в отличие от тех, что еще лежат в капсулах. Если Дельгадо погибнет сейчас, то корпорация и вся ее инфраструктура будет в руках сумасшедшего Гаррета Уорда. Если Дельгадо продержится еще три года, то тогда Рихан сможет настроить проснувшуюся корпорацию против Гаррета. Но ждать было так невыносимо. Но более невыносимо было то, что Гаррет Уорд вообще не собирался подчиняться. Он ходил по дому Семьи Основателей, как по своему, виделся с Дельгадо, когда желал этого, расспрашивал Семью и доставал вопросами работников и службы безопасности. Гаррет Уорд мешал Рихану. Первый наследник больше не чувствовал себя всесильным. Единственно, куда Гаррет не лез, это игры, там у него не было никаких прав, они появились после подписания договора предков Семьи Основателей и Дельгадо.

– Простите, мистер Рихан, но вы ничего не можете ему сделать, даже в случае попытки, вас казнят, – тихо проговорил Феликс и опустил голову еще ниже.

– Ты знаешь, что он делал, в последний раз посетив мистера Дельгадо? Человека, который даровал ему то, о чем он не мог мечтать в своей никчемной прошлой жизни?

– Не знаю, мистер Рихан.

– Он искал розетку.

– Что? Я не понимаю.

– Он искал розетку, чтобы отключить мистера Дельгадо от аппаратов. А тот просто посмеялся над этим. Гаррет Уорд опасен.

На это Феликсу нечего было сказать. Он вспомнил, как помогал Гаррету добраться до его дома, который находился по соседству с домом Семьи Основателей. Высотка, в двадцать этажей впервые загорелась лучом синего цвета. Это ознаменовало новую эпоху, корпорация стала собираться. Из двадцати этажей, которые были построены десять лет назад, Гаррет Уорд выбрал последний этаж с выходом на крышу. Феликс испытывал любопытство по отношению к человеку из капсулы. Он был совершенно иным. Не походил ни на одного человека, которого знал Феликс. Гаррет Уорд изначально вел себя, будто Столица принадлежала ему.

Разговор Феликса и первого наследника перешел на игры и заключенных в зоне номер семнадцать. С открытия первых игр прошло два дня, команды противников практически не контактировали между собой. Проигравших в первых играх сожгли в тот же день.

– Сколько мы заработали на первом этапе? – спросил Рихан.

– В семнадцать раз больше, чем за последние три года на Ристалище, – ответил Феликс.

– Покупатели объявились?

– Да. Но с этим проблема.

– Какая?

– Одна из трех купленных – Дженна.

– Это не проблема, отправляй и ее тоже. Как идут подготовки ко второму этапу? – спросил Рихан.

– Уже почти все готово.

– Отлично.

16. Сломана

Я два дня не выходила из комнаты. Если кто-то решил, что я сдалась или сломалась, то он оказался прав. Я сломалась, и не хотела, чтобы меня кто-то чинил. Впервые в жизни я действительно опустила руки. Я так устала бороться, выживать, бежать и выгрызать существование.

Я больше не хотела этого. Смысла бороться не было. Все мои действия ведут к одному и тому же – я теряю людей, которые мне дороги. Я лишилась семьи, никого из них не осталось. Пытаясь спастись, я пошла грабить могилу и из-за этого потеряла друга. Решила помочь девочке Кэролайн и ее убили вместо меня. По-настоящему сблизилась с Шанти, потащила ее с собой из Ристалища и что в итоге? Ей выстрелили в глаз.

Все умирают.

Я толком не спала, почти не ела, хотя это было глупо, ведь следующие игры могут начаться уже через час, а я окажусь бесполезной. Обузой, которая потянет всех вниз. Я все это понимала, но не могла заставить себя жить дальше, словно ничего не произошло. Где-то рядом ходят люди, которые желают мне смерти. Велас, Хант. Одного я чуть не убила, а второго мы предали. Но печаль в том, что не только они хотят моей смерти, вся Столица только и ждет этого.

Стук в дверь заставил меня вылезти из кровати.

– Кто там? – спросила я.

– Келли.

Я открыла дверь, и в комнату вошла Келли, она осмотрелась по сторонам и села на край кровати. Ее плечи были напряжены, видимо, она пришла сказать мне, что хватит себя жалеть. Вот только это была не жалость, а переосмысление жизни.

– Тут все комнаты идентичные друг другу, – подметила Келли. – Хорошо, что хоть запираются изнутри.

Я ничего не ответила, я знала, зачем пришла Келли. Привести меня в чувство, но мне кажется, это могла сделать только Шанти. Внутренний голос кричал, что это могу сделать только я и мне не нужны для этого посторонние люди, но я быстро захлопну дверь каморки, в которой уже два дня взаперти держала здравый смысл. Хотя эта преграда была столь тонкой, что я слышала, как пленник вопил: "Живи, твою мать!"

– Ты не можешь так с нами поступать, – сказала Келли. – Прятаться в комнате вечно не получится, мы должны взять себя в руки.

Я стояла у выхода из комнаты и смотрела на Келли. Я ничего не чувствовала из-за ее слов. И все это и сама прекрасно понимала, но я не могла. Как они этого не понимают? Я не могла сделать вид, что смерть Шанти это обыденность. Да я видела много трупов, но родных терять нестерпимо больно.

– Я понимаю, – сказала я.

Келли встала с кровати и подошла ко мне.

– Не понимаешь. Семья Основателей специально делает это. Они нашли соперников нашей команды так, чтобы мы не смогли быть хладнокровными. Они запустили первые игры тогда, когда мы не были к этому готовы. Рэйвен, соберись. Ты нужна нам.

Я кивнула.

– Стараюсь.

– Плохо стараешься. Рик погибал не для того, чтобы мы выбрались из Ристалища и опустили руки при первом же поражении. Если ты вспомнишь, мне тоже было тяжело, когда Рика не стало, но я ни разу не подвела команду из-за своей скорби.

Келли ушла, а я так и стояла у двери и думала над ее словами. Она действительно страдала, скорее всего и сейчас ей больно, ведь так быстро потери не забываются. Они вообще никогда не забываются, но спустя время притупляется чувство бесконечного одиночества.

Я снова залезла в кровать и незаметно для себя уснула, под мысли о Шанти и Рике. А проснулась от очередного стука в дверь. Пришел Чейз. Я впустила его и тут же оказалась в теплых объятиях. За эти два дня он часто приходил, но мы практически не разговаривали, Чейз был рядом, безмолвно поддерживал меня. И я была ему благодарна за это, иначе я бы совсем расклеилась.

Отстранившись, я спросила:

– От Ханта все так же тишина?

Я хотела поговорить о чем-то нейтральном, пока мысли о Шанти снова не завладели мной. Чейз глубоко вздохнул и ответил:

– Да. Он точно что-то задумал. Я пришел сказать тебе кое-что более важное, нежели Хант и его тараканы.

– Что?

Лицо Чейза было серьезным, он снова обнял меня и начал говорить тихо, чтобы прослушивающие устройства, которые скорее всего были тут повсюду, не услышали его слов.

– Ты должна знать, что, если выберешься отсюда без меня, иди к седьмому причалу, это заброшенное место, им никто уже не пользуется много лет. Оно за пределами Столицы, позже я нарисую карту. Раз в месяц туда будет либо приходить, либо приплывать человек из-за моря. Он поможет. Должен помочь.

Я отстранилась, и в испуге посмотрела на Чейза. Наши взгляды встретились, и я боялась отвести свой, словно стоило мне моргнуть или отвернуться, и Чейз мог исчезнуть.

– Что ты такое говоришь? – прошипела я.

Чейз снова обнял меня и продолжил:

– На этом части континента тебе делать нечего. Тут все подконтрольно Семье и корпорации. Если по их правилам будет один победитель, то им должна стать ты. Я расскажу тебе про людей из капсулы, расскажу то, что узнал за все время жизни в Столице, что узнал от Дженны вчера. Эта информация будет твоим билетом через море. В жизнь, которую ты заслужила.

Я отстранилась и отрицательно покачала головой.

– Не говори так, мы больше никого не потеряем. Понимаешь? – спрашивала я и видела в лице Чейза то, чего не желала там видеть никогда. Он считал, что мы проиграем. Он был в этом уверен.

Боже, только не это. Я не могла позволить Чейзу потерять надежду, ведь если ее потеряет он, тогда нам точно конец. Наша команда держится только на его уверенности и дальновидности.

Чейз взял мое лицо в теплые ладони и смотря мне в глаза прошептал:

– Нужно быть реалистами. Рэйвен, меня отсюда они точно не выпустят. Дженна нам больше не поможет. Все люди, вообще все, кто ей помогал, мертвы. И она умрет здесь же, как я, как Джек. Она это понимает, я это понимаю, и Джек это понимает.

– А я это понимать не хочу. Неужели мы столько всего прошли, чтобы умереть вот так? Нет. Чейз, нет.

Его губ коснулась легкая улыбка, в ней напрочь отсутствовало что-то счастливое или теплое. Она сквозила грустью. Он словно прощался со мной. Здесь, в этой комнате, пока нам никто не мешал. Ни Семья Основателей, ни Хант и Велас, ни игры и выживание.

Здесь были только я и он.

Рэйвен и Чейз.

– Я не могу тебя потерять, – прошептала я, и по щеке соскользнула слеза. – Только не тебя.

Чейз большим пальцем стер мокрую дорожку и снова печально улыбнулся. Я уже успела возненавидеть эту улыбку.

– Мне тоже этого не хочется, но нужно быть готовыми к любому раскладу. В этом будет наше преимущество. Команда Веласа в этом плане впереди нас. Они не привязаны к друг другу эмоционально. А мы уже сплелись в клубок.

Я накрыла руки Чейза ладонями и, привстав на цыпочки, поцеловала его, я не хотела слушать его слов. Не могла думать о том, что мне придется потерять и его. Я не хотела этого. Я боялась этого. Мне было ужасно страшно.

В груди была дыра размером с галактику. Я испытывала боль от потери Шанти, и от слов Чейза. Я хотела заглушить эту боль.

Поцелуй отдавал болью и безысходностью, но я не могла отстраниться, особенно когда Чейз притянул меня ближе и опустил ладони на ягодицы. Я зарылась пальцами в его волосы. Поцелуй становился более интенсивным, и с каждым вдохом я забывала о существовании черной дыры в груди.

Я хотела этого, хотела, чтобы мы стали ближе, чем есть. Желала поцелуев Чейза, его касаний и жара тела.

Отстранившись друг от друга, мы тяжело дышали. Я смотрела в глаза Чейза и видела в них желание. Я пошла к двери и заперла ее изнутри, обернувшись, поймала легкую улыбку Чейза и улыбнулась в ответ. Слова были не нужны. Печаль испарилась, на ее место пришло разгорающееся желание быть нужной. Я понимала, что это временно, но мне нужна была эта передышка.

Мне был необходим Чейз.

Медленно идя к нему, я скидывала с себя одежду. В горле пересохло от волнения. А что если я не оправдаю ожиданий Чейза? У меня было не так много сексуальных партнеров, да и партнерами я могла назвать их с натяжкой.

Чейз смотрел мне в глаза, но, когда я скинула последний атрибут одежды, его взгляд медленно по скользил вниз. Я видела, как он сглотнул, и остановилась. Чейз вернул взгляд к моим глазам и прошептал:

– Рэйвен, иди ко мне.

И я пошла, оказавшись в объятиях, моментально откинула все мысли. Чейз подхватил меня на руки и уложил на кровать. Я начала сдергивать его футболку и заехала ему в нос.

– Черт, – засмеялся он.

– Извини, – пискнула я и тоже засмеялась.

Футболка была отброшена, а потом за ней последовало все остальное. Касания кожи к коже. Пьянящие поцелуи. Легкие касания и сладостные стоны. Мы лежали лицом к лицу и не спешили, Чейз исследовал мое тело и находил точки, от касания которых подгибались пальцы на ногах, а по спине и шее бежали мурашки. Я гладила его широкие плечи, и было странно не ощущать там шрамов, которыми он был покрыт ранее. Я нажала на его плечо и перевернула Чейза на спину, перекинула ногу и села сверху, я чувствовала, как он желал меня, и плавно двигаясь вниз, покрывала поцелуями его тело. Он не дал мне дойти до самого интересного, чертыхнулся и подтянул меня вверх и в следующее мгновение я уже лежала на спине. Голова шла кругом, низ живота тянуло от боли и желания, я обхватила Чейза ногами и притянула к себе.

Когда Чейз вошел в меня, я чувствовала его каждой клеточкой тела. Я смотрела ему в глаза и понимала – мы единое целое.

– Чейз, – прошептала я ему в губы и отдалась танцу страсти.

Я упиралась пятками в кровать, чтобы оказаться еще ближе. Хотела влезть ему под кожу. Чейз двигался внутри меня, и с каждым его движением я отдалялась от этого мира. Мне нравилось чувство невесомости и пожара, несущегося по венам. Не помню, как мы развернулись, но в одно мгновение я была придавлена весом Чейза, а в следующее уже сидела на нем. Откинув голову назад, я плавно двигалась, дразня сама себя и отодвигая время оргазма. Чейз крепко держал меня за бедра и помогал не потерять темп, который постепенно наращивался и наращивался. Я двигалась все быстрее и быстрее. Чейз сел и наши тела максимально соприкоснулись, объятие было настолько крепким, что стало тяжело дышать, но это было и не нужно. Я вскрикнула, и вцепилась в плечи Чейза мертвой хваткой и улетела. Оргазм накрыл меня с головой, но я не прекратила движений, и вскоре Чейз последовал за мной.

В полубреду я рухнула на кровать и блаженно улыбнулась. Глаза были закрыты, но я словно почувствовала, что Чейз наклонился ко мне, и немного приподнявшись, поймала его легкий поцелуй.

Мне было так хорошо, что я не хотела открывать глаза и возвращаться в реальность. А в голове засела одна мысль, точнее это был вопрос: "Какого хрена мы так долго тянули?"

Мы лежали лицом друг к другу, я держала Чейза за руку. Реальность постепенно опускалась на плечи, я смотрела на Чейза, на человека, который стал мне небезразличен, который никогда не бросал меня, и не оставлял. И я должна была отвечать ему тем же.

– Мы вместе выберемся отсюда, – тихо сказала я.

– Надо все это обдумать.

– Да.

В дверь заколотили так, что полотно еле как выдержало. Мы быстро соскочили с кровати, накинули на себя одежду и пошли к двери, там стояла Вивиан.

– Келли забирают. Келли и Дженну, – тараторила она.

– Куда? – спросил Чейз, застегивая ширинку.

– Они, те кто пришли за ними, говорят, что Дженну и Келли купили.

Вот черт!

Мы выбежали из комнаты и понеслись в центр здания, в зал, где были столы. Издалека я услышала, как Джек кричал, что они никуда не поедут, а потом я услышала треск, сначала не поняла, что это, а потом мы вбежали в холл. Келли и Дженна стояли в окружении безопасников, а Джек лежал на полу и трясся. Его ударили током, чтобы он не мешал. Немного в отдалении стоял Хант со сложенными на груди руками и безэмоционально наблюдал за развернувшейся картиной.

– Что происходит? – спросил Чейз, выходя вперед.

Один из безопасников ответил ему:

– Они куплены и уже оплачены. Мы в любом случае увезем их. Не мешайте.

– Что значит – куплены? – спросила я, и перед глазами возник репортаж, где говорилось об этом. Нас действительно можно было купить. Товар, не более этого.

– Чейз, все нормально, – крикнула Келли. – Мы скоро вернемся. Не мешайте им и заберите Джека.

Она говорила это так, словно их вывозят на прогулку, а не… я даже не хотела думать, с какими помыслами их купили. Почему в этом мире постоянно хотят купить и продать женщин? Сначала меня в дом Клеопатры, потом Вивиан к мистеру Берьетте, теперь Келли и Дженна. Хоть я и не знала вторую, но никому не желала рабского повиновения от незнакомцев, которые явно не на разговор их пригласили.

Их увели, а мы остались. Нужно было что-то делать. Надо придумать, как достать чип и слинять отсюда. Найти эту чертову пристань и уплыть от Столицы, как можно дальше.

– Что думаете делать?

Мы обернулись к Ханту, Вивиан помогала Джеку подняться.

– Думал, ты разучился говорить, – сказал Чейз.

Хант пожал плечами.

– Не люблю трепаться попусту. Из-за вас меня притащили сюда, так что я жду, когда вы придумаете, как покинуть это теплое и светлое место.

– Отсюда не сбежать, – сказала я.

Взгляд Ханта моментально направился ко мне.

– Рэйвен, тебе ли не знать, что сбежать можно из любого места, – сказал Хант, развернулся и пошел в коридор, где разместилась команда красных.

Мы сели за стол. Четверо. Еще недавно нас было шестеро. Я молилась, чтобы Келли вернулась невредимой и как можно быстрее. Сидя за круглым столом, мы молчали, и я была уверена, что думали мы об одном и том же. О побеге. И желательно о таком, где наши головы не взорвутся.

– Извне помощи нет, – сказал Чейз и обвел нас взглядом. – Нужно отталкиваться от того, что мы имеем, будучи здесь. Подумайте об этом, а пока отдыхайте. Силы нам пригодятся.

Когда я начала подниматься из-за стола, Вивиан взяла меня за руку и попросила остаться с ней. Я кивнула Чейзу, и они с Джеком ушли.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала Вивиан, и я только сейчас заметила, какие синяки залегли под ее глазами.

– Слушаю.

– Я не могу убивать людей, – прошептала она и поморщилась. – То, что я сделала на игре в доме Семьи Основателей, это… это уничтожает меня. Я не могу спать, не могу собраться. Я не могу, понимаешь? Не хочу жить, зная, что из-за этого мне пришлось сделать.

Вот черт! Из-за того, что я скрылась в своей комнате и погрузилась в скорбь и самобичевание, я даже не подумала про Вивиан, которая убила человека, который когда-то был ей другом.

Если мы команда, то не должны забывать друг о друге. Я помню, что раньше Вивиан вызывала во мне только раздражение, но это уже давно изменилось. Из всех нас она самый достойный и добрый человек. Больше в нашей команде добротой никто не славился.

– Вивиан, ты до этого никогда никого не убивала? – аккуратно спросила я.

– Нет.

– Как же ты выжила на Ристалище?

Вивиан отвела взгляд в сторону и отпустила мою руку.

– Как могла, так и выживала. Мне приходилось…

Она не смогла договорить, и я не стала требовать от нее этого. Я пересела на стул рядом с ней и взяла ее руку в свои. Мне было плевать, что она делала ради выживания. Это инстинкт самосохранения и от него просто так не избавиться, именно он руководит нами, когда на кону стоит жизнь.

– Ты должна понять всего одну вещь, – сказала я. – Только одну.

Вивиан подняла на меня взгляд и спросила:

– Какую?

– Это не ты убила человека. Это сделала Семья Основателей.

– Но на спусковой крючок нажала я.

– Но пистолет в твою руку вложили они. Их ты должна ненавидеть, не себя. Поняла?

Я прекрасно осознавала, что скорее всего мои слова не возымеют нужного эффекта, но я действительно считала так, что за все, что мы сделали и сделаем на играх, вина за эти ужасы лежит на совести Семьи Основателей.

Краем глаза я заметила, как в зал вошел Велас, и мне сразу стало трудно дышать. Легкие сковало, а страх моментально пробежался по позвоночнику. Я наклонилась к Вивиан и прошептала:

– Позови Чейза. Срочно.

Она кивнула и убежала, а я осталась один на один с Веласом. Он сел за наш стол четко напротив меня, так же мы сидели на первых играх. Я знала, что он бы не дал мне уйти из зала, самолюбие Веласа желало высказаться.

– Я думал, никогда больше не увижу тебя, – сказал он и перевел взгляд на мою руку. – Как тебе мой урок? Легко жить без пальца?

Мне хотелось убрать руку со стола, но я этого не сделала. Если Велас поймет, какой ужас на меня наводит, то мне конец.

– Как тебе мой взрыв? – спросила я. – Легко жить с обгоревшей рожей?

– Не хами.

– Что тебе надо?

Велас откинулся на спинку стула и стал загибать пальцы.

– Месть. Расплата. Справедливость.

– Если справедливость существовала бы, ты бы никогда не родился на свет.

Велас нахмурился.

– Не понимаю, куда делать трусливая девчонка? Где ты ее спрятала?

– Ее никогда и не было, – я сказала это так уверенно, что сама поверила в ложь.

Я поднялась, но Велас тут же встал и преградил мне дорогу.

– Если ты хочешь убить меня, то дождись следующей игры. Убийства тут запрещены, – напомнила я, мысленно зовя Чейза.

– Кто сказал, что я хочу тебя убить? – слишком медленно проговорил Велас и растянул губы в приторной улыбке.

В зал вошел Чейз, и Велас тут же ушел. Я протяжно выдохнула, только когда шаги Веласа затихли.

Прежде чем Келли привезли, прошло несколько часов. Мы с Джеком как раз шли в зал, когда там снова появились безопасники. Они опустили тело Келли на пол и отошли от нее. Я побежала к ней и упала на колени так, что коленные чашечки чуть не треснули. На Келли не было ни одного живого места. Она вся была в синяках и ссадинах, лицо разбито, с губы на пол капала кровь.

– Джек, надо унести ее к медикам! – закричала я. – Боже, что они с тобой сделали?

Губы Келли шевелились, я наклонилась к ней и услышала:

– Животные.

Я отстранилась от Келли и зажала рот ладонью, Джек аккуратно поднял ее на руки и пошел в сторону медицинской части зоны номер семнадцать. Я пошла следом за ним, но меня на полушаге остановил голос безопасника:

– Рэйвен, идем. Тебя купили.

– Снова купили, – прошептал Велас, которого я даже и не заметила. Бросив эти слова, он отправился к свой коридор, тихо посмеиваясь.

Я посмотрела на безопасника и спросила:

– Я могу сходить в комнату?

– Нет.

– Я только попрощаюсь.

– Нет. У нас распоряжение. Покупатель уже ожидает тебя.

Моих сил хватило, чтобы кивнуть. Безопасник схватил меня за руку, видимо, решил повести в нужную сторону, но я дернулась и откинула его руку, следом услышала треск, и меня ударили током, я завалилась на бок и почти сразу же отрубилась.

17. Покупатель

Когда в следующий раз я открыла глаза, то оказалась на большой кровати, застеленной настолько белоснежным постельным бельем, что глазам моментально стало больно. Внутри поднялась тревога. Сердце из спокойного положения перешло в режим – опасность рядом. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что меня тут не убьют, иначе все, что делала Семья Основателей, теряло смысл. Но со мной могли сделать все остальное, а порой смерть не так страшна, как жизнь после определенных моментов.

Голова немного кружилась, во рту пересохло. Я села и осмотрелась, на стене перед кроватью был экран, там бесшумно разговаривали люди и улыбались мне. Кто-то убавил звук на минимум. Кроме экрана и кровати, тут больше ничего не было, хотя площадь позволяла расставить тут кучу шкафов, кресел и диван. Когда я поднялась с шуршащих простыней, меня немного повело в сторону, но я не завалилась, удержав равновесие на последней секунде перед падением. Слева располагалось огромное окно, оно выходило на Столицу, и это точно был самый ее центр в закате дня. Я видела красный луч, он бил с самой макушки соседнего здания, которое было немного ниже. Я оказалась максимально близко к дому Семьи Основателей. Значит, человек, который купил меня, очень влиятельный, раз живет так близко к ним.

Твою ж мать!

Покрутившись вокруг себя, я не нашла больше ничего, кроме двух белых дверей. Быстрым и тихим шагом пошла к одной из них, дернула ручку, но она оказалась запертой. Логично, черт возьми. Сердцебиение продолжало разгонять кровь и заставляло меня нервничать с каждой секундой все больше и больше. Перед глазами стояло избитое тело Келли. Господи, что с ней делали? Мысленно задавая этот вопрос, я уже знала, что не хочу знать ответа. Я пошла ко второй двери, но тут же замерла, возле кровати, с которой я недавно встала, валялась куча тряпья. Я подошла ближе, наклонилась и двумя пальцами подняла женские трусы, да их трусами-то сложно было назвать, три нитки. Бюстгалтеров было по меньшей мере десяток, а еще какие-то странные крема и… резиновые члены. Семь резиновых членов разных цветов и размеров.

Куда я попала?

Отбросив трусы, я пошла ко второй двери, но взгляд возвращался к членам. Зачем они тут? На этот вопрос я тоже не хотела бы узнать ответа. Вторая дверь оказалась не запертой. Приоткрыв ее, я услышала шум воды. Кто-то мылся. Сейчас был идеальный момент застать покупателя врасплох и показать, что со мной шутки плохи. Но что я могла сделать? Напрыгнуть на него, когда он моется? Заорать? Все это не подходило для устрашения.

Я вернулась в комнату. Вы не поверите, но я обшарила все, но не нашла ни одной вещи, которой бы смогла пригрозить, защититься. Пришлось взять самый большой член и вернуться к ванной комнате. Снова тихо приоткрыв дверь, я покосилась на оружие в моих руках и закатила глаза. Для защиты все средства хороши. Даже такие.

Войдя в ванную, я увидела перегородку, которая, возможно, была прозрачной, но сейчас, из-за обилия пара, она стала матовой. Но все равно я смогла рассмотреть там человека. Он был один и, что-то бубня, напевал себе под нос.

Это точно был мужчина.

Я замахнулась оружием и резко отодвинула дверь в сторону, но не я шокировала покупателя, а он меня. Под душем стоял Гаррет Уорд. Он даже не прикрылся, увидев меня, а продолжил мыться, размазывая пену по своему торсу. Мой взгляд упал ниже намыленного участка тела, а потом вернулся наверх. Я онемела. Так и стояла там, моргала глазами и пыталась собрать мысли в кучу.

– Привет, смотрю, ты уже выбрала себе игрушку, – сказал Гаррет и кивнул на оружие, которое я до сих пор держала над головой.

Опустив руку, я отвернулась так быстро, что чуть не завалилась. Сказать, что я была в шоке, это приуменьшить мое состояние донельзя.

– Гаррет? – пропищала я, а дальше голос ко мне вернулся, и я спросила. – Какого черта ты делаешь?

Он хмыкнул? Он реально хмыкнул, а потом ответил:

– Моюсь. А ты?

– Я не об этом, ты меня купил? Зачем? Я с тобой спать не буду, – автоматной очередью протараторила я.

– Милая, поверь, симпатичной мордашки недостаточно, чтобы залезть в мою постель.

Я снова обернулась.

– Что ты несешь? – спросила я и зачем-то дернула рукой с оружием.

– Я несу радость людям, а вот что ты носишь, это интересный вопрос, – сказал Гаррет, кивнув на член в моих руках.

Я замахнулась и ударила Гаррета по руке, снова отвернулась и услышала смех. Настолько заразительный, что сама была готова засмеяться, или снова врезать Гаррету.

– Боже, резиновыми письками меня еще не били, – сказал он сквозь смех.

– Только живыми? – Зачем я это спросила?

– Нет. Посчастливилось избежать подобного.

Он не переставал смеяться. Меня это злило.

– Не смешно, – сказала я.

– Очень даже смешно, – ответил Гаррет и выключил воду. – Если он тебе так понравился, то можешь забрать себе.

Я бросила оружие в Гаррета не поворачиваясь и вышла из ванной. И только тогда я поняла, что щеки горели адским пламенем. Он ведь даже не прикрылся, а я било его членом. Господи, что вообще происходит? Я прошла к окну и стала ждать покупателя, чтобы выяснить, что я тут забыла.

Он вышел из душа обмотав полотенцем бедра. Я старалась смотреть ему в глаза, но они почему-то пару раз опускались ниже.

– Что происходит? – серьезно спросила я, ощущая, как щеки снова стали краснеть.

– Я тебя купил, – бросил Гаррет.

– Зачем?

Человек из прошлого лениво пожал плечами.

– Мне тут скучно, решил развлечься.

Ему, видите ли, скучно. Я закатила глаза и глубоко вдохнула. Неужели Чейз не мог достать кого-нибудь другого? Почему именно этого человека из прошлого он решил разбудить? Или раньше все были такими заносчивыми и невыносимыми?

Гаррет кивнул на кучу у кровати и сказал:

– Если тебе там еще что-то приглянулось, то можешь забрать. Семья Основателей была так любезна, что прислала все это бонусом к моей покупке.

– Мне ничего из этого не нужно.

– Как скажешь.

В комнате повисла тишина. На мгновение мне стало неловко, я кивнула на полотенце, которым был обмотан Гаррет, и сказала:

– Ты не мог бы одеться?

– Мог, но чего ты там не видела?

– Ничего я не видела.

Он просто улыбнулся и вышел в дверь, которую еще недавно я пыталась открыть. Через пять минут Гаррет вернулся, он был в синих джинсах и белой футболке, бросил мне какой-то сверток, и сказал:

– Одевайся, сходим, поедим.

События настолько быстро сменяли друг друга, что я не успевала за ними следить. Еще недавно я в ужасе исследовала комнату, потом угрожала резиновым членом Гаррету Уорду, а теперь мы с ним должны куда-то идти.

– Мы куда-то пойдем? Из этой квартиры?

– Да. Я не любитель тратить время на готовку. У тебя пять минут.

– Подожди, – окликнула его я, когда он практически вышел из комнаты. – Мне, наверное, нельзя покидать это место, иначе…

– Можно. Я обсудил все перед тем, как подписать бумаги на твою покупку.

Он снова вышел, и я осталась одна, подошла к кровати и села. Мне казалось, что Гаррет специально напоминает о покупке, чтобы показать, кто тут главный. Развернув сверток, увидела обычные джинсы и серую водолазку. Скинула кроссовки, переоделась и пошла на выход. Выйдя из комнаты, оказалась в светлом коридоре, который расходился в две стороны.

– Налево, – крикнул Гаррет, и я пошла налево.

Оказалась в зале, где уже стоял мужчина из капсулы. Мы вышли из квартиры и, добравшись до лифта, спустились с двадцатого этажа на первый. Вышли из здания, и тогда он сказал:

– Только не сбегай, у тебя голова взорвется.

– Откуда ты все это знаешь?

– От Дельгадо.

– Да кто это такой? – спросила я, вспоминая, что уже слышала эту фамилию от Гаррета ранее.

Мы шли по улице, кругом сновали люди, мы с Гарретом выглядели тут максимально неуместно, блеклые и непримечательные. В волне разнообразных ярких, кричащих цветов, мы были серостью. В воздухе между зданиями парили экраны, на некоторых показывали Ристалище, я узнала Клан Феникса. На других были рекламы, а на третьих, которых оказалось большинство, показывали запись вечера в доме Семьи Основателей. Я оступилась, когда увидела там живую Шанти, она что-то говорила Келли и та, кивнув, отошла, Шанти напряженно улыбнулась и кадр сменился.

– Нам сюда, – сказал Гаррет у второго здания, и я оторвала взгляд от экрана.

На душе снова стало погано. Люди наслаждались увиденным, им нравилось смотреть на смерть, будучи в полной безопасности. В этот момент я ненавидела всех жителей Столицы. Неужели никому из них нет дела, что людей убивают за просто так? Как они ночами ложатся в постель и забывают об этом? Как они рожают детей и позволяют им видеть подобное на экранах?

Перед нами открыли двери, мужчина в красном даже слегка поклонился и улыбнулся нам. Мы вошли в место, где безумно вкусно пахло едой. Желудок тут же заурчал.

– Голодная? – спросил Гаррет, идя мимо столиков.

– Всегда, – ответила я, стараясь не отставать.

Мы заняли столик у панорамного окна, по центру которого был небольшой экран со списком блюд. Я озиралась по сторонам и чувствовала себя максимально неловко в этой обстановке. Все выглядело очень дорогим, особенно люди, что сидели за другими столами. Они тихо переговаривались между собой, посмеивались и наслаждались жизнью. Конечно, у них ведь в шее не вживлен чип, который может сдетонировать в любое мгновение.

– Расслабься, – сказал Гаррет, я перевела на него взгляд. – Они ничем не лучше нас.

Я и не считала, что они лучше, но уровень их жизни точно был на порядок выше моего. А вот о Гаррете я этого сказать не могла. Видя квартиру, в которой он живет, и покупку меня, можно полагать, что у него много денег. Но откуда? Смотря в зеленые глаза, я понимала, что не доверяю их владельцу от слова совсем.

– Что это за место? – спросила я, смотря по сторонам на людей, большинство из которых уже ели и явно наслаждались едой.

– Ресторан. Что предпочитаешь?

Я снова вернула внимание к Гаррету.

– Не поняла.

– Еда. Что ты любишь есть?

Как обычный вопрос может загнать человека в тупик? Я не знала, что ответить. В ресторанах я никогда не была. Местную еду не ела, только то, что мы нашли в квартире Берьетты, а потом Чейз и Джек приносили пакеты в номер, где мы скрывались. Я ведь даже названий местных блюд не знала.

– Не знаю, – прошептала я, и отчего-то мне стало не по себе еще больше.

Гаррет поднял на меня взгляд, но быстро вернулся к созерцанию экрана.

– Я сам выберу, ты не против?

– Не против.

Гаррет что-то нажимал на экране около пары минут. Я все это время смотрела на него и не могла понять, что он задумал. Для чего купил меня, зачем привел сюда? Когда он перестал пытать экран, то посмотрел на меня и сообщил:

– Обещают, что будет готово через двадцать минут. У нас как раз будет время обсудить мое пробуждение.

– Что тебе от меня надо? – я наклонилась над столом и прошептала. – Я ведь уже тебе сказала, я не знаю ничего.

Гаррет тоже наклонился вперед и перенял мою манеру общения:

– А я тебе еще тогда сказал, что ты лжешь. И мнения своего не изменил.

– Что я должна сделать, чтобы ты мне поверил?

– Сказать правду.

Мы смотрели друг на друга. Я знала, что не скажу ему правды, ведь Чейз запретил, буду продолжать лгать.

– Почему вы меня разбудили?

– Эти вопросы надо задавать не мне, а Чейзу. Его надо было покупать.

– Он не в моем вкусе.

Снова пауза, которая слишком затянулась. Я совершенно не понимала человека передо мной.

– Хорошо, – сказал Гаррет и откинулся ни спинку стула. – Давай поиграем в вопросы. Ты задаешь вопрос мне, я отвечаю. Честность гарантирую. Потом моя очередь. И так по кругу.

– А что, если я отвечу ложью?

– Ничего страшного. Ты отвечай, а я пойму, где ты соврешь.

Как самонадеянно.

– Ты первая.

– Хорошо, – сказала я и стала перебирать в голове вопросы, которые бы хотела ему задать, но там оказалось пусто. В итоге я спросила первое, что пришло в голову. – Что ты делал на вечере, когда был первый этап игр?

– Меня пригласили, дома было скучно, я решил сходить и задать тебе пару вопросов, – быстро ответил Гаррет. – Теперь моя очередь. Насколько хорошо ты знаешь членов своей команды?

– Достаточно хорошо. Моя очередь. Как ты оказался в капсуле?

– Тут кратко не расскажешь, – размышляя проговорил Гаррет. – Много лет назад один чокнутый старик придумал, как помочь миру и убрать лишних людей. На фоне этого он получил много денег, слишком много для обычного смертного и продолжал проект своего тогда уже покойного сына. Меня и еще девятнадцать подходящих людей схватили и привезли в лабораторию, там уже нас напичкали нужной хренью и усыпили. Моя очередь. Чейз или Джек?

– Что?

– Твой принц. Кто из них?

– А это тебе зачем? – спросила я, но Гаррет не ответил. – Чейз. Моя очередь. Зачем ты задал этот вопрос?

– Чтобы понервировать и услышать твое сердцебиение. Моя очередь. Где находится Синт?

– Боже, зачем ты так прыгаешь от темы к теме? – я сжала пальцами переносицу. – Я не знаю, где он находится, когда меня оттуда увозили, то это было под землей. А потом меня усыпили. Может, в это время куда-то дополнительно перевозили, я не знаю. – Я посмотрела Гаррету в глаза. – Я действительно не знаю.

Он не отводил от меня пристального взгляда, кивнул и сказал:

– Это правда. Твоя очередь.

Эта игра мне не нравилась. Что за жизненный рок, я постоянно оказываюсь втянутой в какие-то игры, правил которых не понимаю.

– Ты сказал, что можешь слышать мое сердцебиение? – спросила я. – Это же невозможно, а ты обещал не врать.

– Я и не соврал. Я могу слышать твое сердце, как оно сбивается с ритма, когда ты лжешь, как разгоняется, когда ты нервничаешь. Теперь моя очередь.

От этих очередей у меня стала раскалываться голова.

– Я не могу играть в эту игру, – сказала я, подняв ладони. – Это глупо. Спрашивай, что тебе нужно знать, отвечу на то, что знаю.

– Ладно, – протянул Гаррет, но я тут же добавила:

– Но я потом буду задавать свои вопросы.

– Без проблем, мне почти нечего скрывать. Расскажи мне о жизни в Синте и о синтетике, который там производят.

Об этом я могла рассказать. Воспоминания быстро унесли меня на грязные улицы Синта. Я больше не ощущала приятных ароматов ресторана, в носу свербело от вони.

– Синт это гиблое место, – начала я и подняла взгляд на Гаррета, он внимательно меня слушал. – Там нет ничего хорошего. Кругом нищета, смерть и голод. Мне иногда казалось, что, если бы не заводы, то Синт уже давно бы загнулся, потому что больше там ничего нет. На заводах делают синтетик и куда-то отправляют его. Синтетик сам по себе это яд. Все, кто работают с ним, медленно, но верно умирают. Разлагаются внутренние органы, обвисает кожа, пропадает зрение, слух и обоняние. Но другой работы практически нет. Можно попытаться стать блюстителем, но для этого нужно родиться в более-менее не нищей семье. Для остальных остаются грабежи и проституция. Некоторые употребляют синтетик как наркотик, в низших слоях населения он является своего рода валютой. В любом случае, Синт производит то, что его убивает.

Какое-то время Гаррет молчал, а мне больше нечего было добавить.

– У тебя там кто-то остался? Родные или друзья? – спросил он.

– Нет. Мама и две сестры умерли. Папа и брат ушли на Ристалище и скорее всего тоже умерли. Был друг, но и его убили. У меня там никого не осталось.

– Это мне знакомо, – сказал Гаррет.

У него тоже никого нет. Гаррет Уорд очнулся в мире, где все его родные и близкие уже давно умерли. Я не испытывала к нему жалости, но чувство, что возникло внутри, можно было назвать солидарностью. В какой-то мере я могла его понять, ведь раньше тоже была одна.

– Одному быть не так стремно, как может казаться, – сказала я.

– Спорно. Раньше я тоже так думал. Сейчас не уверен.

Нам принесли еду, и я была этому рада. Кроме голода, который я испытывала, мне нужна была передышка в нашем диалоге. Я не хотела узнавать Гаррета, как человека. Мне это было не нужно. Перед нами заставили весь стол. Было столько всего разного, что глаза разбегались.

– Поешь, потом продолжим, – сказал Гаррет и пододвинул ко мне тарелку. – Начни с этого.

Через пятнадцать минут я уже попробовала все, что было на столе, и получила от этого колоссальное удовольствие.

– Спасибо, все было очень вкусно. Особенно вот это, – указала я на пустую тарелку с размазанными черными разводами.

– Это что-то типа фондана, – пояснил Гаррет. – Не помню, как сейчас это называют.

– Да хоть как, вещь отличная, – с улыбкой бросила я.

– Потом придем сюда еще раз, – сказал Гаррет.

Я внутренне напряглась, улыбка пропала быстрее, чем появилась.

– Еще раз?

– Да. Я выкупил тебя на три дня.

– И сколько ты заплатил?

– Очень много.

– Чтобы узнать про Синт? Зачем тебе это?

Гаррет откинулся на спинку стула и молча смотрел на меня, а потом начал говорить:

– Знаешь, я никогда не был хорошим человеком. Раньше, начиная с моего детства, я был отвратительным ребенком и подростком, который клал на всех и вся. Меня не интересовало, что происходило вокруг. Было безразлично, когда я кого-то оскорблял. Меня не заботили ничьи проблемы. Мне было плевать на всех, кроме себя. Так продолжалось достаточно долго. Пока я не встретил человека, ради которого хотел сделать что-то важное. На которого мне было не плевать. Она что-то изменила во мне, и вернувшись в большой мир, после нашего приключения я стал делать добрые дела. Построил приют, полностью обеспечивал его, и ни одна живая душа не знала, что это было моих рук дело. Только это успокаивало меня. А сейчас у меня снова ничего нет, кроме денег и кое-каких знаний. И если правильно этим распорядиться, то я могу изменить план старика, который разрушил мой мир.

Было бы отлично, если бы я поняла хотя бы половину того, что сказал Гаррет.

– Ты хочешь помочь Синту? – спросила я, собираясь уверить, что это гиблое дело.

– Нет. Я хочу уничтожить заводы.

Я посмотрела по сторонам и наклонилась к Гаррету.

– Это невозможно, Семья Основателей не позволит тебе этого сделать. Синтетик создают уже три сотни лет, и он явно нужен Столице.

– Я знаю для чего он им нужен.

– Для чего?

– Для поддержания жизни людей в капсулах и самого старика. Не будет синтетика, не будет неуязвимых бессмертных людей.

– Я ничего не понимаю.

– Дельгадо и Семья Основателей, какие-то их потомки создали пакт, в котором прописаны все права Семьи Основателей и корпорации.

– О корпорации вообще ничего неизвестно. Многие думают, что она не существует.

– Я часть корпорации, – ответил Гаррет. – В корпорации должно было быть всего двадцать человек. Туда невозможно войти и невозможно оттуда выйти. Только люди из капсул, права которых были оговорены триста лет назад. На момент, когда меня схватили, я имел достаточно большой капитал, Дельгадо приумножил его за эти столетия. Из-за этого у меня есть деньги, которые смогут открыть мне дорогу на Синт, но вот о местоположении Секторов знает только Семья Основателей, а мне об этом знать запрещено. Меня выдерживали в капсуле совершенно для другого.

– Для чего?

– Для убийств, завоеваний, шпионажа. Мы – люди из капсул – должны были стать бессмертным оружием.

– Бессмертия не существует.

– Да, а знаешь, когда-то люди думали, что земля плоская, а лечить болезни с помощью заговоренной воды отличный вариант. Дельгадо смог вывести формулу бессмертия и до того, как эта формула сработает, осталось меньше трех лет. Я бы тоже мог стать бессмертным, если бы вы не вытащили меня раньше времени. Кроме этого, наши способности намного больше способностей обычного человека. Сейчас ко мне это приходит постепенно. Я стал слышать намного лучше, когда я сказал, что пойму по твоему сердцебиению, когда ты солжешь, я сказал чистую правду. Будучи в ванной, под шумом воды, я слышал, как ты ходила по комнате.

Я смотрела на Гаррета и была практически уверена, что он повредился рассудком. Но я не собиралась говорить ему об этом. Я хотела понять мотивы человека, которого мы лишили бессмертия.

– Хорошо, – сказала я. – Если все, что ты говоришь, правда, то зачем тебе уничтожать заводы? Ты можешь продолжать жить здесь, в Столице и не знать бед. Для чего тебе лишать Семью Основателей синтетика?

– Тут все вполне логично, чтобы не было бессмертных людей, – ответил Гаррет и тут же поправился. – То есть они смертны, если голову отрезать, расстрелять, или сжечь человека из капсулы, он точно умрет. Но они не умрут от старости или болезни. Это исключено. И это против природы. Так быть не должно. Тебе ли не знать, что люди по большей части ужасны? Нет гарантий, что никто из бессмертных не поедет головой и не пойдет убивать налево и направо. Нет гарантий, что среди людей из капсул нет маньяков. Дельгадо очень умен и просчитал все, кроме вероятности сотворить монстра. Бессмертного монстра. Семья Основателей не видит ничего, кроме власти, которой они обладают уже слишком давно. Из того, что мне удалось узнать, услышать или подсмотреть – им плевать на все, кроме своего величия. Первый наследник так вообще считает себя поцелованным Богом. А он ведь стоит у власти, в его руках жизни всех оставшихся людей. Что будет, когда к этой власти станет подбираться человек из корпорации?

– Но ты сказал, что есть какой-то пакт.

– Он существует столько лет и не нарушается, потому что у власти находится только одна сторона этого соглашения. А вторая о ней ничего не знает. Как ты думаешь, когда Дельгадо разбудит остальных членов корпорации, что они сделают? Обрадуются вечной жизни? Может быть, в первую неделю, но потом эйфория схлынет. Они поймут, что именно Семья Основателей и новый жизненный уклад лишили их родных и близких, закрыли в капсулах и продумали их бессмертную жизнь. Из девятнадцати оставшихся, включая меня, будут недовольные. Я могу тебе сказать, что корпорация будет иметь такую же власть, что и Семья Основателей. История знала подобные случаи. Знаешь, что будет?

– Я не сильна в истории.

– Будет война. И скорее всего, человечество, как вид, исчезнет.

– После этих рассказов мне не верится, что ты плохой человек, – сказала я совершенно серьезно.

– Я был им. И поверь, ты бы ничего общего не хотела иметь со мной из прошлого.

И я верила ему.

– Человек, который изменил тебя, это Джо?

– Да. Она внесла свою лепту. Ты похожа на нее. Удивительно, но вы очень похожи внешне.

– Но я не она.

– Но ты не она.

За эти три дня, что я провела с Гарретом, я узнала много нового, но не открыла ему ничего из того, что узнала от Чейза. Когда за мной пришли, чтобы вернуть в зону номер семнадцать, я уже знала, что буду делать с полученной информацией. Осталось надеяться, что Гаррет Уорд купит меня еще раз.

18. Доверие – роскошь

Как только меня вернули, через минуту я уже была в объятиях Чейза. Его руки так крепко сжимали меня, и это говорило о многом, о том, как он переживал за меня, как скучал. Уткнувшись ему в шею, я полной грудью вдыхала аромат Чейза, который незаметно для меня стал ассоциироваться с безопасностью. А безопасность в моей жизни стояла на пьедестале. Никакие другие чувства, такие милые, как нежность, любовь и вера в лучшее будущее, даже не смели посягнуть на это место.

– Что они тебе сделали? – спросил Чейз, уткнувшись мне в волосы.

– Ничего. Меня выкупил Гаррет, – ответила я.

Чейз отстранился и нахмурился, но объятий не разжал, они были по-прежнему крепкими и бесконечно нужными мне.

– Гаррет? Зачем?

– Мы разговаривали, – ответила я, уже предвкушая, как расскажу Чейзу о своем плане. – Нужно собрать всех, у меня есть идея. Как Келли?

– Ее подлатали, внешне выглядит, как и прежде.

– А внутренне?

– Она не говорит о том, что с ней было. Мы не спрашиваем.

Я кивнула. В этот момент в зал с двумя столами и экраном на стене пришли все остальные. К сожалению, красные тоже явились, было время обеда, и с минуты на минуту нам должны были принести еду.

Через пару минут после того, как Джек чуть не сломал мне ребра в объятиях, мы впятером собрались за столом. Сидя там и смотря на команду, я была преисполнена желания рассказать им все прямо здесь и сейчас. С одной стороны, я понимала опасность быть услышанными, но, с другой, был вариант того, что нам не удастся поговорить с каждым отдельно. В любой момент могли появиться покупатели, или Семья Гребанных Основателей приготовит следующий этап.

Вивиан была напряжена, смотрела на меня так, будто скучала. Когда наши взгляды пересекались, она украдкой улыбалась, словно была рада, что я осталась невредимой. Джек и Чейз были собраны. А Келли. Боже, на нее было больно смотреть. Ее лицо не выражало никаких эмоций, взгляд был мертвым. Что бы они с ней ни делали, они сломали Келли. Я говорила как можно тише, мои слушатели практически лежали лицами на столе, чтобы расслышать хоть что-то. В это время за соседним столом слишком громко разглагольствовал Велас. Он говорил о том, как меня, по его мнению, пускали по кругу покупатели. Мне было плевать на его слова, а громкость его изречений оказалась нам только на руку.

– Я разговаривала с Гарретом Уордом, на данный момент он является единственным членом корпорации, и, оказывается, имеет не последнее значение в Столице, – начала я и рассказала команде о том, что мы можем попросить у него помощи, если расскажем ему, зачем пробудили его. Если расскажем про людей, которые находятся за морем и хотят получить его, но самое главное, Чейз, Джек или Дженна должны знать, где находятся Сектора, а в частности Синт.

Чейз отрезал мое предложение, объяснив это тем, что мы не можем доверять Гаррету и рассказать про заморских людей, выдать расположение Синта. Он был уверен, что Гаррета подослала Семья Основателей, чтобы понять, что мы хотели сделать с человеком из капсулы. Так они решили обезопасить себя в будущем.

– Тогда для чего он выкупил меня, когда мог купить Дженну? – спросила я все так же шепотом. – Она явно знает больше меня.

– Потому что она молчала и ничего не рассказала Семье, когда ее допрашивали перед тем, как отправить сюда, – ответил Чейз. – А тебя он выкупил, потому что Семья Основателей видела, что ты для меня важна и они предполагают, что ты расколешься.

– Что ты практически и сделала, – сказала Вивиан.

Возможно, они были правы, но я не могла отказаться от возможности сбежать отсюда. Я стала рассказывать им про Дельгадо и о том, что подобные игры, в которых мы участвуем, а точнее, живем, уже проводились раньше. И что чипы, вшитые в наши шеи, тоже имели место быть, и Гаррет может знать, как от них избавиться так, чтобы голова не разлетелась вдребезги.

– В этом что-то есть, – сказал Джек, смотря на Чейза. – Даже если мы расскажем ему, и Гаррет окажется засланцом от Семьи, нам один хрен отсюда не выбраться, а так появится шанс.

Об этом я им и талдычила, пока нам не принесли еду. Дождавшись, когда посторонние уйдут, я посмотрела на густую похлебку и скривилась. Прошлые три дня я питалась совершенно иначе, но все равно взяла ложку и стала есть. Силы нужны, даже если для этого придется есть помои, я согласна.

– Нет, – категорично ответил Чейз, прожигая Джека взглядом. – Мы уже это обсуждали. Про то, что люди из-за моря прибывают к причалу, знают только Вивиан, Келли и Рэйвен. У них есть шанс, и если мы расскажем Гаррету, то девушки этот шанс потеряют.

– Риск – благородное дело, – сказал Джек, доедая похлебку.

– В этот раз, – начал Чейз и посмотрел на меня. – Я не готов рисковать.

Из-за меня он был готов умереть. Если бы я была одной из принцесс из маминых сказок, которые она рассказывала Мэри, я бы была польщена, но я не принцесса и мы не в сказке.

Экран на стене загорелся, и от звука голоса первого наследника я аж вздрогнула.

– Готов второй этап игр, – сказал он.

Душа убежала в пятки. Вивиан выронила ложку. Мы все обернулись, чтобы посмотреть на человека, которого после первого этапа игр я ненавижу больше всего на свете.

– Что будет в случае победы? – спросила Келли, бездумно ковыряя в тарелке.

– Победы? – переспросил первый наследник, и уголок его губ вздрогнул. – Неужели вы решили, что для вас будет победа? Эти игры появились не для победы, а для вашего поражения.

Вивиан соскочила со стула так резко, что тот перевернулся. Она смотрела на экран, а в глазах собирались слезы. Желудок скрутило спазмом. Я еще не была готова к играм. Не тогда, когда у нас появилась надежда. Не тогда, когда она появилась у меня.

– То есть, мы все умрем? – спросил Хант.

– Верно, – ответил первый наследник, и экран погас.

Он только что убил надежду на спасение в рамках игр. Они будут убивать нас день изо дня. Я поднялась со стула и на нетвердых ногах дошла до Чейза, он тоже встал, и я, обняв его, попросила:

– Чейз, пожалуйста, – шептала я. – Гаррет наш единственный шанс на спасение. Мы не можем его упустить. Не имеем на это права.

Чейз немного отклонился и заглянул мне в глаза.

– Отвратительное чувство, – сказал он. – Отвратительно понимать, что я не в силах тебя отсюда вытащить.

– Мы выберемся вместе, – сказала я, будучи совершенно в этом неуверенной.

Понимание того, что буквально сейчас нам снова придется отправиться на игры, и, возможно, кто-то из нас не вернется, встряхивало нервную систему так, что руки начинали дрожать.

В зал ввалило около двадцати безопасников.

– На игры! – прокричал один из них.

Из-за соседнего стола стали подниматься красные. Хант даже не посмотрел в нашу сторону, он сверлил взглядом тех, кто пришел за нами, а Велас, когда наши с ним взгляды пересеклись, провел большим пальцем по шее. Когда нам сказали выстроиться в линию, Чейз спросил:

– Где Келли?

Я даже не заметила, когда она ушла, настолько погрузилась в разговор с Чейзом и в страх перед играми.

– Я схожу за ней, – сказала Вивиан и побежала в сторону нашего коридора.

Буквально через несколько секунд мы услышали ее визг. Холодящий кровь в жилах визг. Не сговариваясь, мы побежали туда, Чейз чуть не вырвал дверь комнаты Келли, и мы увидели ее на полу в луже крови.

– Где она взяла нож? – закричал Чейз, падая рядом с Келли на колени.

Вивиан, зажав рот ладонями, выла, как раненый зверь. Джек пытался зажать рану на руке Келли, она была слишком длинной от запястья до локтя. Не помня себя, я развернулась и побежала в медицинский блок. На пути у меня возник безопасник, но я врезалась в него, тот завалился, а я побежала дальше. Я кричала, что нам нужна помощь, вопила, как ненормальная. Мир смазался и потерял все краски. Из одной из палат вышла женщина и не спрашивая меня ни о чем, побежала за мной. Когда я вернулась с доктором, Чейз сидел возле Келли, склонив голову. Джек успокаивал Вивиан, доктор села рядом с Келли и сразу же сказала:

– Она мертва.

Не помню, когда я была столь злой. Именно злость переполняла меня до краев. Семья Основателей сломала человека, которого до этого ничто не в силах было сломать. Келли пережила многое, но именно они убили ее. Идя в зал, чтобы отправиться на игры, я сожалела о том, что моим противником был Велас, его я ненавидела куда меньше, чем первого наследника. Ведь именно он принимает решения, так сказал Гаррет. Он придумал продавать нас, как скот. Он решил, что мы должны умирать, когда он того пожелает. Именно он виновен в смертях Шанти и Келли, и сейчас он решил забрать у нас кого-то еще.

19. Второй этап

Я могла сказать одно, что до второго этапа игр мы добирались намного быстрее, чем до первого. Всю дорогу на глазах были надеты очки, в которых единственное, что можно было увидеть, так это свою черную душу. Я до сих пор не верила, что Келли больше с нами не было. Не могла подумать, что она сделает с собой подобное. Теперь мы никогда не узнаем, что с ней случилось, когда ее купили. Мне тяжело было представить, о чем она думала эти три дня, какой ад переживала. Она сражалась с этим, сколько могла, а поняв, что смысла в борьбе нет, сдалась. Я не общалась с Келли тесно, не так как с Шанти, но она являлась частью команды еще до того, как я в нее пришла. Она всегда была непоколебимым маятником, который в итоге раскачали.

Мысленно я прощалась с Келли, но не знала, что сказать ей кроме того, что никогда ее не забуду. Так же, как и Шанти. Эти девушки стали для меня частью жизни, но их отняли.

Внутри зияла дыра размером с космос, на душе было погано, но я старалась взять себя в руки. Пыталась найти опору, чтобы не улететь в пропасть. Опорой в нашей команде всегда была Келли, она находила общий язык со всеми нами. Надеюсь, мы сможем пройти второй этап без нее. Иначе, она убила не только себя, но и всех нас.

Всю дорогу меня под руку держал безопасник, даже в машине. Когда она остановилась, меня почти выдернули из нее и долго ккуда-то вели. Спустя семь поворотов я перестала их считать, просто запуталась. Мы спускались и спускались вниз. Ступени все не кончались и не кончались. Постепенно звуки шагов тех, кто шел со мной, отделялись с удалением и вовсе замолкали. Теперь же я чувствовала, что иду по мягкому, ноги утопали, я даже примерно не понимала, где находилась. Было ясно одно, это здание. Я не слышала звуков леса или города. Я находилась глубоко под землей.

– Стоять!

Вздрогнув, я остановилась и через мгновение услышала следующую команду:

– Снять защитные очки!

Скинув сковывающий зрение атрибут, проморгалась и поняла, что нахожусь в небольшом прямоугольном помещении. Стало понятно, почему ноги утопали. Я стояла по щиколотку в песке, слева от меня был Джек, позади нас стояли два безопасника, они смотрели строго перед собой. А где остальные? Мы с Джеком переглянулись, он кивнул мне, но я не поняла, что это означает. Что мы справимся? Выберемся отсюда? Или нам конец?

В прямоугольной бетонной комнате ничего не было. Две стальные двери, одна через которую мы пришли и вторая перед нашими лицами, через нее скорее всего нужно будет выйти.

Потолок и стены были увешаны зеркалами округлой формы. Они были разными по размеру, и я отражалась от каждого из них. На потолке и возле двери были небольшие камеры, наподобие таких были в Синте, когда меня перевели в комнату ожидать отбытия на Ристалище. Боже, казалось, это было целую жизнь назад. Над дверью, через которую мы должны выбраться, как я полагаю, был небольшой потухший квадратный экран. В центре потолка висела лампа, и рядом с ней динамик, который заговорил голосом первого наследника:

– Добро пожаловать на второй этап игр среди избранных! Приветствую наших зрителей и участников. Спешу сообщить вам пренеприятнейшее известие. Келли из команды Рэйвен выбыла из игры, а значит на стороне красных преимущество. Сейчас вы можете увидеть на своих экранах игроков, по помещениям нашего квеста. На стенах у них висят таймеры, они будут отсчитывать время, за которое участники должны выбраться из помещения. В случае, если время выйдет, а в помещении останутся игроки, тот, что ниже в рейтинге, погибнет, мы запустим детонатор, вживленный в их шеи. Каждой группе игроков придется пройти по три комнаты, прежде чем они окажутся в зале победителей. Их задача состоит в том, чтобы успеть зайти в одну из шести дверей. Одна дверь – один игрок. Как только дверь закроется, туда больше нельзя будет войти. Остальные, кто не успеют – выбывают. В каждой комнате до зала победителей есть ловушки. Игроки, будьте аккуратны, но помните, за отведенное время вы должны найти ключ и выйти из комнаты. Внимание на таймер.

Я смотрела на ожившее табло, там было всего десять минут. Моргнув, я увидела, что время начало свой отсчет.

– Надо найти ключ, – зачем-то сказала я и бросилась разгребать песок.

Джек опустился на корточки и начал делать то же самое. Я отшвыривала песок и перебиралась с места на место, но ничего не могла найти. Динамик молчал, а звук уходящих секунд бил по нервам отбойным молотком. Мы с Джеком не разговаривали. Ни единого слова не было произнесено, пока мы раскидывали песок, но найти ключ по-прежнему не удавалось. С каждой пройденной секундой страх подбирался все ближе и ближе, он уже дышал мне в шею, когда на секундомере осталось пять минут.

Джек вскрикнул, этот звук был неожиданно громким. Я бросилась к нему и увидела, как он зажимал ладонь, которая была вся в крови. Песок рядом с ним постепенно окрашивался в грязно-коричневый.

– Там какие-то лезвия, – сказал он, и я увидела тонкие, как игла, штыри.

Они сказали про ловушки. Вот она наша.

– Ключ скорее всего там, – сказала я и полезла на место Джека, практически протопталась по нему. – Зажми раны.

Как можно аккуратнее раздвигая песок между штырями, я благодарила бога, что никто из нас не наступил на них, и более того не упал.

Время уходило, а ключа все не было и не было. Искаженные лица на зеркалах напрягали, казалось, что я наблюдала за собой со стороны, это было странно. Нервы натянулись так, что в любое мгновение могли лопнуть. Отсчет времени вводил в панику.

Казалось, что мы перелопатили всю комнату. Реально за восемь минут мы передвинули весь песок, и повторять это у нас не было времени. Схватившись за голову, я стала думать, как нам найти проклятый ключ. Голова была напита ватой, во рту пересохло. В висках стучали секунды, стремительно уходящие вдаль. Если мы не найдем ключ, Джек умрет. Он ниже меня в рейтинге.

– Рэйвен, – окликнул меня Джек, и я обернулась.

– Даже не вздумай говорить, что мы умрем среди этого песка, – я рычала, как самый дикий зверь. – Мы его найдем!

Джек только кивнул и продолжил месить песок, марая его кровью. Но мы уже там смотрели. Мы везде смотрели! Если мы каким-то образом откинули ключ, то нам его было уже не найти. Я посмотрела на зеркала и показала им средний палец вместо того, чтобы искать ключ, я как чокнутая крутилась в центре комнаты и показывала средний палец всем, кто на нас смотрел, а потом я резко остановилась.

Зеркала.

Почему мы решили искать в песке? А не за зеркалами? Из-за того, что они были повернуты так, чтобы смотреть на нас из каждого угла, были места, где зеркало отходило от стены.

– Джек, ищи за зеркалами!

Я бросилась к одной стене, а он к другой. Я так неслась, что наступила на штырь и вскрикнула, он пробил ботинок и вышел сверху.

– Рэйвен?

– Ищи ключ!

Времени оставалось меньше минуты, я дернула ногу вверх и завалилась в песок. На глазах выступили слезы, но я встала, дохромала до стены и прямо за первым же зеркалом увидела черный ключ.

– Есть! – вскрикнула я, сжимая находку так крепко, что пальцы онемели. – Он у меня.

Я пошла к двери, из-за того, что руки тряслись, попала в скважину со второго раза. Мы вышли вместе за восемь секунд до взрыва наших голов. До взрыва головы Джека.

Захлопнув за спиной дверь, мы услышали еще один идентичный хлопок. Он был приглушенным, доносился словно из-за стены.

– Кто-то не успел, – сказал Джек.

Я сглотнула страх за Чейза и Вивиан. Они были обязаны выбраться. У них не было права проиграть!

Света в этом помещении не было, но его врубили в следующее мгновение. Тут мы уже были не вдвоем с Джеком. Возле еще одной закрытой двери стоял Хант. Наши взгляды встретились, и он тут же сказал:

– Тебе повезло, что я не Велас, он тебя выпотрошит, если рядом не окажется Чейза. Остерегайся.

Я не знала, как относиться к предупреждению. На подобные размышления было не так много времени, поэтому я решила потратить драгоценные секунды, чтобы осмотреться. Пока сбегала из предыдущей комнаты не чувствовала боли в проколотой ноге, но сейчас она пульсировала и расходилась до самого колена.

Бетонные стены, в этот раз они были все в маленьких ящичках, размером не больше человеческой головы. Бетонный пол оказался идеально ровным, даже немного скользким. Камера была всего одна, над таймером, который уже отмерял время нашей жизни. Тут было больше времени, но я не совсем понимала, что нужно было делать. Ясно одно – искать ключ, но как? Верхние ящики были практически под потолком, до них так просто не добраться.

– Уже началась не командная игра, мы теперь каждый сам за себя, – сказал Хант, неторопливо рассматривая ящики, которые тоже, между прочим, были заперты, как и нужная нам дверь.

– С чего ты решил? – спросила я.

– Шесть спасительных дверей, а нас девять. Если бы игра была командной, то и дверей было бы пять.

Логично. Ничего не ответив, я и стала дергать замки на ящиках, Джек тем временем разглядывал дверной замок, из его руки продолжала течь кровь, я, в свою очередь, оставляла кровавые следы на бетоне. Боль в конечности только увеличивалась, я начала сильно хромать.

– Я нашел, – спокойно сказал Хант.

Он держал в руке маленький ключ, было понятно, что он не от двери, время на таймере показывало еще пятнадцать минут.

– Надо открывать ящики, – сказала я. – Но не забывать про ловушки.

– Этих ящиков тут сотня, не меньше, – произнес Хант. – Надо открывать не все, а понять, какой именно наш.

– Да они все одинаковые, – сказал Джек.

Проклятая игра из предыдущей комнаты попортила Джеку настроение, он был зол и говорил на грани рычания. На лбу у него выступили капли пота, взгляд стал странным, словно он собрался спать.

– Джек, мы тут все заодно, – сказала я.

Джек осел на пол и схватился за голову.

– Что-то не так, -прошептал он. – На игле что-то было.

И через минуту я почувствовала это на себе. Голова поехала, глаза так и намеревались закрыться. Я старалась держаться изо всех сил, но дурман от иглы не давал сконцентрироваться. Я кружилась по помещению и пыталась понять, где же чертов шкафчик. А потом я осела и не смогла подняться. Найдя взглядом Джека, поняла, что тот и вовсе отрубился. Хант что-то говорил, но его слова тонули в мутной воде моего сознания, и в итоге участник противоположной команды присел передо мной на корточки.

– Тебе надо встать, – сказал он. – Нужный нам шкаф наверху, мне одному до него не добраться.

– Мне не встать.

– Боюсь, у тебя нет выбора.

Хант помог мне подняться, около минуты я стояла, упершись лбом в его плечо. Меня клонило в сторону. Схватившись за плечи Ханта, я подняла на него взгляд.

– Я помогу, – проговорила я заплетающимся языком. – Но ты поможешь нам выйти из комнаты.

Я понимала, что мне Джека не вытащить, а по словам первого наследника было понятно, что после того, как выйдет время, в комнате никого не должно быть. Опять же, если Хант выйдет, то из нас двоих с Джеком – умрет он.

– Договорились, – сказал Хант и вложил ключ мне в руку.

Он посадил меня себе на плечи и поднялся. Одной рукой я выдергивала Ханту волосы, а другой пыталась попасть в замочную скважину. У меня не получалось. Я провозилась больше минуты. Но вставив ключ в замок и повернув его, услышала щелчок. Я даже не успела открыть дверцу, как из шкафчика прогремел выстрел. Я завопила от боли в плече, от силы удара пули, я потеряла равновесие и начала заваливаться назад. На мгновение время перестало существовать, оно замерло в ожидании моего падения.

Я завалилась на спину с высоты почти в два метра. На идеальный бетонный пол. Я слышала, как череп треснул.

Боль была настолько сильной, что я отключилась, но Хант не дал мне прохлаждаться, расталкивал так, словно хотел вытрясти из меня душу. Единственное, что я хотела – прекратить боль. Все тело горело в агонии. Я варилась в адском котле. Не знаю как, но Хант снова усадил меня себе на плечи, голова кружилась, я так крепко держалась за шевелюру бывшего предводителя Клана Феникс, что вырывала волосы с треском.

Я достала ключ, Хант опустил меня и отнял столь драгоценное приобретение. Затуманенным взглядом, я наблюдала за тем, как он шел к двери, переступил через ноги Джека и отпер замок. Когда Хант открыл дверь, то обернулся, я увидела на его лице издевательскую улыбку и поняла, что мне и Джеку из этой комнаты не выбраться. Отказываясь терять сознание, я легла на пол и поползла в сторону Джека, его тело распростерлось практически у выхода. Мне нужно было протащить его меньше метра, но как это сделать, если я сама еле как тащила себя. Когда я доползла до места, где должен был быть Джек, его там уже не оказалось. А в следующее мгновение меня подняли на руки, и я услышала голос Ханта:

– Вы должны мне по гроб жизни. В особенности ты.

Он не кинул нас, а сдержал слово. Я хотела напомнить ему, что без меня ему бы не удалось открыть дверь, но не стала, сил совсем не осталось. Я уже не чувствовала правую руку, куда прилетела пуля, и была на грани потери сознания.

Когда Хант внес меня в следующую комнату, то я тут же услышала голос Веласа.

– Моя любимая калека, – прошипел он мне на ухо.

Хант опустил меня на пол, и Велас был уже тут как тут.

– Неужели тебя ранили? – спросил он и вставил палец в пулевое отверстие.

Мой крик можно было услышать в Синте, за морем и даже на соседней планете.

Я вопила, пока силы меня не покинули. Только после этого Велас отстранился, я видела его лицо, из-за того, что веки так и норовили опуститься и больше не подниматься, я порой теряла Веласа из виду. Когда моргнула в следующий раз, то увидела, как Велас замахнулся ножом, я не закричала, хотя хотела, но Велас не смог опустить нож и вонзить его в меня. За его спиной возник Чейз, я вроде как даже улыбнулась его появлению, пока не подумала о том, что он может быть плодом моего воображения. Чейз всегда спасал меня, и мозг пытался воспроизвести это. Веки все же опустились, а потом я услышала его. Чейз разговаривал со мной, я еле различала отдельные слова. Он действительно снова меня спас, а я этого даже не увидела. Когда в следующий раз я открыла глаза, то увидела, что возле меня сидит Вивиан, а в руках она держит нож, переводит им из стороны в сторону. Причина, по которой она не сидела спокойно, стала ясна через несколько секунд. Дурман начал понемногу отступать, я рассмотрела помещение, которое было больше предыдущих в несколько раз. Чейз, Велас, Хант и двое из чужой команды искали ключ, время на таймере показывало пять минут. Вивиан сидела рядом, охраняла меня и Джека, который тоже стал приходить в себя.

Помещение было странным, потолок оказался настолько высоким, что голова кружилась от одного только взгляда наверх. По стенам шли ступени, они выступали из стены буквально на двадцать сантиметров, не больше. И по этим ступеням бегали игроки. Понимание того, что Чейз там был один, приводило в боевую готовность. Я даже попыталась сесть, но меня тут же скрутило от боли. Простреленное плечо горело, руку я не чувствовала, проткнутая нога ныла, то ли от прокола, то ли от отравы. Я была не больше, чем вареный овощ. Я даже балластом себя не могла назвать. Как только это слово всплыло в голове, я вспомнила, как Дженна говорила о нас в подобном контексте. Осмотрев всех участников, я поняла, что ее здесь нет.

– Вивиан, – позвала я, блондинка обернулась, на щеке я увидела глубокие царапины. – Как ты?

– Все хорошо, – сказала она, энергично кивая. – Я оказалась с Чейзом, он все сделал, нашел ключи и вывел нас.

– Мы в третьей комнате? – спросила я.

– Да. В следующей будут спасительные двери, – сказала Вивиан и снова отвернулась, чтобы не пропустить момента возможного нападения.

Я не стала говорить ей, что спасительных дверей для нас больше нет. Из одной игры мы будем переходить к другой. Сидя у стены и истекая кровью, я подумала о том, что, возможно, Келли сделала правильный выбор. Ей больше не нужно страдать, зная, что в течение нескольких дней нас все равно убьют, а перед этим будут пытать и мучить.

Мне было так больно, что я не хотела даже попытаться встать. Сейчас мы с Джеком были бесполезными для Чейза и Вивиан.

Я заметила, как Велас быстро спускался со ступеней, на нижних он вообще спрыгнул и побежал к двери, уже через мгновение он ее открыл, туда рванули все. Если команда красных займет четыре двери, то всего двум из нас будет место в пятой и шестой.

– Вивиан, беги туда, – пропищала я и толкнула ее в плечо, потратив на это последние силы. Она обернулась и нахмурилась. – Давай же! Беги!

Пока остальные спускались с высоты, которая не позволяла им спрыгнуть, Вивиан поднялась на ноги и в растерянности смотрела на меня.

– Вивиан, блядь! Беги!

Скорее всего в этот момент я злилась на себя. Я не могла встать и бежать, а Вивиан могла, но не делала этого.

– Чейз сказал не отходить от вас, – неуверенно пропищала она.

– Дверь открыта, – сказал Джек, он с трудом поднялся на ноги, но все же сделал это. – Вставай, – велел он мне.

Жаль, но я уже и ног не чувствовала, кажется, я потеряла и продолжала терять слишком много крови. Вивиан не была мной, она не побежала, хотя я всегда считала ее самой трусливой из нас. Чейз подхватил меня на руки, Вивиан подставила плечо для Джека, и мы пошли к двери. Оставалась еще минута. Всего шестьдесят секунд.

Последняя комната, в которой были спасительные двери, оказалась светлым коридором, и тут кажется было больше всего камер, оно и понятно, везде, везде валялось оружие, это были не пистолеты или что-либо огнестрельное. Вовсе нет. Для зрелищности картинки Семья Основателей набросала здесь ножи, от самых коротких до длинный, в половину моего роста. Топоры, хлысты, веревки, шокеры. Чего тут только не было. На Чейза тут же напал Велас. Я не ожидала, что он еще не добрался до стеклянной двери, которые были в конце коридора. Я не понимала, что происходило, сознание пыталось попрощаться со мной. Чейз практически сбросил меня на пол и стал отбиваться от Веласа. Но странным было не только то, что Велас не забрался в дверь, а то, что в дверь вообще еще никто не зашел. Все смешалось. Трудно было разобрать, кто с кем сражается.

– Вивиан, уведи Джека! – прокричал Чейз, и в этот момент Велас вогнал нож в ногу Чейза.

Они отдалились от меня и продолжили биться. Кровь. В коридоре ее было слишком много, как и валяющегося везде оружия. Я лежала максимально далеко от спасительных дверей, схватила первый попавшийся нож и сжала его в левой руке. Правая отнялась, на левой не хватало пальца. Боже, да мне не добраться до двери.

Я снова оказалась самой слабой из всех.

Наблюдая, как Вивиан вела Джека, я молилась, чтобы они добрались, тогда двое из наших смогут выбраться хотя бы из этого испытания.

Хант придушивал одного из своей команды, зачем он это делал? Иногда я думала, что мне что-то просто на просто мерещилось. Я видела, как Хант не пропускал двоих из своей команды. Да что он делал? Для чего?

– Рэйвен! – крикнул Чейз.

Я перевела на него взгляд, он кивнул в противоположную сторону. Я хотела сказать Чейзу, что сил моих не хватит, чтобы преодолеть этот кровавый коридор, но у меня язык не повернулся. Я не могла сдаться.

Я поползла.

Тащила свое умирающее тело, одной рукой, предусмотрительно отталкивая лезвия, еще одного ранения я не переживу. Слышала крики, мат и шипения боли. Что-то упало на меня сверху, свалилось рядом. Я продолжала ползти. Рядом упало тело, я даже не видела, кто это был. Тело еще вздрагивало, а я продолжала свой путь, пока меня не вздернули вверх. Хант перекинул меня через плечо и преодолев оставшееся расстояние, закинул за стеклянную дверь и захлопнул ее. Зачем Хант помог мне? Дважды. Может, они с Чейзом о чем-то договорились?

Единственное, на что мне хватило сил, так это повернуть голову и смотреть, как Велас и Чейз вонзали друг в друга ножи. Я не увидела, чем закончилась их схватка, белое полотно медленно ползло по двери сверху вниз, пока полностью не закрыло от меня сражающуюся фигуру Чейза.

Я отключалась несколько раз. Приходила в себя и снова вырубалась. Тело пыталось восстановить хотя бы каплю сил. Я теряла кровь. Находясь на пороге смерти, я в очередной раз поняла, насколько сильно я хотела жить.

20. Вранье

Очнулась я уже в знакомой палате. Меня подлатали так, словно ничего и не было. Осмотрев себя, я обнаружила, что одета в пижаму. В этот раз я была безумно рада ощутить силу ног. Не чувствовать их было действительно страшно.

Встав с кушетки, я пошла к двери, она оказалась не запертой. Видимо, не было смысла запирать меня каждый раз после обновления. Не было Лиссы и других докторов. Идя по коридору, я поставила себя на место Келли, когда она обновленная, но с нестерпимой болью внутри возвращалась обратно. За нее было больно. В этот момент я была рада Гаррету, что именно он выкупил меня, а не какой-то озабоченный толстосум. Есть вещи, которые я не смогу пережить. Морально точно буду мертва.

Войдя в зал, я увидела Ханта, он один сидел за своим столом. За столом, за которым осталось всего два стула. Я тут же перевела взгляд на наш и, обнаружив там четыре стула, чуть не осела от облегчения. Мы все прошли квест. Из нашей команды никто не погиб. Я видела, как Джек и Вивиан забрались за двери, но не была уверена, что Чейзу это удалось. Я хотела бежать к нему в комнату, но вместо этого остановилась напротив Ханта.

– Спасибо, – сказала я.

Он не поднял на меня взгляда, ничего не сказал в ответ, лишь еле заметно кивнул.

– Почему помог? – спросила я, но Хант так и не подал вида, что заметил мое присутствие.

Постояв пару мгновений, я пошла дальше и дойдя до комнаты Чейза тихо постучала и тут же вошла.

Вивиан, Джек и Чейз сидели на кровати. От облегчения на глазах собрались слезы. Я подошла и села рядом с Чейзом, привалилась к могучему боку и прикрыла глаза. Мне стало спокойно, но, если честно, сил бороться больше не было. Они закончились. Мы бегали по кругу, пытаясь найти выход.

– Второй в команде Ханта, кто это? – спросила я, уже догадываясь о правильном ответе.

– Велас, – сказал Джек. – Кто же еще. Эта гадюка выживет даже в серной кислоте.

– Я думал, убил его, – сказал Чейз и прижал меня немного ближе.

– Дженна мертва? – спросила я, хотя уже знала ответ. Два стула, один для Ханта, второй для Веласа.

– Да. Не вышла из первой комнаты, – сказал Чейз.

– Мне жаль, – прошептала я.

Я не знала Дженну, но в отличие от других из команды красных ее мне действительно было жаль. Несмотря на то, что она член Семьи Основателей.

Открыв глаза, я молча смотрела перед собой. Я больше не могла идти на игры. Да, в прошлом раунде мы одержали победу и никого не потеряли. Но в следующем у нас в два раза больше шансов понести потери. А я не готова терять никого из присутствующих в этой комнате. Я посмотрела на Вивиан, она выглядела уставшей и поникшей, Джек погрузился в мысли. Даже победа не принесла нам счастья.

Мне так хотелось сказать Чейзу, что я сдаюсь. Если он не согласится на помощь Гаррета, то я не вижу смысла бороться. Хотя помощь Гаррета я выдумала, ее мне никто не предлагал. Я желала сдаться, но язык не поворачивался, я не могла сказать Чейзу, что он зря тащил меня на прошлых играх. Что он зря тащил меня на протяжении нашего знакомства.

– Сегодня будет очередной прием, – сказал Чейз, и я отстранилась.

– Прием?

– Типа вечера, когда Шанти… – Джек так и не договорил.

И только сейчас я подумала о том, что Джек испытывал к Шанти симпатию, в тот день первого этапа не только я ее потеряла, но и он. Возможно, его потеря несоразмерна с моей. Да что же такое? Почему из-за своих проблем, бед, печалей я постоянно забываю думать о других? Ответ прост – я не привыкла заботиться о ком-то, кроме себя. После смерти Мэри я была один на один с нищетой и голодом.

– Наследник сообщил, что скоро нам привезут одежду, – сказала Вивиан и глубоко вздохнула. – Снова появился на экране.

– Они спешат, – сказал Чейз. – Не понимаю, почему они так спешат.

Мы сидели практически в тишине, каждый возился со своими демонами и мыслями. Я снова предложила Чейзу обратиться за помощью к Гаррету, если у нас появится такая возможность. Он снова отказался.

Немногим позже привезли одежду, пришли люди, которые нарядили нас и разукрасили. Все время, что было потрачено на подготовку к приему, я думала о том, что если у меня появится возможность, я обращусь к Гаррету за помощью, даже если Чейз возненавидит меня за это.

Когда нас, шестерых выживших, собрали в зале, Чейз наклонился к моему уху и попросил:

– Обещай, что не сделаешь этого. Обещай, что не упустишь свой шанс.

Посмотрев ему в глаза и отлично понимая, о чем он говорил я сказала:

– Обещаю.

Я лгала ему и не чувствовала при этом ничего, что могло бы остановить меня на пути лжи и обмана.

Прием проходил все в том же доме Семьи Основателей. Нас снова нарядили в черно-серебристые одежды, нанесли соответствующий макияж и привезли в ненавистное место. В этот раз наше появление не вызвало былого фурора. Или я оказалась настолько собранной, насколько это только было возможно. Сегодня я искренне ненавидела людей, которые так и лезли ко мне со всех сторон. На их нескончаемые вопросы я отвечала односложно и без доли эмоций. Сегодня я не смотрела на них как на самых богатых и всесильных людей, которых я когда-либо видела, сегодня я смотрела на них свысока, так, словно они не стоят даже моего взгляда.

Удивительно, но толпа вокруг меня стала редеть уже через час. Никому было неинтересно смотреть на девушку, которая практически плюет вам в лицо. К сожалению, были и более настойчивые, те, которые не приемлют слово "нет".

Я постоянно находила взглядом Джека, Чейза и Вивиан. Я боялась выпустить их из поля зрения на слишком большой промежуток времени. А вдруг они, как и Келли, отойдут на минуту и больше не вернутся. Каждый раз, когда я встречалась взглядом с Чейзом, напоминала себе, что буду пытаться вытащить нас несмотря ни на что.

Был момент, который меня успокаивал. Сегодня не будет игр. Мне никто об этом не сообщил, но я была уверена, сегодня мы просто улыбающиеся обезьянки, которые должны аккуратно брать еду из рук подносителей и благодетелей. Я настолько вбила эту мысль себе в голову, что свыклась с ней уже через пару часов от начала приема.

– Ваша игра на Ристалище была бесподобной. То, как вы взорвали дом Веласа. Отомстили за то, что он хотел вас…

– Не из-за этого я его взорвала, – перебила я неприятного мужчину, который кружил по залу следом за мной. – На то были другие причины, но вам их не понять.

– Отчего же не понять? Я слежу за Ристалищем уже долгие годы, – сказал пузатый хрен с розовой шевелюрой. – Я почетный акционер. Я столько раз ставил и выигрывал, что это…

– Что это ни о чем не говорит. Хотите играть по-настоящему? – спросила я.

– Я и играю.

– Нет. Играю я, всю свою жизнь. И знаете ради чего?

Я закипала от гнева.

– Чтобы стать звездой экранов Столицы?

Дебил.

– Нет, – сказала я и склонилась к нему. – Чтобы выжить.

Я отстранилась и посмотрела в его голубые глаза. В них не появилось никакого понимания. Ни капли. Я отошла в сторону и стала искать взглядом золотые одеяния. В прошлый визит я даже не успела посмотреть на Семью Основателей, мне было совершенно не до этого. Но сегодня я видела их, хотела подойти и высказать им все, но меня постоянно перехватывали.

Я увидела его. Первый наследник стоял с бокалом в руках и разговаривал с женщиной, она так мило улыбалась ему и заглядывала в рот, когда он начинал что-то вещать. У меня тоже в руках был бокал, тонкое стекло могло легко разбиться и превратиться в оружие, которым я вскрою горло этому ублюдку.

Чем больше я смотрела на первого наследника, тем сильнее пелена злости застилала глаза и туманила рассудок.

Я шла к нему сквозь толпу, наследник не видел меня. Он был слишком увлечен беседой, а я мыслями о том, как перережу ему глотку на глазах у публики. Когда мне оставалось пройти всего несколько метров, кто-то схватил меня за руку и дернул. Напиток пролился, а я разозлилась и хотела врезать помешавшему мне человеку, замахнулась, но ничего не сделала, когда встретилась с зеленью взгляда Гаррета Уорда. Я была уверена, что его тут не было. Я искала его взглядом весь вечер.

– Что ты делаешь? – прошипела я.

– Спасаю твою тощую задницу, – сказал он. – Если бы ты смотрела более внимательно, то увидела бы, что возле каждого из наследников кружат законники, не только в одежде, подобающей им, но и в гражданской.

– О чем ты?

– Если бы ты попыталась на него напасть, тебя бы убили еще до этого.

– Ты и мысли научился читать?

– Нет. Только намерения, которые написаны у тебя на лбу, – сказав это, он коснулся моего лба пальцами. – Не делай этого.

Я высвободила руку и печально улыбнулась.

– Мне все равно не выжить. Победителя в этих играх не будет. Они просто убьют нас всех, – сказала я и поняла, что могу разрыдаться в любой момент. Почему в мыслях это было не столь ужасно, но стоило произнести вслух, то на душе стало погано. Мне стало страшно.

– Скорее всего так и будет, – легко произнес Гаррет. – Но ты не из тех, кто сдается так быстро.

Закатив глаза, я сказала:

– Гаррет, не делай вид, что ты меня знаешь. Это не так.

– Может, я хочу тебя узнать.

На это я не успела ничего сказать, если и признаться самой себе, то не знала, как отреагировать. К нам подошел Чейз, и Гаррет тут же переключился на него.

– Следи за своей девушкой, она решила стать самоубийцей, как и Келли.

Больше он ничего не сказал, отошел в сторону, и уже через минуту я увидела, как он кружил по залу в танце с одной девушкой из Семьи Основателей.

– Я ему не доверяю, – сказал Чейз и взял меня за руку.

– Доверие в нашем случае больше, чем роскошь, – сказала я.

И уже через мгновение нас окружили и стали задавать вопросы, о том, как мы себя чувствуем после второго этапа, почему Келли решила выйти из игры и так далее. Больше всего меня убивал вопрос про Келли. Вышла из игры, так они говорили. Да она вышла из жизни, тупые вы идиоты!

Вечер все никак не мог дойти до своего завершения. Я больше не могла находиться среди этих людей. Мне было тошно оттого, что они не понимали – игра для нас равна мучениям, страданиям и смерти. Для них это было развлечением. Не более.

В какой-то момент, когда мне снова удалось улизнуть от остальных и спрятаться за одной из широких колонн, ко мне подошел Хант. Он оперся на другую сторону колонны и спросил, смотря на толпу отдыхающих:

– И каков ваш план?

Покосившись в его сторону, я спросила в ответ:

– Какой план?

– Как планируете бежать отсюда?

– Даже если бы и планировала, тебе бы об этом не сказала.

– Почему?

– Ты ведь на короткой ноге с Семьей Основателей.

Эта реплика привлекла внимание Ханта, он повернулся ко мне и спросил:

– С чего ты это взяла?

– Ты имел возможность не покидать Клан. Ты отдал жизни людей за эту привилегию, – напомнила я.

– Ты неправильно смотришь на эту ситуацию. Я выживал, как мог. Собственно, ты должна понять, ведь мы занимаемся этим каждый день. Но, спешу напомнить, ты должна мне.

Он оттолкнулся от колонны и растворился в толпе. Я действительно должна ему, но, надеюсь, он не думает, что я забыла, как он отправил меня в Топоры и Шпоры, где меня чуть не изнасиловали, а потом отрезали палец. Фантомный мизинец моментально заныл.

В общей сложности я протанцевала восемнадцать танцев с людьми, которые наблюдали за моими страданиями по экрану. Каждый танец я мечтала открутить им головы, а еще лучше поставить на место игрока и посмотреть, как они обделаются в первый же миг этапа.

Время шло слишком медленно, я ждала момента, когда нас отправят обратно, сил уже не было смотреть на эти рожи. Самое мерзкое из того, что было – это отношение Семьи Основателей к смерти одной из них. Дженна не выбралась из первой комнаты. Ее чип сдетонировал, и она умерла практически моментально. Несколько мгновений она была еще жива. Таков человеческий организм, не бывает мгновенной смерти. Семья рассказывала присутствующим о том, что они не ставили на Дженну, что их игроки еще не вышли из игры. Они говорили о ней так же, как о нас. Сколько бы Семья Основателей ни возносила себя и свою кровь, они никогда не будут выше нас. О чем говорить, если они свою кровь отправили на игры, продавали ее и в итоге убили.

– Прошу ваш танец, – сказал кто-то за моей спиной.

Я медленно повернулась и встретилась с голубыми глазами, светлые волосы были зализаны назад и немного кудрявились у ворота пиджака золотого цвета.

– Я, Бират, второй наследник.

Сейчас он не просто представился, он показал, что я не могу ему отказать. Я видела его сегодня несколько раз. Он практически все время вел беседы с богачами, к игрокам не подходил. По крайней мере, я этого не видела. Я вложила пальцы в его протянутую ладонь, и мы пошли в сторону танцующих. Встали немного в стороне и начали кружиться. Танцы оказались совершенно одинаковыми и в Клане Феникса, и на территории Столицы. Мы просто ходили кругами под соответствующую музыку. Но было отличие, в Клане я могла сделать выбор танцевать или нет. Здесь же этого права у меня не было.

Странно, я думала, стоило мне только выбраться из Ристалища, как я ощущу вкус свободы, но увы – ее стало только меньше.

– Мне жаль, что вам приходится жить в таких условиях, – неожиданно сказал Бират, смотря в сторону.

Я нахмурилась, плечи моментально напряглись. Я чувствовала, что каждое мое слово будет равно шагу по минному полю. Бират не простой житель Столицы, он практически ее правитель.

– Нас кормят, дают одежду и позволяют жить на зоне номер семнадцать, показывают по экранам, приглашают на вечера в дом Семьи. Вполне приличная жизнь, – в итоге ответила я, пожав плечом.

Бират перевел на меня взгляд.

– Я не об этом, – сказал он.

– О чем же тогда?

– Об играх.

– Они вам не нравятся? – спросила я.

– У меня нет однозначного ответа.

– Тогда отмените их.

– Не могу.

Больше он ничего не говорил, мы докружили танец и разошлись в разные стороны, я отправилась к столу и поставила пустой бокал, которому так и не удалось встретиться с шеей первого наследника.

На зону нас вернули уже под утро. Я не пошла в свою комнату, отправилась к Чейзу и уснула в теплых объятиях, желая, чтобы эта ночь не стала последней.

Утром мы долго валялись в постели, я проснулась раньше, но не хотела куда-то уходить. Лежала и думала о том, что мы должны были рискнуть, нам было необходимо пойти на этот чертов риск, но Гаррет Уорд исчез так же резко, как и появился.

21. Г. У.

Меня привезли к Гаррету сразу после завтрака. Всю дорогу я думала о том, что сейчас нарушу запрет Чейза и расскажу Гаррету немного из того, что он хотел знать. Всего ему я, естественно, не выложу. По двум причинам. Первая, если я расскажу все, то ему не будет резона вытаскивать нас. А вторая, я всего и не знала. Меня привели к Гаррету в квартиру с завязанными глазами, и только после того, как я услышала его голос, то сняла непроницаемые очки. Я была максимально настроена на разговор и сделку, которую собиралась предложить незнакомцу. Я ведь действительно ничего не знала о Гаррете, только то, что он сам позволял мне узнать. И не было никаких гарантий, что хоть одного его слово было правдой.

– Сегодня мы прокатимся, – сказал Гаррет, идя ко мне.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Сначала прокатимся.

– Гаррет, это важно.

Он приближался и делал вид, что не слышит моих слов. Но я не могла больше тянуть. Следующий этап может быть уже сегодня. Я не могла позволить себе бездарно потратить отведенное мне время.

– Поедем по центру, но я хочу посмотреть всю Столицу, так что… – продолжал Гаррет.

Я его перебила:

– Мне нужно сказать тебе…

– Заедем в пару магазинов, прикупим тебе…

– Гаррет!

Он остановился передо мной, как только я открыла рот, он наклонился и поцеловал меня…

В первое мгновение я опешила.

Во второе разозлилась.

В третье оттолкнула Гаррета.

– Ты что творишь?

– Затыкаю тебе рот, – прошептал он и снова опустил взгляд на мои губы.

– И-идиот.

Гаррет сверкнул мимолетной улыбкой и сообщил:

– Я более высокого мнения о своих умственных способностях.

– Если ты еще раз так сделаешь, то я…

И он снова это сделал, но отстранился до того, как я успела оттолкнуть его сама. Гаррет схватил меня за руку и потащил к двери из квартиры. Всю дорогу до лифта, пока мы спускались на нем и шли по улице, я говорила о том, какие кары ожидают Гаррета, если он еще хоть раз позволит себе подобное. Он же только цокал, чем бесил меня еще больше. На очередном повороте я остановилась и выхватила руку, которую он не отпускал, словно боялся, что я могла сбежать.

– Я никуда не пойду, мне нужно договориться с тобой, – твердо сказала я, оставалось только топнуть ногой.

Гаррет поднял взгляд в небо и что-то проговорил одними губами. А когда снова посмотрел на меня, спросил:

– И ты решила сделать это в квартире?

– А где еще?

– В квартире, которую мне предоставила Семья Основателей? Рэйвен, вот кто из нас двоих идиот? Неужели ты думаешь, что они не прослушивают квартиру? Да они следят за мной, как не следят за собой.

В этот момент я чувствовала себя полнейшей дурой.

– Ты поцеловал меня, чтобы я не сболтнула лишнего, – прошептала я.

– Ты ж моя умница. Но не могу сказать, что мне это было неприятно.

– Я тебе врежу.

– Если только твоим резиновым другом, – сказал он серьезно, а потом улыбнулся. – Расслабься, я в курсе, что ты и мистер мрачное лицо вместе, вступать в треугольники мне не понравилось, так что ты в безопасности.

– Какие треугольники?

– Любовные. Рэйвен, включай голову.

Он двинулся дальше по улице, я пошла следом. Когда мы поравнялись, Гаррет сказал:

– За нами на расстоянии в пятьдесят метров идет человек, он же был в ресторане и каждый день таскается за мной. Нам нужно скинуть его с хвоста и потом поговорим.

Меня так и подмывало обернуться, но я этого не сделала, иначе выдала бы себя. Идя рядом с Гарретом, я думала о том, что в квартире, за все те три дня мы не разговаривали про Синт, людей из капсул и прошлое Гаррета, он говорил об этом, только когда мы выходили куда-то. Как я не заметила этого раньше? Я косо посмотрела на Гаррета, если он играл роль, то у него это превосходно получалось.

Мы дошли до магазина, где продавались машины, через десять минут.

– Мне эти не нравятся, – говорил Гаррет продавцу и тяжко вздыхал. – Есть нормальные? Где водитель – это водитель? А не эти гробы на колесах. Да у них даже нет колес. Понапридумывали хрень и радуются.

Продавец был облачен в синий костюм, его желтые волосы светились из-за яркого света в магазине.

– Те машины у нас… не в почете, но парочка есть, – сдался продавец.

– Возьму ту, что быстрее ездит, – воодушевился Гаррет. – А если она еще и красивой будет, то я дам тебе на чай.

Продавец был максимально растерян, и не он один, я тоже смотрела на Гаррета и не понимала, зачем он начал говорить про чай.

– На чай? – спросил продавец и посмотрел на меня, я пожала плечами, как бы говоря, разбирайся с ним сам.

Гаррет сжал пальцами переносицу и глубоко втянул воздух.

– На чай, это означает я денег тебе дам, пустая ты голова. – Гаррет посмотрел на меня. – Вот зачем было менять такие понятия? Вот скажи мне?

Я ничего не сказала, а вот продавец, получив секундную передышку после чая, снова вернулся в словесный бой, который он бездарно проигрывал:

– В центре запрещено использовать такие машины.

– Но не мне. Рафаэль, тащи ключи.

Рафаэль, которого на самом деле звать Ридли, ушел.

– Нельзя ли быть с людьми попроще? Зачем вести себя как придурок?

Гаррет обернулся и, приподняв брови, спросил:

– Хочешь поучить меня жизни? Где уважение к старшим? У нас разница больше чем в триста лет. Не перечь мне.

– Но манер они тебе не добавили.

– Я могу быть милым, но только с теми, кто мне нравится. Вот Рэмбо мне не понравился.

– Ридли его звать.

– Да пофиг.

Ридли принес ключи и увел Гаррета на пару минут заполнить какие-то документы. После этого мы пошли на стоянку, где под пыльным укрытием стояла машина. Ридли стянул с нее ткань, заправил и отдал ключи Гаррету. Пока Ридли пытался объяснить, что эта машина старая и, может, мистер Уорд желает другую, Гаррет уже открыл мне пассажирскую дверь, закрыл ее, когда я села, сам забрался на место водителя и стартанул так, что я вскрикнула. Кажется, Ридли продолжал говорить, но мы его уже не могли услышать.

Гаррет выехал на дорогу и стал обгонять машины, которые были без водителей, посмотрев на него, я увидела, как Гаррет улыбался. Расслабленная поза, уверенный взгляд и легкая улыбка.

– Я скучал, – еле слышно сказал он и вдавил педаль газа в пол.

Я схватилась за ремень безопасности и пристегнула себя за сотую долю секунды.

– Нам нельзя выезжать из центра Столицы, – сказала я, держась за обивку сиденья.

– Можно.

Я почувствовала, как электромагнитное поле неприветливо проводило нас. А потом мы поехали еще быстрее, потому что чем дальше мы отъезжали тем меньше машин было на дорогах. Спасибо и за то, что Гаррет останавливался и пропускал пешеходов. В эти мгновения я могла выдохнуть и расслабить плечи, ставшие колом.

Мы гоняли по улицам Столицы не меньше часа. Гаррет кружил по округам. Если чокнутый водитель пытался затеряться в городе, то у него это не выйдет. Единственная машина на колесах привлекала слишком много внимания.

Мы остановились у какого-то парка, я протяжно выдохнула и, прикрыв глаза, уронила голову на колени. Я выжила, хотя сомневалась в подобном исходе на каждом вираже. Гаррет вышел и открыл мне дверь.

– Я и сама могу, – сказала я и выбралась из машины, не приняв помощь чокнутого водителя.

– Я вообще-то джентльмен, – сказал он.

– Не знаю кто это.

– Это мужчина, мечта любой леди.

– Леди?

– Проехали.

Мы вошли в парк и сели на первую скамейку. Людей вокруг было немного, большинство из них стекались к машине, на которой мы приехали, и глазели на нее, словно никогда подобного не видели.

– Ты хотела поговорить. Я весь во внимании.

Былой запал вернулся с новой силой, я отвлеклась от созерцания толпы и повернулась к Гаррету, посмотрела в глаза и сказала:

– Я хочу сделку.

– Сделку какого рода?

– Я расскажу тебе про Синт, где он находится и как туда попасть.

– Ага, жених разрешил?

Я отвернулась.

– Милая, неужели ты пошла наперекор? Можешь не отвечать. Я и так понял.

– Прекрати слушать мое сердцебиение, это раздражает.

– Это то же самое, что не дышать. Я не могу. Так, ближе к делу, что я должен буду сделать, чтобы получить столь важные для меня сведения?

Я снова повернулась.

– Спаси нас, – просила я. – Четыре человека из моей команды. Как только ты вытащишь нас из игр и вынешь чипы, я расскажу. Все расскажу.

Гаррет смотрел мне в глаза, потом опустил взгляд на грудь и снова поднял. Он опять слушал мое сердце.

– Ты хочешь меня обмануть? – серьезно спросил он.

– Нет.

Он кивнул, прищурился и, казалось, заглядывал мне в самую душу.

– На что ты готова пойти, чтобы выбраться?

Что за вопрос? Да я на все готова, лишь бы прекратилась эта каторга. Я стала маятником, который в одно мгновение готов биться до конца, а в следующее понимает Келли и думает, а не последовать ли за ней.

– На все, – сказала я.

– Это слишком рискованное заявление.

– Но это правда.

Гаррет кивнул и отвернулся. Пару минут мы сидели в тишине. Я наблюдала за людьми и завидовала им. На них не было мишени. Я же с ней уже срослась.

– Когда я вытащу вас, ты поедешь со мной на Синт, – начал Гаррет. – Скоро будет последнее испытание.

– Откуда ты знаешь?

– Скажем так, я нашел союзников.

– Им можно верить?

– Рэйвен, пойми, в этом мире, как и в том, в котором жил я, никому и никогда нельзя верить.

– Но ты согласился на сделку.

Гаррет посмотрел мне в глаза и сказал:

– Это не означает, что я тебе поверил.

– Ты вытащишь нас? – спросила я так тихо, что не была уверена, что Гаррет услышал

– Постараюсь.

Мы вернулись к нему в квартиру. По дороге, пока мы ехали, Гаррет сообщил, что последний этап будет через два дня, сразу после того, как он меня вернет.

– Почему они так спешат? – спросила я, наблюдая за профилем Гаррета.

– Чтобы люди быстро забыли об этом инциденте.

– Как они могут забыть? Они ведь делают ставки. А деньги для них важнее человеческих жизней. Семья ежедневно показывает наши лица по всем экранам центра Столицы. Кажется, что они, наоборот, хотят сделать все, чтобы эти игры избранных запомнились на долгие годы.

– Так работает правительство, – сказал Гаррет, выкручивая руль влево. – Всегда делало именно так. Что бы ни происходило, они могут переключить внимание жителей на другое, главное сначала убрать напоминание. Вы – напоминание о том, что система дала сбой и вам удалось сбежать из тюрьмы, из которой никто никогда не сбегал. Ваш побег и свой промах Семья Основателей прикрыла играми для избранных. То есть переключила внимание толпы на игру, а не на свой промах, стала собирать вечера и показывать вас как обезьян, сделала торги на покупку игроков и открыла ставки, которых ранее Столица не видывала. После того, как они соберут максимальное количество денег, то закроют игры, вам, конечно, придется умереть. Потом они запустят более масштабные бойни на Ристалище, уже во всю готовятся к этому. – Гаррет посмотрел на меня. – Про вас забудут. Не пройдет и пары месяцев, о игроках, которые сбежали, перестанут говорить.

– Наши смерти нужны им как можно быстрее, – сказала я себе.

Я думала иначе, понимая, что Семья Основателей вытягивает из столичных жителей уйму денег, и надеялась, что они будут делать это как можно дольше. Да и откуда мне было знать, как работает правительство? В словах Гаррета была неприкрытая правда. Семья сделала эти игры, чтобы отвести фокус внимания от себя. Умно. И выгодно.

– Пока будем в квартире, отдохни, наберись сил и ничего не говори о том, о чем мы договорились. Только общие беседы.

– Поняла.

В квартиру мы вернулись только ближе к вечеру. Перед этим поели и покатались по Столице, в уже более спокойном темпе. Ее великолепие, которое изначально привело меня в восторг, стерлось из памяти, я смотрела на эти огромные здания, на экраны с постоянно сменяющейся рекламой, на разноцветных людей и ничего не испытывала. Мне хотелось покинуть это место, но не на тот свет я собиралась, на свободу. Пусть я буду жить одна в лесу, мне плевать. Я устала от постоянного выживания, игр и интриг посторонних мне людей. Быть пешкой без права голоса неприятно.

Я разместилась в той же комнате, в которой очнулась в прошлый раз. Когда собиралась лечь в постель, в дверь постучали. Гаррет не дождался, когда я открою, вошел и улыбнувшись сказал:

– Думал, ты в неглиже.

– Где? – не поняла я.

– Да так. Пошли.

– Куда? Я с тобой больше в машине ездить не буду.

– Многое теряешь. Пошли.

Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты и последовала за Гарретом, он вывел меня на крышу. Столица не оказалась у меня на ладони, из-за высоких домов невозможно было рассмотреть ее масштабы, но вид был действительно красивым. Гаррет сел на кресло, которое откуда-то тут взялось, и указал мне на соседнее. Кроме этих двух кресел на крыше не было ничего, даже перил, которые могли бы спасти от падения.

Я села, и какое-то время мы молчали, периодически я поглядывала на Гаррета. Он смотрел перед собой и скорее всего о чем-то размышлял. Не выдержав, я спросила:

– Что мы тут делаем?

– Сидим.

– Зачем?

– Не знаю.

– Лучше бы спать лег.

– Не вариант.

– Почему?

– Я редко сплю. За время, что вы меня вытащили из капсулы, я спал всего один раз, четыре часа. Славное было время, жаль, ничего не приснилось.

Если бы я спала так мало, то уже свихнулась бы от мыслей, которые преследуют меня при бодрствовании.

– Это из-за того, что ты был в капсуле?

– Нет. Этим я страдал еще до попадания в капсулу на триста лет. – Гаррет повернулся ко мне. – Знаешь, что мне интересно?

– Без понятия.

– Почему люди не учатся на своих ошибках? История мира до ужаса однообразна. Мы всегда пытаемся уничтожить себя и планету. Зачем? – спросил Гаррет и поднял брови.

– Я в политике не сильна.

Собеседник отрицательно покачал головой.

– Дело не в политике, – сказал он. – Дело в людях и их пороках. Нет, я согласен, без пороков и жизнь была бы пресной, но мы, люди, когда к нам в руки попадает власть, мы сходим с ума. Боимся ее потерять и из-за этого совершаем ужасные поступки. Люди – идиоты.

– Ты тоже человек, – напомнила я.

– Я исключение.

Я не заметила, как улыбнулась на его заявление.

– Самомнение у тебя зашкаливает, – сказала я.

– Скорее самолюбие. Люблю себя до чертиков.

– Ты бы хотел вернуться назад? Туда, в свое время?

– Не знаю, – через несколько секунд ответил Гаррет. – Я как был один, так и остался.

На этой печальной ноте наш диалог закончился. Я не знала, что сказать Гаррету. Мы сидели и молча смотрели на Столицу.

На следующий день Гаррет куда-то ушел и не вернулся до заката. Я ходила по его квартире, пару раз выбиралась на крышу. Он вернулся ночью, когда я спала, а на утро следующего дня меня увезли обратно. Я ехала с закрытыми глазами и понимала, что скоро начнется последний этап игр. Последний, значит фатальный. Либо нас там убьют, либо Гаррет вытащит команду, и тогда мне придется оправдываться перед Чейзом.

Я была готова к оправданиям, а к смерти – нет.

22. Последний этап

В зале с экраном я встретила Веласа. Он сидел за столом в гордом одиночестве и крутил в руках пустую кружку. Я отлично помнила, как он давил в рану, как замахнулся ножом. Я ничего не забыла. И он тоже. Ему плевать на то, что нас и так всех убьют, цель Веласа – моя гибель от его руки. Слыша за спиной шаги уходящих законников, я тихо пошла в свой коридор, но голос Веласа остановил меня:

– Они ведь убьют нас, а я так и не поквитался с тобой.

Я обернулась и встретилась с ним взглядом. Велас что – научился читать мысли? Стоило мне об этом подумать, как он выдал.

– В этом нет смысла, – сказала я.

– Может быть.

Он замолчал, и я ушла в наш коридор, добралась до комнаты Чейза, открыла дверь и увидела мирно спящую Вивиан в его кровати. Сначала я подумала, что ошиблась комнатой, но убедившись, что нет, просто стояла и смотрела на Вивиан. Я видела, что сверху на ней не было одежды. В груди стало больно, так, как никогда раньше не было.

Я прикрыла дверь и опустила веки. Внутри поднялась буря, мне было физически больно. Я не думала, что Чейз ляжет с ней в кровать, когда у нас вроде что-то началось. Да, я понимаю, каждый миг на счету, но он решил провести этот миг с Вивиан? Какого хера? Стоя у его комнаты, я не знала, что делать. Войти и выпытать у Вивиан, что произошло, может, я придумала себе то, чего не было? Найти Чейза и врезать ему по яйцам?

В итоге я пошла в свою комнату и закрылась там. Меня словно выжали, я сидела на краю кровати, а воображение рисовало картины того, что Чейз и Вивиан делали прошлой ночью. Может, это было и не так, но не уверена, что смогу поверить в иное.

Уже через десять минут, а может, и через час в дверь моей комнаты стали ломиться. Я не вставала с кровати, сидела и смотрела на полотно, через пару минут оно разлетелось в клочья, и в комнату ввалилось трое безопасников.

– На выход! – завопил один из них.

Я спокойно встала, собрала волосы в хвост, перетянула его резинкой и пошла вон из комнаты, в которую больше не вернусь. Сегодня я либо умру, либо сбегу. Третьего не дано.

Чейз, Джек и Вивиан уже стояли в зале, так же, как и Хант с Веласом. Чейз встретил меня на половине пути, обнял, но я не сделала этого в ответ, но и не оттолкнула его. Когда Чейз посмотрел мне в глаза, я поняла, прочитала в его взгляде вину. Грудь сдавило еще сильнее. Никогда прежде Чейз не выглядел таким скованным и виноватым.

Дорога на третий и последний этап была самой долгой. Кажется, мы ехали пару часов. Тело затекло и ныло от неудобной позы, я держала спину ровно, а голову поднятой. Я не пойду на убой в опущенной головой, словно уже проиграла. Это не так. В игре не проиграла, а вот Чейза все же упустила. Как я умудрилась не заметить, что он отдаляется? С чего-то я решила, что после секса у нас все будет по-настоящему. Правильно сказал Гаррет – я идиотка.

Машина остановилась, нас вывели.

– Не снимать очки!

Еще до того, как нам разрешили это сделать, я уже поняла, что мы оказались в лесу. Стоя с закрытыми глазами, услышала голос первого наследника, он был не живой, разносился из колонок, было слышно легкое потрескивание.

– Представляю вашему вниманию финалистов. Шесть игроков, которые добрались до финала. Хочу, чтобы вы запомнили их имена. Хант и Велас последние представители команды красных. Джек, Вивиан, Рэйвен и Чейз представители команды черных. Но сегодня их команды перестают существовать. На последнем этапе каждый сам за себя. Вы все противники друг друга. Ваша задача продержаться как можно дольше. Победителем будет последний умерший. Ставки сделаны, куш сорвут те, кто поставил на последнего игрока. Снимайте очки!

Сдернув очки, я стала крутиться из стороны в сторону. Солнце садилось, но я могла рассмотреть лес четко, каждое дерево, через одно на них были навешаны камеры, которые мигали красными лампами. Кроме нас, никого здесь больше не было.

– Вам отведен определенный периметр, если вы выйдете за пределы, которые выделены неоновой краской, то чип сработает, и вы вылетите из игры раньше времени. Игра будет продолжаться, пока все игроки не погибнут.

– Мы не будем убивать друг друга, – сказал Хант, смотря на стенд с оружием, который находился позади меня.

– Это и не нужно, – сказал первый наследник. – Против вас в этом раунде будут играть лесные жители. Кочевники!

Я тут же бросилась за оружием. Огнестрела не было. Только ножи и копья с заостренными наконечниками.

– Да начнется финальная битва!

Гонг прозвучал выстрелом в голову.

– Надо держаться вместе, – сказал Чейз.

Я кивнула, не собиралась сейчас злиться на него или выяснять отношения. Не то место и уж точно не то время. Но несмотря на здравые мысли, мне было больно смотреть на него и на Вивиан тоже. Поэтому я избегала этого, как только могла. Не думала, что скажу это, но сегодня я предпочитала смотреть на Веласа и его обезображенное лицо.

Мы разобрали оружие. Все. Не осталось ни одного ножа или копья. Повернувшись, я встретилась взглядом с Вивиан, она тут же отвела взгляд в сторону и напряженно сглотнула, снова посмотрела на меня и опять отвернулась.

Боже, я не могла сейчас об этом думать. Нет. Не сегодня.

А на душе тем временем становилось мрачнее с каждым ударом раненого сердца.

– Надо вытащить херь из шеи, – сказал Велас. Все перевели на него взгляд, он продолжил:

– Выберем самого слабого и проверим, взорвется ли голова. Может, это все блеф.

– У Дженны голова взорвалась, – напомнила я.

– Отбиваемся от кочевников, – начал Хант. – Это нам точно под силу.

– Не с этими ножами, – сказал Джек и выругался.

– Не ссы, – бросил ему Велас. – Можем попробовать у тебя вырезать чип. Мы с Хантом вообще тут оказались из-за вас.

Гомон мужских голосов слился воедино. Все из четверых мужчин привыкли командовать, но никто из них не может подумать логически и отдать бразды правления кому-то одному. Они к этому не привыкли.

Глубоко втянув носом воздух, я практически улыбнулась. Если уж и умирать, то не в Столице. Первый хруст веток я услышала сквозь гомон мужских голосов. Мы с Вивиан были единственными, кто молчал. Открыв глаза, я обернулась и заметила рябь между деревьями. Увидела это не только я, но и остальные, потому что лес погрузился в тишину. Сжав в ладонях по ножу, я медленно стала отступать назад. Кочевник находился слишком близко и было непонятно, один он или нет. Скорее всего нет.

Вивиан побежала. Джек, чертыхнувшись, сиганул за ней. А мы вчетвером остались на месте. Вокруг нас неожиданно стали видимыми кочевники. Я насчитала семь штук. На мгновение я подумала о том, что мы могли бы с ними договориться, но в следующий миг они одновременно бросились на нас. Началось невообразимое. Они в пару прыжков оказались слишком близко, зажав нас между собой. Пока мы спорили, они окружали. Чейз встал передо мной за секунду до удара верхней конечностью кочевника. Он вонзил нож в руку лесного жителя, но тот этого даже не заметил, второй откинул Чейза в сторону, к счастью, тот не встретился с деревом, которое оказалось слишком близко с его головой. Не знаю как, но Велас запрыгнул кочевнику на спину и вонзил нож в шею, протянул его и спрыгнул еще до того, как кочевник рухнул.

Я успела пригнуться, и удар лапой пришелся не по мне, а по Ханту. Тот не успел обернуться и получил когтями по спине. Прокатившись по земле, я поднялась и хотела было подбежать к Чейзу, но его на месте падения уже не было. Он сражался с кочевником, точнее уворачивался от когтей, как только мог. Хант, несмотря на ранение, бился с другим, а Велас тем временем уложил еще троих. Трудно было это признать, но я поразилась его изворотливости и силе.

Пока я глазела, меня за шею схватил кочевник и бросил в дерево, удар пришелся на колени, я рухнула и взвыла, но не успела даже подумать о том, чтобы подняться, как меня снова подняли. За плечо, как куклу. Ножи я не бросила, со всей силы воткнула один в руку кочевника и потянула лезвие на себя. Разрезала плоть до кости, скорее всего мышцы или сухожилия были перерезаны, так как лапа раскрылась, и я рухнула на землю, тут же подползла за кочевника и резко резанула ему по сухожилиям выше пяток. Он хотел отступить в сторону, но ноги его больше не слушались, кочевник упал, я залезла сверху и повторила действие Веласа, которое он сделал ранее. Перерезала горло, от уха до уха. Меня заливал фонтан крови, но я не придала этому значение. Не успела. Меня схватили за волосы и так дернули наверх, что я выронила нож. Скальп практически остался в когтистых лапах, на лбу я почувствовала глубокие царапины. По шее потекла кровь. Лес погряз в ругани и стонах боли.

Кочевник не выпускал меня. Из-за того, что он находился за спиной, я ничего не могла сделать, малейшее движение с моей стороны, и я попрощаюсь со скальпом окончательно. Мимо меня пролетело копье, и лапа разжалась. Быстро встав, я побежала к Чейзу, который бросил спасительное копье. Остановившись возле него, я достала из ботинка еще два лезвия. Я не чувствовала боли, адреналин и страх смешались и не давали болезненным ощущениям занять главенствующую роль.

– Бежим, – сказал Чейз и подтолкнула меня в сторону, где на данный момент не было кочевников, но их становилось все больше и больше.

Мы услышали крики Джека и побежали в том направлении. Нашли его сидящим у дерева, из живота вываливались внутренности, Джек смотрел перед собой пустым взглядом. Рядом с ним валялась голова Вивиан.

Я слышала свое тяжелое дыхание и смотрела на Джека, не веря, что это действительно он. Я не была готова согласиться с его смертью. Закусив пальцы до боли, я попыталась сдержать рыдания, которые собирались вырваться наружу.

Не успел Чейз сесть рядом с Джеком, как с дерева спрыгнуло двое кочевников. Слезы застилали глаза. Чейз кричал мне, чтобы я бежала. Кочевники напали на него. Я завопила так, что камера на дереве разлетелась вдребезги. Так я подумала изначально. Но это произошло не из-за моего крика. Потому что, когда я замолчала, камеры продолжили взрываться, я услышала крик и обернулась. В нескольких метрах от меня стоял Хант с автоматом в руках.

– Беги назад! – заорал он мне, но я бросилась к Чейзу.

Он лежал в луже крови, его спина была разорвана. Мясо… я видела его мясо. Меня почти вырвало. Хант дернул меня на ноги, но я стала вырываться. Не видела ничего вокруг, только умирающего Чейза.

Нет-нет-нет-нет-НЕТ!

– Уходи! Я приведу его.

– Уйди, – закричала я и оттолкнула Ханта, но он не сдвинулся с места.

– Тупая дура! Беги! – орал Хант. Он так дернул меня, что я чуть не завалилась. Приблизив свое лицо к моему, он прошипел. – Там машина, иди к ней, я притащу Чейза.

Хант толкнул меня, я сделал два шага, смотрела на Чейза, он смотрел на меня и прошептал губами:

– Беги.

К ним неслось еще трое кочевников. Со стороны один практически прыгнул на меня.

Я побежала.

Побежала, ненавидя себя и презирая, но я не могла вернуться, кочевник был за моей спиной. Так близко, что я чувствовала его вонь.

Неслась между деревьями так быстро, что расцарапала себе все лицо, по которому продолжали катиться слезы. А потом резко остановилась. Ночь уже опустилась на землю. Широкая неоновая полоса горела так ярко, что ее невозможно было не заметить. Шириной в метр, она сияла и обещала мне смерть. Никакой машины я не видела. С той стороны неоновой полосы появилось двое безопасников с автоматами наперевес. Они направили их на меня и начали палить. Закричав, я упала на землю и закрыла голову руками, хотя это никак бы мне не помогло.

Я услышала голос, который уже не надеялась услышать.

– Быстрее.

Подняв голову, я увидела Гаррета, он был облачен в черное. Рядом с ним стояла доктор Лисса.

Она перешла неоновую линию, присела возле меня, я не успела ничего сделать, как она порезала мне шею и вынула чип, откинула его за пределы неоновой линии, и тот взорвался.

– Рэйвен, в машину, – скомандовал Гаррет.

Поднявшись и зажав шею рукой, кровь затекала за ворот. Я сказала:

– Там Чейз и Джек.

Я не была уверена, что Джек жив, да и Чейз тоже. Я не могла сбежать одна, чувствовала себя последним предателем. Мне было мерзко от себя. Я должна вернуться. Взять автомат и вернуться за ними. За спиной раздался голос Ханта.

– Они мертвы.

Он подхватил меня под руку и выволок за пределы линии.

– Нет, – прошептала я и бросилась назад.

– Выруби ее, – сказал Гаррет, и я получила сильный удар по затылку.

Завалившись в опавшую листву, прямо на неоновую линию, я поползла дальше, но после укола в шею, веки закрылись, и я погрузилась в темноту.


Оглавление

1. Семья 2. Преследователи 3. Тише мыши 4. Бездействие утомляет 5. Пара 6. Свобода в кандалах 7. Столица 8. Безответственность 9. Гнездо 10. Человек из прошлого 11. Он странный 12. Правда жестока 13. Зона номер 17 14. Русская рулетка 15. Семейный совет и корпорация 16. Сломана 17. Покупатель 18. Доверие – роскошь 19. Второй этап 20. Вранье 21. Г. У. 22. Последний этап