Мерзавец высшей академии (fb2)

- Мерзавец высшей академии (Похитители сердец - 1) 864K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Виктория Миллс

1.

Заносчивый, надменный, самовлюбленный…

— Ненавижу, — шептала я, пока его сильные руки насаживали меня на себя в учительской уборной на втором этаже.

Я ненавидела его всей душой, всем своим естеством.

Но только не секс с ним.

Он удивительно тонко чувствовал мое тело и всегда знал, как заставить меня задыхаться в своих руках.

Холодная стена, к которой я была прижата спиной, приятно остужала разгоряченную плоть даже сквозь тонкую блузку. Юбка высоко задралась на талии, пока властные пальцы впивались в мои бедра, углубляя и без того мощные толчки.

Я приглушенно стонала, запрокидывая голову назад, не в силах это остановить.

Испытывающий взгляд голубых глаз сверкнул напротив, и меня вновь словно пронзило молнией. Трепетные мурашки ринулись вдоль позвоночника, и я в очередной раз заглянула в ненавистное лицо блондина перед собой.

Лоренс Блэквуд был очень хорош собой. Я бы даже сказала «чертовски красив», с полным набором достоинств, включающих в себя отличные мышцы, врожденную харизму и острый ум.

В нашей академии любая мечтала заполучить его себе в постель.

Но только не я.

Наши отношения не заладились с самого первого дня, а после каким-то образом переросли в ненависть и грубый секс.

— Не смей… оскорблять меня… при других, — рычал он, вбиваясь в меня каждым словом. — Никогда!

Я видела, как играют желваки на его ровных скулах, как прозрачная капля пота медленно стекает по его лицу с гримасой ярости и страсти.

Наши чувства были взаимны.

Я прогнулась в пояснице, усмехнувшись собственным мыслям, и в следующее мгновение пуговицы на моей рубашке разлетелись в разные стороны, оголяя грудь в аккуратном черном бюстгальтере.

— Стерва, — прошипел он и прежде, чем я успела убрать его голову, запустив пальцы в светлую шевелюру, его наглые губы скользнули по моей шее.

Он наказывал меня, мстил за дерзость, которую не мог простить.

Я всего-то назвала его при «друзьях» надменным эгоистичным кретином, который самоутверждается за счет других, а все потому, что он демонстративно испортил мой бланк с ответами, разорвав его перед всеми на клочки.

И вот теперь я расплачиваюсь за свои слова, возымевшие столь необычный эффект.

Его ладони чуть сильнее сжали мои ягодицы, дернув на себя, и с моих губ сорвался громкий стон.

Если нас застукают, если обнаружат…

Непременно отчислят!

Такое поведение недопустимо для воспитанников высшей академии магии Эденгард.

Но, черт, как же он хорош…

Его губы и язык поочередно истязали мои соски, а ритмичные движения бедер вбивали в меня твердый и налитый член так глубоко и чувственно, что я начинала дрожать.

В том, чем мы занимались сейчас, было нечто безумное, запретное и невероятно волнующее.

Мы не должны были этого делать, но делали уже во второй раз.

Оргазм невероятной силы пронзил насквозь, выбивая из легких кислород, и на мой рот легла широкая ладонь, заглушающая сладострастный стон.

Пара секунд — и он нагнал меня в нашем общем безумии, неотрывно вглядываясь в глаза.

Лоренс учащенно дышал. Его рубашка была наполовину расстегнута, оголяя гладкую мускулистую грудь, его галстук с гербом академии висел за плечом. Он сверлил меня тяжелым помутненным взглядом, наверняка проклиная тот день, когда поддался искушению.

— Это было в последний раз… — прошипел он сквозь зубы, в то время как его член продолжал пульсировать во мне, обжигая семенем, что медленно стекало по внутренней стороне моих бедер прямо на чулки.

— Ты сам пришел… — прошептала я, пытаясь восстановить дыхание.

Примерно двадцать минут назад я специально свернула в этот туалет, прекрасно зная, что он идет за мной.

И вот, чем все обернулось.

Блэквуд порывисто отстранился, и я заметно покачнулась, едва не рухнув на пол.

Колени дрожали, тело пылало огнем, пот мелкой испариной проявлялся на коже. Я мимолетно облизнула пересохшие губы, и взгляд мерзавца сделался острее.

Да, мы занимались сексом уже во второй раз, но никогда не целовались. И где-то в глубине души я хотела это испытать.

— Больше не показывайся мне на глаза, — произнес он, застегивая ширинку брюк, в то время как я поправляла блузку.

— С удовольствием, — парировала, небрежно одернув подол юбки. — Но только тогда, когда ты исчезнешь из этой академии и оставишь меня в покое.

Это было сложно, поскольку мы учились на одном факультете.

— Я все сказал, Фрэйз, — отчеканил он, порывисто подняв с пола дорогой пиджак, и вышел из туалета.

Боже…

Я тут же отвернулась к стене, закрыв лицо руками.

Это больше не должно повторяться.

Никогда!

Ведь он тот, кто испортил мне жизнь. Тот, кто превратил мое пребывание в этой академии в ад…

И тот, кто вскоре унаследует дело своего отца, уничтожившего мою семью.

Он — мерзавец. И я должна держаться от него подальше.

Но как, если жгучая ненависть затмевает глаза, перерождаясь в нечто большее и невероятно опасное?!

2.

Я стояла напротив зеркала в уборной, сжимая края овальной раковины побелевшими пальцами.

Чертов Блэквуд!

Я шумно выдохнула, вглядываясь в свое отражение: растрепанные рыжие волосы, раскрасневшееся лицо, мятая блузка с грубо вырванными пуговицами и слегка задранная юбка.

Нужно немедленно привести себя в порядок и вернуться в аудиторию.

Никто не должен ничего заподозрить, никто…

Иначе, нам конец.

Собрав волосы в небрежный пучок на голове, я поспешно умылась прохладной водой. Стало лучше. Затем вытерла лицо бумажным полотенцем, а после обтерла им бедра, убирая следы былой страсти.

Вода приятно остужала кожу, приводя в чувство.

Теперь я должна была вернуться в свою комнату, чтобы переодеться и провести небольшой ритуал, который избавит меня от нежелательной беременности.

Сердце стучало в груди, учащенный пульс давил виски.

Я прекрасно знала, что этим туалетом никто из преподавателей не пользуется, но адреналин зашкаливал, делая мои движения резкими и неуклюжими.

— Это больше не повторится… — шептала словно мантру. — Не повторится!

Я сняла испачканные чулки и быстро засунула их в сумку с книгами, затем обула свои единственные туфли на сплошной подошве и завязала на поясе края порванной рубашки.

Нужно идти. Нельзя прятаться здесь вечно.

Осторожно выглянув в безлюдный коридор, я услышала лишь звенящую тишину, совершенно естественную во время занятий.

Представляю, как были слышны мои стоны…

Я нервно сжала вспотевшие ладони и выскочила в коридор.

Только бы никого не встретить!

Прошло примерно минут десять прежде, чем я добежала до своей спальни и закрыла за собой дверь.

Я осталась одна. Моей соседки сейчас не было в комнате. Она, как и все ученики академии Эденгард, была на лекциях, поэтому мне никто не мог помешать.

Отлично.

Я незамедлительно направилась к шкафу и стала на ходу переодеваться в запасную блузку, закинув предыдущую в дальний угол полки, а затем накрасила губы красной помадой, что всегда выручала, придавая некий лоск моему бледному лицу с длинными рыжими волосами.

Времени оставалось все меньше.

Я уже опаздывала на лекцию по магическим сферам на полчаса и это, несомненно, отразится на моей успеваемости.

Решительно направившись к двери, я вдруг резко остановилась, обернувшись через плечо.

Ритуал…

Чуть не забыла!

Пришлось вернуться и достать из тумбочки кипенно-белый платок, который сразу же разложила на постели и, сделав надрез на пальце простым заклятьем, капнула на него алой кровью.

Затаив дыхание, я наблюдала, как кровь впитывается в ткань, исчезая прямо на глазах.

Владелица магической лавки рассказала, как пользоваться этой зачарованной вещицей. Она объяснила, если кровь оставит след или не исчезнет вовсе, значит — есть беременность.

Меня передернуло от мысли о детях от Лоренса Блэквуда, и я с облегчением отметила, что кровь полностью растворяется, не оставив никаких разводов на белоснежном платке, символизирующем девственность и непорочность.

Не мою, конечно же…

Нет, Блэквуду она не досталась.

Я отдала ее другому еще до поступления в эту элитную академию, в которую мне было невероятно сложно попасть. В свои двадцать три года я уже успела познать безответную любовь и определенные тяготы в жизни, и продолжаю страдать до сих пор…

Только не от любви, а от ненависти к одному заносчивому аристократу, которого мечтаю задушить своим собственным заклинанием.

Я шумно вздохнула, а после торопливо сложила платок и убрала его обратно в тумбочку, не переживая за то, что его кто-нибудь найдет.

Ведь кто заподозрит в обычном носовом платке магический артефакт?

Поднявшись с постели, я схватила сумку и выбежала в коридор, направляясь в главный корпус, где располагался кабинет магических предсказаний. Но внезапно налетела на чью-то широкую грудь, ойкнув от испуга.

— Что вы здесь делаете, мисс Фрэйз? Вы должны быть на лекции.

Я вздрогнула, осторожно поднимая голову.

Передо мной стоял ректор нашей академии и внимательно изучал меня мрачным взглядом своих карих глаз.

— Я… — запнулась, пытаясь найти отговорку. — Забыла учебник, поэтому вернулась в корпус.

— О портальном перемещении не слыхали? — иронично поинтересовался он, скользя укоризненным взглядом по моей наспех застегнутой блузке, по красным губам и выбившимся прядям у лица.

Габриэль Мейз был молод, красив, а так же невероятно суров и требователен. В свои тридцать два года он является одним из самых влиятельных людей магического мира. Поговаривают, его гнева боятся не только воспитанники и преподаватели академии, но и сам император.

И вот сейчас этот суровый маг задумчиво рассматривает меня с головы до ног, вынуждая дрожать от волнения и молиться, чтобы он ничего не заподозрил.

— Мы такое еще не изучали… — робко произнесла я, и мужчина подозрительно сузил глаза. — Это программа четвертого курса, я же учусь на третьем.

Неожиданно он склонился, от чего наши лица оказались на одном уровне, и негромко произнес:

— В следующий раз, мисс Фрэйз, не опаздывайте на занятия, — он замолчал, вновь скользнув взглядом по глубокому вырезу на моей блузке. — И впредь более внимательно относитесь к своему внешнему виду.

Я судорожно сглотнула, послушно кивнув. И мужчина отстранился, хмуря выразительные брови.

— Могу идти? — с надеждой в голосе произнесла, и маг чуть вздернул подбородок.

— Конечно, — снисходительно ответил он, и я едва не выдохнула от облегчения. — Но я лично провожу вас на лекцию мистера Карлайла.

От изумления я приоткрыла рот, не в силах возразить.

Он что-то заподозрил?

Мне конец!

Если сам ректор приведет меня в аудиторию, это непременно привлечет всеобщее внимание, а у профессора Карлайла будут неприятности.

— Спасибо, но не хочется отвлекать вас от важных дел, — прощебетала, одаривая его самой очаровательной улыбкой из своего арсенала.

Обычно это срабатывало.

Я прекрасно училась и была на хорошем счету у каждого преподавателя этой академии.

До этого дня, судя по всему.

Этот чертов Блэквуд продолжал отравлять мое существование, даже когда его не было рядом.

Ненавижу!

— Что может быть важнее учащихся? — зловеще усмехнулся Габриэль Мейз, и у меня душа застыла внутри.

Теперь мне не избежать проблем.

Это точно.

Всю дорогу мы шли в гнетущей тишине, направляясь в кабинет магических предсказаний, которые я не очень-то любила.

Меня не прельщала возможность узнать свое будущее, а вспоминать прошлое не хотелось совершенно. Но вот сейчас я торопилась на эти занятия в компании Габриэля Мейза, боясь даже дышать слишком громко.

Он же ни о чем не догадался? Верно?!

Просто захотел проводить нерадивую воспитанницу на лекцию, ничего такого. Сердце учащенно билось в груди, пока я молча следовала за ректором.

Как только мы оказались в главном корпусе, пройдя через улицу, маг остановился у нужной аудитории, бросив на меня мимолетный взгляд.

— Прошу, мисс Фрэйз, — натянуто улыбнулся он, кивая в сторону двери, и я коснулась дрожащими пальцами деревянной ручки и неуверенно потянула ее на себя.

Дверь открылась с характерным скрипом, и я медленно вошла, прервав речь профессора Карлайла, который удивленно глянул на меня из-под очков, держа в руках увесистую круглую сферу с множеством граней внутри.

— Прошу прощения, профессор… — виновато произнесла, склонив голову. — Я опоздала.

— Ничего, Ланочка, — ласково ответил мужчина с сединой на висках и, как ни в чем не бывало, перевел взгляд на сферу. — Проходи. Ты немного пропустила.

Профессор Карлайл отличался от остальных преподавателей академии мягким и простодушным нравом. Учащиеся обожали его и всегда с удовольствием посещали его лекции, поэтому я крайне не хотела подставлять его перед ректором.

Я собиралась уже пройти на свое место, не поднимая глаз, как вдруг тяжелый низкий голос нарушил тишину, пробрав до дрожи.

— Интересно же вы наказываете провинившихся абитуриентов, профессор, — Габриэль Мейз вырос за моей спиной, словно гора, и я замерла, искреннее сожалея о своем проступке.

Где-то в стороне сверкнули холодным блеском голубые глаза, и я увидела Лоренса Блэквуда. Он смотрел на меня с ненавистью и презрением, блуждая взглядом по моим обнаженным бедрам, короткой юбке и, конечно же, красным губам.

«Это все из-за тебя…» — хотелось прошипеть, но я лишь отвернулась, стараясь не подавать виду, что злюсь.

— Это не тот случай, мистер Мейз, — нашелся профессор, пока я нервно сжимала пальцы. — Ланочка, то есть мисс Фрэйз, невероятно талантливая и прилежная практикантка. Это единичное опоздание с ее стороны за все три года обучения. Уверен, у нее на это были серьезные причины.

Да уж…

Секс в учительском туалете — серьезная причина. Серьезнее некуда!

Голубые глаза вновь опасно сверкнули в глубине аудитории, и я незаметно усмехнулась.

Переживаешь, Блэквуд?

Я одна в этом болоте не увязну, и в случае чего, обязательно потяну тебя за собой на самое дно!

— Порой разовые случаи становятся систематическими, — задумчиво ответил ректор, и я непроизвольно напряглась, переводя на него взволнованный взгляд.

Надеюсь, он ошибается.

— Это было в последний раз, — произнесла я, цитируя Блэквуда в уборной, и буквально на расстоянии ощутила его пылающий гнев.

— Очень надеюсь, — вкрадчиво ответил Габриэль Мейз, и у меня по коже пробежал холодок.

Что-то в его темно-карих глазах настораживало, и я поспешила занять свободное место за последним столом у стены.

Так даже лучше. Хоть не буду ловить на себе любопытные взгляды всех учащихся вокруг.

— Продолжайте, мистер Карлайл, — произнес Габриэль. — Я хочу поприсутствовать на лекции.

Это еще зачем?

Плохое предчувствие не покидало, усиливая тревогу.

Профессор с привычной для него легкостью продолжил лекцию, рассказывая о том, как правильно вливать ману в магическую сферу.

Я достала тетрадь из сумки, едва не вытащив вместе с ней чулки.

Господи, какой стыд!

Мысли все время возвращались то к надменному мерзавцу, то к кареглазому ректору, который не обращал на меня сейчас ни малейшего внимания, но никак не выходил у меня из головы.

Задумчиво накручивая на палец прядь волос, я и не заметила, как от теории мы перешли к практике.

— Мисс Фрэйз, продемонстрируйте нам…

— Что? — тихо произнесла, растерянно хлопая глазами.

— Выходите сюда и продемонстрируйте нам, пожалуйста, работу сферы. Так мы все сможем увидеть ваше самое яркое событие этого дня.

Сердце от страха едва не остановилось, а кровь хлынула к щекам.

Нет!

Если я это сделаю, то все увидят, чем мы занимались с Лоренсом Блэквудом в уборной, поскольку это однозначно было самым ярким событием этого дня!

Пульс учащенно стучал, пока я ошеломленно смотрела на профессора.

— У меня вряд ли получится… — ответила, нервно сжимая перо в своих пальцах.

— Не скромничайте, мисс, — вмешался в разговор ректор, и мне стало плохо. — Вы самая талантливая ученица факультета магической практики. Удивите нас!

О, вы удивитесь…

Несомненно.

— Мы ждем вас, мисс Фрэйз, — поддержал профессор Карлайл, и я встала с места, ощущая, как дрожат колени.

Я кинула мимолетный взгляд на Блэквуда, чье лицо выглядело бледнее платка, на который я ранее капала кровью, и неуверенно двинулась вперед.

Сейчас наша связь станет известна всем…

И мы оба будем обречены.

3.

Каждый шаг давался с трудом. Ноги дрожали, пальцы сжимались в кулаки.

Я не могла допустить, чтобы меня отчислили из академии Эденгард!

После скандального дела с компанией Блэквудов мой отец, лишившись огромного состояния, покончил с собой, а мать покинула столицу, бросив меня на произвол судьбы.

Но я не отчаялась.

Приложила все усилия и поступила в самую элитную академию магии, где усердно училась, выживая лишь на стипендию. И вот теперь могла лишиться всего, оказавшись на улице без единого шанса на светлое будущее!

— Прошу, — вежливо произнес профессор, указывая на место рядом с собой, и я буквально кожей ощутила тяжелый взгляд ректора и одного голубоглазого блондина, из-за которого сейчас оказалась в столь незавидном положении. — Возьмите сферу в руки и сконцентрируйтесь на потоке маны, размеренно направляя ее внутрь шара.

С контролем магии у меня проблем не было, и профессор об этом прекрасно знал. Видимо, поэтому и предложил мне продемонстрировать всем присутствующим работу сферы.

Я судорожно сглотнула, а после осторожно взяла сферу в руки, чувствуя, как от волнения потеют ладони.

— Приступайте, — властно скомандовал Габриэль Мейз, заинтересованно сложив руки на груди.

Я медленно обернулась к аудитории, взглянув на лица своих сокурсников, что с любопытством смотрели на меня, ожидая результат. И лишь Лоренс Блэквуд сидел неподвижно с каменным выражением лица, готовый порвать меня на части силой мысли.

Я закрыла глаза, сосредоточившись на потоке маны. Вот только в голове по-прежнему стоял образ надменного аристократа, который никак не мог оставить меня в покое, продолжая разрушать мою жизнь.

Это он виноват…

Это из-за него я опоздала на лекцию, из-за него оказалась в таком положении, из-за него сейчас рисковала лишиться всего.

Мана вырвалась наружу, целенаправленно проникая внутрь сферы со всех сторон.

— Прекрасно… — раздался голос профессора Карлайла, и я открыла глаза, всматриваясь во множественные грани внутри шара.

Магия переливалась ярким красным оттенком, похожим на цвет моих волос, и источала золотые искры.

Затаив дыхание, я с ужасом наблюдала, как манна переполняет сферу, показывая размытый образ Лоренса Блэквуда. Я узнала его шелковистые белые волосы, приоткрытые чувственные губы, искаженное страстью лицо и голубые глаза, которые проклинала с первых дней нашей встречи.

Нет!

Внезапно сфера лопнула в моих руках, а после разлетелась на осколки, пронзив ладони болью.

— Боже, Лана! — воскликнул профессор, испуганно осматривая мои пальцы. — Поток был слишком мощный. Я сейчас же телепортирую мед-мага!

Я стояла, неотрывно вглядываясь в свои дрожащие пальцы, с которых стекала кровь.

Больно… Слезы наворачивались на глаза.

Я сама не поняла, как это произошло, переводя ошеломленный взгляд со своих рук на перепуганные лица окружающих. Осколки ни в кого не попали, поскольку я находилась за защитным магическим барьером, который имелся в каждом практикующем классе на случай вот таких инцидентов.

— Ланочка, сейчас. Присядь… — беспокоился профессор, пододвигая свой стул.

Я мимолетно глянула на Блэквуда, который заметно расслабился, пока я стояла с окровавленными ладонями, опозорившись перед ректором и всем нашим факультетом.

Мерзавец!

— Я сам, — неожиданно произнес Габриэль Мейз и быстро подошел ко мне, касаясь ладонями моих рук с тыльной стороны. — Ничего страшного не произошло.

Я изумленно застыла, разглядывая перед собой собранного и уверенного мужчину.

— Думаю, наша замечательная ученица немного переволновалась из-за моего присутствия, — заверил он. — И слегка переборщила с маной.

Все именно так и было…

Несомненно.

Я растерянно смотрела в карие глаза, ощущая, как его магия приятно окутывает мои ладони, убирая боль вместе с мелкими осколками, которые со звоном падали на пол.

Гулкий шепот мгновенно пронесся по аудитории, и я досадливо прикусила губу.

Теперь новых слухов не избежать.

В любом случае, наш секрет с Блэквудом остался в тайне ценой моей крови, поскольку появившийся образ в сфере был сильно размыт, и его успела разглядеть только я.

Магия ректора развеялась, и я увидела, как на моих ладонях не осталось и следа от порезов.

— Невероятно… — восхищенно прошептала я, и Габриэль Мейз слегка усмехнулся, мгновенно возвращая своему лицу прежний суровый вид.

Я и подумать не могла, что наш ректор владеет еще и навыками мед-мага.

Дело в том, что учащихся факультетов маг-медицины было катастрофически мало, так как для этого требовалась концентрация невероятной силы, которой владели лишь единицы.

— Впредь, будьте осторожнее, мисс Фрэйз, — произнес он слегка хрипловатым голосом, и я ощутила мимолетное поглаживание на своей руке.

Показалось?

Я вновь почувствовала на себе знакомый холодный взгляд, который узнала бы из тысячи. Но оставила его без внимания, неотрывно вглядываясь в карие глаза.

4.

Лоренс Блэквуд

Она снова все портила, рискуя выдать нас обоих.

Стояла без чулок в своей короткой юбке и с невинным видом оправдывалась перед ректором, повторяя мои слова.

Стерва!

От злости я едва не сломал перо, пока взгляд неотрывно скользил по ее соблазнительным бедрам, между которых я сегодня уже побывал.

Утром она успела вывести меня из себя, унизив перед всеми, и я сам не понял, как пошел за ней в эту чертову уборную.

О, как я желал ей отомстить…

Но в итоге прижал к стене, нагло проникая под подол этой ненавистной юбки.

Я проклинал себя за это, но не мог остановиться, продолжая яростно вбиваться в ее податливое тело, словно наказывая за дерзость, а она принимала меня в ответ…

Вбирала весь мой пыл, злость, ненависть и каким-то образом преобразовывала всё в дикую необузданную страсть.

Только с ней я испытал нечто подобное, только ей удалось удовлетворить меня в полной мере.

И попробовав однажды, я больше не мог остановиться.

Как же бесит!

Сидел и вглядывался в ее чувственные красные губы, желая вновь вернуться в ту самую уборную.

Я закрыл глаза, делая незаметный глубокий вдох.

«Это было в последний раз…» — процитировал себя же, стараясь подавить вспыхнувшие эмоции.

Больше это не повторится.

Я ставил под угрозу не только свою репутацию, но и будущее компании Блэквудов, планируя возглавить ее после завершения обучения в Эденгарде.

И все из-за нее.

В академии было так много привлекательных и обеспеченных девушек, любая из которых могла стать моей, но она…

Она задевала меня больше всех.

С первого дня нашего знакомства эта выскочка смотрела на меня свысока, как на пустое место, каждый раз давая отпор.

Я просто не мог ей этого простить.

Я презирал ее, публично оскорблял, унижал…

Пока в один злосчастный день не загнал в угол, и все не закончилось грубым сексом, который никак не выходит у меня из головы.

Эти длинные красные волосы хотелось намотать на руку. Изумрудные глаза, в которых полыхало столько ненависти и страсти, невероятно соблазнительное тело с ароматом цитруса — все это снилось мне ночами, желая приручить и обуздать.

Ненавижу!

Неожиданно ее попросили продемонстрировать работу магической сферы, которая должна была показать яркое событие ее сегодняшнего дня, и каждый нерв в моем теле напрягся до предела.

У кого-то это была зарядка, утренняя пробежка, потеря конспекта, а вот у Эланы Фрэйз — был я!

Адреналин ударил в виски, когда она вышла перед всеми и заняла место профессора Карлайла, неуверенно взяв в руки шар предсказаний.

Я видел страх в ее больших зеленых глазах, дрожащие ресницы, ритмично вздымающуюся грудь под блузкой, расстегнутой на верхние пуговицы.

По каким-то неведомым причинам я знал, что чувствует эта нахалка, но не мог себе это объяснить. И вот сейчас мы снова испытывали одинаковые чувства, находясь на грани отчисления с позором, от которого не сможем отмыться.

Секунды превратились в бесконечность. Я сосредоточенно смотрел на сферу в ее руках, наблюдая, как поток маны постепенно образуется в нечто осязаемое, в размытую картинку.

Внезапно шар разлетелся вдребезги, и я вскочил с места, рефлекторно бросившись к ней, но тут же одумался и опустился обратно на стул.

Надеюсь, никто не заметил.

Эта рыжая бестия стояла неподвижно, даже не вскрикнув от боли, и ошарашено смотрела на свои израненные пальцы, с которых алыми каплями стекала кровь.

Внутри что-то болезненно сжалось, и мне не понравилось это чувство.

Я мгновенно откинул эти мысли в сторону, решив, что это естественное беспокойство о своей игрушке.

Думать иначе не хотел, к тому же, это была чистая правда.

Я незаметно расслабился, и выразительный взгляд зеленых глаз сразу же устремился на меня, словно обвиняя в случившемся.

И мне вдруг стало интересно…

Это случайность? Или она специально разбила сферу?

Фрэйз никогда не допускала ошибок, обогнав меня в успеваемости по всем дисциплинам, как неожиданно важнее стало другое.

Габриэль Мейз — наш ректор и по совместительству знакомый моего отца, вызвался сам залечить раны этой заучки. Он израсходовал неимоверное количество маны и как-то уж подозрительно долго задержался на ней своим касанием.

Приглушенный шепот учащихся разлетелся по всей аудитории, и меня это неимоверно напрягло.

С чего это вдруг наш суровый ректор проявляет столько внимания к учащейся?

Переживания несвойственны этому циничному магу так же, как сострадание и жалость.

Или же здесь что-то другое?

Мне вдруг стало очень важно это узнать, как и то, о чем они говорили по пути сюда, и где встретились.

Я собирался выяснить это непосредственно у нее самой, поймав после лекции.

Главное вновь не сорваться и не перейти ту опасную черту между ненавистью и страстью, что бушевали внутри.

Она смотрела на Габриэля Мейза, словно на какое-то божество, не отводя от него своих изумрудных глаз.

Дура…

Мейз никогда ничего не делает просто так, у него на все есть причины. А учитывая его темное прошлое, о котором знают немногие, от него следует держаться подальше.

Я сидел в напряжении, глядя строго перед собой, и ощущал, как внутри бушуют волны злости.

Он и эта самоуверенная мерзавка…

Что они себе позволяют?!

Профессор Карлайл велел ей вернуться в комнату, чтобы оправиться от случившегося инцидента со сферой, и наш ректор (о, удивление!) решил ее проводить.

Я видел, как от изумления приоткрылись ее пухлые губы, а зрачки слегка расширились.

Что она успела нафантазировать себе?!

Фрэйз быстро прошла к своему месту и забрала сумку с учебниками. А затем покинула аудиторию в сопровождении Габриэля, даже не взглянув на меня.

Не скажу, что меня это задело…

Нет.

Скорее взбесило, как и любая ее выходка за эти последние несколько лет.

Всю оставшуюся лекцию я сидел в нетерпении, желая призвать эту рыжую стерву к ответу.

Я не переживал за то, что меня вызовут продемонстрировать работу сферы, планируя разбить ее потоком маны, как это сделала Фрэйз.

И когда лекция, наконец, закончилась, я встал с места и первым вышел из аудитории в тусклый коридор, не дожидаясь остальных.

Гнев усиливался. Пальцы сжимались в кулаки. Я испытывал чувства злости, раздражения и негодования, желая немедленно выплеснуть их на одну строптивую девчонку.

Неожиданно что-то привлекло мой взгляд к проему под широкой лестницей, и я не раздумывая направился туда, заметив в самом углу хрупкий силуэт.

Фрэйз…

Что она здесь делает?

Лана сидела на каменном полу, поджав к груди колени, отчего было видно ее нижнее белье, и задумчиво вглядывалась в исцеленные ладони.

Хорошо хоть трусы надела, поскольку предыдущие я, кажется, порвал…

Или нет? Не суть.

— Фрэйз, — требовательно произнес я, и девушка вздрогнула, явно не ожидая меня здесь увидеть.

— Как ты… — изумленно прошептала она, быстро поднимаясь с пола, и ее юбка соблазнительно задралась на бедре. — Зачем пришел? Снова сказать, чтобы я держалась от тебя подальше?

Я стиснул зубы, а после одним движением руки припечатал ее к стене, угрожающе нависнув сверху.

— Не смей так разговаривать со мной, — угрожающе произнес я, и она замерла, бегая взволнованным взглядом по моему лицу.

— А то, что? — произнесла на выдохе, с вызовом заглядывая в глаза.

Близость ее тела сбивала с толку, позволяя улавливать дыхание, громкие удары сердца и трепет алых губ, от которых невозможно было отвести взгляд. Она едва заметно дрожала, но не пыталась вырваться.

Это плохо.

— Снова трахнешь меня? — произнесла, окончательно выводя из себя.

Злость взяла верх, и я резко ударил ладонью о стену над ее головой, но девчонка даже не двинулась с места.

Стерва!

— Ты чуть не выдала нас обоих… — с ненавистью прошипел я, склоняясь ниже к ее лицу.

Я едва сдерживал себя, чтобы не развернуть хамку лицом к стене и не сорвать с нее эти кружевные трусики, грубо наказывая за дерзость.

— Но не выдала же, — ответила, отводя в сторону взгляд.

— О чем ты разговаривала с Мейзом? — требовательно произнес я, слыша, как собственный голос предательски срывается на хрип. — Что ты сказала ему?

Лана недовольно поджала губы, а после отвернулась, не желая смотреть мне в лицо.

— Ничего, — с досадой ответила она, продолжая вглядываться куда-то в сторону. — Я наткнулась на него, когда спешила в аудиторию, и он вызвался меня проводить.

— Как и обратно до комнаты, — иронично усмехнулся я, и Фрэйз перевела на меня пылающий ненавистью взгляд.

— Тебе то что? — с упреком произнесла она, и я недовольно нахмурился. — Какое тебе дело до того, кто провожает меня до спальни?

Я был на грани.

Хотелось заткнуть ее прелестный ротик кое-чем твердым.

— Никакое, — ответил, не давая волю мыслям. — Мне плевать. Я просто переживаю за нашу тайну.

— Не надо было этого делать и не пришлось бы переживать! — пылко возразила она, и я непроизвольно сжал пальцы в кулак над ее головой.

Фрэйз с вызовом смотрела мне в глаза, вновь пробуждая потаенные желания, на которые меня толкал гнев. В такие моменты я терял самообладание, срываясь на ней, но на этот раз я хотел этого избежать.

Нам нельзя больше совершать ошибок…

Вот только чувства оказались сильнее.

Вторая рука сама дернулась к хрупкой шее, сжимая пальцы на ее нежной коже.

Не знаю, чего мне сейчас хотелось больше, придушить ее или впиться в губы жестким поцелуем.

— Ты всему виной… — неожиданно прошептала она, и я на мгновение замер, уловив странную перемену в ее настроении. — Ты уничтожил мои ответы на тест, а затем зажал в туалете, еще бы немного и все узнали о нас!

Сейчас она испытывала обоснованный страх, досаду и…отчаянье?

Я склонил голову на бок, с интересом рассматривая черты ее лица.

Почему-то мне вдруг стало важно, что она чувствует.

Это странно.

— Ты разбила сферу специально? — произнес холодным тоном, замечая, как на глазах девчонки наворачиваются слезы, а губы начинают дрожать.

Любил такие моменты, в них я всегда чувствовал себя победителем.

— Да, — судорожно ответила она, и я иронично вскинул бровь.

Маленькая лгунья.

— И теперь прячешься здесь, — констатировал я факт, самодовольно усмехнувшись. — Словно мышь.

— Оставь меня в покое, Блэквуд, — вполголоса произнесла она, и я снова ухмыльнулся.

— Не смей мне указывать, выскочка, — ответил я, а затем склонился еще ниже, почти касаясь ее губ своими.

Не знаю, зачем я это сделал. Просто хотел ощутить их мягкость и нежность, а может просто желал подразнить.

— Мне плевать, кто будет провожать тебя до спальни… — надменно прошептал я. — Главное, чтобы ты сохранила тайну.

А после резко отстранился, заметив ее раскрасневшееся лицо и неровное дыхание, ритмично вздымавшее упругую грудь.

О, как я хотел продолжить…

Снова порвать ее блузку, сжать губами нежные соски, оказаться между ее раздвинутых ног, где сейчас наверняка было горячо и влажно.

Но не мог.

— Мерзавец, — с ненавистью прошептала она, и я самодовольно отвернулся, покидая этот скрытый лестничный проем.

Гнев лучше отчаянья.

Я должен был уйти. Немедленно.

Мне было плевать на ее переживания. Но если бы я остался, все закончилось бы отнюдь не утешительными ласками. И это снова обернулось бы проблемой для нас двоих.

5.

Я с ненавистью вглядывалась в спину мерзавца, из-за которого весь день пошел насмарку.

Сердце как ненормальное стучало в груди. Я учащенно дышала, пытаясь взять чувства под контроль.

Выходило плохо.

Страх и отчаянье ушли, оставив место неконтролируемой злости, в которой виноват был он — Лоренс Блэквуд.

Ненавижу!

Я сделала пару движений руками, высвобождая заклинание, что мгновенно метнулось в сторону обидчика, желая наказать его. Но Лоренс резко обернулся, выставив ладонь, и моя магия разбилась о его «защиту», разлетевшись на полупрозрачные осколки и ранив мое лицо.

— Теряешь сноровку, Фрэйз, — усмехнулся он, самодовольно наблюдая, как я зажимаю рану на щеке ладонью, а после отвернулся и просто ушел, оставив меня в растерянных чувствах.

Использовать боевые приемы вне тренировочной арены — запрещено. Благо возле лестницы никого не было, и мое заклинание осталось незамеченным.

Впрочем, никто на нашем факультете не удивился бы подобной стычке. Все прекрасно знали о нашей взаимной ненависти с Блэквудом, только вряд ли они догадывались, чем она оборачивалась порой.

Черт!

Я вновь спряталась за лестницу, убирая руку от лица и заметив на пальцах пятна крови.

Сначала Габриэль Мейз делает свое «непристойное» предложение, теперь снова этот Блэквуд…

Сегодняшний день — настоящая катастрофа!

Я вновь опустилась на пол, устало опершись спиной о стену. Я должна была сейчас находиться в своей спальне, а не прятаться в холле основного корпуса, зализывая раны.

Полчаса назад мы покинули кабинет, и Габриэль Мейз резко остановился передо мной. Его карие глаза сверкнули опасным блеском, и я заметила в них промелькнувший интерес.

Это было странно.

Затем его пальцы вновь коснулись моих рук, словно невзначай ощупывая затянувшиеся раны, и мягко прошлись по ладоням, вызывая дрожь.

На этот раз мне не показалось.

Я закрыла глаза, с волнением вспоминая этот момент.

«— Я научу тебя лучше управлять своей силой, — произнес он, и я опешила, едва поверив своим ушам. — Придешь в мой кабинет завтра после лекций».

Меня не спрашивали, а ставили в известность.

Габриэль Мейз никогда не преподавал учащимся первых трех курсов и никогда не давал частных практикующих уроков…

Никогда!

Стало немного страшно. Но в тоже время любопытно и невероятно волнительно.

Если он поделится со мной своими бесценными навыками, я смогу показать отличные результаты на итоговом экзамене в конце четвертого курса, и тогда любая фирма захочет взять меня к себе, гарантируя крупный доход. Другими словами, его уроки — это путевка в жизнь.

Вот только я не была уж столь наивной…

Вряд ли его интерес ко мне базировался исключительно на моих способностях, и вряд ли его привлекла такая, как я — без денег и влиятельных связей. К тому же, раньше он даже не смотрел в мою сторону и никогда не обращал внимания.

Здесь было что-то другое.

Но что?

Его предложение казалось «непристойным», поэтому я пришла сюда, собираясь все обдумать, но Лоренс Блэквуд мне помешал.

Я шумно выдохнула и поднялась на ноги.

Страх сменил гнев, который я выпустила на Лоренса, поранив себя, и даже так…

Мне стало легче.

Теперь нужно вернуться в комнату и немного отдохнуть, до следующих занятий оставалось примерно сорок минут.

Я поправила юбку, закинула сумку на плечо и осторожно вышла из-за лестницы, оглядываясь по сторонам.

В коридоре повсюду суетились воспитанники академии. Большинство из них просто отдыхали на деревянных скамейках, другие преобразовывали ману в материю в форме бабочек, разноцветных птичек или искр пламени. Я тоже так иногда делала, практикуясь в концентрации сил.

— Лана! — раздался вдруг знакомый голос за спиной, и я порывисто обернулась, чтобы поприветствовать свою подругу и по совместительству соседку по комнате.

Дэбра спешила ко мне из кабинета Карлайла, крепко сжимая учебник в руках.

— Лана, ты как? — обеспокоенно поинтересовалась она, догнав меня. — Слышала, ты пострадала на лекции по маг-сферам. Как это произошло?!

Девушка с нетерпением ожидала ответа, взволнованно вглядываясь в мое лицо.

— Не рассчитала силу, — отстраненно ответила я, пожав плечами, и это была чистая правда.

— Ну, конечно… — усмехнулась она, заговорщицки сузив глаза. — У тебя раньше с контролем силы проблем не было, все преподы только и ставят тебя в пример. Признайся, это из-за него? Да?!

— Из-за кого? — глухо произнесла я, ощущая, как внутри все сжимается от страха.

Неужели ей стало известно о нас с Блэквудом?

Но тогда…

Страх парализовал, пульсируя в висках. Перед глазами на мгновение потемнело.

Девушка с длинными волосами цвета льна стояла неподвижно и настороженно смотрела на меня, играя на моих нервах.

— Из-за Габриэля Мейза, конечно, — наконец ответила она, и я облегченно выдохнула, возвращая себе утраченный контроль. — Ой, Лан. У тебя порез на лице, видимо, поранилась осколками сферы.

— Да… — ответила под оглушительные удары сердца. — Видимо, так.

Дэбра всегда была невероятно любопытной. И хоть мы с ней крепко дружили и жили в одной комнате, одалживая друг у друга вещи, доверить ей столь важный секрет я не могла.

Впрочем, и о предложении Мейза решила умолчать. Иначе завалит вопросами или проговорится кому-нибудь.

— Честно говоря, я сама не поняла, как это произошло… — соврала, неловко поправив сумку на плече. — Поток маны резко усилился, и шар лопнул в моих руках.

— Карлайл рассказал мне. Я знала, что ты не любишь предсказания, но чтобы настолько…

Я нервно усмехнулась, радуясь тому, что она сама нашла мне оправдание.

— Пойдем, провожу тебя до комнаты и помогу обработать рану, — вызвалась подруга, подхватив меня под руку, и я заметила на ее симпатичном лице лукавую улыбку.

Она всегда так улыбалась, когда пыталась выудить у меня какую-либо информацию.

Это настораживало…

Вдруг удастся?

Дэбра — хорошая подруга. Она добрая, отзывчивая и очень красивая. У нее потрясающая фигура, прямые светлые волосы до самой талии, выразительные серые глаза и пухлые губки. Девушка обладает покладистым характером и утонченным вкусом, а так же вполне обеспечена.

Многие парни нашего факультета были от нее без ума и тайком оставляли у нашей двери шоколад и любовные записки. Но она оставалась ко всем равнодушной, говоря о том, что ее интересует лишь учеба, которой она посвящала почти все свое свободное время.

— Ходят слухи, что сам ректор сегодня провожал тебя на лекцию… — прощебетала подруга, и я закатила глаза.

Началось…

— И даже залечил твои руки после того, как ты уничтожила дорогущую сферу Карлайла, — Дэбра вдруг остановилась прямо передо мной, пристально заглядывая в мои глаза. — Это правда?

— К сожалению, да… — неохотно призналась я, и девушка взволнованно прикрыла рот пальчиками с дорогим маникюром.

— Разорвите меня духи, вот это да! — воскликнула она, и я сама взяла ее под руку, немедленно уводя из людного коридора.

Не хватало еще, чтобы нас услышали.

— Это ничего не значит, — ответила я, убеждая в этом больше себя, чем ее. — Просто, видимо, решил покрасоваться перед третьим курсом.

Дэбра училась на факультете теоретической магии, делая упор на такие предметы, как создание словесных заклинаний, нанесение рун и философию магии. Она всегда говорила, что хочет стать профессором этой академии, тогда как я мечтала отсюда сбежать.

— А может все-таки значит? — хихикнула она, и я легонько толкнула ее в бок, отчего девушка наиграно ойкнула.

— Не выдумывай, — ответила я, и вдруг холодный пронзительный взгляд скользнул по мне, и я встретилась глазами с Лоренсом Блэквудом.

Мерзавец уже стоял у окна в компании трех прихвостней, которые высмеивали меня по его указке, пытаясь выслужиться, чтобы занять место в его компании, даже не подозревая о том, что ее владелец — убийца и тиран, а его приемник — самовлюблённый гад.

Семейка, как на подбор!

— Эй, Фрэйз… — окликнул меня издевательским тоном Даниэль Стоун, один из дружков Блэквуда, и я неохотно обернулась. — Что такое стало с нашей примерной ученицей? Ладошки задрожали перед Мейзом?

Лоренс стоял рядом, надменно скрестив руки на груди.

— Просто потекла, как только его увидела… — иронично прокомментировал он, вгоняя меня в ступор. — Как обычная дешевая шлюха!

Я резко отвернулась, в очередной раз желая исчезнуть из этого мира.

— Ой, молчал бы, Стоун! Радуйся, что тебе самому не пришлось практиковаться перед ректором, ты бы даже ману не высвободил, — тут же нашлась с ответом Дэб, и Даниэль мгновенно смутился, заметив на лице Блэквуда насмешливую ухмылку после ее слов.

Точно…

Даниэль Стоун — один из тех, кто посылает ей открытки с «добрым утром» по ментальному телепорту в виде шкатулки.

— Ты жестока, — подметила я, и Дэбра эффектно откинула прядь шелковых волос назад.

— А они нет? — парировала она. — Я всего лишь сказала правду, и эти его нелепые открытки уже выкидывать некуда.

Кажется, Даниель услышал ее слова, так как сдавленно ругнулся нам в спину, не возымев очередной поддержки у «коллег».

Странно, что Лоренс ничего не ответил. Решил на время прекратить свои издевательства?

Я обернулась, напоследок взглянув в ненавистные голубые глаза, и мы с подругой направились в комнату.

Вот только я и подумать не могла, что сегодня на этом мои неприятности не закончатся…

Все только начиналось. 

6.

Весь день после занятий я провела одна, не выходя из комнаты.

Я приходила в себя. Приняла душ, смыв с себя прикосновения Лоренса Блэквуда, которые до сих пор не выходили у меня из головы, и теперь просто лежала под одеялом, уткнувшись в какую-то книгу.

Сегодняшняя лекция профессора Карлайла ясно дала мне понять, насколько опасна наша связь с Лоренсом, и я больше не могла позволить такому случиться.

Но когда он обнаружил меня под лестницей в растерянных чувствах…

Все снова едва не вышло из-под контроля.

Меня тянуло к нему, вопреки моей ненависти и всякому здравому смыслу, и это безумие я никак объяснить не могла.

Я листала желтые страницы потрепанного учебника, не разбирая слов. Все мои мысли крутились вокруг надменного блондина и таинственного ректора, с которым мне завтра предстоит первое занятие.

Еще один секрет, который мне придется скрывать ото всех, чтобы не допустить распространение слухов. Хоть он и не столь порочный и аморальный, как связь с Лоренсом Блэквудом.

Я уткнулась лицом в книгу и приглушенно заскулила, быстро перебирая ногами под одеялом.

Дэбры не было в комнате. Она снова засиделась в библиотеке допоздна, пытаясь отыскать какие-то текстовые заклинания для своей практической работы.

Я осталась одна, и окружавшая меня тишина давила на плечи.

Внезапно настойчивый стук в дверь нарушил мое уединение, и я изумленно поднялась с постели, собираясь открыть.

Интересно, кто это? Очередной ухажер Дэбры с запиской о любви?

Странное предчувствие колыхнулось внутри, словно за дверью был тот, кому нельзя открывать.

И не ошиблась.

У порога стоял Блэквуд, и в его глазах сверкала затаившаяся ненависть в виде ледяных осколков, что пронзали насквозь.

От изумления я застыла, растерянно вглядываясь в его лицо.

— С ума сошел? — прошептала, ощущая, как мое зыбкое спокойствие разбивается вдребезги подобно магической сфере. — Ты что здесь делаешь?!

Я и опомниться не успела, как он втолкнул меня внутрь комнаты, захлопнув за собой дверь.

— Блэквуд! — воскликнула я, пока он неподвижно стоял напротив, изучая меня блуждающим взглядом.

Его глаза шарили по моим обнаженным бедрам в неприлично коротких шортах, по узкому топу, который больше демонстрировал, чем скрывал, и, наконец, задержались на губах.

Температура в комнате накалялась. От его присутствия меня бросало в жар. Этот кретин вероломно ворвался в мою спальню, которая служила единственным убежищем от него.

— Классная пижамка, Фрэйз, — хрипло произнес он, а после стал медленно наступать, и в его глазах сверкало возбуждение вперемешку с ненавистью.

О, я знала это взгляд…

Слишком хорошо знала!

— Тебя могли заметить, — негромко произнесла, отступив в сторону.

Нет, я не боялась его…

Я боялась того, что может произойти между нами.

Сейчас Блэквуд выглядел как никогда привлекательно: белые волосы очаровательно растрепались, спадая небрежными прядями на лицо и плечи. Просторная шелковая рубаха была застегнута лишь наполовину, обнажая рельефный торс, а свободные брюки такого же пошива красиво очерчивали его стройные бедра, спускаясь ниже пят.

— Не знаю, что ты задумал, Блэквуд…. — произнесла, вытянув ладони вперед защищаясь. — Но ты сошел с ума, раз решил прийти ко мне в комнату. Ты хоть знаешь, что будет, если тебя заметят?!

— И это ты мне говоришь об осторожности? — зловеще усмехнулся он, а после остановился, приблизившись вплотную.

Отступать было некуда. Позади меня оказалась дверь в ванную, а впереди — сексуальный мерзавец, который сегодня ночью явно поссорился с головой.

Блэквуд внимательно вглядывался в мое лицо, прижимая к двери, пока его ладонь занимала привычное положение у меня над головой.

— Я ничего не сделала… — судорожно ответила, чуть вздернув подбородок, отчего наши губы стали еще ближе.

Господи, что я творю?!

Лоренс опустил взгляд, а после коснулся моего подбородка свободной рукой, и по телу пробежала дрожь.

— Прекрати, — прошептала на выдохе, на мгновение закрыв глаза.

Сегодня днем мы уже совершили ошибку, едва не став разоблаченными, и больше не должны ее повторять…

Но вот он здесь, в моей комнате, непозволительно близко…

Решил наказать меня за инцидент со сферой? Разве я не достаточно расплатилась кровью?

Сколько еще он будет мучить меня, отравлять мою жизнь?!

— Я пришел сказать, чтобы ты держалась от Габриэля Мейза подальше.

Что?

От удивления мои губы приоткрылись, и Блэквуд зачарованно коснулся их, сминая подушечкой пальца.

— Сначала ты просишь держаться подальше от тебя, теперь от нашего ректора?

— Верно, — невозмутимо ответил он, и его пальцы скользнули ниже, невесомо очерчивая изгибы моей шеи, отчего становилось трудно дышать.

— Ты говорил, тебе нет дела…

— Я передумал, — твердо перебил он, и внутри что-то взволнованно колыхнулось, отзываясь опасным трепетом.

Я не знала, как на это реагировать, растерянно вглядываясь в надменное лицо.

В любом случае…

— Ты надышался маг-химикатов, если решил, что я стану слушать тебя, — прошептала, незаметно прикусив щеку изнутри.

— Станешь, — властно ответил он, подавшись вперед, и от нахлынувших эмоций у меня едва не потемнело в глазах.

Его близость опьяняла. Дыхание обжигало губы. Я чувствовала его горячее твердое тело и проклинала за то, что он ворвался в мою комнату посреди ночи, возомнив себя центром вселенной.

— С чего вдруг я должна это делать? — поинтересовалась скорее для того, чтобы хоть как-то отвлечь свои мысли, взявшие неверный курс.

— С того, что он опасный человек, и тебе следует держаться от него подальше.

Опасный?

Я судорожно выдохнула, не отводя глаз от лица Блэквуда. Он продолжал пристально смотреть на меня, ожидая утвердительного ответа. Вот только…

Что значит «опасный»?

Он бесспорно сильнейший и очень своенравный маг, но он не станет вредить своим ученикам. Слова Блэквуда вызывали во мне противоречивые чувства.

Это крайне странно.

— И еще потому… — вдруг задумчиво продолжил он, и мое сердце пропустило удар. — Что ты только моя, Фрэйз, моя игрушка!

Игрушка?!

— Только я могу издеваться над тобой, мучить тебя, унижать и использовать.

Рука сама взметнулась для пощечины, но этот подонок перехватил ее в воздухе прямо у своего лица и надменно усмехнулся.

— Иди к черту, Блэквуд… — с ненавистью прошептала я, ощутив, как на глаза наворачиваются слезы.

Как же я ненавидела его, как же презирала…

И как мне было больно слышать эти слова.

— Я тебе не игрушка для битья… — произнесла, едва узнавая свой хриплый голос. — И не стану плясать под твою дудку!

— Даже опомниться не успеешь, как сыграешь на ней губами, — пошло усмехнулся он, и я покраснела от злости и стыда.

— Мерзавец… — успела лишь произнести, и его губы неожиданно смяли мои в безумном пылком поцелуе, отчего я на мгновение перестала дышать.

Он вжимал меня в дверь, целуя так порывисто и самозабвенно, что разум сдавался в его плен, наслаждаясь грубой лаской.

Немыслимо…

Его поцелуй оказался губительней любого яда, не давая мне и шанса на сохранение самообладания.

Пальцы Блэквуда жадно впивались в мои бедра, слегка прижимая к себе, пока я боролась с собой.

Нет…

Это надо прекратить. Прямо сейчас.

С невероятным трудом я отстранилась, уперев ладони в его полуобнаженную грудь.

— Нельзя… — пылко прошептала, вглядываясь в невероятные голубые глаза, затуманенные поволокой страсти. — Это больше не должно повторяться.

Я вновь повторила его слова, желая напомнить ему о том, что произошло, и остановить это безумие.

— Я же сказал, что передумал, Фрэйз… — вкрадчиво произнес он, блуждая красноречивым взглядом по вырезу майки на моей груди. — Я не хочу это прекращать. Я хочу пользоваться тобой, раз никто больше не может подарить мне эти ощущения. К тому же, тебе самой это нравится не меньше меня.

Вот же…

Я для него просто вещь!

В душе что-то болезненно надорвалось, и меня одолело странное чувство, которое я не могла подпустить близко к сердцу.

— Блэквуд, черта с два, ты…

Внезапно в коридоре послышались шаги, и Лоренс рывком потянул меня на себя, а после втолкнул внутрь ванной комнаты, прижимая меня спиной к обратной стороне двери — и все это за считанные секунды, пока я учащенно дышала, застыв от ужаса.

В комнату кто-то вошел, и я вдруг услышала взволнованный голос Дэбры.

— Лан, я верну… — она оборвалась на полуслове, заметив, что меня нет. — Ушла куда-то?

Я зажмурилась, словно все это был страшный сон.

Блэквуд пристально смотрел мне в глаза, а его ладони лежали на моей талии. Он прижимался ко мне настолько тесно, что я отчетливо почувствовала его член, упиравшийся мне в живот сквозь ткань его шелковых брюк.

— Дэб, я в ванной… — громко произнесла я, и Лоренс многозначительно склонил голову, убивая меня взглядом. — Решила душ принять перед сном!

— Я все равно буду весь вечер изучать манускрипты, поэтому не торопись, — раздался ее приглушенный голос, и я вновь досадливо закрыла глаза.

Все плохо. Очень плохо.

Она не собирается ложиться спать.

Что делать?!

Блэквуд осторожно потянулся к замку на двери и закрыл его одним касанием, высвободив ману. Теперь никто не мог открыть эту дверь кроме него.

Предусмотрительно, но…

Внезапно он круто развернул меня, и я оказалась у противоположной стены прямо под лейкой душа, и с ухмылкой мерзавца открыл кран. На меня сверху хлынула прохладная вода, отчего я громко вскрикнула.

— У тебя там все в порядке? — послышался встревоженный голос Дэбры, и я со злостью уставилась на Лоренса, который явно издевался надо мной.

Ему что, совсем не страшно?!

— Воду неудачно настроила, — отозвалась, сверкнув уничтожающим взглядом.

Все и так было слишком, а он еще больше усложнял ситуацию.

— Ты что делаешь? — изумленно прошептала, ошарашено наблюдая, как Блэквуд раздевается, скидывая на каменный пол всю свою одежду.

— Помогаю тебе принять душ, — язвительно ответил он, а после его руки стали грубо меня раздевать.

Он спятил…

Совершенно точно спятил!

Заниматься этим здесь, пока за дверью находиться Дэбра, равносильно самоубийству, моему самоубийству.

Нас разоблачат!

Я едва не задохнулась, когда его ладони приподняли меня за обнаженные ягодицы, а мощное тело припечатало к холодному кафелю стены.

— Ты будешь играть по моим правилам, Лана… — хрипло прошептал он, а после одним рывком вошел в меня до предела, предусмотрительно зажав мне рот ладонью. — Все будет, как я захочу.

7.

Мы вновь делали это.

Вопреки всем запретам и здравому смыслу.

Я прогибалась в пояснице, подстраиваясь под глубокие толчки Лоренса Блэквуда, ритмично вбивающегося в мое тело.

Вода больше не казалась холодной. Все тело горело огнем. Прозрачные струи быстро стекали по нашим обнаженным телам, омывая каждый сантиметр кожи.

Я смотрела на Лоренса из-под опущенных ресниц, украдкой рассматривая мокрые пряди, прилипшие к его красивому лицу и делающие его взгляд еще более безумным, страстным и диким.

Он погубит меня…

Погубит нас.

Я непроизвольно вонзила ногти в его широкие плечи, оставляя следы, и до моих ушей донеслось страстное шипение.

Мне понравился этот звук!

Его влажная кожа призывно блестела, и мне вдруг захотелось коснуться ее губами, пройтись по ней кончиком языка, очерчивая рельефные мышцы груди, пресса, а после опуститься ниже и…

Нет, нельзя.

Я сходила с ума. Видела, как страсть искажает его лицо, как он приоткрывает свои чувственные губы, запрокидывает голову назад.

Он был великолепен в своем желании!

Я хотела его и ненавидела одновременно, проклиная за то, что он вообще появился в моей жизни.

Внезапно он перевел на меня свой испытующий взгляд, словно прочел мысли, а после наклонился ниже к моему лицу и тихо прошептал:

— Не кричи.

Он убрал ладонь, что все это время лежала на моих губах, приглушая сладострастные стоны.

— Иначе ты будешь виновата в том, что нас застукают.

Его вторая рука опустилась ниже, обхватывая мое бедро. И приняв более удобное положение, он усилил толчки.

Черт…

Он насаживал меня на себя с такой яростью и страстью, что у меня темнело в глазах.

Прохладные капли воды и гладкий кафель за спиной играли на контрасте разгорячённой кожи, усиливая возбуждение. Я кусала губы, сдерживая стоны, что против воли вырывались из горла под напором этого сексуального мерзавца, которому вновь не сумела отказать.

Слишком страстно, горячо…

Непостижимо!

Блэквуд неотрывно смотрел в мои глаза, пока в его взгляде играли голубые всполохи.

Внезапно я вздрогнула от резкой боли, почувствовав металлический вкус во рту. И Лоренс резко подался вперед, целуя мои раненые губы, а когда отстранился, я увидела на его губах каплю крови, что тут же смылась быстрыми струями воды.

Эта была настолько безумная, необъятная и всепоглощающая страсть…

Она напрочь лишала рассудка, гранича на острие безумия.

Трепетная дрожь пронизывала насквозь, пальцы Блэквуда до боли впивались в ягодицы, и мне это нравилось.

Я хотела, чтобы он не останавливался, чтобы продолжал так же грубо и неустанно вбиваться в меня, заставляя сходить с ума.

— Ты будешь моей, когда я захочу… — властно шептал он. Его губы искажались в злорадной улыбке, а по красивому лицу стекала вода. — Ты будешь стонать для меня, когда я попрошу.

Он шептал это, словно одержимый.

— Нет… — выдохнула, запрокидывая голову назад, и его пальцы чуть сильнее сжали мои ягодицы, тем самым слегка раздвигая их.

Мы оба были не в себе.

Но я смогла найти в себе силы, чтобы отказать ему, несмотря на то, что сейчас была готова на всё.

Моя ненависть, обида и боль оказались сильнее.

Я не могла проиграть ему и стать игрушкой, дешевой шлюхой для утех.

— Никогда, — прошептала на выдохе, озвучивая свои мысли, и он резко вышел из меня.

Голые ступни коснулись холодного пола, и я едва не застонала в голос.

Нет, нет…

Пожалуйста!

Одним рывком он развернул меня лицом к стене, раздвинув мои ноги коленом, а затем вошел сзади с невероятно хриплым стоном.

У меня закружилась голова.

— Да-а… — едва слышно прошептала, желая почувствовать его еще глубже.

— Ты станешь моей шлюхой, Фрэйз… — угрожающе прошипел он мне на ухо. — Хочешь ты того или нет!

А после продолжил вбиваться в меня с такой силой, что меня припечатывало грудью к стене, отчего чувствительные соски ритмично терлись о холодный кафель.

Его руки обхватывали мою талию, движения мощных бедер становились все более быстрыми, резкими, агрессивными…

Волна сокрушительного оргазма накрыла с головой, и Блэквуд успел зажать мне рот ладонью, пока я содрогалась в его пагубных объятиях, ощущая, как подкашиваются ноги.

— Тише, Фрэйз… — хрипло произнес он, обжигая дыханием шею сзади, а после убрал ладонь и продолжил свои движения, пока я с закрытыми глазами прижималась к стене, сходя с ума от наслаждения и эйфории.

Пару минут — и он кончил в меня с глухим рычанием.

Я чувствовала, как его член приятно пульсирует во мне, и слегка поерзала бедрами, отчего с его губ сорвался очередной тихий стон.

И вдруг поняла…

Ему это нужно больше, чем мне. А значит, посмотрим, кто кого использует, Блэквуд!

Мы так и стояли под струями воды, не в силах отстраниться друг от друга и что-либо сказать.

Удары сердца становились тише, дыхание выравнивалось, мысли прояснялись.

Мы снова совершили ошибку…

Второй раз за день.

Блэквуд наконец-то отпрянул от моей спины, и я посмотрела на него через плечо.

Струи воды по-прежнему стекали по его лицу и шее, очерчивая обнаженную грудь, линии пресса, уходящие косыми мышцами вниз живота к внушительному достоинству, что все еще призывно стояло, приковывая взгляд.

Красив, словно демон.

На его губах внезапно отразилась надменная ухмылка, и я вдруг вспомнила, кто сейчас стоит передо мной…

Мерзавец высшей академии!

Неожиданно он протянул руку и развернул меня к себе лицом, отчего я неловко пошатнулась на подкашивающихся ногах. Затем взял мочалку, твердое мыло и стал вспенивать их в своих руках, бросая на меня заинтересованные взгляды.

Что он собирается делать?

Не успела я что-либо понять, как он прижал меня к себе за талию и начал нежно водить по моему телу мягкой губкой, растирая по коже ароматную пену.

Я застыла от изумления, не в силах отстраниться.

Было крайне непривычно ощущать проявление заботы от этого надменного аристократа.

Но, кажется…мне это нравилось.

Он блуждал по каждому участку моей кожи, следуя взглядом за мочалкой, при этом уделяя особое внимание ягодицам и бедрам, смывая следы бурного оргазма.

— У тебя красивое тело, Фрэйз… — вдруг произнес он, и я заглянула в его глаза, чувствуя, как сердце ускоряет ритм. — Соблазнительное, гладкое, нежное.

Он все это говорил, а я пыталась найти подвох.

Мочалка поднялась выше, медленно скользя по очертаниям моей груди, и вдруг неожиданно остановилась, пока Блэквуд задумчиво смотрел на мои губы.

— Но этот рот… — прошептал он, и подушечка его пальца коснулась моей раненой губы, с которой совсем недавно стекала кровь. — Принадлежит стерве, невероятно острой на язычок.

Я чуть вскинула подбородок, ощутив жгучую ненависть, что подобно возбуждению разливалась по венам, прожигая изнутри.

— Убирайся из моего душа, — яростно прошипела я, и он надменно усмехнулся.

— Прямо сейчас? — уточнил он, склонив голову набок. — Не боишься, что твоя подружка увидит меня? Или хочешь предложить ей присоединиться? Она красотка.

Вот же…

Я сжала губы, поморщившись от боли, что слегка привело меня в чувство, а Блэквуд отстранился, начиная намыливать себя.

Опершись о стену, я старалась держаться подальше, и тайком разглядывала его со стороны.

Лоренс имел прекрасное телосложение: тугие мышцы, рельефный пресс, узкая талия и стройные бедра делали его объектом вожделения всей женской половины нашей академии.

Невероятно хорош собой, вот только нрав его оставлял желать лучшего.

Я словно зачарованная смотрела, как мочалка скользит по его гладкой коже, желая выхватить ее из его рук и самой сделать всю работу, наслаждаясь ощущениями…

Ну, уж нет.

Я не стану его подстилкой, как другие девушки до меня.

То, что сегодня произошло — помешательство рассудка. И я, в отличие от него, не собираюсь это продолжать.

Блэквуд кинул мочалку на пол, а после закрыл глаза и подставил лицо под струи воды, словно наслаждаясь моментом, пока пена стекала с его сексуального стройного тела, утекая в слив.

Красуется, гад.

Я отстранилась от стены и встала под душ, желая подвинуть этого мерзавца и смыть с себя мыльные разводы, но он даже не двинулся с места.

Ладно.

Я подняла руки и стала торопливо промывать свои волосы, стараясь не обращать внимания на обнаженного красавца в моем душе. Вот только грудь предательски касалась набухшими сосками его кожи, и меня словно простреливало искрами, а взгляд Блэквуда делался темнее.

— Будешь здесь всю ночь сидеть, пока Дэбра не уснет, — мстительно произнесла я, а после отошла и взяла большое полотенце с вешалки, окутываясь им со всех сторон. — К слову, спать она ложится не раньше пяти утра.

Блэквуд нахмурился, угрожающе сжимая пальцы в кулаки, и я игриво подмигнула ему, чувствуя себя победителем.

Я развернулась и готова была уже уйти, оставив этого мерзавца одного, но он внезапно схватил меня за запястье и прижал к себе.

— У меня есть идея получше.

Что?

— Я выйду из этой ванны прямо сейчас.

8.

Он шутит?

Я растерянно смотрела в его пронзительные голубые глаза, пытаясь найти подвох.

Но, кажется, этот мерзавец говорил серьезно.

— Хочешь, чтобы нас обоих исключили? — произнесла под звуки струящейся воды, заглушающей наш разговор. — Это ты пришел ко мне, и это из-за тебя мы попали в эту ситуацию.

Блэквуд усмехнулся в привычной для него манере, и мне захотелось стереть с его лица эту надменную ухмылку.

— Ты не сильно-то возражала… — ответил он, и я сжала пальцы руки, которую он держал за запястье.

Подонок…

— Сейчас ты выйдешь из этой ванны и выпроводишь свою подружку из комнаты, — вкрадчиво проговорил он, продолжая сжимать мою руку. — Поняла меня, Фрэйз?

Я с ненавистью смотрела в его глаза, желая шарахнуть по нему запретным заклинанием, а после избавиться от тела, закопав где-нибудь в саду академии.

Немыслимая наглость…

Приперся ко мне посреди ночи, загнал в этот душ, перешел все возможные границы, а теперь еще и условия мне ставит?!

В голове вдруг возник коварный план.

Я могла бы согласиться сейчас, а после выйти из ванны и лечь спать, не сказав Дэбре ни слова, пока этот напыщенный кретин сидел бы здесь всю ночь, боясь высунуть свой аристократический зад.

Вот только это было чревато последствиями.

Что, если Дэбра зайдет в ванную, решив умыться перед сном? Или он как-нибудь выдаст свое присутствие здесь?

В любом случае, придется действовать так, как хочет он.

Ненавижу.

Все это время я неотрывно вглядывалась в лицо Блэквуда, судорожно размышляя о том, как поступить, но идеи не приходили в голову.

— Ладно, — покорно ответила я, подавшись слегка вперед. — Но если ты еще раз явишься в мою комнату, разгребать последствия будешь сам.

— Я в этом сомневаюсь, — иронично ответил он, и я на мгновение закрыла глаза, борясь с нахлынувшим гневом.

Лоренс отпустил мою руку, и я вновь одарила его уничтожающим взглядом.

— И поторопись, — командным тоном велел он, касаясь пальцами замка и снимая чары. — Не люблю ждать.

Он стоял передо мной абсолютно голый. Прозрачные капли воды соблазнительно переливались на его светлой коже, отражаясь в тусклом свете магического светильника.

Даже сейчас продолжает указывать мне, подчинять, преобладать надо мной…

Вот только времени на притязания не осталось.

Если Дэбра узнает о нас, то в скором времени может узнать и кто-то еще. Я не могла так рисковать, не могла допустить, чтобы о нашей связи стало кому-нибудь известно.

— Выключи душ, — прошептала я, и он сделал это щелчком пальцев, высвободив элементарное заклинание.

Я вышла из ванной комнаты, проклиная этот день и одного самовлюбленного, надменного и чересчур заносчивого аристократа, которого желала придушить.

Дэбра, как обычно, сидела возле своей кровати, разложив на полу старые манускрипты на совершенно непонятном мне языке. Порой она так сильно увлекалась всей этой «писаниной», что никого не замечала вокруг.

Вот только вряд ли она не заметит полуголого парня, выходящего из нашей ванны.

Так, надо собраться и все это прекратить. Мне нужно как-то выпроводить ее из комнаты.

В голову пришла лишь одна единственная мысль.

— Лана, уже вышла? — вяло поинтересовалась подруга, не поднимая головы.

— Да, — невзначай ответила я, присаживаясь на край своей постели, что располагалась в другом конце комнаты прямо напротив нее. — Знаешь, кажется, я все еще не пришла в себя.

Я начала издалека, и Дэбра подняла на меня вопросительный взгляд, отчего я невольно стушевалась, поправив края полотенца на своей груди.

— Ты выглядишь неважно, — задумчиво произнесла она, вынуждая меня до боли прикусить щеку изнутри. — И у тебя такое красное лицо. Лан, а что с губой?!

Каждое ее слово словно сжимало меня в тиски, заставляя потеть и оправдываться.

Врать оказалось непросто.

— Прикусила случайно, — быстро нашлась я с ответом, нелепо улыбнувшись.

Какой бред…

— Но вот голова ужасно болит. Ты не могла бы сходить к девочкам в соседнюю комнату и попросить у них какой-нибудь настой для меня?

Я умоляюще взглянула на нее, сжав пальцы на своем полотенце до побелевших костяшек.

— Конечно, — добродушно согласилась она, и я незаметно выдохнула, невольно покосившись на дверь в ванную комнату, из которой сочился свет.

Черт, Блэквуд!

Обычная маг-сфера реагировала на чье-либо присутствие и сейчас ярко светила в ванной комнате, безмолвно сообщая о том, что там кто-то есть.

Я молилась богам и рукописям Дэбры, чтобы она не обратила на это внимание.

— Вот только они, наверное, уже спят… — задумалась подруга, явно подыскивая альтернативу в своей голове.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Шутишь что-ли? — нервно вырвалось у меня. — Они же учатся на маг-медицинском, а значит, никогда не спят. Вечно с учебниками и с синяками под глазами.

— Точно, — тихо рассмеялась она, а после поправила края своей мятой юбки, из-под которой виднелись стройные ножки в ажурных чулках, и направилась к выходу из комнаты.

Ну что за ангел?

Отправилась мне за лекарством, бросив все дела.

Стало невероятно стыдно перед Дэб.

— Скоро вернусь, — махнула она изящной ручкой, пока я неподвижно сидела на кровати.

Как вдруг резко остановилась напротив двери в ванную комнату, обернувшись через плечо, и я, кажется, перестала дышать.

— Хочешь чего-нибудь вкусненького? — заговорщицки произнесла она, и у меня на лице непроизвольно отразилась улыбка.

— Очень хочу, — искренне ответила я, и Дэбра очаровательно мне подмигнула, выходя из спальни.

За это ее «подмигивание» любой парень нашей академии отдал бы душу, а мне еще и пирожные достанутся в подарок.

Дэбра любила пробираться в буфет, где всегда оставалось что-нибудь вкусненькое, и таскала оттуда булочки. Мне нравилась эта ее странность. И я в очередной раз убедилась в том, как мне повезло с соседкой.

Как только дверь за ней захлопнулась, из ванной вышел Блэквуд, пронзая меня многозначительным взглядом.

Он уже был одет в свою шелковую одежду, а его белые волосы продолжали блестеть от влаги, напоминая о случившемся между нами в душе.

— Прочь, — четко произнесла я, и он иронично усмехнулся.

— Еще увидимся, Фрэйз, — кинул напоследок, и у меня по коже пробежала трепетная дрожь.

— К сожалению… — ответила я, прожигая взглядом его спину, которую так страстно царапала ногтями пару минут назад.

9.

Лоренс Блэквуд

Я не мог найти себе места.

Ярость клокотала, вырываясь наружу. Чувства собственности, злости и раздражения обострялись.

Я не мог перестать думать об этой стерве, которая и понятия не имела, на что нарывалась.

Она явно что-то умалчивала о разговоре с Габриэлем Мейзом, иначе не сидела бы под лестницей и не всматривалась в исцеленные им ладони.

Здесь было что-то не так.

Я ходил из стороны в сторону по своей комнате, словно зверь, запертый в клетке.

Соседа у меня не было. Семья распорядилась, чтобы я жил один, и мне никто не мешал. Но они не учли существование одной рыжей мерзавки, которая стала моей основной проблемой…

Лана Фрэйз!

Она бесила меня одним своим видом, присутствием, взглядом. Она единственная, кто смотрел на меня с пренебрежением и укором, отчего мне хотелось ее сначала подчинить, а потом сломать.

Ну, уж нет…

Чтобы там ни задумал Мейз, эта игрушка только моя, и только я могу ломать ее и использовать так, как мне заблагорассудиться.

К тому же она первая начала эту игру, и мы продолжим в нее играть, но уже по моим правилам.

Плевать на запреты и здравый смысл.

Эта стерва ответит за всё!

Я не понял, как оказался у ее двери. Не помню, как втолкнул ее внутрь комнаты, а после затащил в душ и взял то, чего так хотел весь остаток дня. Адреналин лишь усугублял ситуацию, делая наш секс, от которого темнело в глазах, еще более безумным.

Я помнил, как целовал ее губы, пробуя их на вкус. Понимал, что это губы ведьмы, но хотел целовать их еще и еще, а вид крови на них лишь усиливал желание.

Ее соблазнительное тело подстраивалось под мои ритмичные толчки, безоговорочно отдаваясь и позволяя выплескивать эмоции, словно из кувшина с водой, пока она принимала их все до последней капли.

Я не мог наглядеться в ее зеленые глаза, что так сильно меня бесили, не мог насмотреться на ее аккуратную соблазнительную грудь с набухшими розовыми сосками, на ее алые губы и красные волосы, разметавшиеся по узкой спине и плечам.

Эта дрянь была хороша.

Я, словно околдованный, смотрел на нее, желая лишь наказать, заставить ее стелиться передо мной, подобно большинству девушек академии…

Ведь я, черт возьми, Лоренс Блэквуд!

Наваждение прошло, когда я кончил в эту девчонку второй раз за день, почувствовав боль от ее острых ногтей на своей спине.

Бесстыжая лиса!

Я помню, как отстранился и увидел потемневший взгляд ее изумрудных глаз, что смотрели на меня с неким сожалением и испугом.

От одного лишь воспоминания в штанах снова стало тесно, и я оперся о подоконник в своей спальне, уткнувшись лбом в холодное стекло.

Я вспоминал, как мыл ее соблазнительное тело, как блуждал мочалкой по белой бархатной коже, растирая мыльную пену, и от этого становилось только хуже.

Я не мог оставаться с ней наедине…

Это словно выбивало меня из равновесия.

И вот, наконец, я вырвался из ее злополучной ванны, вернулся к себе в комнату и застыл у окна.

Нежность ее гладкой кожи, аромат волос, сладострастные стоны…

Я ударил кулаком о подоконник, ругая себя за эти воспоминания.

Она всего лишь очередная подстилка, которая исчезнет из моей жизни после того, как я окончу академию и займу свое место в компании.

А пока…

Она будет развлекать меня всё оставшееся время учебы, позволяя мне все, чего я пожелаю.

К тому же, ей это тоже нравится.

Я ощущал ее желание, знал, как она хочет и как себя чувствует в этот момент.

Это было странно, но думать об этом я не хотел. Слишком опасные мысли. Я хотел всего лишь наказать эту стерву за ее поведение и не мог позволить себе влюбиться.

Только не в нее.

Но это не единственное, что волновало меня сейчас больше всего.

Габриэль Мейз…

Неспроста он проявлял к ней интерес, и неспроста она сидела под лестницей, о чем-то размышляя.

Между ними что-то произошло.

Придется последить за ней какое-то время, и это будет весьма увлекательно.

Я усмехнулся собственным мыслям, а после снял с себя рубашку, пропитанную ароматами Ланы Фрэйз и, швырнув ее на пол, упал на прохладные шелковые простыни.

Вот только перед глазами по-прежнему стоял образ этой рыжей мерзавки и ее искаженного страстью лица, в обрамлении длинных красных волос.

— Ненавижу… — прошептал в темноту, закрывая глаза, и рука сама потянулась к твердому члену в штанах.

Нет, не так…

Я резко поднялся с кровати и вышел из комнаты, вновь направляясь в женское общежитие, в котором две сестрички со второго курса всегда знали, как ублажить меня языками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Это должно было помочь снять напряжение, хотя бы на время.

10.

Всю ночь я не могла уснуть.

Настой, принесенный Дэброй, должен был не только снять вымышленную боль, но и успокоить нервы, поэтому я выпила его залпом, желая забыться крепким сном, но так и не смогла уснуть.

Слова Блэквуда не выходили у меня из головы.

Он считал меня вещью, игрушкой, собственностью, которую мог унижать и использовать, периодически трахая на каждом углу академии.

Я устало закрыла глаза, слушая звуки раннего утра, что доносились пением птиц из приоткрытого окна.

Сегодняшний день также не предвещал ничего хорошего.

Меня ожидали лживые сплетни за спиной, надменный взгляд Лоренса Блэквуда и, самое волнительное, встреча с Габриэлем Мейзом.

Я не могла отказаться от его великодушного предложения и должна была явиться в кабинет ректора после лекций.

— Уже проснулась? — сонно произнесла Дэб, сладко потянувшись на подушке, отчего бретелька ее шелковой сорочки спала с хрупкого плеча, обнажая изящную грудь.

Представляю, сколько парней мечтает увидеть эту картину утром в своей постели…

Неудачники…

Я усмехнулась, откинув в сторону одеяло.

— Хочу пораньше выйти, чтобы успеть зайти к профессору Карлайлу, — ответила, бодро поднимаясь с кровати и направляясь в душ.

— Ты же понимаешь, что тебе не за что извиняться? — я промолчала в ответ.

Это было не так.

Воспоминания о вчерашней ночи нахлынули, стоило открыть дверь в ванную комнату и переступить порог.

Лоренс Блэквуд был здесь, и мы занимались тем, чем не должны были заниматься, явно не понимая, что между нами происходит, поскольку помимо ненависти и страсти явно есть что-то еще…

Что-то пугающее, трепетное, неправильное, о чем я боялась даже думать.

Я отчаянно пыталась выкинуть из головы этого голубоглазого мерзавца, и поэтому торопливо умылась, переключив свои мысли на кареглазого ректора.

Габриэль Мейз пугал своим суровым видом и скрытыми намерениями, однако, он мог научить меня мощным заклинаниям, которые дадут мне явное преимущество во время итогового экзамена на маг-арене.

Я не могла упустить такой шанс.

В нашем мире не все обладали магией. Были и такие, кто не владел маной, но благодаря своему недюжинному уму и потенциалу, сооружали удивительные машины с помощью науки и металла.

В прошлом технологический прогресс уже сталкивался с сокрушительными силами природы, в результате чего возникли масштабные конфликты между магией и вооружением, однако это осталось далеко в прошлом.

Уже многие века царит мир, а уровень жизни повышается за счет того, что каждая сторона привносит свои нововведения, тем самым совершенствуя наше существование.

Удивительный мир, завораживающий своей историей и тайнами прошлого.

Настроение немного улучшилось.

Я расчесала длинные волосы, нанесла легкий макияж, отдав предпочтение туши для ресниц и румянам, а после вернулась в комнату и достала свои новые и безумно дорогие чулки, которые берегла, как зеницу ока.

Помню, как покупала их год назад на последние деньги, а все потому, что Лоренс Блэквуд назвал меня жалкой аристократкой в дешевых чулках.

Я с улыбкой разглядывала нежнейший белый капрон с вышитым на нем символом именитого ателье и, отбросив воспоминания, быстро оделась и встала напротив зеркала.

— Классная обновка, — подмигнула мне Дэбра, несмотря на то, что у нее такого белья было навалом.

Ее родители были очень состоятельными бизнесменами. У них хватало денег, но не было титула, а у меня наоборот. Их дочь всегда одевалась в изысканные вещи самых именитых брендов, тогда как я обходилась всего парочкой самых необходимых мне вещей.

Но стоит отдать должное — вкус у подруги отменный.

— У тебя намного лучше, — усмехнулась я, и Дэб подозрительно сузила глаза.

— Первый раз вижу тебя в таком игривом настроении, да еще и в столь сексуальной вещице… — протянула она, и я закатила глаза, прекрасно зная, к чему она клонит.

— Хочешь показаться в них ректору? — и я задумалась на долю секунды.

Возможно…

А еще хочу позлить одного надменного аристократа.

— Не думаю, — соврала я, заглядывая в ее глаза сквозь отражение в зеркале. — Просто хочу выглядеть красиво.

В конце концов, других чулок у меня нет, поскольку последние были испачканы кое-чем…неподобающим.

Дэбра захихикала, вставая с постели, а я быстро смахнула пару книг со стола в сумку и уже направилась к двери, как подруга внезапно меня остановила.

— Ой, Лан. Забыла спросить… — я обернулась, и девушка подошла ко мне вплотную, многозначительно улыбаясь. — Что делаешь после лекций?

Меня словно током прошибло.

Она не может об этом знать…

Не может.

— Дэб, что ты задумала? — задала я встречный вопрос, стараясь скрыть волнение.

Не говорить же ей, что я иду в кабинет ректора практиковаться в использовании маны?!

— Мы с девочками собираемся поехать в город. Планируем прогуляться и кое-что прикупить из одежды.

— Без меня, — отмахнулась я, и Дэбра обидчиво надула губки.

— Ты никогда с нами не ездишь, — пробормотала она, недовольно скрестив руки на груди. — Я бы помогла тебе подобрать что-то получше чулок.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась я, мягко касаясь ее плеча.

Если раньше я не участвовала в их «набегах» на магазины из-за отсутствия денег и свалившейся учебы, то сейчас…

Впрочем и сейчас, по этой же причине!

Ослушаться ректора академии я не могла, как и упустить столь редкий шанс на светлое будущее.

— Прости, дорогая. Но в этот раз без меня, — с наигранной тоской в голосе произнесла я, и Дэбра смахнула мою руку с плеча, показательно отвернувшись.

— Ты прощена, — произнесла она через некоторое время, и я заметила улыбку на губах.

— Увидимся, — рассмеялась я, а после покинула комнату, чтобы сходить за чашечкой ароматного кофе.

Интересно, что Габриэль Мейз делал здесь вчера?

Я пересекла несколько лестничных пролетов и вышла на улицу, желая освежиться по дороге в другое здание, где располагалась поистине шикарная столовая Эденгарда.

Солнце ярко светило сквозь кроны высоких деревьев. Теплый летний ветерок приятно касался обнаженных бедер, игриво приподнимая подол юбки. Но, не смотря на умиротворенное настроение этого утра, смутная тревога не покидала меня.

Я оказалась одной из немногих, кто не спал в такую рань. Внутри просторного помещения с панорамными окнами и непостижимо высокими потолками находилось еще несколько учащихся.

Меня это ничуть не смутило, поэтому я быстро прошла внутрь и, налив себе чашечку кофе, присела за столик у окна.

Приятный аромат проник в ноздри, взбадривая после бессонной ночи, и я позволила себе немного расслабиться, планируя потом пойти в кабинет профессора Карлайла и извиниться.

Внезапно внутри все напряглось, словно натянутая струна. Я спиной ощутила чей-то пронзительный взгляд и, невольно обернувшись, заметила у широких дверей ректора.

Габриэль Мейз вальяжно стоял, облокотившись плечом о дверной проем и неотрывно смотрел… на меня.

Я сразу же отвернулась, едва не расплескав содержимое чашки на свою последнюю уцелевшую блузку.

Что он здесь делает? Почему так смотрит?

Становилось не по себе.

Однако на этом всё не закончилось. Стоило мне встать, чтобы уйти, как мужчина тут же оказался рядом, вынуждая меня опуститься обратно на стул.

— Доброе утро, мисс Фрэйз, — произнес он низким бархатным голосом, от которого по коже пробежали мурашки.

— Доброе, — ответила я, замечая, что его взгляд на долю мгновения задержался на моих губах.

Боже, какая я дура…

Ректор просто пришел выпить кофе и подошел поздороваться, наверняка, чтобы узнать о моем самочувствии после вчерашнего инцидента, а я тут фантазирую.

— Вы здесь тоже, чтобы взбодриться? — произнесла я, мысленно обругав себя за эти нелепые слова.

— Возможно… — загадочно ответил он, скользнув взглядом по моим бедрам в новеньких чулках, едва прикрытых подолом юбки, и на мужественном лице внезапно отразилась ироничная ухмылка. — Сегодня вы выглядите прекрасно.

— Спасибо, — прошептала, не зная, что еще сказать.

Я мимолетно глянула на присутствующих здесь учащихся, которые уже вовсю пялились на нас, делая вид, что просто пьют кофе с печеньем.

Ну да, конечно.

— Мое предложение все еще в силе, — произнес маг, и я растерянно захлопала ресницами, чувствуя себя максимально странно. — Жду вас после лекций в своем кабинете. Не опаздывайте, мисс Фрэйз.

Я молча кивнула, и ректор покинул столовую, оставив меня с громко бьющимся сердцем в груди.

Что это было?

Внезапно внутри что-то колыхнулось, и я заметила Лоренса Блэквуда, который стоял в стороне, пронизывая меня холодным взглядом голубых глаз.

Он нас видел…

Спокойно. Это ничего не меняет.

Я не собираюсь играть по его правилам и следовать глупым предупреждениям, касательно Габриэля Мейза.

Вот только этот мерзавец так не считал…

Поскольку уже направлялся ко мне, не сводя с меня своих пристальных глаз.

11.

Я сидела неподвижно, крепко сжимая чашку кофе в руках.

Сейчас мое утро будет бесповоротно испорчено. И я, как обычно, ничего не смогу с этим сделать.

Что он вообще здесь забыл в такую рань?

Расстояние между нами стремительно сокращалось, и с каждым его шагом мне все больше хотелось сбежать.

Вот только было уже поздно.

— Кажется, ты не поняла моего предупреждения, Фрэйз… — раздался обманчиво спокойный голос, и Блэквуд остановился передо мной, опершись ладонями о край стола.

— Не помню, чтобы давала свое согласие, — невозмутимо ответила я, замечая выбившуюся прядь волос на его лице.

— Потому, что давала кое-что другое? — самодовольно усмехнулся он, и чашка опасно дрогнула в моих пальцах.

Мерзавец!

Лоренс угрожающе нависал, яростно сжимая край стола, и неотрывно вглядывался в мое лицо.

Я терпеливо закрыла глаза, пытаясь не терять самообладание.

Только не здесь, не сейчас.

— Это было ошибкой, — с ненавистью прошептала я, ощутив внизу живота томительный импульс, что вспыхнул при одном лишь воспоминании о вчерашней ночи.

— Нет… — четко ответил он, подавшись чуть вперед. — Это было моим решением.

Я чуть вскинула подбородок, ощущая, как у меня начинают дрожать руки.

Как же я ненавидела его…

Как же хотела вычеркнуть из своей жизни и забыть.

Но не могла.

Лоренс испытывающим взглядом смотрел на меня, и с каждым мгновением в его глазах все больше отражался победный блеск, а чувственные губы постепенно растягивались в едва заметной самодовольной улыбке.

Он грациозно выпрямился, а после неторопливо обошел стол и вальяжно уселся рядом, расслабленно откидываясь на спинку стула.

Что он делает?

— Я уже все тебе сказал вчера, Фрэйз. Не заставляй повторять… — монотонно произнес он, переводя на меня предупреждающий взгляд, отчего я на мгновение растерялась. — Пожалеешь.

Прозвучало угрожающе…

Но когда меня это останавливало?

— Не надейся, Блэквуд, — уверенно ответила я, крепко сжимая чашку с остывшим кофе. — Я не стану одной из твоих шлюх.

— Уже стала, — твердо произнес он и, кажется, у меня помутилось в глазах.

Гад…

О, как хотелось выплеснуть содержимое этой чашки ему в лицо!

Неожиданно его ладонь властно легла на мое бедро, и я заметно вздрогнула, выпрямляясь в спине.

Что он творит? В своем уме?!

Лоренс слегка подался вперед, опершись локтем о стол. Он неотрывно смотрел на меня, пока его наглые пальцы блуждали по тонкому капрону моих новых чулок, проникая под юбку.

Он начал свою игру…

Игру, в которой я не знала правил и совершенно не хотела в ней участвовать.

Со стороны мы походили на хороших знакомых, которые сидели рядом друг с другом, болтая за чашечкой кофе. Вот только каждый в академии Эденгард знал о нашей взаимной ненависти и вражде.

Я встревоженно обернулась, замечая заинтересованные взгляды вокруг, их стало значительно больше, и все они смотрели на нас.

Только не это…

Никто не должен ничего заподозрить, а этот мерзавец открыто рисковал, откровенно лапая меня у всех на виду. Хорошо хоть стол прикрывал все это безобразие.

Его пальцы настойчиво поднимались выше, касаясь обнаженной кожи.

Становилось трудно дышать.

Жар раскаленным металлом разливался по телу, учащая пульс. Внизу становилось предательски влажно и горячо, отчего я едва не раздвинула колени, вглядываясь в самодовольное лицо Лоренса Блэквуда.

Он издевался надо мной…

Играл на моих ощущениях, внимательно улавливая каждый жест.

— Прекрати… — прошептала на выдохе, и его взгляд опустился на мою ритмично вздымающуюся грудь.

— Нет, — невозмутимо ответил он, наслаждаясь представлением.

Я почувствовала, как щеки пылают огнем, как воздух накаляется, как усиливается желание.

Внезапно его пальцы решительно проникли под тонкую ткань трусиков, затронув влажные складочки, и я слегка запрокинула голову назад, сжимая губы максимально сильно, чтобы не вырвался случайный стон.

Он сумасшедший, ненормальный…

Делать это на глазах у всей академии!

— Ты уже вся мокрая, Фрэйз… — самодовольно прошептал он, и чашка в моих руках дрогнула, расплескав содержимое на стол.

Я опустила голову, изучая кофейную лужу перед собой, а также победный взгляд своего мучителя.

— Как неосторожно… — укоризненно произнес он, цокнув языком, а затем убрал руку из-под моей юбки, и я глубоко вздохнула, пытаясь вернуть себе контроль.

Сердце вырывалось наружу. Адреналин вперемешку с возбуждением составлял крепкий коктейль, совсем не напоминающий кофе.

Я взволнованно смотрела на Блэквуда, наблюдая, как он показательно подносит кончики влажных пальцев к своим губам, слегка касается их языком.

Это уже слишком!

Словно ошпаренная, я вскочила с места и выплеснула содержимое чашки на его белоснежную рубашку, отчего взгляд голубых глаз сделался мутнее, а меня охватил поистине настоящий ужас.

Я отказалась играть по его правилам, унизила при всех…

Снова.

И эту дерзкую выходку он мне не простит!

Мое утро было испорчено.

Окончательно и бесповоротно.

Я испуганно смотрела в глаза Лоренса Блэквуда, что пронзали меня осколками острого льда, и не знала, что делать дальше.

Всюду царила гробовая тишина. Взгляды всех окружающих были обращены на нас.

Лоренс медленно поднялся с места, отчего его стул с характерным скрипом отодвинулся назад, а после многозначительно посмотрел на свою рубашку.

Мне конец.

— Похотливая сука… — прорычал он при всех, взглянув на меня и яростно сжимая кулаки.

Его голос словно вывел меня из оцепенения и прежде, чем он успел продолжить, я бросилась бежать.

Представляю, насколько жалко и испуганно я выглядела в этот момент.

Выскочив на улицу с пустой чашкой в руке, я рванула в сторону ручья, скрытого за ветвями ивы на небольшой поляне. И только, когда оказалась на месте, наконец, остановилась, прижимаясь спиной к шершавому стволу дерева.

Кошмар…

На этот раз я перегнула палку.

Я знала, насколько Блэквуд был тщеславен, и уже предчувствовала его месть. Вот только вместо страха неожиданно испытала предвкушение, отзывающееся томительным импульсом внизу живота.

Я спятила…

Так же, как и он.

Но что мне делать сейчас?!

Я устало опустилась на траву, вглядываясь в фарфоровую чашку со следами кофе на белоснежных краях.

Нужно вернуться в главный корпус, не опоздав на лекцию, а к вечеру явиться в кабинет Габриэля Мейза.

Волнение усилилось, и я рефлекторно потянулась рукой к своему плечу, где обычно висела сумка с тетрадями, и застыла на месте.

Моя сумка… я забыла ее в столовой на спинке стула.

Проклятье!

От злости я швырнула чашку, и она с приглушенным плеском упала в ручей.

Как мне теперь вернуться назад?!

Если Блэквуд там, он непременно меня уничтожит, а если нет…

Я не могу рисковать!

Вчерашний инцидент с ректором и так породил кучу слухов.

Попрошу Дэбру забрать сумку. Она, конечно, задаст тысячу вопросов, но ничего не заподозрит, прекрасно зная о нашей взаимной ненависти с Лоренсом Блэквудом.

Да, так будет лучше!

Я сделала глубокий вдох, а после повернулась к каменистому ручью, на дне которого лежала чудом не разбившаяся чашка, поблескивая фарфоровым краем сквозь прозрачную толщу воды.

Нехорошо оставлять ее здесь.

Все маги трепетно относились к природе, чувствуя с ней непрерывную связь, и старались всегда окружать себя элементами стихий, которые им были близки по духу.

Например, кто-то выращивал дома цветы (земля), кто-то вешал на двери и окна колокольчики (воздух), а некоторые зажиточные семьи устанавливали даже фонтаны (вода) и огромные камины (огонь) — всё это помогало магам не только создавать уют, что дарил некое умиротворение, но и восстанавливать свою ману.

Лично мне всегда нравился огонь — яркий, пылающий, горячий. А Лоренс Блэквуд симпатизировал воде, такой же холодной и кристально чистой, как его глаза, и такой же разрушительной в своем порыве, как и он сам.

Я размышляла над этим, спускаясь к ручью. Вот только чашку оказалось не так-то просто достать. Пришлось встать на четвереньки и вытянуть руку, чтобы попытаться дотянуться до нее на дне.

Рука касалась прозрачной глади воды, приятно охлаждая кожу, и я вдруг вспомнила пальцы Лоренса Блэквуда с моей влагой на его губах.

Мерзавец!

Блэквуд не был похож темпераментом на этот ручей, скорее он напоминал горную реку, готовую разрушить все на своем пути.

Интересно, а у Габриэля Мейза, какой элемент стихии?

Внезапно рука соскользнула, и я с громким визгом повалилась вперед, ощущая, как холодная вода обволакивает со всех сторон. Я и опомниться не успела, как уже сидела по пояс в ледяной воде и жадно глотала губами воздух.

Здесь оказалось глубже, чем я предполагала.

Я сдерживала слезы, не желая больше плакать. Но как же было обидно…

И снова все из-за него — из-за Лоренса Блэквуда!

Я поднялась на ноги, не забыв прихватить с собой чашку, и с досадой заметила, что мои единственные туфли унесло течением.

Захотелось вдруг вновь опуститься с головой под воду и закричать от безысходности и происходящего вокруг меня абсурда. Но я отбросила эту мысль, поспешно выбираясь на берег.

Нельзя болеть…

Иначе придется пропустить лекции, а для меня это непозволительная роскошь.

Я остановилась возле дерева, под которым сидела еще пару минут назад, ощущая, как холод пронизывает насквозь.

Оставаться в мокрой одежде чревато простудой. Нужно вернуться в комнату, переодеться и успеть на лекции. Вот только все заметят меня в таком виде, а Лоренс…

Плевать!

Я судорожно обняла себя за плечи, не выпуская чашку из пальцев, и направилась в женский корпус, едва передвигая ногами.

Вода стекала тонкими струйками с моей одежды и волос, оставляя прозрачные капли на сочной зеленой траве.

Страх, отчаянье, стыд — всё отступило на второй план, оставляя лишь нестерпимое желание согреться.

Добравшись вдоль кустов до женского общежития, я дождалась, пока рядом никого не будет, и быстро прошмыгнула к крыльцу.

Но была невнимательна.

Низкий мужской голос заставил меня остановиться, и внутри меня все заледенело.

— Элана Фрэйз… — я порывисто обернулась и снова увидела Габриэля Мейза, который неожиданно оказался рядом и с любопытством осматривал меня с головы до ног. — Вы каждый раз будете удивлять своим внешним видом?

Я уставилась на него, не зная, что ответить.

— Кажется, наши занятия переносятся на более раннее время.

— Как? — прошептала дрожащими губами, и мужчина нахмурился, приблизившись ко мне.

Он снял с себя пиджак, заботливо накинул его на мои дрожащие плечи и, не мешкая больше ни секунды, поднял меня на руки, отчего я окончательно обомлела.

— Пройдемте в мой кабинет, мисс.

В кабинет? Зачем?! 

12.

Представляю, в каком виде Габриэль Мейз меня нашел.

Мокрая, продрогшая, испуганная — я находилась в его руках без туфель и в рваных чулках, изумленно вглядываясь в карие глаза.

Какой стыд…

В любом случае, это не повод брать меня на руки и тащить к себе в кабинет через всю академию.

Все же увидят. Боже, что тогда начнется!

Я растеряно смотрела на ректора, безмолвно ожидая от него объяснений. Холод не позволял сформулировать мысли, которые путались на кончике языка невнятными словами.

— Тебе нужно согреться, — властно произнес он, мимолетно скользнув взглядом по моей груди в мокрой рубашке, через которую просвечивал черный бюстгальтер.

— Я могу сама…пойти… — судорожно прошептала, стуча зубами.

Взгляд Габриэля Мейза сделался темнее, и я вдруг вспомнила, что наш ректор не терпит возражений.

— Интересно как? — иронично поинтересовался он, вскинув бровь. — Не вижу на тебе обуви.

Точно.

Мои туфли уплыли вместе с моим чувством достоинства.

— Нас могут увидеть… — прошептала в ответ, настороженно оглядываясь по сторонам и безмолвно молясь, чтобы никто из учеников не оказался рядом в этот момент. — Второй раз за день.

Господи, зачем я это добавила?!

Габриэль Мейз неожиданно усмехнулся, а после склонился ко мне чуть ближе, и мой взгляд припал к его чувственным губам, от которых пахло виски и шоколадом.

— И что в этом такого? — хрипло произнес он, обескураживая своей близостью. — Я ректор этой академии и обязан заботиться о своих учениках.

Обо всех? Или только я удостоилась такой чести?

Где-то в стороне послышались мелодичные женские голоса, и я испуганно вздрогнула, сжавшись в крепких руках.

Мужчина прижал меня к себе чуть плотнее, затем непринужденно открыл портал и смело шагнул внутрь.

Оказавшись по другую сторону пространства, я застыла на мгновение, очарованно хлопая глазами.

Никогда прежде не видела, как пользуются портальным перемещением.

Я очутилась словно в зазеркалье, наблюдая за двумя юными девушками, которые не замечали нас и увлеченно о чем-то болтали, возвращаясь в корпус.

Немыслимо…

Как только первокурсницы оказались в нескольких шагах от прозрачной завесы, ректор закрыл портал, плавно проведя рукой в воздухе.

— Теперь жду объяснений, — произнес он, пока я неподвижно застыла в его руках, судорожно прижимая к груди проклятую чашку. — Почему ты в таком виде, и зачем тебе посуда из нашего буфета?

Я и опомниться не успела, как он перешел на «ты», вынуждая удивленно вглядываться в его карие со светлыми вкраплениями глаза.

Вблизи Габриэль Мейз выглядел иначе, куда более волнующе и привлекательнее: темные каштановые волосы, убранные в аккуратный хвост на затылке, легкая небритость на лице, мускулистая шея с несколькими выпирающими венами под смуглой кожей.

От него веяло подавляющей силой и мужественностью.

Его руки держали меня крепко, пока я безропотно дрожала, не в силах отстраниться.

— Кажется, от холода ты лишилась дара речи, — негромко произнес он.

Да, если бы от холода…

А затем сделал пару шагов, приближаясь к широкому кожаному дивану, и внутри меня все испуганно сжалось.

— Я думаю, мы можем перейти на «ты», учитывая нашу близость, — улыбнулся он, намекая на нелепость ситуации.

Я безмолвно кивнула, только сейчас заметив, что мы стоим посреди его кабинета, обставленного дорогой мебелью, большой камин в центре согревал и украшал помещение.

В голове вдруг возникла догадка, касательно его элемента стихий.

Это огонь? Как и у меня?

Мужчина подошел вплотную к дивану и бережно опустил меня на его мягкий край, не беспокоясь за обивку, которую я могла испортить своей мокрой одеждой.

— Сейчас дам полотенце, — уведомил он, и я увидела, как мокрая по моей вине рубашка облегает его упругие мышцы.

Так…

Нужно поскорее уходить отсюда!

— Ты расскажешь? — раздался ровный голос у противоположной стены, и я слегка прочистила горло, все еще не понимая, как себя вести, и как объяснить то, что произошло.

— Я случайно упала в ручей… — призналась, чуть плотнее кутаясь в пиджак, от которого приятно пахло мужским одеколоном.

— И что ты делала там? Допивала кофе? — он вернулся ко мне, многозначительно кивнув на чашку, которую я до сих пор нервно сжимала в руках.

— Именно так, — соврала, глупо улыбнувшись, и горячие мужские пальцы вдруг коснулись моих, отчего я невольно вздрогнула.

Габриэль отобрал у меня собственность буфета и взамен вручил белоснежное полотенце, прожигая многозначительным взглядом.

— Раздевайся, — неожиданно произнес он, и я от испуга перестала дышать.

— Вы… вы не можете… — ошеломленно прошептала, пытаясь слиться с обивкой дивана. — Вы же ректор!

Выражение на лице мужчины резко изменилось, делая его более непреклонным и суровым, а в глазах колыхнулось темное пламя.

13.

Габриэль Мейз

Эта студенточка вновь играла на моем воображении.

Елозила сейчас на моем кожаном диване в облегающей мокрой одежде и неловко кусала губы, делая при этом невинные глаза.

Вот только я знал…

Она отнюдь не невинна, и фантазия у нее оказалась подобающей.

Я многозначительно кивнул в сторону халата, который незаметно положил на спинку дивана пару минут назад, и Элана Фрэйз перевела на меня растерянный взгляд.

Было невероятно забавно наблюдать, как осознание постепенно отражается в ее больших зеленых глазах, а чувственные губы начинают подрагивать от накатившего смущения.

И о чем она подумала?

— Тебе нужно переодеться, чтобы не заболеть, — терпеливо пояснил я, деловито сложив руки на груди. — Впрочем, если ты желаешь, чтобы я снова тебя вылечил…

— Нет, — резко выпалила она, и я не смог сдержать ухмылки. — Я разденусь, то есть оденусь, в смысле… вы поняли!

Я провел перед собой рукой в «приглашающем» жесте, и девушка неловко опустила подбородок, сжимая дрожащие пальцы на коленях.

Мне нравилось играть с ней.

Она была живая, настоящая, не скрывала своих мыслей и эмоций, в отличие от всех остальных.

И почему я раньше не замечал эту малышку?

В ней определенно что-то было, помимо ярких красных волос и больших зеленых глаз.

Впрочем, если бы не Адалинда Фрэйз, я бы вообще не обратил на нее внимания. Эта эксцентричная особа из аристократической, но обанкротившейся семьи сделала мне невероятно выгодное предложение, от которого я не смог отказаться. И главным связующим элементом этой сделки стала ее дочь — Элана Фрэйз.

Я показательно отвернулся, давая понять, что не намерен смотреть, хоть и не отказался бы.

— Можешь не торопиться… — мой голос прозвучал как-то слишком томно в тиши, и девушка вновь неловко заерзала, скрипя кожаной обивкой дивана. — Я никуда не спешу.

— Зато я спешу… — прошептала она себе под нос, думая, что ее не слышно, и я снова поймал на своих губах улыбку.

Решила быстро сбежать?

Забавная…

Даже не подозревает, какие у меня на нее планы.

Что ж, так даже интереснее.

Я уже третий год занимал должность ректора в этой академии, и с каждым днем понимал, что мне здесь не место. Я прожигал свое время зря, периодически трахая симпатичных студенток, которые сами лезли ко мне в постель.

Вот только это все быстро наскучило, вгоняя в тоску.

Время шло. Я был способен на большее.

Кровь кипела, магия искала выхода, не желая мириться с рутинной работой, на которую меня обрекли.

За спиной послышался шелест мокрой одежды, и фантазия разыгралась еще сильнее, рисуя в голове образ обнаженной хрупкой девушки в рваных белых чулках.

М-мм, соблазнительно…

Малышка оказалось весьма притягательной.

Помню, как столкнулся с ней вчера в коридоре, подметив ее раскрасневшийся вид, приоткрытые губы, тяжело вздымавшуюся грудь, с призывно расстегнутыми пуговицами и голые ноги в короткой юбке.

В тот момент мне захотелось узнать Элану Фрэйз поближе, и я решил проводить ее, тем самым немного изучив. А когда она потоком маны легко разбила невероятно прочную сферу, понял окончательно — она далеко необычная студентка.

— Всё, — раздался робкий голос позади, вырывающий меня из размышлений, и я порывисто обернулся, замерев на месте.

Девушка стояла босиком на мягком ковре, укутавшись в мой халат до самых пят. Ее влажные красные волосы растрепались по плечам, а изумрудные глаза взволнованно смотрели на меня, ожидая дальнейших действий.

Сейчас она казалась еще более соблазнительной, чем прежде.

Стоит лишь щелкнуть пальцами, выпустив ману, как она вновь окажется голой на моем ковре и тогда…

Я незаметно выдохнул, стараясь держать себя в руках.

Нельзя ее спугнуть, нужно добиться расположения.

— Присаживайся, — указал на рядом стоящее кресло, и Элана недоверчиво на него покосилась.

Боже, ну сама невинность…

Вот только я хорошо знал, чем она занималась вчера во время лекции профессора Карлайла, не знал лишь с кем. Я не первый день живу на этом свете и прекрасно знаю, как выглядит удовлетворенная девушка после бурного секса.

— На диване мокро, — пояснил я, и Элана обернулась, словно пыталась убедиться в моих словах.

Затем неловко отодвинула ножкой стопку мокрых вещей на полу, в результате чего обнажилась часть ее бедра, и нерешительно приблизившись ко мне, присела на самый краешек кресла.

— Надеюсь, тебе удобно, — иронично произнес я, и Элана согласно кивнула.

— Спасибо… — тихо ответила она, немного поерзав на месте.

Ей чертовски идет мой халат…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

К этому виду я мог бы привыкнуть.

Я смотрел на нее, желая продолжить свою игру, как вдруг заметил дрожащие пальцы, сжимающие края халата на груди. Девчонка все еще мерзла, не в силах согреться. И неудивительно, ведь она успела искупаться в ключевой воде.

Я подошел к камину и взял с него бутылку виски, затем недолго думая, разлил его содержимое в два стакана, не забыв при этом достать шоколад — мое любимое сочетание.

Элана сидела, внимательно наблюдая за моими движениями, а когда я подошел к ней, протягивая стакан, изумленно посмотрела на меня снизу вверх.

— Вы предлагаете мне выпить? — произнесла она так, будто я предложил ей со мной переспать.

Хотя…

Почему бы и нет?

— Тебе же есть восемнадцать? — усмехнулся я, но девушка сидела неподвижно, не решаясь взять стакан из моих рук. — Выпей, это поможет согреться.

— Но в академии нельзя употреблять…

— Сейчас ты находишься в кабинете ректора, — перебил ее, начиная злиться.

Терпеть не мог, когда мне перечат.

— В моем кабинете, мисс Фрэйз, можно делать всё, — хрипло ответил я, многозначительно усмехнувшись, и на лице девушке вдруг отразилось замешательство, а в моих штанах стало тесно.

Так просто от меня эта огненная малышка не уйдет!

14.

Я сидела на кресле, настороженно разглядывая мужчину перед собой.

Габриэль Мейз стоял напротив и протягивал мне стакан с виски. Я почти не сомневалась в том, что это был именно этот напиток, ведь уже почувствовала его терпкий аромат.

Тело дрожало. Холод пронизывал насквозь. Я судорожно куталась в махровый халат, пытаясь согреться.

Габриэль ждал. Его влажная рубашка плотно прилипала к телу, демонстрируя сквозь полупрозрачную ткань напряженные мышцы пресса.

Пожалуй, все-таки стоит выпить….

Я протянула руку и неуверенно приняла стакан, встретившись с взглядом карих глаз.

У него ведь нет дурных намерений?

Он просто хочет, чтобы я согрелась. Ни к чему искать сомнительные намеки там, где их нет.

Это глупо.

— За ваше здоровье, мисс Фрэйз, — иронично усмехнулся маг, не сводя с меня пристальных глаз.

— За здоровье… — неуверенно ответила я и поднесла стакан к губам, делая пару внушительных глотков. Янтарная жидкость мгновенно обожгла горло, и я громко закашлялась, поперхнувшись.

— Ты ранее не пробовала алкоголь? — раздался удивленный вопрос, пока я вытирала тыльной стороной руки свои губы.

— Нет, — хрипло призналась я, ощущая, как горячительная жидкость растекается внутри, проникая в пустой желудок. — Отец всегда прятал подарочные бутылки от матери.

И зачем я это сказала? Как будто ему интересно.

Я слегка поерзала на месте и осторожно поставила стакан на миниатюрный столик между нами, не поднимая взгляда.

— Мне нужно вернуться в комнату, — произнесла, разглядывая свои руки, что утопали в мягком халате почти до самых кончиков пальцев. — Мне нельзя опаздывать на лекции.

— Сегодня ты на них не пойдешь, — внезапно ответил ректор, сосредоточенно сузив глаза, и внутри меня будто надорвалась натянутая струна.

— Что значит… — я никак не могла понять намерения этого мужчины, непрерывно ощущая легкую дрожь.

Я чувствовала исходившую от него угрозу и… интерес?

— Это значит, что сегодня для тебя буду преподавать только я, — пояснил он, удивляя меня еще сильнее.

— Но… — я не знала, как на это реагировать, оглядываясь по сторонам в поисках ответа. — Но мое отсутствие заметят. Я должна явиться на лекции, иначе все…

— Что? — перебил меня Габриэль Мейз, со звоном поставив стакан на твердую поверхность стола. — Иначе все… что, мисс Фрэйз?

Мужчина ждал ответа, не отводя в сторону проницательных глаз.

Голова начинала кружиться. Мысли становились туманными, а по телу проносилось едва ощутимое тепло, согревающее изнутри.

— Иначе все… меня потеряют, — выкрутилась я, подобрав нужные слова.

На лице Габриэля снова отразилась ироничная улыбка, а я вдруг поймала себя на мысли, что с ней он выглядит как-то иначе.

Сильный, сдержанный, властный… Этот мужчина уверен в себе и прекрасно знает, что делает, в отличие от Лоренса Блэквуда.

Этот мерзавец первым заподозрит в моем отсутствии что-то неладное. Или решит, что я так сильно испугалась за свой поступок с утренним кофе, что решила пропустить лекции…

Я? Лана Фрэйз — заучка до мозга костей?!

Я усмехнулась собственным мыслям, и Габриэль вопросительно на меня посмотрел, вскинув бровь.

Святые маги, неужели алкоголь так быстро действует?!

Внутри становилось горячо, ощущение легкости наполняло тело, позволяя чувствовать себя более раскрепощенно и уверенно.

— Советую закусывать, — иронично произнес ректор, и я послушно потянулась к шоколаду в блестящей обертке на столе.

Я обожала шоколад. Могла есть его до бесконечности, вдыхая сладкий аромат.

Не удержавшись, я надкусила немного и на мгновение зажмурилась от удовольствия.

Вкусно…

Я так давно не ела хороший шоколад. Стипендии едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами, не говоря уже о покупках непозволительно дорогих сладостей.

Терпкий вкус во рту перемешался со сладким, создавая поистине необычное, но весьма интересное сочетание.

Потрясающе!

— Нравится? — самодовольно произнес Мейз, и я вдруг вспомнила, где нахожусь.

— Очень, — ответила я, мотнув головой, отчего несколько влажных прядей упали мне на лицо, и я легонько откинула их назад рукой.

Край халата слегка оттопырился, и взгляд ректора сразу же устремился туда.

Я быстро запахнула махровую ткань, придерживая ее одной рукой и, как ни в чем не бывало, потянулась за еще одной порцией шоколада, стараясь выглядеть более непринужденно.

Эх, Лана. За шоколад и мать родную продашь…

Даже глазом не моргну!

Она бросила меня, оставила на произвол судьбы, совсем позабыв о своих обязанностях и материнских инстинктах.

С Адалиндой Фрэйз у меня были натянутые отношения. Меня воспитывал отец, пока мать развлекалась с подругами дома или в местных игральных клубах, проигрывая целые состояния. Впрочем, это не она привела нашу семью к полному уничтожению.

Это сделал отец Блэквуда.

Подлый, бесчестный, алчный….

— О чем задумалась? — вырвал меня из размышлений мой кареглазый учитель.

Сейчас его взгляд показался мне еще более обжигающим, чем прежде, и меня это вновь насторожило.

— Лишь об одном… — соврала я, желая, как можно скорее перейти к разговору об обучении. И сама не заметила, как снова потянулась к стакану с виски, взволнованно делая очередной глоток. — Почему вы решили обучать именно меня? Насколько мне известно, вы никому не преподаете.

Габриэль сузил глаза, настороженно вглядываясь в мое лицо, словно тщательно размышлял над ответом.

— Я преподаю лишь тем, в ком вижу потенциал, — хрипло ответил он.

А он у меня что… есть? Этот потенциал?

Я случайно икнула, мгновенно зажав рот ладонью.

Ой, как стыдно!

Мейз негромко рассмеялся, и от мелодичных бархатных нот в его голосе мне стало чуть спокойнее, однако напряжение не исчезло.

Сейчас он походил не на сурового и жуткого ректора элитной академии, а на весьма привлекательного и зрелого мужчину.

— Думаю, на сегодня достаточно виски, — произнес он, забирая стакан из моих рук, и кажется, я слегка огорчилась.

Мне понравилось сочетание этого терпкого напитка и шоколада.

— Вы считаете, что у меня есть потенциал? — произнесла, пытаясь вернуться к теме разговора.

Габриэль усмехнулся, а после склонился ко мне через узкий столик между нами, и я на мгновение перестала дышать.

— Несомненно, — ответил он, и его рука неожиданно потянулась ко мне, нежно касаясь кончиками пальцев моих губ, заботливо вытирая шоколад. — И мы уже перешли на «ты».

Я неотрывно смотрела на мужчину перед собой, не в силах отстраниться.

Он оказался непозволительно близко, нависая сверху и обжигая губы горячим дыханием.

Душа замерла. Удары сердца ускоряли ритм. Внутри меня бушевал коктейль эмоций из удивления, негодования и страха.

Кажется, я все еще боялась его…

Это нужно остановить.

Внезапно в дверь постучали, и я резко отпрянула, взволнованно заглядывая в карие глаза, в которых полыхало пламя.

Габриэль отстранился, грациозно выпрямляясь, и я облегченно выдохнула.

Что это было?

Мысли путались, совершенно мне не помогая. Осознание происходящего прояснялось сквозь туман в голове.

— К вам кто-то пришел… — смогла лишь произнести я, будто он сам этого не заметил, и мужчина недовольно нахмурился.

Настойчивый стук в дверь повторился.

Если меня увидят здесь, в таком виде…

Это породит новые слухи, которые меня точно уничтожат.

— Сиди тихо, — властно произнес Габриэль, словно прочел мои мысли, и я неуклюже поджала под себя босые ноги, вжимаясь в спинку кресла.

Я не понимала, что сейчас произошло между мной и… ректором академии, но продолжала с трепетом смотреть на него снизу вверх, словно в поисках защиты.

Что теперь делать?

Я до сих пор ощущала на своих губах терпкий вкус алкоголя и шоколада.

Легкая дрожь пробежала по телу. Я не могла понять от холода или от переполнявших эмоций, затуманивающих разум.

Мужчина неохотно направился к двери, а я бессильно закрыла глаза, вслушиваясь в его тяжелые размеренные шаги.

Кто это может быть?

На мгновение даже захотелось приподняться и посмотреть через спинку кресла на незваного гостя, но благо оставшийся здравый смысл я не до конца пропила.

— Кто? — раздался низкий голос Габриэля Мейза, и я мгновенно узнала в нем прежнего сурового ректора академии Эденгард.

— Простите, профессор… — раздался приглушенный ответ из приоткрытой двери. — Профессор, вам срочно нужно явиться на кафедру. Там…

— Сколько раз просил, не называть меня так? — сурово произнес Мейз, явно раздраженный этим внезапным появлением.

— Простите, проф… — запнулся его помощник. У него их, кстати, было несколько, и все они довольно часто менялись, не в силах справиться с требовательным нравом своего наставника. — Вас ждут. Это срочно.

— Хорошо, — кратко ответил мой кареглазый учитель, а после захлопнул дверь, наверняка, прямо перед носом бедолаги.

Пронесло?

Я облегченно выдохнула, вновь ощутив легкое головокружение. Выпила всего стакан виски, а такое ощущение, что всю бутылку осушила.

Кошмар…

В любом случае, ректор сейчас уйдет, а я незаметно вернусь к себе в комнату…

И все будет хорошо.

Поднявшись с кресла, я направилась уж было к выходу, не совсем отдавая отчет своим действиям, как случайно наступила на длинный подол халата и полетела вниз, окончательно потеряв равновесие.

Сильные руки мгновенно поймали меня на лету и прижали к твердой груди.

— Куда собралась? — усмехнулся «профессор», и я вдруг поняла, что мой побег провалился, едва успев начаться.

Не могу сказать, что ощутила в этот момент огорчение или страх, скорее — легкое негодование.

Я вновь посмотрела в его глаза, явно собираясь что-то сказать, но не смогла произнести ни слова.

Его глаза…

Такие бездонные, темные с янтарными вкраплениями, похожие на пылающие угли костра.

— Ты останешься здесь, пока я не вернусь, — тихо произнес он, а после бережно уложил меня на мягкий ковер у камина, предусмотрительно подсунув под голову декоративную подушку с дивана.

— Я не могу остаться, профессор… — прошептала, собираясь подняться.

Хотя, признаться честно, очень хотелось полежать.

— Не называй меня так, — твердо прошептал он, угрожающе склонившись к моему лицу.

Он неотрывно смотрел в мои глаза, словно гипнотизировал, а затем щелкнул пальцами, и за его спиной зажглось пламя в камине, обдавая приятным теплом.

— Советую отдохнуть, — сдержанно произнес он, выпрямляясь. — Тебе следует согреться и поспать. Поговорим о наших лекциях позже.

Он выделил интонацией нужное слово, и мне окончательно стало не по себе.

Я опустила подбородок, будто пыталась спрятать свои губы, и на лице ректора промелькнула мимолетная ухмылка.

Кажется, у меня появилась серьезная проблема…

Вот только я не собиралась оставаться, пытаясь справиться с навалившейся усталостью.

Стоит запомнить — алкоголь мне не советчик, а ректор — не друг, и от него следует держаться подальше.

15.

Габриэль Мейз

Как же не хотелось уходить от этой огненной малышки.

Элана Фрэйз лежала сейчас на моем ковре в одном лишь халате, взволнованно перебирая стройными ножками по полу.

Разорвите духи этого помощника, имя которого я до сих пор не мог запомнить, приперся в самый неподходящий момент!

Элана опьянела от нескольких глотков виски. Вполне ожидаемо, учитывая то, что прежде она никогда не пила алкоголь и не успела позавтракать этим утром.

Признаться честно, я рассчитывал немного иначе добиться ее расположения, но в какой-то момент все пошло не так…

И я едва не поцеловал ее.

Я возвышался сейчас над девушкой, чьи длинные красные волосы растрепались по узким плечам и полу, напоминая языки пламени в камине.

Огонь…

Ее стихия была огонь, как и моя. Несомненно. Поэтому я и разжег камин, чтобы согреть ее и немного успокоить.

Судя по ее взгляду, девчонка боялась меня, не доверяла.

И на это были причины.

Я подошел к шкафу и, достав с полки одеяло, накрыл им свою хрупкую ученицу, тем самым скрывая соблазнительные изгибы ее тела от своих любопытных глаз.

Главное — не заиграться.

Я развернулся и молча вышел из кабинета, запечатывая дверь элементарным заклинанием, благодаря которому никто не мог выйти или зайти.

Прекрасно…

Я намерен был продолжить наши лекции и добиться желаемого результата.

Кроме того, я не лгал насчет ее потенциала.

У этой малышки оказался невероятно мощный поток маны, и она обманчиво легко с ним управлялась, не испытывая при этом каких-либо трудностей.

Мне даже стало интересно.

Я шел по длинным коридорам академии, размышляя о ее матери, которая без зазрения совести продала собственную дочь…

Чем сделала мне невероятное одолжение!

— Проф… — запнулся на полуслове мой помощник, появившись из-за угла. — Вас уже ждут. Эмануэль Блэквуд лично решил с вами поговорить.

Любопытно…

Что могло понадобиться от меня этому напыщенному аристократу?

Я недовольно поджал губы и поспешил на кафедру, желая немедленно разобраться со всем этим фарсом и поскорее вернуться к огненной малышке, которая сейчас наверняка сладко спит в моем кабинете.

Хотелось поиграть с ней еще немного.

— Мирин, что еще он сказал? — поинтересовался я, не сбавляя шаг.

— Меня зовут Нарин, — обидчиво произнес молодой парень, заканчивающий в этом году стажировку, и я недовольно нахмурился. — Нет. Пожелал лишь, чтобы встреча была тайной.

Какая конспирация…

Я усмехнулся, а затем свернул за угол, предвкушая предстоящий разговор.

Эмануэль Блэквуд…

Я знал его много лет. Заносчивый, алчный, жестокий. Владеет огромной компанией по магическим патентам на протяжении уже двадцати пяти лет, ловко устраняя конкурентов.

Какое-то время я работал на него, когда еще был юношей и начинал с самых низов. Вот только такие люди просто так не возвращаются из прошлого…

Ему было что-то нужно.

Я быстро дошел до огромного кабинета кафедры и порывисто потянул на себя кованые ручки высоких дверей, отчего они широко открылись, являя мне сразу трех магов, одним из которых был Эмануэль Блэквуд в сопровождении своей охраны.

— Чем удостоен такой чести? — усмехнулся я, закрывая за собой двери, и на лице Эмануэля отразился до боли знакомый надменный взгляд.

— Пришел поговорить о сыне, — ответил он, улыбнувшись краешком губ.

— Интересно… — прежде он его не волновал.

Лоренс Блэквуд был чем-то похож на своего отца — такой же надменный, высокомерный, с большим потенциалом и твердым стержнем внутри. Умел подчинять и оборачивать любую ситуацию в свою пользу — полезные качества для аристократа.

— Я хочу, чтобы ты его отчислил, — неожиданно произнес он, и я деловито сложил руки на груди.

— Могу спросить почему? — поинтересовался я, и Эмануэль вальяжно прошел вперед, остановившись прямо передо мной.

— Все просто, Габриэль. Хочу, чтобы он стал сильнее.

— Другими словами, ты не хочешь передавать ему компанию, — зловеще усмехнулся я, ничуть не удивившись подобному исходу.

Я прекрасно знал этого человека, но исключать парня из-за амбиций его папаши не собирался.

Меня бесили такие люди, как Эмануэль Блэквуд.

Они думают, что раз владеют всем, то могут управлять жизнями других людей, вершить их судьбами…

Наивные глупцы!

— Если я передам компанию сыну, это сделает его слабым.

Власть, алчность, высокомерие — все это было сейчас передо мной в одном лице.

— Я думал, преемник нужен каждому, — твердо произнес я, не желая идти на поводу у этого напыщенного аристократа.

Хотя, о чем я говорю?

Он продаст свою компанию после того, как уйдет на покой, а после продолжит купаться в роскоши и богатстве, пока его сын будет прогрызать себе путь наверх, переступая через себя и свои принципы.

Я не жаловал Лоренса Блэквуда. По мне он был чуть лучше своего отца, но лишь потому, что еще не прошел по его пути и не познал власть.

— И он у меня есть, — ответил Блэквуд, недовольно сузив глаза. — Я лишь хочу посмотреть, чего он стоит. Увидать, кем я его воспитал.

Воспитал?

Смешно.

— Я услышал тебя, Эмануэль, — произнес, желая прекратить этот бесполезный разговор. — Вот только я не стану отчислять одного из лучших практикантов своего факультета только потому, что его отец решил потешить свое самомнение.

Блэквуд нахмурился, крепко стиснув челюсти, отчего на его острых скулах заиграли желваки.

— В Эденгарде каждый учащийся сам вершит свою судьбу!

Господи, заговорил прямо, как ректор.

Я уже развернулся, собираясь уходить, как неожиданно стальной голос за моей спиной заставил меня остановиться.

— Уже забыл о своем прошлом, Габриэль? — вкрадчиво произнес он, и я невольно сжал кулаки, ощущая, как на кончиках пальцев пульсирует мана. — Ты обрел силу только благодаря мне. Я знаю обо всех твоих грехах, и поверь, смогу лишить тебя гораздо большего, чем должность в этой затхлой академии.

Я медленно обернулся, вглядываясь в пустые светлые глаза, похожие на две безжизненные льдины.

— Попробуй, — угрожающе произнес я, прекрасно зная, что всего одно заклинание — и я размажу всех троих по стене.

Эта сила досталась мне не просто так. Я получил ее через боль и страдания. И теперь никто не будет указывать мне, что делать. Никогда!

Я вышел из кабинета, ощущая, как гнев переполняет меня изнутри. Хотелось выпустить его пламенным залпом вверх, как вдруг вспомнил о соблазнительной малышке в своем кабинете, и это немного остудило мысли.

Все идет по плану. Нужно лишь подождать.

Еще немного, и меня больше ничто не удержит в стенах этой академии.

16.

Я дождалась, пока Габриэль Мейз уйдет, и тут же вскочив на ноги, слегка пошатнулась.

Проклятье!

Он принес меня в свой кабинет, заставил раздеться, выпить с ним алкоголь, а после…

Едва не поцеловал.

Или нет? Не уверена.

Я была немного пьяна. Да и в конечном итоге между нами ничего не произошло.

В любом случае, это катастрофа!

Я стала оглядываться по сторонам в поисках выхода. Голова все еще слегка кружилась. Я учащенно дышала, пытаясь взять себя в руки.

Спокойно.

Нужно просто понять, что делать дальше.

Я не могла больше оставаться здесь и спокойно дожидаться появления ректора, готовая сгореть на месте от стыда.

Мельком взглянув на большие настенные часы, я увидела, что уже опоздала на первую лекцию.

Проклятье!

Поддавшись инстинктивному порыву, я кинулась к двери, пытаясь вырваться наружу, но Мейз все предусмотрел.

Дверь в кабинет оказалась заперта заклинанием.

Черт!

Затем я подбежала к окну и, широко распахнув массивные ставни, осторожно посмотрела вниз.

Высота оказалась небольшой, всего-то уровень второго этажа. Можно спрыгнуть, предварительно поколдовав.

Проблема в одном — я панически боюсь высоты.

А может…

Нет, оставаться нельзя. Я не готова приступить к его сомнительным лекциям прямо сейчас. Мне нужно все еще раз хорошенько обдумать.

Я закрыла глаза, желая немедленно убраться отсюда.

Надо прыгать.

Вытянув вперед руки, я сделала еще один глубокий вдох, сплетая на кончиках пальцев заклинание, которое вычитала в какой-то книге по левитированию, а после скинула его в виде красной искрящейся паутины вниз.

Надеюсь, сработает.

И, задрав подол халата, неуклюже забралась на подоконник и испуганно посмотрела вниз.

Что лучше, заглянуть в лицо своему страху или в карие глаза ректора?

Выбираю первое!

Неловко покачнувшись на дрожащих ногах, я чуть крепче вцепилась в раму.

Давай, трусиха, магия тебе поможет…

Упадешь словно на воздушное облачко.

Я с замиранием сердца смотрела вниз, вокруг ни единой души. Вполне объяснимо, ведь все учащиеся сидели на лекциях, а окна кабинета выходили на внешнюю сторону академии на тенистый лес.

Нужно на счет «три»:

Раз… Два…

Вещи. Я забыла свои вещи!

Обернувшись, я осторожно слезла с подоконника и подняла с пола охапку мокрой одежды, с досадой глянув на порванные чулки, и снова забралась на широкий карниз.

Лучше уж разбиться, чем стоять в столь непристойном виде, продолжая позориться перед Габриэлем Мейзом.

Закрыв глаза, я с приглушенным визгом спрыгнула вниз, приземлившись прямо на упругие нити заклинания, которые внезапно отпружинили и отбросили меня в кусты.

Облачко, блин…

Как же больно!

Я неподвижно лежала в ветках сэрдалии с задранными кверху ногами и смотрела в чистое голубое небо, не решаясь встать.

До чего я докатилась?

Если Габриэль Мейз захочет, то запросто отчислит меня из академии, разозлившись за побег.

Внезапно послышались голоса, и я испуганно сжалась, инстинктивно пряча лицо в мокрую одежду.

Только бы не выдать себя!

Голоса смолкли.

Я испуганно подняла глаза, но вокруг никого не оказалось. Возможно, это были стражи, патрулирующие территорию академии.

Впрочем, неважно.

Я грузно поднялась и стала отряхивать длинные полы халата, которые были в листьях и мелких лепестках цветущего кустарника.

Надо убраться отсюда, пока еще кто-нибудь не пришел.

Опасливо оглянувшись по сторонам, я быстро направилась в сторону леса и скрылась в раскидистой тени высоких деревьев.

Магический барьер академии находился намного дальше, отделяя и защищая Эденгард от каких-либо внешних угроз.

Как же стыдно, неловко и досадно мне было сейчас.

Если бы здесь были поля, а не деревья, то все бы увидели из окон своих лекционных залов, как полуголая, босая студентка бежит в мужском халате вдоль стен академии.

Позор!

Представить страшно.

Я незаметно обошла главный корпус, в очередной раз пробираясь к женскому общежитию.

Погода вокруг не соответствовала моему настроению. Солнце светило ярко, птички звонко пели на лету, и лишь одной мне хотелось выть от стыда и безысходности.

Габриэль Мейз вновь оказался рядом в самый неподходящий момент, в результате чего я снова опозорила себя, продемонстрировав ему самое неподобающее поведение ученицы магических искусств.

Нервы сдавали.

Я брела в корпус, периодически щурясь от боли, что пронзала ступни, поскольку я то и дело наступала на колючие ветки или камни.

Хотелось спрятаться от всех.

Просто закрыться в своей комнате и не выходить из нее весь оставшийся день.

Я остановилась у ближайшего дерева, облокотившись спиной о его широкий ствол, и уткнулась лицом в мокрую одежду, приглушая стон.

Вся моя жизнь превратилась в спектакль, а я в ней оказалась презренным шутом.

Я стояла так около десяти минут, пока мне не стало легче.

Но плакать не собиралась.

Я должна быть сильной, поскольку мне не на кого больше положиться.

С того момента, как умер папа, я стала сиротой. Мать никогда не заботилась обо мне, словно я была ей чужой, а наемный персонал в нашем доме забыл обо мне, как только им перестали платить.

Вот тогда я и поняла…

В этой жизни никто никому не должен, и каждый в ней сам за себя.

Я старалась, усердно училась, практиковалась в самых сложных заклинаниях, неустанно работая над собой. Но жизнь продолжала проверять меня на прочность, подкидывая новые испытания, одним из которых стал Лоренс Блэквуд.

— Ненави-ижу… — простонала вслух, бессильно запрокинув голову назад.

— Любопытно, — раздался вдруг до боли знакомый голос, и меня словно парализовало.

Этого не может быть…

Лоренс Блэквуд собственной персоной стоял передо мной, оперевшись спиной о дерево и сложив руки на груди.

Его серебристые, белые локоны чуть спадали на лицо, а в глазах плескалась настолько ледяная ненависть, что стыла душа.

Он был вне себя от ярости.

Но что он здесь делает? Почему не на лекциях?

Он искал меня, чтобы отомстить за вылитый на него кофе?!

Я вдруг вспомнила его феноменальную способность «чувствовать» меня на расстоянии, и мне стало страшно.

Что, если он знает, где я была и с кем?!

Пронзительный взгляд голубых глаз разглядывал небрежно запахнутый халат, стопку мокрых вещей в руках и босые ноги.

— Что ты здесь забыла, Фрэйз? — требовательно произнес он, выделяя каждое слово, и у меня от напряжения все сжалось внутри. — Да еще в таком виде?

Блэквуд порывисто отстранился от дерева и стал медленно надвигаться на меня.

Не сбежать.

— У меня встречный вопрос… — голос дрогнул, выдавая мое состояние, и Лоренс недовольно нахмурился.

— Где ты была? — настойчиво прорычал он, игнорируя мои слова, и я чуть сильнее вжалась в дерево позади себя, слушая оглушительный стук в ушах.

Он приблизился вплотную, а после бесцеремонно схватил меня за горло, вынуждая испуганно зажмуриться.

Всего одно движение, один рывок…

И он свернет мне шею, не моргнув и глазом.

Я даже не сомневалась в его намерениях, чувствуя обжигающее дыхание на своем лице.

— Отвечай, когда я спрашиваю, — приказал он, и я открыла глаза, столкнувшись с его уничтожающим взглядом.

— Это тебя не касается…

Мой мучитель слегка сощурил глаза, а после подался вперед, отчего наши губы едва не соприкоснулись, а мое сердце едва не остановилось в груди.

— Почему на тебе мужской халат? И почему от тебя пахнет алкоголем?

Я не планировала отвечать, не собиралась говорить правду.

Пусть лучше убьет меня прямо здесь!

Я неотрывно смотрела в пронзительные глаза цвета водной глади, желая отстраниться, но он лишь усилил хватку, причиняя боль.

— Я не твоя собственность и не обязана отвечать, — судорожно прошептала, не в силах оттолкнуть мерзавца от себя, как вдруг почувствовала обжигающий холод на своем лице.

Он был на грани.

Мана светилась голубыми всполохами на кончиках его пальцев, обдавая кожу тонкой кромкой льда.

Давай, Блэквуд…

Сделай это, и покончим с этим раз и навсегда!

17.

Лоренс Блэквуд

Пальцы сами сжимались на тонкой шее, впиваясь в нежную кожу.

Наконец-то я нашел ее…

Бестия!

Как же хотелось свернуть ей шею, дать волю мане, что погасит блеск в этих зеленых глазах.

Сначала унизила меня перед всеми, плеснув в лицо кофе, потом сбежала, не явившись на лекции, а теперь стоит передо мной в чужом халате с запахом алкоголя и с вызовом смотрит в глаза.

Мерзавка!

Магия струилась под кожей, вызывая ледяные мурашки. Я едва сдерживал себя, чтобы не придушить стерву. Но вдруг в ее больших глазах отразилась настолько яростная решимость, что от злости пальцы сами сжались еще сильнее.

— Ты сама расскажешь мне, где была, и с кем… — собственный голос прозвучал подобно гортанному хрипу. — А иначе, я заставлю тебя.

Внутри все бушевало от одной мысли, что она была с кем-то другим.

Я должен знать…

Это моя игрушка. И только я могу ее мучить!

Лана болезненно зажмурилась, пряча свои зеленые глаза за подрагивающими ресницами, и я внезапно ощутил ее боль.

Я отдернул руку, словно обжегся, и увидел красные следы от своих пальцев на ее бледной коже.

Что это было?

Фрэйз учащенно дышала, отчего ее полуобнаженная грудь ритмично вздымалась из распахнутого ворота халата. Она судорожно коснулась своего лица кончиками пальцев, а после посмотрела на меня с таким презрением, что меня резко замутило.

Ее чувства сокрушительными ударами били по моему эмоциональному экрану, сбивая с ног.

Что происходит?

Я согнулся пополам, упираясь ладонью о ствол дерева рядом с ней.

— Что ты сделала, ведьма? — прохрипел, борясь с нахлынувшей слабостью и тошнотой, отчего Фрэйз резко изменилась в лице, изумленно захлопав ресницами.

— Я… — она пыталась что-то сказать, ошеломленно глядя на меня сверху вниз, пока я пытался отдышаться, уткнувшись лбом в ее грудь.

Приятный запах ее кожи проникал в легкие, унимая дрожь. Я тяжело дышал, ощущая, как с каждой минутой становится легче.

Все это было странно, необъяснимо.

Я поднял голову, вглядываясь в ее бледное лицо, и расстояние между нашими губами вновь сократилось до сантиметров.

— Что… ты… сделала? — требовательно произнес я, выделяя каждое слово.

— Я просто стояла… ты сам… — начала она оправдываться, искренне не понимая, что произошло, и я в очередной раз перебил ее.

— Я имею в виду… — сдавленно проговорил, непроизвольно выдержав паузу. — Ты с кем-то спала, зачем нацепила на себя этот халат?

Я не хотел, чтобы она знала о том, как ее эмоции влияют на меня.

Разберусь с этим позже. Сейчас меня волнует другое.

— Ты с кем-то трахалась, Фрэйз?! — не выдержал я, до боли сжимая пальцы на шершавой коре, отчего та угрожающе затрещала под ними.

Девчонка вздрогнула, и я увидел, как слезы вновь наворачиваются на ее глаза.

Она чуть вскинула подбородок, стараясь не подавать виду. Вот только я знал, чувствовал…

— Отвечай!

Я терял терпение. Ее эмоции менялись, но были уже не такими разрушительными и явственными, позволяя мне окончательно выровнять дыхание и прийти в себя.

— Не сравнивай меня со своими шлюхами… — с вызовом произнесла она, отчего ее губы предательски дрогнули. — Я не такая.

Непроизвольный смешок сам вырвался из моего рта, и в этот момент я ощутил странное облегчение.

Она не врала.

— Ты плохо себя знаешь, Фрэйз… — ответил я, неотрывно наблюдая, как с ее длинных ресниц падает очередная слеза. — Иначе не выглядела бы так, как шлюха.

Лана резко отвернулась, и я коснулся кончиками пальцев ее подбородка, но на этот раз мягко, почти невесомо, поворачивая к себе.

Размазанная тушь под глазами, бледная кожа с синевой, подрагивающие губы, растрепанные волосы, струящиеся красными прядями по мягкой ткани ненавистного халата…

Мерзавка!

Мне нравился ее бойкий характер и покладистость в моих руках, а еще тот шквал эмоций, который она дарила, опьяняя сильнее любого вина. Мне казалось, у нее надо мной не было власти.

Но я ошибался.

— Просто придуши меня или оставь в покое, — обреченно произнесла она.

— О нет, Фрэйз… — девушка вопросительно подняла глаза, а у меня от ее взволнованного вида встал. — Ни один из этих вариантов меня не устраивает!

А после вытянул руку в сторону, замечая на ней рану от твердой коры, и сконцентрировался на потоке маны.

Магия мгновенно откликнулась, высвобождая половину резерва прозрачными голубыми переливами, и уже через пару минут напротив нас мерцал бледный портал, преломляясь в лучах утреннего солнца.

— Как ты это…. — ошеломленно произнесла она, и я одним движением запрокинул девчонку к себе на плечо. — Отпусти, мерзавец!

Но мне было плевать.

Я не собирался оставлять ее в таком виде перед всей академией, поскольку все эти эмоции и обнаженные участки тела были только для меня.

Я узнаю, с кем она была, и что произошло, а пока….

Эта бесстыжая лиса пойдет со мной! 

18.

Все, что происходило сейчас, казалось абсурдом.

Я висела на плече Лоренса Блэквуда, ощущая, как удивление, ярость и обида клокочут внутри.

Он решил на полном серьезе, что я с кем-то спала? За кого он меня принимает?!

Я всего лишь…чуть не поцеловалась с ректором.

Боже…

Я бессильно закрыла глаза, ощущая, как кружится голова.

Сопротивляться не имело смысла. Блэквуд всегда делал то, что считал нужным, совершенно наплевав на чувства других.

Но как он открыл портал? Когда научился?!

Это заклинание относилось к разряду высшей магии и требовало невероятной силы и концентрации. Я множество часов провела в попытке освоить этот прием, но ничего не смогла достичь, высвобождая лишь искры маны в воздух.

А тут за несколько минут и целый портал.

Куда он ведет? Куда вообще этот мерзавец меня тащит?!

Блэквуд шагнул в преломляющийся портал, и тот мгновенно закрылся за нами.

Я слегка приподнялась, опершись руками о его накачанную задницу, и с досадой заметила, что растеряла все свои вещи.

Это плохо, очень плохо…

Где я возьму новые? Придется вернуться!

Я настороженно смотрела по сторонам сквозь спутанные волосы, спадающие мне на лицо, и судорожно пыталась понять, где мы оказались.

Просторная комната, выполненная в серых тонах, была лаконично обставлена дорогой мебелью: широкая кровать с металлическим подголовником, кованый герб академии, огромный письменный стол, серебряная люстра под потолком и миниатюрный фонтан, благодаря которому я и поняла, кто владелец этих хором.

— Почему мы в твоей комнате? — вполголоса произнесла, непроизвольно впиваясь в мужскую поясницу, отчего Лоренс едва заметно вздрогнул.

Решил отомстить? Наказать так, чтобы никто не видел?!

Он скинул меня на постель, и я быстро приподнялась на локтях, взволнованно вглядываясь в надменное лицо.

— Что ты задумал? — я неотрывно смотрела в его глаза, пытаясь прочесть в них скрытые намерения, но кроме задумчивости и злости не видела ничего.

— Ты оглох? — я неподвижно сидела на шелковых простынях, от которых пахло лавандой и вереском, и наивно ждала ответа.

Лоренс подошел ко мне вплотную, угрожающе нависнув сверху, и я мгновенно замолчала.

Только сейчас я поняла, что он превосходит меня в магическом потенциале, хотя раньше считала иначе.

— Прикуси язык, Фрэйз… — угрожающе прошептал он и прежде, чем я успела что-то ответить, сорвал с меня халат, оставив полностью без одежды.

Я взвизгнула от испуга, прикрывая руками грудь, и взгляд Блэквуда сделался острее.

Это он задумал? Затрахать меня до смерти?!

Я видела выпирающий бугор в его штанах, напряженные мышцы рук из-под закатанных рукавов рубашки.

— Ты расскажешь мне всё, — утвердительно произнес он, и я рефлекторно подалась назад.

Даже сейчас, когда от него исходила явная угроза, внутри меня что-то взволнованно колыхалось, отзываясь томительным импульсом внизу живота.

Неужели меня и правда возбуждают его сила и превосходство?

Нет…

Он всего лишь напыщенный аристократ, живущий за счет своего меркантильного папаши.

— Кому принадлежит этот халат? — после его слов махровая ткань внезапно покрылась кромкой льда, а затем разлетелась вдребезги, обдавая меня ледяной крошкой, от чего по телу пробежала дрожь.

Я больше любила заклинания, связанные с огнем, а этот мерзавец предпочитал эффектные трюки с водой.

Впрочем, это не мешало нам изучать магическую основу других элементов стихий. И лишь Габриэль Мейз одинаково великолепно владел всеми четырьмя стихиями.

Габриэль Мейз…

Если Блэквуд узнает о нем, если поймет, что я была с ним — мне конец.

— Я не стану тебе рассказывать только потому, что ты этого требуешь, — судорожно произнесла я, зябко обнимая себя за плечи.

Сейчас шелковые простыни не казались мне чем-то роскошным и изысканным. Они были холодные и неуютные, тогда как мне хотелось вновь ощутить тепло махрового халата, который лежал прозрачной льдиной на полу.

Лоренс нахмурился и показательно сжал в ладони оставшийся лед, превратив его в снежную крошку.

Он сделал шаг мне навстречу, и я упрямо вскинула подбородок, встречаясь с пронзительным взглядом его голубых глаз.

Я не боялась, словно его руки всегда дарили мне только наслаждение и тепло…

Нет, это было не так.

К моему удивлению, Блэквуд прошел мимо, приближаясь к платяному шкафу стального цвета. Молча достал из него полотенце, чистую белую рубашку и обернулся ко мне.

— Зачем я здесь? — вновь переспросила, взглянув на свои голые ноги в синяках и царапинах.

Захотелось плакать.

— Хочешь, чтобы я вернул тебя обратно? — с вызовом произнес он, а после кинул мне на кровать чистые вещи. — Это можно устроить.

Я изумленно взглянула на него, искренне не понимая сей жест доброй воли.

В чем подвох?

Я же унизила его и даже, кажется, чуть не убила пару минут назад, а он… помогает мне?

Почему?!

— Почему бы тебе не сделать это? Тогда все увидят мой позор. Меня отчислят. Я перестану путаться у тебя под ногами, а ты, наконец, заживешь спокойной жизнью, вернув себе первенство.

Я говорила все это, а мой голос дрожал.

— Ты действительно думаешь, что меня это волнует? — иронично ответил он, и на его красивом лице отразилась усмешка. — Ты мне нужна, Фрэйз.

Нужна?

От его слов у меня сердце едва не остановилось в груди.

— Ты моя игрушка, спасение от скуки… — невозмутимо пояснил он, пока я неподвижно сидела на месте, приоткрыв рот. — А теперь иди и прими ванну.

Он говорил это на полном серьезе, абсолютно наплевав на мои чувства.

Мерзавец!

Но…

Мне нужно было воспользоваться его предложением.

Голая я далеко не уйду. Да и согреться очень хочется, хорошенько смыв с себя грязь, пыль и размазанную тушь на лице.

Святые маги, неужели я в таком виде сидела в кабинете ректора?!

Жар коснулся моих щек, и я постыдно отвернулась, что не укрылось от внимательных глаз Лоренса Блэквуда.

— Фрэйз? — вопросительно произнес он, словно прочел мои мысли.

— Мне нужно вернуть свои вещи, — выкрутилась я, и Блэквуд невольно усмехнулся.

— Те мокрые тряпки? — уточнил он, и я смутилась еще сильнее, уставившись на свои голые колени. — Наденешь другие.

— У меня нет… — произнесла, неловко запнувшись, и Лоренс внимательно на меня посмотрел. — У меня нет других вещей.

— Что? — изумленно переспросил он, словно не расслышал, и я схватила в охапку рубашку с полотенцем, не собираясь видеть его презрительный взгляд.

Я вскочила с кровати и уверенно направилась в сторону узкой двери, интуитивно предположив, что она ведет в ванную комнату.

И не ошиблась.

Оказавшись внутри, я закрыла за собой дверь, запечатав ее заклинанием, чтобы никто не смог войти, а после обернулась и на мгновение застыла, переводя дух.

Я увидела жемчужную ванну в невероятно красивом серебряном обрамлении, серые коврики, огромное зеркало в пол, душевую кабину и широкую раковину с массивными металлическими кранами.

Все было нейтральных серых оттенков, что, несомненно, что-то говорило о владельце этой комнаты.

Сдержанность и роскошь здесь идеально гармонировали между собой.

Неужели для богатых учеников предоставляются настолько шикарные условия? Почему тогда Дэбра не живет в подобных?

Мысль промелькнула мимолетно, и я медленно прошла дальше, положив вещи на специальную полку, затем открыла вентиль над ванной, и вода хлынула сразу из трех кранов, напоминая водопад.

Красиво…

Обстановка зачаровывала, шум воды успокаивал. Я могла бы даже забыться, если бы не одно «но»…

Всюду был запах лаванды и вереска, неизбежно напоминающий о присутствии мерзавца за дверью.

Я ничего ему не скажу, а после и вовсе забуду о нем, когда покину стены этой академии.

Навсегда.

19.

Я расслабленно лежала в ванне, откинув голову на мраморный край и закрыв глаза.

Горячая вода приятно обволакивала со всех сторон, позволяя расслабиться и выровнять дыхание.

Сейчас я на удивление хорошо себя чувствовала, ощущая безопасность, словно за стеной не было никакого напыщенного мерзавца, готового покарать меня.

Мне было плевать.

Я добавила в ванну какой-то ароматный гель и сейчас нежилась в белой пене, переваливающейся за край ванны, словно облако.

Стопы ныли, царапины щипали, но этот физический дискомфорт несравним был с тем, что таилось в моей душе.

Я отгоняла непрошеные мысли, стараясь не думать о Габриэле Мейзе и своем позорном побеге, но…

Я закрыла мокрыми ладонями лицо, едва не взвыв в голос.

Сегодня я не явилась на лекции, меня наверняка все обыскались, а я лежу сейчас в роскошной ванне Блэквуда, стараясь не думать обо всем этом кошмаре.

Нужно заканчивать это недоразумение…

Мне нельзя находиться здесь.

Я приподнялась и стала быстро намыливать себя мягкой мочалкой, не упустив ни единого участка обнаженной кожи, затем тщательно промыла спутанные длинные волосы и осторожно вылезла из ванны.

Пора убираться отсюда.

Я торопливо вытерлась полотенцем, и уже было потянулась за рубашкой Блэквуда, как на мгновение застыла.

Стоит ли?

Он и так считает меня своей собственностью, а его рубашка…

Я осторожно взяла ее в руки и поднесла к лицу, глубоко вдыхая запах лаванды.

Его рубашка пахла им.

По коже пробежала дрожь, и я порывисто мотнула головой, быстро надевая ее, а затем ловко замотала волосы белоснежным полотенцем.

Выходить из ванной комнаты не хотелось, но я и так задержалась здесь дольше положенного. Ноги дрожали, предвкушая наказание, которое ожидало меня за стенкой.

В конце концов, не просто так он притащил меня сюда…

Расплата за унижение неизбежна.

Я глянула на себя в зеркало, отметив чистое лицо и полуоткрытые губы, что на фоне бледной кожи казались яркого цвета. Красная прядь волос случайно выбилась из-под полотенца и аккуратно спадала на лицо, а кипенно-белая рубашка едва прикрывала мои колени.

Неужели это я?

Казалось, со всеми этими событиями, я должна была выглядеть изможденной, усталой. Но в глазах сиял странный блеск, а на лице отражался багряный румянец, выдавая мое возбуждение.

Может, Блэквуд прав? И я действительно себя плохо знаю?

Я неловко сжала в пальцах длинные рукава рубашки и чуть приподняла подбородок, собираясь с духом.

Чтобы он ни говорил: я ему не принадлежу!

И уже собиралась выходить, как дверь в ванную комнату немыслимым образом открылась, впуская внутрь его.

Я порывисто обернулась и увидела, как пристальный взгляд скользит по очертаниям моей фигуры, скрытой за полупрозрачной тканью рубашки, которую я едва ощущала на своей коже.

— Тебе пора выходить, — произнес он, недовольно нахмурив брови, словно то, что он увидел перед собой, ему не понравилось.

Даже сейчас указывает мне, что делать, контролирует, приказывает…

Ненавижу.

Но…

— Как ты открыл дверь? — прошептала я, и Блэквуд деловито сложил руки на груди, посмотрев на меня со снисхождением.

— Руками, — кратко пояснил он, и я забеспокоилась, бегая взглядом по его лицу.

Он издевается? Снова?!

— Я запечатала ее магией, — уверенно произнесла, крепче сжимая рукава в своих ладонях. — Ты не мог ее открыть.

Он смотрел на меня несколько длительных секунд, будто обдумывал слова, пока я неподвижно стояла напротив, ожидая ответа.

— Значит, ты думала, что закрыла… — отстраненно ответил он, плотно поджав губы.

Я точно закрыла, я помню.

— Или твой запас маны истощен, и заклинание не сработало, или… — произнес он, многозначительно замолчав. — Ты просто хотела, чтобы я вошел.

— Что? Нет! — эмоционально ответила я, и Лоренс иронично усмехнулся.

Я знаю, что закрыла дверь заклинанием. Помню, как мана высвободилась с пальцев, запечатывая дверь.

А он взял и открыл ее.

Но как?!

Он знает, как взламывать чужие заклинания? Это же совершенно другой уровень, находящийся далеко за пределами обучений в этой академии.

Этого просто не может быть.

Я внимательно смотрела на Блэквуда, не отводя взгляда. Странное предчувствие томилось внутри, разбегаясь мурашками на коже.

Я вдруг вспомнила, как ему стало плохо в лесу, и как он обвинил в этом меня. Вот только…

Как это может быть взаимосвязано?

Может я действительно переволновалась и просто забыла запечатать дверь?

Уже ничему не удивлюсь.

— Пойдем, — произнес он и взял меня за руку, отчего я непроизвольно вздрогнула.

Широкая ладонь держала уверенно и крепко, согревая своим теплом, даже руку вырывать не хотелось, чтобы позволить себе наслаждаться этим мимолетным чувством.

Я послушно шла за ним в комнату, и Блэквуд бесцеремонно усадил меня обратно на постель. Он опустился передо мной на колени, а затем осторожно коснулся моей щиколотки, обхватив ее одной рукой.

— Что ты делаешь? — изумленно произнесла, заметив у него круглую зеленую баночку.

Он молча открыл крышку, набрал желеобразную мазь на свои пальцы и стал медленно втирать ее в мои раны, нежно касаясь поврежденной кожи.

Я сплю?

Лоренс Блэквуд вместо того, чтобы придушить меня, залечивает мои раненые стопы?!

Сейчас он был другой, не такой, как обычно. Он был…

Нежный, чуткий, заботливый.

Что это? Разовая акция по эксплуатации игрушки?

Только сердце с каждым его касанием замирало, а пальчики на ногах поджимались, выдавая меня с головой.

— Нравится? — иронично усмехнулся он, и я вновь узнала прежнего Блэквуда.

— Просто больно… — соврала, отворачивая голову, и он снова усмехнулся, будто с легкостью разгадал мою ложь. — Не обольщайся.

Я ужасная лгунья.

Мне нравилось то, как его пальцы блуждают по моей коже, даруя легкую боль вперемешку с удовольствием, нравилось вновь ощущать себя в его власти, нравилось сидеть в его рубашке и видеть его у своих ног, нравилось…

Лоренс закончил, не упустив пару едва заметных царапин на моей шее, пока я наслаждалась его другой, неизвестной мне стороной.

Даже и подумать не могла, что он может быть таким заботливым.

Блэквуд поднялся, убрав волшебную баночку с мазью на тумбу, а после показательно стянул с себя рубашку, оголив мощный торс.

Внутри вспыхнул импульс, и я вопреки желанию попятилась к спинке кровати, наблюдая, как он неуклонно надвигается на меня.

И как я могла забыть о наказании?!

— Я буду кричать… — предупредила, перебирая ногами по шелковым простыням, пятясь к кованому изголовью.

— Будешь, — уверенно ответил он, а после забрался следом на постель, устроившись на мягкой подушке рядом. — Но чуть позже.

— Что? — я изумленно захлопала ресницами, окончательно запутавшись.

— Спи, Фрэйз, — произнес он, а после одним движением сгреб меня в охапку и прижал к своей груди, вынуждая замереть на месте.

— Но… но… — начала возражать, и Блэквуд меня насмешливо перебил, не давая вымолвить ни слова.

— Не запрягай.

Вот же…

— Меня будут искать. Тебя будут искать. Ты что, не понимаешь? Мы не можем прогулять лекции!

— Плевать, — кратко ответил он, уткнувшись носом в мою шею. — Я не выспался из-за тебя, поэтому заткнись и спи.

Я опешила, не зная, что еще сказать.

Ему, и правда, было плевать, в отличие от меня…

Я искренне переживала.

Горячее дыхание Лоренса обжигало шею, крепкие руки опутывали с двух сторон, прижимая к твердому телу. Было так тепло и вопреки всему уютно, что глаза сами стали смыкаться.

Это неправильно, засыпать вот так в объятиях врага. Но так хорошо и спокойно.

С этой мыслью я и провалилась в сон, ощущая себя словно на своем месте.

Но ведь…

Это такой бред, правда же?

20.

Меня разбудили запахи выпечки и ароматного кофе, что ненавязчиво проникали в ноздри, будоража аппетит.

Я открыла глаза, лениво потянувшись на шелковых простынях, как вдруг заметила перед собой белый потолок с массивной серебряной люстрой в виде колец.

Я же… я…

В комнате Лоренса Блэквуда!

Резко приподнявшись, я стала оглядываться по сторонам.

Блэквуд сидел в кресле у противоположной стены, перекинув ногу на ногу, и задумчиво разглядывал меня. Его белые шелковистые волосы небрежно разметались по плечам, а проницательный взгляд голубых глаз скользил по моим обнаженным бедрам.

— Выспалась? — произнес он, задумчиво поднося руку к губам, и я неловко поджала под себя ноги, вспоминая об отсутствии на мне нижнего белья. — Твой завтрак, Фрэйз.

— Скорее ужин, — поправила я, замечая на широком письменном столе серебряный поднос с фруктами, горячими булочками, легким салатом и двумя кружками с кофе. — Где ты все это взял?

— Когда у тебя есть деньги, это не проблема, — ответил он, и я досадно отвела в сторону взгляд.

Верно…

Блэквуд заметил незначительные перемены в моем настроении и слегка нахмурился.

— Ешь, иначе звук твоего голодного желудка услышит вся академия.

Я неторопливо поднялась с постели, ступая босыми ногами на деревянный пол, и направилась в сторону мерзавца, который внезапно стал моим спасителем.

Волк в овечьей шкуре…

Из спасителя он в любой момент мог превратиться в карателя.

Я знала, что не стоит обольщаться. Но сердце трепетало, утаивая мнимую надежду где-то глубоко внутри.

Опустившись в кожаное кресло у стола, я сразу же потянулась к бокалу с кофе и сделала внушительный глоток.

Боже, как вкусно!

Я изумленно округлила глаза, искренне не понимая, где он достал такой потрясающий кофе, ведь явно не из нашего буфета.

— Это лучше виски? — многозначительно произнес он, и у меня словно молнии пронеслись по венам, прожигая изнутри.

Он знает? Догадался?!

Я ничего не ответила, уставившись на черный, словно ночь, напиток, а после, как ни в чем не бывало, стала оглядываться по сторонам.

Вокруг царил идеальный порядок.

Книги на полках были сложены строго в одном направлении, каждая вещь на письменном столе лежала исключительно ровно, словно по линейке. Никаких разбросанных вещей, полотенец, грязных кружек и тетрадей…

Только сейчас я поняла, насколько он педантичен.

Если задуматься, я никогда не видела Блэквуда с легкой щетиной на лице, в небрежно отглаженной рубашке или с испачканной сумкой, которую студенты обычно бросали на пол или на траву во время перерывов.

Вокруг все было слишком чисто и идеально. Он и в учебе был такой же.

Бесит.

— Ты можешь снова открыть портал? — поинтересовалась я и без каких-либо стеснений потянулась к булочкам на широкой тарелке.

— Зачем? — произнес, деловито сложив руки на груди, пока я жевала пирожок с джемом и запивала его самым вкусным кофе, который когда-либо пробовала.

— Затем, что мне надо вернуться в комнату… — пояснила я, вспоминая свое похищение, то есть спасение. Запуталась уже. — Разве непонятно?

— Нет. Ты говоришь с набитым ртом, — усмехнулся он, и я немного смутилась.

Плевать.

Есть хотелось ужасно, поэтому после того, как я дожевала булку, сразу же потянулась к тарелке с овощным салатом, взяв в руку серебряную вилку.

Ах, да. Еще одна деталь…

Лоренсу нравилось серебро. Почти каждый элемент в его интерьере, как и украшения на нем самом в виде цепочки и кольца, содержал этот благородный металл.

Не удивительно, ведь он так ему идет.

Помню, как впервые увидела юношу с необычным цветом волос, напоминающим серебряный шелк и почти сразу очаровалась им, пока не узнала, что это сын того самого человека, который разрушил мою семью.

Ярость, злость, обида вспыхивали внутри каждый раз, когда я видела его, а когда он показал свое истинное лицо — от былого очарования не осталось и следа.

— Где ты была? — внезапно произнес он, и я замерла на месте. — И чей на тебе был халат?

— Я не стану отвечать, — уверенно произнесла, положив вилку обратно на стол.

Взгляд Блэквуда сделался холодным, решительным, опасным.

Он поднялся с места и подошел ко мне, опираясь руками на подлокотники кресла по обе стороны от меня.

— Снова пытаешься запугать? — произнесла, поднимая на него полный разочарования взгляд.

Он всегда так делал…

Зажимал, нависал, показывал свое превосходство.

Злость и обида разгорались внутри подобно искрам в камине, вынуждая вспоминать былую боль.

— Просто скажи: чей… это… халат? — напряженно произнес он, выделяя интонацией каждое слово.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Даже, если станет пытать, не скажу.

— Твой отец такой же? — с ненавистью произнесла я, и взгляд Блэквуда резко изменился, а его лицо внезапно сделалось на тон бледнее. — Он ведь так же добивается своего, через запугивания и пытки?

Лоренс неотрывно смотрел в мои глаза. Его губы были сжаты в тонкую линию, а на виске проявилась пульсирующая вена, выдавая его напряжение.

— Вы одинаковые!

Он пошатнулся, а после порывисто отстранился, словно от удара пощечиной.

Признаться честно, не ожидала такой реакции. Я хотела лишь сменить тему, увести разговор в другое русло, но слова сами сорвались с моих губ.

— Не сравнивай меня с ним… — хрипло произнес он, нервно сжимая кулаки. — Никогда.

— Это неизбежно. Ведь ты мечтаешь занять его место! — я учащенно дышала, сдерживая эмоции изо всех сил, чтобы не сорваться и не высказать все, что накипело внутри.

Я не знала, какие отношения у него были с отцом, но, судя по этой странной реакции — весьма непростые.

— Доедай свой салат, Фрэйз. И убирайся из моей спальни, — холодно произнес он, и я ощутила, как на глаза наворачиваются слезы.

Мне два раза повторять не надо.

Я вскочила из-за стола и случайно задела тарелку, от чего та упала на пол и разбилась на крупные осколки, испортив идеальную чистоту в комнате.

На Лоренсе не было лица. У меня дрожали руки. Перед глазами стояла пелена из слез, пока рваное дыхание вырывалось с приоткрытых губ.

Блэквуд круто повернулся ко мне спиной и стал одной рукой открывать портал, тратя остатки своего резерва.

Маны едва хватало. Проход светился бледными переливами, вот-вот угрожая закрыться.

— Уходи, — велел он, и в следующее мгновение я шагнула внутрь портала, обернувшись через плечо уже по ту сторону пространства.

Раньше я никогда не видела его таким.

Мне стоило бы радоваться, ведь я нашла его уязвимое место…

Но чувствовала себя отвратительно…

Проход закрылся почти мгновенно. Я оказалась в своей комнате, стоя босиком на холодном полу в белой рубашке Лоренса Блэквуда, а на моей постели лежали новые вещи вместе с дорогими чулками от именитого бренда.

21.

Лоренс Блэквуд

Я опирался ладонями о широкий край стола, пытаясь прийти в себя.

Фрэйз…

Как она посмела так сказать? Что она вообще понимает?!

— Стерва! — яростно произнес я, одним движением сметая всё с поверхности стола.

В глазах мгновенно потемнело и, опустившись на пол, я прижался спиной к рядом стоящему креслу.

Я истратил остатки маны на портал и теперь чувствовал себя опустошенным, тяжелым и слабым.

Отвратительное чувство…

Голова кружилась. Но я неотрывно вглядывался в свои дрожащие пальцы, нервно сжимая их в кулаки.

В ушах звенело. Внутри бушевали волны ярости, ненависти и гнева, накрывающие с головой.

Самонадеянная дура. Она ничего не знает ни обо мне, ни о моем отце…

Ничего!

Я хотел занять его место только потому, что оно принадлежало мне.

Эмануэль Блэквуд женился на моей матери из-за ее огромного состояния. И благодаря влиянию ее семьи смог основать компанию «Блэквуд Маг Индустри», пользуясь при этом весьма сомнительными методами.

Я помню, как мама плакала по ночам, не в силах мириться с тиранией отца, страдая бесконечно от его измен, жестокого обращения и угроз.

В какой-то момент она просто не выдержала всего этого и заболела. Ей не смогли помочь ни деньги, ни влияние, а мой отец даже не пришел на ее похороны.

Я был маленьким, но запомнил последние слова моей мамы:

«— Все, что есть у нашей семьи — твое, Лори. Не становись таким, как твой отец. Не иди по его пути!»

Только потом, спустя много лет, я понял, что она имела в виду.

Каким-то образом мама, обладающая обширными знаниями в области юрисдикции и права, смогла внести значимый пункт в договор о наследовании состояния нашей семьи.

С тех самых пор наследником компании и всего капитала Блэквудов стал я.

И все изменилось.

Я винил отца в смерти матери, а он делал вид, что меня не существует. Тогда-то я и пообещал себе, что сдержу данное матери слово и не стану похожим на него.

И сейчас какая-то мерзавка смеет мне говорить то, о чем совершенно ничего не понимает…

То, что я не готов был услышать!

Когда я увидел ее полный разочарования и ненависти взгляд, то вдруг вспомнил, как моя мама смотрела на отца. Фрэйз смотрела на меня точно так же.

Нет…

Кто угодно, только не она!

Мне стало жутко. Нужно успокоиться.

Я порывисто поднялся на ноги и шаткой походкой направился в ванную комнату, случайно задев плечом дверной проем. Затем быстро открыл вентиль массивного крана и прямо в одежде погрузился в ванну.

Вода всегда помогала. Она успокаивала, согревала, снимала напряжение и дарила ясность ума.

Я устало откинул голову на мраморный край, ощущая легкий цитрусовый запах, который витал повсюду, словно въелся мне под кожу.

Проклятье…

Все вокруг напоминало о Лане Фрэйз, заставляя непрерывно рисовать в голове ее образ в моей полупрозрачной рубашке и с полотенцем на голове.

Меньше всего я хотел сейчас думать о ней…

Но был бессилен перед чарами этой ведьмы!

Помню, как ворвался в эту самую комнату, желая немедленно получить ответы на мучившие меня вопросы. Я просто открыл эту дверь и сразу встретился с проницательным взглядом ее изумрудных глаз, от чего мгновенно растерял свою былую уверенность.

В одной рубашке и с раскрасневшимся лицом она выглядела так непринужденно, красиво, уютно. Она выглядела… моей.

Боже, какая дурь!

Но если Лана действительно заперла дверь маной, а я с легкостью ее открыл, то между нами все гораздо серьезнее, чем я мог предположить.

Нужно время.

Вода постепенно наполняла ванну, обволакивая со всех сторон. Я чувствовал, как мокрая одежда прилипает к телу; слышал, как струя воды мелодично бьет о мраморный край; видел, как клубы полупрозрачного пара образуются под потолком, проясняя мои мысли.

Одно я знал наверняка…

Нельзя позволить себе сдаться.

Я займу свое законное место, верну компанию и навсегда вычеркну из нее имя отца.

И эта рыжая мерзавка мне в этом не помешает!

22.

Прошла уже неделя.

Меня не отчислили из академии, не отчитали за прогулы и даже не потребовали объяснений. Все это казалось странным, но я старалась не думать об этом и просто пыталась прийти в себя.

Я стояла напротив зеркала в своей спальне и внимательно разглядывала свое отражение в новой одежде, что сидела на мне идеально.

Серая юбка в складку плотно обхватывала талию и была привычной длины, белая рубашка с жемчужными пуговицами комфортно застегивалась на груди, а белые чулки с полосками в тон юбке изящно подчеркивали бедра и были куда красивее моей прежней покупки, как и удобные мягкие туфли на сплошной подошве.

Все вещи были высокого качества и невероятно дорого стоили. Вопрос был в другом…

Кто мне их подарил?

Сперва я решила, что это сделал Блэквуд, но потом меня стали одолевать сомнения.

Габриэль Мейз прекрасно знал личную историю каждого учащегося и наверняка догадывался о моем финансовом положении, уже не раз подмечая мой внешний вид.

К слову, он больше не искал со мной встреч, а Лоренс Блэквуд намеренно избегал меня, изредка прожигая ненавидящим взглядом.

И вроде бы меня должно радовать подобное положение, но внутри царило беспокойство. Я испытывала странное чувство, которое казалось совершенно неуместным.

Я столько пережила из-за Блэквуда, столько перетерпела…

Мы должны быть квиты.

Но чувство вины раздирало изнутри, вынуждая испытывать сожаление и печаль. Я не могла себе это объяснить, но было такое ощущение, что я лишилась чего-то важного и необходимого.

Я убрала волосы в высокий хвост, а после взяла сумку со стола, которую Дэбра помогла мне вернуть, и направилась на практическое занятие по боевому инструктажу.

Взволнованная подруга уже убежала в библиотеку готовиться к какому-то важному экзамену, успев на прощание пожелать мне удачи, поэтому я вышла из комнаты одна и, не торопясь, направилась за главный корпус к маг-арене.

Интересно, кого на этот раз мне поставят в пару?

В душе таилась зыбкая надежда, что это будет Блэквуд. Но если это произойдет — между нами разразится самая настоящая кровавая битва.

Я в этом даже не сомневалась.

Дойдя до маг-арены, я бросила сумку на скамейку и пошла в сторону своих сокурсников, которые уже столпились на зеленом газоне и взволнованно что-то обсуждали между собой.

— Вы слышали? Сегодня на занятие придет сам Габриэль Мейз! — произнес кто-то из толпы, и внутри у меня все сжалось от напряжения.

Только этого не хватало.

— Это правда, — язвительным тоном подтвердил Айден, кинув в мою сторону насмешливый взгляд. — Он решил лично оценить способности каждого студента третьего курса, так как предыдущая демонстрация силы у Карлайла его не впечатлила.

Айден Торн — очередной подхалим Блэквуда. Здоровый, безнравственный и тупой аристократ, который умеет пользоваться лишь грубой силой.

— К тому же, эти результаты повлияют на итоговый экзамен, — продолжил он, сощурив и без того узкие глаза. — Мне отец так сказал.

Черт…

А вот это уже плохо!

Я настороженно огляделась по сторонам в ожидании сурового ректора, которого предпочла бы не видеть. Но ни его, ни надменного блондина с голубыми глазами не было рядом.

— Что такое, Фрэйз? — произнес вдруг Айден, обращаясь ко мне. — Боишься снова облажаться?

Я иронично фыркнула, прекрасно понимая намек.

— Лучше молись, чтобы тебя не поставили в пару со мной, — невозмутимо произнесла я, и на лице Торна отразилась ехидная улыбка.

— А ты попроси своего любовничка… — многозначительно ответил он, и меня едва не передернуло от злости. — И он все устроит.

Любовничка?!

Слухи о нашей связи с Габриэлем Мейзом расползлись по всей академии с того самого дня, как он сопроводил меня на лекцию Карлайла, а после вызвался лично исцелить мои раны.

Казалось бы, это всего лишь элементарная забота со стороны ректора к пострадавшей ученице, но сколько мерзких слухов она породила.

Ненавижу эту академию!

Ярость вспыхивала, подобно пламени. Мана пульсировала на кончиках пальцев. Хотелось начать поединок прямо сейчас.

— Закрой рот, Айден, — раздался вдруг бесстрастный ровный голос за моей спиной, и вперед вышел Блэквуд, мягко задев меня плечом.

Внутри пробежал волнующий трепет, и я непроизвольно сжала пальцами подол юбки.

Блэквуд остановился у своей шайки, вальяжно положив руки в карманы брюк, и не удостоил меня даже взглядом.

— Не трать свои силы, она того не стоит.

Мерзавец…

Я сглотнула ком, образовавшийся в горле, и почувствовала, как начинают дрожать руки.

Он и прежде оскорблял меня. Но почему-то сейчас его слова задевали гораздо сильнее.

Я ничего не ответила, болезненно прикусив щеку изнутри.

Проклятье! И как мне теперь собраться?!

Спокойно. Я справлюсь.

Это всего лишь очередное практическое занятие, на котором я снова выложусь по полной.

— Добрый день, мои великолепные практиканты! — раздался восторженный голос нашей эпатажной преподавательницы по боевым искусствам Весении Лэйз, которая спешила к нам со стороны главного корпуса, не тратя ни минуты своего драгоценного времени. — Сегодня у нас с вами пройдет особенная практика с невероятным гостем.

А вот и он…

Габриэль Мейз вышел к нам из преломляющегося портала, и его взгляд сразу же устремился на меня.

Былая уверенность потухла. По телу пробежала нервная дрожь, и я застыла на месте, чувствуя на своей спине холодный взгляд голубых глаз.

Я стояла неподвижно, пытаясь побороть волнение.

Надеюсь, никто не заметил этот обжигающий взгляд в мою сторону…

Господи, сейчас нужно думать не об этом!

— Сегодня мы проведем пробные испытания итогового экзамена, дабы понять, чему вы научились за эти три года, — радостно сообщила Весения, одарив всех сияющей улыбкой. — Результаты повлияют на итоговое количество ваших баллов по завершению четвертого курса.

Женщиной она была очень яркой и экстравагантной. На ней был надет темно-малиновый корсет, подчеркивающий ее тонкую талию, кожаные обтягивающие брюки, высокие сапоги до колен, белые кожаные перчатки и алая лента, вплетенная в высокую прическу.

Она всегда отличалась от всех остальных преподавателей академии Эденгард:

Красивая, эпатажная, непредсказуемая…

Но при этом она великолепно владела искусством магического боя. Ходили даже слухи, что она работала на самого императора.

— Поэтому, мои дорогие и горячо любимые ученики, прошу показать все свои умения, дабы я могла понять, на что делать акцент в вашем дальнейшем обучении.

Весения Лэйз говорила эти слова, а в это время лица всех присутствующих студентов становились бледнее полотна.

К такому никто не был готов.

В отличие от Лоренса Блэквуда, который по-прежнему стоял с непроницаемым выражением лица, деловито сложив руки на груди.

— Я надеюсь увидеть хороший результат, — неожиданно произнес Габриэль Мейз, обводя задумчивым взглядом толпу. — Не люблю разочаровываться.

И его взгляд снова остановился на мне.

Святые маги!

Сейчас он выглядел гораздо суровее, чем прежде: недовольно нахмуренные брови, тяжелый взгляд, каменное выражение лица.

Легко не будет никому.

— Приступайте, — дал он команду Весении, и та отошла в сторону и два раза хлопнула в ладоши.

Все учащиеся выстроились в одну линию, и наша прекрасная преподавательница стала озвучивать пары, которые столкнутся между собой в магическом поединке.

Я взволнованно стояла, стараясь не смотреть на Габриэля Мейза, но взгляд сам приковывался к нему вопреки моей воле.

Имена называли друг за другом, пока не озвучили мое.

— Элана Фрэйз и Айден Торн.

Что? Да быть того не может?!

Я посмотрела в сторону Айдена, и тот многозначительно мне подмигнул, прошептав одними губами:

«Молодец».

Это похвала за просьбу к «любовничку»?!

Проклятье.

В практической магии этот тупица был хорош. Правда, частенько терял контроль и входил в раж, «забрасывая» оппонента непрекращающимися ударами маны.

Впрочем, мне это только на руку…

Достойный противник, а значит, я покажу, чего стою и заодно заткну его грязный рот.

— Готовься, Фрэйз… — произнес он издевательским тоном. — Сегодня я надеру твою сексуальную задницу.

Пальцы сами сжались в кулаки, и я шумно выдохнула, стоя в одной линии с другими учащимися, которые уже на меня косились.

— Вижу, кому-то здесь не терпится вступить в поединок? — послышался металлический голос ректора, и мы с Айденом вытянулись по струнке.

— Значит, с вас и начнем… — в его взгляде сверкнуло опасное пламя, и мне вдруг снова стало не по себе. — А для более выразительного эффекта уберем защиту.

— Что? — возмутилась Весения под всеобщие удивленные возгласы. — Тогда мои касатики пострадают!

— Значит, вы плохо их обучали, — осуждающе ответил Габриэль, и наша преподавательница обидчиво надула пухлые губки, накрашенные красной помадой.

— Я против, — недовольно возразила она, показательно сложив руки на груди. — Мои прекрасные ученики к этому еще не готовы.

Мейз резко поднял руку, призывая ее замолчать.

— Я не спрашивал вашего дозволения, мисс Лэйз, — угрожающе произнес он, и в воздухе повисло звенящее напряжение. — И не намерен повторять дважды.

Кажется, все слишком серьезно.

Наша преподавательница шумно выдохнула, а после голосом умирающего лебедя произнесла:

— Прошу, милые, — провела она рукой перед собой, призывая нас выйти. — Приступайте.

Мы послушно вышли с Айденом на зеленый газон маг-арены, тогда как все остальные учащиеся отошли на безопасное расстояние.

Я чувствовала на себе пронзительный взгляд Лоренса Блэквуда с одной стороны и тяжелый изучающий взгляд Габриэля Мейза с другой, хотя должна была сосредоточиться на третьем.

Нужно собраться.

Я не могу снова опозориться перед всеми!

23.

Я приняла устойчивое положение, встав в пол-оборота.

Мана приятно покалывала на пальцах. Я глубоко дышала, пытаясь выровнять дыхание.

Айден Торн стоял на расстоянии пятидесяти метров по условиям магического поединка и выглядел слишком уж самоуверенно и расслаблено.

Это настораживало.

— Защитных амулетов на вас нет, — произнесла Весения Лэйз, встав посередине. — Защитного барьера между вами и вашей магией не будет. Не забудьте об этом, пожалуйста. Вам придется сражаться так, как будто от этого зависит ваша жизнь.

«Как будто»?

Я невольно усмехнулась, нервно перебирая пальцами, и Весения перевела многозначительный взгляд на моего оппонента.

— И, пожалуйста, никаких смертоносных заклинаний… — жалобно произнесла она, сложив руки в молитвенном жесте. — Очень прошу.

Я согласно кивнула, а Торн лишь злорадно ухмыльнулся.

— Начали! — торжественно скомандовала Лэйз и в мгновение ока исчезла.

Вот это скорость портального перемещения!

Я и опомниться не успела, как в меня полетел искрящийся шар светло-зеленой маны.

Быстро…

Я успела выставить защиту, но меня сбило с ног, повалив на спину. И в следующее мгновение трава вокруг стала преобразовываться в тонкие лианы, опутывающие мое тело со всех сторон.

Проклятье!

Прочная лоза скользила по моей груди, рукам и ногам, подобно зеленым змеям, сковывающим движения.

— Классный видок, Фрэйз! — насмешливо воскликнул Торн, и одна из его лиан стала пробираться мне под юбку, обвивая бедро.

Подонок!

Я судорожно вцепилась пальцами в лозу, что уже тянулась к моей шее, и выпустила ману, в результате чего путы вспыхнули красным пламенем, не обжигая кожу.

Темно-зеленые искры слетели с меня подобно пеплу, и я быстро поднялась на ноги, одновременно сплетая на своих пальцах заклинание.

Я вытянула руку вперед, и в моего противника полетел залп огненных стрел, вынуждающий его воздвигнуть перед собой стену из земли.

Хороший трюк, только…

Моя магия пробивала эту защиту, разгораясь обжигающим пламенем у ног Торна и подкрадываясь к нему все ближе.

Я медленно наступала, приумножая и усиливая «стрелы», что появлялись прямо в воздухе от моих искр.

Внезапно земля подо мной превратилась в болотистую жижу, и я провалилась в нее по пояс вместе с руками.

Моя магия развеялась над головой облаком дыма, пока я не могла двинуться с места.

Слякоть, в которой я утопала, мгновенно затвердела. Я дергалась, извивалась, пыталась высвободить хоть одну руку, чтобы дать отпор, но все было тщетно.

Холодная грязь поглощала меня, дойдя уже до уровня груди и противно облепляя кожу.

Спокойно. Нужно перестать паниковать.

Вдох — выдох.

Айден наступал на меня боком, безостановочно перебирая руками между собой и усиливая эффект маны.

Эффект маны…

Мне нужно лишь сосредоточиться на этом!

Я, как и все маги, могла подчинить себе любую стихию, но чаще обращалась к огню, инстинктивно чувствуя в нем защиту.

Вдох — выдох.

Я замерла, не пытаясь больше вырваться из трясины, а после выпустила ману с кончиков пальцев, направляя ее прямо в землю, и сконцентрировалась на потоке, как учил профессор Карлайл.

Сфера, воздух, земля…

Какая разница? Мана может заполнить всё!

Я злорадно усмехнулась и подняла многозначительный взгляд на Айдена, который опешил, лишившись контроля над своим заклинанием.

Не ожидал, Торн?

Я шевельнула пальцем, и грязь вокруг, сделавшаяся мягкой и послушной, постепенно начала выталкивать меня наверх, не оставляя и следа на одежде.

— А это, мои касатики, называется подавлением чужой маны! — гордо воскликнула Весения Лэйз где-то в стороне, но я не обратила на нее никакого внимания.

Айден Торн продолжил приближаться, крепко стиснув зубы и пытаясь вернуть себе контроль, но моя магия была сильнее.

Я резко вскинула руку, откинув его от себя ударом маны, и этот самоуверенный кретин отлетел назад, болезненно приземлившись на спину.

— А ведь я советовала молиться… — иронично произнесла, когда земля полностью меня освободила, затвердев под ногами.

Я щёлкнула пальцами, подобно Габриэлю Мейзу, и огненные искры разлетелись в стороны, падая на траву.

Огонь подбирался к Торну, образуя вокруг него кольцо из пламени. Он попытался встать, но пламя лишь усиливалось, закручиваясь огненным вихрем над ним, сжигая кислород.

Сквозь пламенные всполохи маны я слышала его хриплое дыхание, видела его испуганный взгляд и то, как он пытается сделать вдох и подняться с колен.

«Забери у человека самое необходимое, и он не сможет тебе противостоять!»

В данном случае, я забрала у Айдена Торна кислород, и он поддался неконтролируемому страху, не в силах сделать вдох. Его паника работала на меня. Я уже предвкушала победу, как внезапно столпы грязи развеяли мое заклинание, окружив Айдена прочной стеной со всех сторон.

Но я не растерялась.

Мгновенно бросившись в сторону, я заметила брешь в воздвигающейся защите и тут же пустила в нее элементарное заклятье, которое обездвижило моего соперника.

Это победа.

Торн застыл на месте, не в силах пошевелиться, а я согнулась пополам, устало опершись ладонями о колени.

— Победила Элана Фрэйз! — восторженно прокричала Весения, громко хлопая в ладоши. — Прекрасная демонстрация силы!

Я взмахнула рукой, развеивая заклинание, и Айден упал на колени, жадно глотая губами воздух.

— Ну и кто теперь опозорился, Торн? — победно усмехнулась я, поворачиваясь к нему спиной и все еще пытаясь отдышаться.

Кто-то уже направился ко мне, чтобы поздравить с победой, как неожиданно сзади послышалось несдержанное:

— Сука!

Я лишь успела оглянуться в пол-оборота и с ужасом заметить, как острая толстая ветвь стремительно направляется мне в грудь прямо из-под земли и останавливается всего в сантиметре.

Судорожный вздох сорвался с моих губ, и я слегка пошатнулась.

Вся жизнь пробежала перед глазами.

Неужели, я только что…

Чуть не умерла?

Чья-то широкая ладонь крепко держала меня за талию, и мой полный ужаса взгляд устремился на того, кого я совсем не ожидала увидеть между собой и своей смертью.

24.

Лоренс Блэквуд прижимал меня к себе одной рукой, а вторая его ладонь была вытянута вперед, останавливая смертоносную ветвь, заледеневшую в сантиметре от моей груди.

— Какого черта, Лоренс?! — взревел Торн, грузно поднимаясь с колен.

Вокруг воцарилась тишина.

Я неподвижно стояла на месте, до сих пор не в силах осознать тот факт, что оказалась на волоске от смерти. И лишь присутствие Блэквуда рядом странным образом успокаивало, вынуждая чувствовать его защиту.

— Ты жалкое ничтожество, Торн… — презрительно произнес он, а после сжал пальцы, и ветвь разлетелась на крупные осколки льда. — Не смей больше приближаться ко мне.

— Я не понимаю! Почему ты защищаешь эту стерву?! — не унимался Айден, обессиленно покачнувшись на ногах. — Она же…

Он не успел договорить, так как Блэквуд ударил его потоком маны, отчего Торн отлетел на несколько метров и потерял сознание.

Сердце так сильно билось в груди, будто сейчас сломает ребра. В ушах звенело, голова слегка кружилась, дыхание стало рваным.

Я неотрывно смотрела на Айдена Торна, не в силах поверить в его намерение, которое чуть не стоило мне жизни.

Откуда такая ненависть?

Это всего лишь обучающее сражение…

Оно не стоит жизни!

— Лоренс Блэквуд, — прозвучал стальной голос Габриэля Мейза в тиши, и я непроизвольно вздрогнула. — Вы не имели права вмешиваться в поединок, который, судя по всему, еще не был завершен.

Ректор вальяжно вышел к нам, и рука Блэквуда чуть крепче сжалась на моей талии, сминая пальцами ткань блузки.

— А вы не имели права проводить поединки без защитных амулетов, — твердо ответил он, с вызовом заглядывая ректору в глаза. — Это запрещено правилами академии. Учащиеся не должны подвергаться смертельной опасности, ни при каких обстоятельствах.

Взгляд Мейза изменился, сделавшись темнее.

— В любом случае, я увидел достаточно, — хмуро ответил он, и у меня мурашки пробежали по спине.

Я неловко переступала с ноги на ногу, но Блэквуд не позволил мне отстраниться.

— Мисс Фрэйз, я надеюсь, вы сделали для себя определенные выводы? — многозначительно обратился он ко мне, и я постыдно опустила взгляд.

— Да, — тихо ответила, прекрасно понимая, что он имеет в виду.

Этот поединок многое показал…

Я была невнимательна и легкомысленна.

Если бы это был реальный бой, а не тренировочный — я бы уже была мертва, поскольку позволила противнику сбить себя с ног и обездвижить дважды. Если бы Айден изначально захотел меня убить, у него бы это получилось, примени он более действенное заклинание.

Такими темпами мне не сдать итоговый экзамен, не набрать высокие баллы и не поступить на службу в престижную компанию.

Габриэль Мейз величественно развернулся и уже собрался уходить, но Блэквуд неожиданно его остановил.

— Вы не исцелите раненого ученика? — произнес он, намекая на Айдена Торна, и я услышала в его голосе откровенную иронию. — Обычно вы такое практикуете, присутствуя на занятиях.

Габриэль остановился, угрожающе оглянувшись через плечо, и в их разговор вмешалась Весения Лэйз.

— Думаю, этот ученик получил по заслугам… — произнесла она под всеобщие удивленные взгляды. — Я позабочусь об Айдене, а после обсужу его поведение с остальными преподавателями.

Значит, его могут отчислить…

Плохо…

Но справедливо.

Габриэль Мейз еще раз окинул нас с Блэквудом обжигающим взглядом, а после направился в сторону главного корпуса, положив руки в карманы строгих брюк.

Я слегка пошатнулась, шумно выдохнув, и Лоренс резко отпрянул, словно вспомнил, кого он обнимает сейчас перед всеми.

— Спасибо, — прошептала я, но он ничего не ответил, мельком скользнув взглядом по моему лицу.

Я и подумать не могла, что этот поединок обернется чем-то подобным.

Уверена, если бы не Блэквуд, то Весения успела бы защитить меня…

Или Габриэль Мейз?

Я старалась об этом не думать, вновь опустив голову.

— Лана, я довольна вашей работой… — снисходительно произнесла Лэйз, обращаясь ко мне. — Но Габриэль прав. Вам нужно сделать выводы. Будь это настоящий бой, вы были бы уже мертвы на второй минуте.

— Понимаю, — печально согласилась я. А Весения ободряюще похлопав меня по плечу, лучезарно улыбнулась. — А теперь отдыхай.

Она как ни в чем не бывало направилась к Торну, что-то напевая себе под нос.

— Ой, и еще! — внезапно воскликнула она, остановившись. — Всем остальным взять защитные амулеты из сумки на скамье. И давайте продолжим поединки.

Порой ее неординарность и резкая смена настроения сбивали с толку.

Я послушно села на лавку, посматривая на Айдена, который все еще неподвижно лежал на траве, покрытой тонким слоем инея от удара Блэквуда, и думала лишь о том, как стать сильнее.

В этом мне мог помочь только он — Габриэль Мейз.

Я интуитивно обернулась назад и встретилась с испытывающим взглядом голубых глаз, которые словно видели меня насквозь.

Плевать на предупреждения…

Я должна стать сильнее.

25.

Габриэль Мейз

Я возвращался в свой кабинет в скверном настроении.

Не знаю, что разозлило меня больше…

То, что Блэквуд младший вмешался в поединок и не дал мне увидеть истинную силу Фрэйз? Или то, что он осмелился бросить мне вызов?

В любом случае, все прошло успешно.

Магическая дуэль показала Элане, как она уязвима в реальном бою, и что ей необходимо усовершенствовать свои навыки. Уверен, теперь она сама прибежит ко мне, моля о помощи.

И я, конечно, ей помогу.

Усмехнувшись собственным мыслям, я распахнул широкие двери главного корпуса и направился в сторону лестницы.

Сегодня у меня много дел. Я должен подписать важные бумаги, просмотреть списки абитуриентов на следующий год и провести одно практическое занятие для четвертого курса.

Дьявол…

Так я превращусь в самого настоящего профессора с очками на носу и отвратительным вкусом в одежде.

Настроение стало еще хуже.

Я ступил на лестницу, как неожиданно до моих ушей донесся странный звук, вынуждающий меня мгновенно остановиться и посмотреть направо.

Это еще что?

Слабые вибрации маны сотрясали воздух, выдавая чужое присутствие рядом.

Я сделал шаг назад и быстро направился под лестницу, остановившись прямо напротив пустой стены.

— Я даю вам три секунды, чтобы развеять заклинание, — сурово произнес, вытащив руки из карманов. — Иначе испепелю вас вместе с этой жалкой иллюзией.

Я не шутил.

Раздражение и гнев усиливались, разжигая ману в моей крови. Сила требовала выхода, желая достичь своего предела. Но тот, кто находился по ту сторону иллюзии, был слишком глуп, чтобы это понять.

Пусть будет так…

Воздух завибрировал куда более ощутимым потоком маны, и я сделал несколько легких взмахов рукой.

Невидимая завеса спала, а образовавшийся портал напротив мгновенно испепелился, пресекая побег двум учащимся, что стояли возле первокурсника.

Парень сидел на полу в порванной рубашке и едва сдерживал слезы, крепко сжимая пальцы в кулаки, пока два выпускника четвертого курса издевались над ним, выжигая на его теле оскорбительные слова.

— Профессор, вы… — попытался оправдаться один из них, бледнея на глазах. — Вы все не так поняли!

— Закрой рот, Нэйл, — укоризненно произнес я, окидывая его презрительным взглядом.

Нэйл Бромс — сын племянника самого императора и по совместительству заноза в заднице всего четвертого курса. Самоуверенный, лживый, заносчивый выродок, которому абсолютно все сходит с рук благодаря его принадлежности к императорской семье.

Но в этот раз он слишком далеко зашел.

Не сказать, что меня сильно волновала дисциплина в этой академии. По большому счету мне было на нее наплевать, но пускать кровь тому, кто намного слабее и младше тебя…

Это низко даже для таких отбросов высшего общества, как этот.

Я медленно подошел к парню, который продолжал сидеть на полу, постыдно опустив голову, и осторожно приподнял его лицо за подбородок, оценивая состояние.

Он поднял на меня заплаканные глаза, и я увидел на его лице ожог не первой свежести, судя по загрубевшим краям.

— Как тебя зовут? — хмуро произнес я, и первокурсник шмыгнул носом, стараясь держать себя в руках.

— Аян… — робко ответил он, и я подметил его нетипичную внешность для этих мест. Узкий разрез глаз и миловидное личико — идеальная цель для таких придурков, как эти.

— Они ведь не в первый раз так поступают с тобой? — задумчиво произнес я, слегка отклонив его голову в сторону и внимательнее рассматривая ожог.

Парень молчал. Он не сказал ни слова, пока два высокородных выродка стояли за его спиной и нахально ухмылялись.

Думают, раз у них много денег, то им дозволено все?

Какое же их ждет разочарование.

— Не заставляй меня ждать, — более требовательно произнес я, но парень отдернул голову, неловко поправляя край рубашки на обнаженном плече.

Типичное поведение жертвы.

— Профессор, мы просто играли… — раздался голос второго старшекурсника, чьи родители не раз пытались уговорить меня на индивидуальные занятия с ним.

Его звали Эдмунт Кирлл.

Слабый, тощий и, подобно всем аристократам, невероятно изворотливый тип.

— Правда же, Аян? — надменно произнес Нэйл, чуть толкнув его в спину, и парень напрягся еще сильнее, вжимая голову в плечи.

Я усмехнулся, ощущая, как мана ускоряет поток внутри меня, а затем выпрямился и стал медленно снимать с рук кожаные перчатки.

— Раз вы играете… — зловеще произнес я под испуганными взглядами трех учеников. — Я покажу вам, как это нужно делать правильно.

Двое парней стали медленно отступать к стене, пока я стоял напротив, преграждая им путь.

— Во-первых, нужно поставить звуконепроницаемый щит, — я провел рукой, и воздух тихонько зазвенел, опуская завесу на пролет под лестницей. — Во-вторых, нужно поставить барьер невидимости, используя гораздо больше маны, чтобы вас никто не смог обнаружить. И в третьих…

Я стал наступать на двух никчемных аристократов, пока Аян сидел на полу, испуганно прижимая колени к груди.

— Нужно, как следует зафиксировать жертву, чтобы игра стала гораздо интересней.

Они и глазом не успели моргнуть, как я двумя ладонями ударил их в грудь, впечатывая в стену, что мгновенно зафиксировала их по рукам и ногам.

— Вы что делаете?! — прокричал Эдмунт, пытаясь вырваться из каменной стены.

— Играю, — иронично ответил я, усмехнувшись.

— Вы нас не так поняли! — прокричал Нэйл, скаля зубы. — Отпустите!

— Не надо, пожалуйста… — истерично захныкал Эдмунт, словно сопливая девчонка, пока Нэйл пытался противостоять мне, выжигая огнем каменную стену изнутри, что крепко фиксировала его ладони.

— Если вы хоть пальцем меня тронете, я все расскажу императору! — угрожающе прошипел он.

— Буду признателен, — улыбнулся я, прекрасно помня, что это именно он засунул меня сюда.

А после схватив их за шеи обеими руками, выпустил поток маны, что искрами набросился на двух студентов, вынуждая их застыть от ужаса.

Их рты безмолвно открывались, лица искажались болью, но они не могли сделать вдох или закричать. Огненная магия проникала внутрь их тел, выжигая вены изнутри, в результате чего красные переплетенные линии проявлялись на их коже, разгораясь все сильнее.

Еще немного…

И эти двое усвоят урок.

— Не надо, — раздался вдруг робкий голос позади, и я обернулся. Аян поднялся на ноги, опираясь рукой о стену. — Не убивайте их, профессор. Это неправильно.

Надо же, где смелость проявилась.

— И не собирался, — невозмутимо ответил я, переводя с него взгляд на двух ублюдков, чьи лица пылали ярко-красными узорами. — Лишь озвучу последнее правило.

Я убрал руки, и оба парня бессильно рухнули на пол.

— Выбирайте противника себе по силе!

Два никчемных аристократа катались по полу, корчась от боли, пока моя мана постепенно отпускала их, оставляя на лице, шее и груди ожоги в виде переплетенных вен.

— По-моему красиво получилось, — усмехнулся я, а после вытер руки о свой пиджак, словно испачкался в грязи.

Я уже собирался уходить, как мой взгляд снова обратился к Аяну, что сейчас неподвижно стоял рядом, взволнованно разглядывая двух «друзей».

— Не бойся, они больше не тронут тебя, — задумчиво произнес я. — Но ты должен стать сильнее, чтобы не позволить подобному повториться.

Он молча кивнул, и мне стало жаль его.

Аян напомнил мне меня в далеком прошлом. Мое лицо также было изуродовано ожогами, которые я получал в поединках или в обращении с собственной магией.

Я шумно выдохнул, чувствуя себя каким-то благодетелем, черт возьми, а после резко обхватил лицо мальчишки ладонями, концентрируясь на тонком потоке маны.

Парень испугался, но не стал вырываться.

— Я уберу все ожоги… — сурово произнес я, продолжая злиться. — А ты больше не допускай их появления.

Концентрация требовалась немалая, однако всего за считанные минуты кожа парня сделалась гладкой и эластичной, рубцы по всему его телу исчезли.

— Спасибо… — шепотом произнес он и благодарно улыбнулся. — Я тоже усвоил урок, профессор.

— Славно, — хмуро ответил я, а затем убрал взмахом руки все барьеры и направился к лестнице, рассчитывая пойти в свою спальню и переодеться.

Захотелось принять ванну, словно я только что испачкался в аристократическом дерьме.

Я быстро дошел до своей спальни и, порывисто открыв дверь, замер на месте.

На моей постели лежала обнаженная блондинка, томно перебирающая ногами на шелковых простынях, и мое настроение испортилось окончательно.

— Дэбра.

25.3

— Что ты здесь делаешь? — сурово произнес я, закрывая за собой дверь.

Девушка слегка изогнулась, от чего шелк ее длинных волос упал на плечо.

— Тебя жду, — невозмутимо ответила она, и я прошел внутрь комнаты, на ходу развязывая галстук. — Куда ты ушел так рано?

Эта девчонка начинала раздражать.

Я спал с ней, поскольку она частенько, таким образом, появлялась в моей постели, что, несомненно, меня устраивало… до определенного времени.

Сейчас она могла помешать.

Нужно избавиться от нее, и заставить держаться на расстоянии.

Дэбра грациозно поднялась с кровати и направилась ко мне, соблазнительно виляя бедрами.

Красивая, эффектная, утонченная…

Но она не могла дать мне то, чего я так отчаянно желал.

Я отвернулся, скидывая галстук на спинку стула, и девушка в этот момент прижалась ко мне сзади, блуждая кончиками пальцев по моей груди.

— Ты же знаешь, что тебе нельзя быть здесь, — серьезно произнес я, и мой собственный голос сорвался на хрип.

— А ты знаешь, что тебе нельзя спать со студентками, — ответила она, и я иронично усмехнулся.

Этой девчонке в рот не клади…

Хоть я и делал это уже несколько раз.

Я повернулся к ней лицом и заглянул в выразительные серые глаза, наполненные страстью.

Она смотрела на меня с восхищением, желанием, надеждой.

Глупышка…

Девушка прижалась ко мне чуть плотнее, и я властно схватил ее за подбородок, приподнимая пальцами раскрасневшееся лицо.

— Я велел тебе больше не приходить сюда, — вкрадчиво произнес я, вспоминая свои последние слова.

Уайт опустила взгляд, а ее тонкие пальчики скользнули под ворот моей рубашки, трепетно касаясь кожи.

— Габриэль… — прошептала она, и я на мгновение закрыл глаза. — Ты ведь это не серьезно? Правда?

Вся эта ситуация начинала меня выводить из себя.

— Дэбра, между нами ничего нет, — ответил я чуть более жестко, и девушка невольно вздрогнула, не поднимая на меня взгляда. — И никогда не было. Я говорил тебе.

Я укоризненно смотрел на блондинку, пока она обдумывала мои слова, замерев на месте.

По-другому нельзя.

— Наши ночи были ошибкой, — пояснил я, и плечи Дэбры дрогнули.

— Все до одной? — с дрожью в голосе прошептала она, и я вновь приподнял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Все до одной, — подтвердил я. — Ты сама ко мне пришла, сама предложила себя. Я ничего тебе не обещал.

Она закрыла глаза, не в силах принять правду. Ее обнаженная грудь учащенно вздымалась, дотрагиваясь затвердевшими сосками ткани моей рубашки, запах волос окутывал со всех сторон, проникая в легкие, пока живот прижимался ко мне все плотнее.

Но я не мог допустить очередную ошибку.

— Не думала, что ты будешь так жесток… — судорожно ответила она, взглянув на меня исподлобья.

— Не думал, что ты будешь так наивна.

Девчонка пошатнулась, и по ее щеке скатилась слеза.

Она смотрела на меня блуждающим взглядом, словно искала намек на чувства в моих глазах, но я оставался непреклонен.

— Это все из-за нее, да? — неожиданно произнесла она, слегка отстранившись, и я иронично вскинул бровь. — Из-за Ланы Фрэйз?!

Надо же, а она проницательна.

Я усмехнулся и оперся бедром о край стола, деловито сложив руки на груди.

— С чего ты взяла?

— Ты постоянно спрашиваешь меня о ней, приходишь на ее лекции, заботливо лечишь ей раны, прикрываешь за прогулы. Да вот даже сейчас… — отчаянно произнесла она, запнувшись. — Где ты был?

Я вскинул подбородок, стараясь не поддаваться ее слезам, что едва ли трогали меня.

— Я был на ее практическом занятии, — честно ответил я, и Дэбра сделала шаг назад, судорожно обнимая себя за плечи.

— Почему? — сдавленно прошептала она, опуская взгляд.

Я шумно вздохнул, а после снял с себя пиджак и приблизился к ней, заглядывая в ее глаза, наполненные болью.

— Не думай об этом, — простодушно ответил я, заботливо укрывая ее плечи, чтобы скрыть наготу. — Ты не поймешь.

Девушка стояла и растерянно смотрела мне в глаза, хлопая влажными от слез ресницами.

— Перестань приходить сюда, перестать преследовать меня… — произнес, поправляя локоны ее волос цвета льна. — Я не тот, кто нужен тебе в этой жизни.

— Но почему она? — вдруг закричала Уайт, и я нахмурился, позволив ей отстраниться. — Что есть такого у Ланы, чего нет у меня?!

Ее слезы текли по щекам, губам и шее, падая прозрачными каплями на пол.

Даже сейчас она была красива…

Только эта красота меня не цепляла.

— Ответь мне! — рыдания срывались с приоткрытых губ. Девчонка куталась в пиджак, пытаясь добиться ответа.

— У меня есть деньги, влияние семьи, есть всё! Но почему ты… — запнулась она, переводя дыхание. — Почему ты выбрал ее?!

— Дэбра, — произнес я ровным голосом, глядя на дрожащую полуголую девушку перед собой. — Мне жаль.

Это было правдой.

Она нервно замотала головой, а после сделала еще один шаг назад.

— Между мной и тобой не было ничего серьезного… — пытался вновь объяснить я, но она меня словно не слышала. — И быть не может.

Я вновь подошел к ней и утешающе прижал к себе, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Ты все придумала сама, — продолжил, слушая ее сдавленные всхлипы. — Ты запуталась. Я не нужен тебе.

Дэбра плакала, но больше не пыталась отстраниться. Ее дрожащие пальцы нервно сжимали ткань моей рубашки, словно боялись отпустить.

— Нужен… — прошептала она на выдохе, и я непроизвольно напрягся.

Все оказалось куда сложнее.

— И я тебе нужна, — заявила она, пока я изумленно смотрел на нее сверху вниз. — Ты просто этого еще не осознал.

Что она имеет в виду?

— В любом случае, больше не приходи сюда, — велел я, вынуждая ее посмотреть на меня. — Ты поняла?

Она всхлипнула, а после отстранилась. Я не стал ее останавливать.

Девчонка повернулась ко мне спиной и медленно подошла к кровати, скидывая пиджак со своих плеч.

— Дэбра… — предупреждающе произнес я, едва ли понимая ее намерения.

Она обернулась, посмотрев на меня через плечо, и в ее глазах я увидел столько боли, печали и сожаления, что мне стало не по себе.

Мне, правда, было жаль. Но давать ей какую-либо надежду я не хотел.

— Займись лучше учебой и посети хоть раз библиотеку, а не мою спальню, — произнес, сжимая пальцы в кулаки.

Жестоко. Но зато эффективно.

Злость лучше отчаянья, в этом я всегда был солидарен с Блэквудом старшим.

Дэбра подняла с пола у кровати свою одежду, и я открыл в шаге от нее портал.

Она больше не смотрела на меня. Молча шагнула в преломляющийся проход, не обернувшись напоследок, и я облегченно выдохнул, запустив пальцы в свои волосы.

Надеюсь, эта дурочка ничего не предпримет и не встанет на моем пути…

В отличие от Лоренса Блэквуда, что уже давно путает мне карты.

26.

Я сидела на скамейке и нервно сжимала пальцы в кулаки, все еще пытаясь отойти от поединка с Айденом Торном, которого уже телепортировали к мед-магу.

Если бы не Блэквуд…

Возможно, я была бы уже мертва. Успел бы кто-нибудь из преподавателей меня спасти?

На этот вопрос я не знала ответа.

Я была взволнована и немного растеряна.

Передо мной на арене продолжались магические поединки, сотрясающие воздух различными заклинаниями, но я словно не видя их, вглядывалась куда-то вдаль.

Тревога не утихала.

Наконец объявили очередь Блэквуда, в пару к которому встала сама Весения Лэйз, и я заострила все свое внимание на их поединке.

Я зачарованно смотрела, как он легко уклоняется от многочисленных атак преподавателя, делая четкие жесты руками и концентрируясь на потоке маны.

Он был великолепен…

Его серебристые волосы взметались вверх, а быстрые и плавные движения тела демонстрировали его силу и скорость.

Весения сражалась с ним в половину силы, не двигаясь с места, и когда Блэквуд слишком близко подобрался к ней, она завершила бой его поражением, оглушив вспышкой маны.

Это был лучший поединок из всех.

Никто и никогда не подбирался так близко к нашей эпатажной преподавательнице во время боя, а Блэквуду это удалось, будучи всего на третьем курсе.

Невероятно…

Он невероятен. И не досягаем…

Как так вышло, что я смогла стать первой в учебе, оставив его позади?

Мы были совершенно на разных уровнях, если учесть его магию портального перемещения и взлом чужих заклинаний.

Я должна стать сильнее, поскольку не хотела уступать…

Только не ему.

Весь оставшийся день я провела в смятении. Лекции уже давно закончились. На академию опустилась ночь. Дэбры снова не было в комнате, а я не могла найти себе место, ходила из угла в угол.

Внутри бушевал ураган из эмоций, с которым я не могла совладать.

— Черт возьми, да хватит уже, — произнесла вслух, остановившись у окна. — Я ничем ему не обязана.

Он должен мне больше!

Я опустилась на корточки, запустив дрожащие пальцы в волосы.

Мне было нехорошо. Чувства разрывали на части.

Я хотела…

— К демонам, — ругнулась, а после резко поднялась с пола и решительно вышла из комнаты, направляясь в соседнее общежитие.

Я шла быстро, нервно впиваясь ногтями в свои ладони, что ничуть не отрезвляло.

Ночная прохлада приятно касалась моей кожи, запах свежести и зелени опьянял, отзываясь легким головокружением.

Я должна была сделать это, должна была увидеть его…

Я нуждалась в нем.

Каждый шаг отбивался пульсом в висках, пока я поднималась по широкой лестнице, совершенно не заботясь о том, что меня кто-нибудь увидит.

Глупо. Опрометчиво. Неправильно.

Я поднялась на четвертый этаж и остановилась напротив двери Блэквуда. Рука застыла в воздухе, не решаясь постучать.

Я сошла с ума.

Мне нельзя находиться здесь. Но…

Я не могла иначе. Меня тянуло к нему, вопреки здравому смыслу.

Дрожащие пальцы едва коснулись гладкой поверхности двери, как она внезапно открылась, являя мне того, о ком были заняты все мои мысли.

Лоренс смотрел на меня изучающим взглядом, явно не ожидая здесь увидеть.

— Блэквуд… — произнесла дрожащим голосом, желая что-то сказать.

Кажется, я хотела поблагодарить его за спасение, но разом все забыла. Взгляд сам скользнул ниже, и я увидела его обнаженный торс с каплями влаги после душа и свободные штаны, что низко свисали на бедрах, демонстрируя косые мышцы живота.

— Я… — слова застревали, с губ срывалось учащенное дыхание.

Лоренс неотрывно смотрел в мое лицо, сурово хмуря выразительные брови.

Я видела, как учащенно вздымается его грудь, как глаза становятся мутнее, как пальцы сжимаются в кулаки.

Воздух между нами накалялся, едва ли не сверкая искрами. Я не могла объяснить то, что происходит. Но эмоции, которые мы переживали сейчас, сводили с ума.

— Фрэйз… — укоризненно произнес он сквозь зубы, а после одним движением притянул к себе, захлопывая дверь, и его губы смяли мои в жадном поцелуе.

— Мерзавка, — хрипло шептал он, пока его ладони блуждали по моему телу.

— Ненавижу… — шептала в ответ, запустив пальцы в его шелковистые белые волосы и притягивая его к себе еще ближе.

Все это казалось безумием, граничащим между ненавистью и страстью.

Но мне это было нужно, очень нужно…

27.

Лоренс Блэквуд

Сегодня я чудом успел защитить Фрэйз.

Все произошло слишком быстро, я не отдавал отчет своим действиям.

Но сама мысль о том, что я мог ее потерять, заставила меня вмешаться в поединок на глазах у всех.

Проклятье…

Я едва сдержал силу, чтобы ударом маны не размазать Торна по газону!

Этот кретин сыграл грязно, окончательно лишившись моего признания, которое и так было весьма сомнительным.

Поток маны ускорялся в венах, оголяя нервы. Я не мог найти себе места.

Неужели это все из-за нее?

Прошла всего неделя, как я решил держаться подальше от этой стервы, а меня уже ломало, дикое желание внутри разрасталось.

Бред какой-то!

Я стоял под холодным душем, пытаясь остудить мысли. Но каждый раз, когда закрывал глаза, видел растерянный и испуганный взгляд Фрэйз. Я знал, что она чувствовала в тот момент…

И из-за этого злился еще сильнее.

Я ударил ладонью о кафель и, запрокинув голову назад, подставил лицо под холодные струи воды.

Это пройдет. Нужно лишь подождать.

Я шумно выдохнул и, закрыв кран, покинул душ.

Сейчас нужно было все свое внимание сконцентрировать на учебе. Сегодня я почти коснулся Весении Лэйз, сражаясь с ней в магическом поединке. И хоть это и считалось прекрасным результатом для большинства студентов нашей академии, для меня это было поражением.

Я был недоволен собой.

Наставница сражалась со мной не в полную силу, выбирая при этом самые простые заклинания, от которых я едва успевал уклоняться.

Удивительно, но эта хрупкая на вид женщина могла дать бой любому магу, в том числе и Габриэлю Мейзу. Однако, часто оставалась недооцененной из-за своего эксцентричного поведения.

Если подумать, она чем-то напоминает мне Фрэйз.

И снова я думал о ней…

Проклятье!

Я швырнул полотенце на пол, надел домашние штаны и устало рухнул в кресло, закрыв глаза.

Мне нужно перестать думать о ней. В конце концов, это становиться уже проблемой.

Неожиданно по коже пробежала волнующая дрожь, и я, резко открыв глаза, изумленно уставился на дверь.

Что?

Она же не…

Я порывисто поднялся с кресла и направился к двери, резким движением распахнув ее перед собой.

У порога стояла Лана Фрэйз и взволнованно вглядывалась в мое лицо. В ее больших зеленых глазах было столько смятения и отчаянья, что на какое-то мгновение я потерялся в них.

— Блэквуд… — неуверенно прошептала она, пока ее взгляд медленно скользил по моему голому торсу, учащая мой пульс. — Я…

Я внимательно смотрел на нее, ожидая слов. Пальцы сами сжимались в кулаки. Я терял самообладание при одном лишь взгляде на нее.

Зачем пришла?

Я злился на нее, злился на себя…

Но вот она здесь.

Желание растекалось по телу, выжигая вены изнутри. Воздух становился тяжелым и раскаленным, проникая в легкие цитрусовым ароматом, что сводил меня с ума.

Я не мог ее прогнать, не мог захлопнуть перед ней дверь…

Я хотел ее!

— Фрэйз… — угрожающе прошипел я, и в следующую секунду схватил ее за руку, порывисто притянув к себе.

Она и опомниться не успела, как я впился в ее губы жадным поцелуем, выдыхая в них одно единственное слово:

— Мерзавка.

Я не мог отказаться от нее, как бы ни пытался. Ее присутствие рядом ломало во мне выставленный контроль.

И этому невозможно было противостоять!

— Ненавижу… — хрипло прошептала она в ответ, пока мои ладони блуждали по ее телу, откровенно наслаждаясь каждым прикосновением.

«— Врушка!» — подумал я, ощущая, как ее тонкие пальчики проникают в мои волосы, притягивая к себе еще ближе.

Я чувствовал ее дыхание, удары сердца, трепет губ…

И точно знал, что теперь так просто не отпущу ее.

Второй раз…

Второй раз за день эта девчонка лишала меня самообладания!

Пальцы настойчиво скользили по ее пояснице и ягодицам, проникая под тонкую ткань шортиков и сжимая упругую плоть.

Поцелуй становился все более требовательным и глубоким…

Только сейчас я осознал, насколько мне это было нужно.

Последние дни, проведенные вдали от нее, казались нескончаемыми, утомительными, пресными. Я пытался отвлечь себя, обмануть, но в итоге все равно мысленно возвращался к этой бесстыжей лисе, наблюдая за ней со стороны.

Был момент, когда я был готов послать все к чертям и снова ворваться к ней в спальню, чтобы взять то, чего так хотел…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но она сама пришла ко мне.

Вкус ее ядовитых губ отравлял рассудок, заставляя добровольно принимать их яд, что уже растекался по венам.

Стерва…

Коварная, бесстыжая, бессердечная… моя!

Я целовал ее, как никого и никогда в своей жизни. Кусал ее чувственные губы, ловил каждое их движение и стон.

Безумие…

Кровь кипела, мурашки проносились по позвоночнику. Стояк в штанах болезненно ныл, желая проникнуть в податливое нежное тело, которое так отчаянно льнуло ко мне сейчас.

Я порывисто приподнял ее за бедра, вынуждая обхватить ногами мою талию, и Фрэйз протяжно что-то простонала, продолжая отвечать на поцелуй.

Я знал, что она испытывала сейчас…

Мы оба были на грани, находясь слишком долго вдали друг от друга. И если бы она не пришла ко мне сейчас, я пришел бы к ней сам.

И плевать на последствия!

Ее тонкие пальчики касались моих плеч и спины, словно обжигая искрами.

Она — само воплощение пламени.

Огонь ей невероятно шел, характеризуя ее непредсказуемость, вспыльчивость и смелость. Она была настолько безрассудна и отчаянна, что сама явилась ко мне.

И эту возможность я не смел упустить.

Я непроизвольно усмехнулся в ее мягкие губы, а после с ней на руках опустился на стул, удерживая бесстыжую девчонку на своих коленях.

Лана слегка отстранилась, взглянув на меня помутненным взглядом, и я чуть придвинулся к ней.

— Ты сама пришла ко мне… — заговорщицки прошептал, обхватив ее лицо ладонями и едва касаясь нежных губ своими. — Значит, сама и продолжай.

Я отстранился, расслабленно откинувшись на спинку стула, и Фрэйз изумленно захлопала ресницами.

Однако, повторять ей два раза не пришлось, она быстро поняла, чего я хочу.

Слегка пошатнувшись, она поднялась с моих колен и изящно выпрямилась передо мной.

Кажется, я так давно об этом мечтал…

Но сейчас было не время для этих признаний.

Девушка слегка мотнула головой, откидывая назад длинные красные волосы, а после уверенно сняла с себя футболку, бросив ее к моим ногам. Затем томно провела ладошкой по своей груди в черном бюстгальтере, плавно опускаясь к плоскому животу и соблазнительно проникая пальцами под тонкую резинку шорт.

Дразнит, мерзавка!

Я сжал челюсть, не желая поддаваться на ее провокации, сам же просил…

Но оказался уже на грани.

Она призывно вильнула бедрами, а после сняла с себя шорты вместе с черными трусиками и ножкой отодвинула их в сторону.

Великолепное зрелище!

Я обожал ее тело…

Такое изящное, стройное, соблазнительное и невероятно чувственное.

Я судорожно сглотнул, и Лана самодовольно усмехнулась.

Стерва…

Она приблизилась ко мне вплотную, слегка склонилась и стала развязывать шнурок моих штанов, что уже держались на добром слове. И прежде, чем я успел сделать вдох, она приспустив их, обхватила член рукой.

Я шумно вобрал в себя воздух, запрокинув голову назад, и Лана опустилась передо мной на колени, а ее горячее дыхание коснулось головки моего возбужденного члена.

Черт…

Такого я не ожидал.

Она обхватила его губами, и по моему позвоночнику пронеслись обжигающие искры.

Святые маги!

Я застонал в голос, не выдержав этой пытки. Я затеял эту игру, но оказался к ней не готов.

Ее язык ловко обводил набухшие вены, губы плотно сжимались вокруг члена, мучительно медленно скользя вверх-вниз.

Если это благодарность за спасение…

Я готов спасать ее вечно!

Горячая кровь пульсировала в венах. Сердцебиение учащалось. Я едва контролировал себя, чтобы не кончить ей в рот.

От представленного удовольствия у меня потемнело в глазах.

Я положил ладонь на ее затылок, пытаясь хоть как-то взять ситуацию под контроль, но это оказалось невозможно.

На моей «флейте» сейчас играла та, которая не знала поражений.

На самом деле я всегда проигрывал ей.

Каждый раз, когда зажимал ее в туалете, под лестницей или за маг-ареной — я заведомо проигрывал ей.

Но это…

Это пытка. Я уже еле сдерживался!

Девчонка увлеченно заглатывала мой член, пока я углублял ее движения, мягко надавливая на затылок и с наслаждением ощущая, как чувствительная головка касается ее горла.

Я на грани. Так не пойдет!

Одним движением я приподнял ее за талию, и она возмущенно что-то простонала, словно ее оторвали от любимого дела. 

Боги, только от одного этого звука можно было спустить в штаны!

Я потянул ее на свои колени к себе лицом, и девчонка стала медленно опускаться на мой член сверху, при этом, не сводя с меня своих чарующих зеленых глаз.

— Да-а… — хрипло выдохнул я, закатывая глаза от удовольствия, и Фрэйз начала плавно двигаться, пока мои ладони лежали на ее ягодицах.

Ее пальцы властно сжались на моем горле, впиваясь в кожу, и я позволил ей это, запрокидывая голову назад.

Сейчас я готов был позволить ей всё.

И она это знала!

Она плавно двигалась, прогибалась в пояснице, ускоряла ритм, извивалась на мне. Ее длинные волосы спадали красными прядями на лицо, разметавшись по плечам и спине. Она была прекрасна в своей страсти, что охватывала нас обоих.

Я чуть подался вперед, уже не в силах это терпеть, но она болезненно отклонила меня назад, одарив таким пылающим взглядом, что мне ничего не оставалось, как сорвать с нее лифчик и подчиниться.

Фрэйз не убрала руку с моего горла, упиваясь своей властью.

Ее стоны становились громче, движения глубже и ритмичнее. Она терлась о мою грудь своим сосками, которые я вновь хотел попробовать на вкус.

Реальность вокруг ускользала, становилась призрачной.

Все, что сейчас существовало для меня — это одна рыжая ведьма, которая удерживала меня на грани оргазма.

Но я не хотел проигрывать ей снова…

Только не сейчас.

Она в очередной раз качнула бедрами и громко застонала, запрокинув голову назад, пока ее лоно ритмично сокращалось вокруг моего члена.

Этот раунд за мной!

Я зачарованно смотрел на ее соблазнительную грудь, покрытую испариной, на растрепанные красные волосы, на запрокинутый подбородок и кончил на пару секунд позже нее, сходя с ума от наслаждения, которое могла подарить мне лишь она.

Уму непостижимо.

Я чувствовал, как мой член пульсирует внутри нее, как по венам пробегают искры, как сладко кружится голова…

И хотел еще. Мне было мало.

Девчонка выпрямилась, взглянув на меня сверху вниз, а после попыталась отстраниться, но я не позволил.

Одной рукой я прижал ее к своей груди, и ее голова опустилась мне на плечо, пока я чувствовал каждый удар ее сердца.

— Мерзавец… — бессильно прошептала она, и я усмехнулся, не желая ее отпускать.

— Согласен.

28.

Я сидела на коленях Блэквуда и тяжело дышала, пытаясь прийти в себя.

Он бережно прижимал меня к своей груди, не позволяя отстраниться.

То, что произошло между нами пару минут назад, было страстью на грани сумасшествия.

И это было…

Умопомрачительно!

Жар его тела, учащенное дыхание, громкие удары сердца — все это казалось таким необходимым и родным, что я на мгновение закрыла глаза, блаженно вдыхая запах лаванды.

В этот раз я сама пришла к нему. И у меня не было этому оправданий.

Я слегка отстранилась, заглядывая в невероятные голубые глаза, которые проклинала каждый день своего обучения здесь, и Блэквуд самодовольно усмехнулся.

Он по-прежнему был во мне, а его руки медленно блуждали по моей спине, пробуждая толпы мурашек.

— Это ненормально… — хрипло прошептала я, имея в виду нашу безумную связь, которая становилась все более навязчивой и опасной.

— Плевать, — кратко ответил он, а после его ладонь легла на мой затылок, притягивая к себе.

Наши губы вновь соединились в пылком поцелуе, вынуждая меня обнять его шею руками.

Мне оказалось мало его. Я хотела еще!

Я плавно прогнулась в пояснице, и Блэквуд страстно зашипел мне в губы.

— Ну, нет… — он прервал поцелуй, надменно заглядывая в глаза. — Теперь моя очередь.

Очередь?

Не успела опомниться, как он поднялся вместе со мной со стула и направился к постели, повалив меня спиной на шелковые простыни.

Я не сопротивлялась, не пыталась возразить, с предвкушением ожидая, что будет дальше.

Лоренс стягивал с себя штаны, не сводя с меня выразительных глаз, и я судорожно сглотнула, вновь увидев его набухший возбужденный член во всей красе.

У нас никогда не было два раза подряд…

Я не знала, что он так быстро восстанавливается.

Блэквуд наступал, пока я с замиранием сердца любовалась каждым движением его идеального натренированного тела, не в силах отвести взгляда.

Высокий, стройный, красивый…

Ужасно хотелось коснуться его, пройтись ладонями по широким плечам и рельефу груди, скользнуть губами по упругим мышцам живота, желая вновь ощутить этот запах и вкус.

Я невольно облизнула пересохшие губы, и взгляд моего мерзавца сделался острее.

Он приблизился вплотную, а затем ловко развернул меня к себе спиной и навис сзади, обхватив мою шею рукой.

— Теперь расплачиваться будешь ты… — таинственно прошептал он мне на ухо, и я судорожно напряглась.

Он нежно поцеловал меня в шею, срывая с моих губ едва слышный стон, что растворился в ночи.

Мурашки разбежались по коже, покалывая на кончиках пальцев. Каждое его прикосновение было похоже на магический заряд, что разносился по телу, заставляя стонать еще громче.

Его пальцы властно гладили мои бедра, сжимали ягодицы, вскользь касались лона, заставляя меня призывно прогибаться и подставлять этому сексуальному мерзавцу свой зад.

Сладкая пытка, которой я могла бы наслаждаться вечно…

Но Лоренс и не думал останавливаться.

Одним рывком он вошел в меня до предела, растягивая изнутри, и я едва не задохнулась от испытываемых ощущений.

— Лоренс… — страстно выдохнула его имя, и он остановился, словно ослышался.

— Повтори… — хрипло потребовал он, пока я нетерпеливо сминала шелковую простыню в своих пальцах. — Повтори мое имя еще раз.

Я невольно улыбнулась, собираясь подчиниться.

— Лоренс… — прошептала на выдохе. — Мерзавец высшей академии!

Я услышала за спиной его хмыканье, и он глубоко толкнулся в меня, будто наказывая за дерзость, а затем стал ритмично и чувственно вбиваться в мое тело, уронив грудью на подушку.

Слишком чувственно и невыносимо.

Внезапно его палец коснулся тугой дырочки зада, нагло нарушая дозволенные границы, и я до боли прикусила щеку изнутри.

Боже…

Нет, этого я не выдержу!

Меня бросило в жар, с губ сорвался очередной стон.

Его палец ласкал меня там, проникая глубже и причиняя дискомфорт. Мне захотелось избавиться от него, и я вильнула бедрами, в результате чего карательный шлепок тут же обжег мою ягодицу.

Слабый стон вырвался из горла, и в следующее мгновение его ладонь нежно легла на ушибленное место, поглаживая кожу.

Я снова что-то простонала, прогибаясь в пояснице и, кажется, Блэквуду это понравилось.

Мерзавец…

Но только мой!

Я кусала губы, не чувствуя себя порочной, грязной или безнравственной, словно всё, что происходило сейчас в этой комнате было правильным и нужным. Я сходила с ума от тех ощущений, что дарил мне этот мужчина, и желала раствориться в них без остатка. 

Я стонала, извивалась, молила о продолжении…

И когда палец зашел глубже, кончила с приглушенным стоном, не в силах выдержать все это.

Но Блэквуд не остановился.

Он продолжал терзать мое тело, словно не мог насытиться им на протяжении всей ночи.

Менялись позы, места в комнате, звучали слова, произнесенные в пылу страсти, пока мы оба не уснули на его широкой постели, изможденные и уставшие, окончательно удовлетворенные друг другом.

Думать о том, что будет завтра, не хотелось. И я уютно уснула в объятиях того, кого ненавидела всей душой.

Вот только помимо ненависти я испытывала и другое, невероятно пылкое и опасное чувство, в котором наконец-то смогла признаться себе, и в котором никогда не смогу признаться ему первой…

Ведь это может меня уничтожить.

* * *

Утро наступило внезапно.

Меня разбудил яркий солнечный свет, что резко проник в комнату из окна сквозь распахнутые шторы.

— Фрэйз, мы опаздываем, — сдержанно произнес Блэквуд, и я приподнялась на подушках, взволнованно оглядываясь по сторонам. — Уже восемь утра.

— Сколько?! — воскликнула, пытаясь отыскать взглядом часы. — Почему у тебя не сработал будильник?

— Я им не пользуюсь, — кратко ответил он, и я закатила глаза, кажется, ничуть не удивившись.

Лекции начинаются полдевятого, если мы оба на них опоздаем…

Будет катастрофа!

Я вскочила с постели и стала отчаянно искать свои вещи.

Как так получилось? Я не планировала оставаться у него ночевать, мне нужно было вернуться в комнату.

Зачем я тут уснула? Зачем вообще к нему пришла?!

Кошмар!

Лоренс спокойно стоял у окна, опершись бедром о подоконник, и с интересом наблюдал за мной, сложив руки на груди.

В отличие от меня этот мерзавец был уже полностью одет и подвязал волосы в очаровательный хвост на затылке, с выбившимися прядями по обе стороны от лица.

Наверняка еще и душ успел принять, вот же…

Он иронично вскинул бровь на мой укоризненный взгляд, и на его губах отразилась надменная ухмылка.

— Почему не разбудил раньше? — возмутилась, все еще пытаясь отыскать свои трусы.

Позорище…

— Под стулом посмотри, — многозначительно кивнул он в сторону предмета мебели, на котором этой ночью…

Так, нельзя об этом думать. Только не сейчас.

Я быстро подбежала к письменному столу, у которого стоял этот проклятый стул, и низко нагнулась, поднимая свое белье.

Теперь нужно как-то незаметно свалить отсюда, чтобы никто из студентов меня не увидел. И прежде, чем успела обернуться, горячие руки сзади обхватили меня вдоль талии, не позволяя двинуться с места.

Сердце учащенно забилось под ребрами, вынуждая судорожно вдохнуть будоражащий запах лаванды и вереска.

— Лоренс… — сдавленно прошептала, пока его ладони неподвижно лежали на моем обнаженном животе, пробуждая трепет внутри.

Он чуть склонился, обжигая шею горячим дыханием, и я невольно откинула голову на его плечо.

— Снова скажешь, что это ошибка? — иронично произнес он, чуть плотнее прижимаясь ко мне сзади. — Что это было в последний раз?

Да, мне хотелось так сказать. Но это была бы ложь.

— Тебе ведь понравилась эта ночь, — шептал он в то время, как его серебристые пряди волос касались моего лица, щекоча кожу. — И ты сама пришла ко мне.

Я не могла объяснить свой поступок. Я просто нуждалась в нем. Мне нужно было ощутить его присутствие рядом, найти утешение в его пагубных объятиях после того, как едва не рассталась с жизнью.

Наверное, это глупо.

— Я пришла, чтобы поблагодарить тебя… — произнесла, замечая, что голос срывается на хрип. — За спасение.

— Я оценил, — усмехнулся он, и я досадно зажмурилась, прикусив губу.

Он снова играл со мной. Если поддамся сейчас, все вновь пойдет наперекосяк.

Никто по-прежнему не должен ничего знать о нашей связи.

Иначе нам конец!

— Нельзя опаздывать, — произнесла, и Блэквуд усмехнулся, выпуская меня из объятий.

Я незаметно выдохнула, нервно сжимая в пальцах свою одежду.

— Ты откроешь портал в мою комн… — я резко обернулась к нему лицом и замолчала на полуслове, заметив у него в руке золотой кулон с потрясающим ярко-красным рубином.

Камень переливался в лучах утреннего солнца, играя тысячами граней внутри.

Боюсь даже предположить его возможную стоимость. Кулон был похож на чью-то семейную реликвию.

Невероятная красота!

Лоренс задумчиво смотрел на украшение, в то время как я пыталась понять его мысли.

— Ты все еще противишься мне? — внезапно произнес он, и я мгновенно напряглась.

Когда он, наконец, поймет…

Я не одна из его шлюх!

— Я по-прежнему не твоя игрушка, — твердо ответила, ощущая, как досада разгорается внутри.

— Знаю, — неожиданно ответил он, а после подошел вплотную.

Дыхание перехватило. Я неподвижно стояла, пока его руки заботливо одевали на меня кулон, застегивая золотую цепочку.

— Это мой подарок, — пояснил он, отвечая на мой изумленный взгляд, и я осторожно коснулась камня кончиками пальцев.

Теплый!

— Но… — я запнулась, не зная, что сказать. — Я не могу его принять. Это слишком дорого и…

— И? — нахмурился он, в результате чего выражение его красивого лица резко изменилось.

— И… неправильно? — предположила, бережно сжимая кулон в своей руке.

Он мне безумно понравился. Но могла ли я принять его?

Блэквуд улыбнулся, а после нежно обхватил мое лицо двумя ладонями, заглядывая в глаза.

— Плевать, что правильно, а что нет, Фрэйз, — прошептал он. — Я просто хочу, чтобы он был у тебя.

А затем его губы мягко коснулись моих, подарив невероятно нежный и трепетный поцелуй, от которого в животе вспыхнуло пламя, а сердце едва не остановилось, чуть не лишив меня пульса.

Он снова ухмыльнулся, явно забавляясь моей реакцией, а затем иронично прошептал в губы:

— Ты уже никуда не опаздываешь?

Святые маги…

Лекция! 

29.

Шагнув в преломляющийся портал, я мгновенно очутилась в своей спальне.

Дэбры не было в комнате, что позволило мне побыть с собой наедине.

Мысли по-прежнему крутились вокруг одного сексуального мерзавца, от которого до сих пор по коже бегали мурашки, а от его поцелуя…

Я непроизвольно коснулась своих губ кончиками пальцев.

Нет, Лана. Приди в себя.

Сейчас не время витать в облаках!

Я быстро подбежала к шкафу и достала из него одежду, переодеваясь практически на ходу. Спрятала кулон под блузку, подвязала волосы в небрежный пучок, выпустив пару прядей у лица, и по традиции накрасила губы красной помадой.

Так-то лучше, теперь можно идти…

Ой, чуть не забыла!

Я подошла к тумбочке, достала из нее зачарованный платок и бережно расстелила его на коленях, затем осторожно порезалась маной, потерев большой палец о мизинец, и капнула кровью на белоснежное полотно.

Капли впитывались в тонкую ткань, пока я внимательно за ними следила, как неожиданно дверь в комнату открылась, и резко смяв платок, я швырнула его обратно в тумбочку.

— Ты еще не на занятиях? — устало произнесла Дэб, и я на долю секунды растерялась.

Как же я не подумала о ней?

Сейчас наверняка будет допрос о том, где я была, и почему не ночевала в комнате.

Черт…

Придется снова врать подруге.

— Впрочем, неважно, — неожиданно прошептала она в нехарактерной для нее манере, и я искренне удивившись, внимательно взглянула на нее со стороны.

Что это с ней?

Всегда идеальная и ухоженная Дэбра выглядела сейчас иначе: темные синяки под глазами, бледное лицо, потрескавшиеся губы, прежде всегда увлажненные дорогим бальзамом.

— Дэб? — взволнованно прошептала я, и девушка от меня отвернулась, быстро направившись к своему столу. Она стала небрежно закидывать какие-то книги к себе в сумку, совершенно не обращая на меня внимания. — Дэб, что случилось?

Но подруга молчала.

Я видела, как тряслись ее руки, как она нервно вздрагивала от каждого моего слова, как пыталась игнорировать меня.

— Что-то серьезное? — и снова тишина в ответ.

Тогда я подошла к ней вплотную и крепко обняла ее со спины, уткнувшись лицом в длинные шелковистые волосы. Дэбра пошатнулась, но не отстранилась, застыв на месте.

— Я не знаю, что у тебя стряслось… — с досадой прошептала, вдыхая цветочный аромат ее волос. — Но уверена, это не стоит твоих слез. Если не хочешь говорить, не надо. Просто знай, я всегда рядом и готова тебе помочь.

Ее хрупкие плечи дрогнули, и она порывисто обернулась, крепко обняв меня в ответ.

Она плакала, сотрясаясь в громких рыданиях, а я гладила ее по спине, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Это очень больно, Лан… — судорожно шептала она, вводя меня в замешательство. — Понимаешь? Очень больно! Я знаю, что ты не виновата. Но я… Я не могу отказаться от нег…

Она замолчала на полуслове, а я внимательно ее слушала, пытаясь понять.

— Не могу отказаться от своей мечты!

Я слегка отстранилась, заглядывая в заплаканные серые глаза, и утешающе коснулась ее бледной щеки ладонью.

— Ты справишься, — произнесла, заботливо утирая прозрачную слезу. — Ведь ты такая красивая, умная и… невероятно настырная.

Дэб нервно усмехнулась, и я заправила ей за ухо выбившуюся прядь волос цвета льна.

— У тебя все получится!

Подруга шмыгнула носом, и я ободряюще улыбнулась ей.

Скорее всего, она завалила тот самый «важный» экзамен, о котором говорила мне вчера. Я знала, как она мечтала стать профессором этой академии, и насколько для нее это было важно.

Поэтому все, что я могла сделать сейчас, это поддержать ее, придав хоть немного уверенности.

— Да, — согласно кивнула она, улыбнувшись сквозь слезы. — Еще рано сдаваться. Нужно лишь подождать, и все встанет на свои места.

Так-то лучше.

Я широко улыбнулась, а после снова обняла свою подругу, от всего сердца желая ей удачи.

— Так почему ты еще не на лекциях? — внезапно поинтересовалась она, и я невольно усмехнулась.

Вот теперь узнаю свою подругу.

— Проспала, — честно ответила я, пожав плечами.

Ну все, сейчас начнется…

— Понятно, — протянула она, потупив взгляд. — А я всю ночь была в библиотеке, даже глаз не сомкнула.

Фу-х, кажется, повезло…

Я едва заметно выдохнула, решив сменить тему.

— Пойдем на занятия вместе? — предложила я, и Дэбра согласно кивнула, быстро подхватив сумку со стола. — У тебя какая первая лекция?

— Кажется письмена древностей, — неуверенно ответила она, глянув себе под ноги.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А у меня теория магических растений.

— Вырастишь мне кактус? — невзначай поинтересовалась она. — Говорят, они светятся в темноте, и им совсем не нужна вода.

Я захихикала, выходя с ней под руку из комнаты.

— Если научусь, то выращу сразу два. Поставим их в коридор по обе стороны от двери, чтобы твои ухажеры не спотыкались, оставляя ночью любовные записочки.

Дэб театрально закатила глаза, а после слегка толкнула меня в бок, и мы обе громко рассмеялись.

Все-таки хорошо, когда у тебя есть подруга. И неважно, какими тайнами вы не делитесь друг с другом, главное — это поддержка и понимание.

И я надеюсь, так будет всегда.

30.

И все-таки я опоздала на лекцию.

Слава магам, профессор Елизар пришел в аудиторию позже меня, иначе были бы серьезные проблемы, поскольку этот преподаватель не отличался особой лояльностью к ученикам.

Сегодня мы проходили тему лекарственных растений и их применение в экстренных ситуациях.

Ботаника мне нравилась куда больше предсказаний, поэтому я увлеченно слушала профессора, непроизвольно сжимая кулон на своей шее. Исходившее от него тепло приятно ощущалось на коже, а прикосновение к симметричным граням позволяло лучше сконцентрироваться.

Оказалось очень увлекательно вновь погрузиться в учебу и хоть немного отвлечься от насущных проблем.

Кстати, о них…

Айдена Торна не было в аудитории. Видимо, его отстранили от занятий, а Лоренс Блэквуд продолжал бросать в мою сторону пронзительные взгляды, в которых на этот раз не читалось желание убить.

Кажется, между нами что-то изменилось…

Я улыбнулась, чуть ниже склонившись над книгой. Вот только оставалась еще одна нерешенная проблема — Габриэль Мейз.

Меня настораживало его отношение ко мне и те скрытые намерения, которые он преследовал.

В любом случае, я планировала сегодня пойти к нему в кабинет и попросить его продолжить наши индивидуальные занятия. И дело было даже не в том, что я хотела получить высшие итоговые баллы на экзамене и превзойти Блэквуда, нет…

… в том, чтобы стать сильнее.

Мне не понравилась моя уязвимость и тот страх, который я испытала от бессилия, оказавшись на волоске от смерти. Ведь если меня возьмут на службу в элитное агентство, я должна быть готова ко всему и быть полностью уверенной в себе.

Я едва заметно вздохнула, а после непринужденно повернула голову, осторожно взглянув на Блэквуда.

Он расслабленно сидел за столом, записывая ключевые свойства финхеля, как вдруг его губы растянулись в ироничной усмешке.

Заметил!

Я быстро отвернулась, неловко прикусив губу.

Он ничего не должен знать о моих тайных занятиях.

В голове вновь прозвучали его предупреждения касательно нашего ректора, но я не собиралась отступать.

Мне нужны были новые заклинания!

Я чуть крепче сжала кулон в своих пальцах, пытаясь вновь сосредоточиться на свойствах магического растения.

Все было решено.

И потому, когда закончились лекции, я уверенно направилась в главный корпус, предварительно убедившись, что Блэквуд со своими дружками отправился в бассейн.

Не сговариваясь, мы продолжали делать вид, что избегаем друг друга, хотя наши взгляды говорили сами за себя.

Интересно, это когда-нибудь изменится? Сможем ли мы стать одной из тех счастливых парочек академии, которые целуются на каждом углу?

М-да, даже звучит бредово…

На данный момент меня всё устраивало, поскольку никто не ограничивал мою свободу.

Я на минутку остановилась на лестнице, переводя дыхание. Живот вдруг разболелся не вовремя, отзываясь тянущей болью внизу.

И чего я так боюсь?

Какие бы ни были намерения у этого мага, он не причинит мне вреда. Габриэль Мейз мог казаться каким угодно: бесчувственным, суровым, мрачным. Но он никогда не навредит своим ученикам.

Не торопясь, я поднялась на второй этаж и остановилась у кабинета ректора, нервно сглотнув образовавшийся ком в горле.

Нужно просто успокоиться.

Внезапно дверь распахнулась, и из кабинета вышла разъяренная женщина худощавого телосложения в сопровождении двух магов.

— Вы ужасный человек, мистер Мейз! — с яростью на пунцовом лице воскликнула она, даже не заметив меня на своем пути.

— Как вы вообще смели изуродовать ожогами моего сына?! Он теперь боится выйти из спальни!

Изуродовать?

Дыхание перехватило, и я затаилась у стены за дверью.

— Все потому, миссис Кирлл… — вкрадчиво ответил Мейз с пугающе холодной интонацией, от которой женщина невольно пошатнулась. — Что вы плохо воспитали сына, привив ему свои отвратительные качества.

— Да что вы… как вы…как смеете?! — ошарашено возмутилась она, и на лице ректора отразилась самодовольная ухмылка.

Ни капли раскаянья!

— Вы настоящий демон… — испуганно прошептала она, поспешив удалиться в сопровождении двух своих побледневших охранников.

Пожалуй, и мне пора…

Я медленно повернулась, желая незаметно уйти, но низкий стальной голос заставил меня остановиться.

— Элана Фрэйз, — и я медленно обернулась, нервно сжимая подол юбки. — Что привело тебя ко мне?

Теперь назад пути нет.

Я неподвижно стояла, испуганно вглядываясь в суровое мужское лицо.

Сказать, что проходила мимо? Или что пришла просить о персональных занятиях, наплевав на правила приличия?!‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Габриэль Мейз терпеливо ждал ответа, сложив руки на груди. Его губы слегка изогнулись в самодовольной улыбке, вынуждая чувствовать себя еще более неловко.

Надо быть смелее.

Даже если я пострадаю во время обучения, пусть так…

Это станет моей расплатой за новые знания и возможности.

— Я бы хотела продолжить с вами индивидуальные занятия, — произнесла, уверенно заглядывая в карие глаза мага. — Если, конечно, вы согласитесь вновь меня обучать.

Габриэль испытующе смотрел на меня, заставляя нервничать. Я даже представить боялась, какие мысли сейчас таились в его голове.

— Тебя не испугало то, что ты услышала сейчас?

— Нет.

— Отступление бегством еще планируется? — я плотно поджала губы.

Заслуженно. Сама виновата.

— Простите за тот случай, — негромко произнесла, отводя в сторону взгляд. — В тот день я была… немного не в себе.

— Теперь все иначе? — многозначительно поинтересовался он, и я озадаченно замолчала. — И не забывай, мы перешли на «ты».

Точно…

Я молча кивнула, показав улыбку примерной ученицы, которая обычно действовала безотказно на весь преподавательский состав.

— Что ж, тогда проходи, — иронично ответил он, отойдя в сторону, и я быстро прошмыгнула внутрь кабинета, боясь передумать и остановиться на полпути.

Здесь все было, как и прежде. Даже стакан с виски и фольга с шоколадом по-прежнему лежали на журнальном столике, напоминая о том недоразумении, когда я решила… что ректор пытается меня поцеловать.

Какие глупости…

Надо просто меньше пить!

— Присаживайся, — указал он на мое прежнее место, и я благодарно опустилась в кресло, почувствовав себя немного лучше.

— Я хотела бы научиться новым заклинаниям. Вы… то есть ты научишь меня? — неловко произнесла, неотрывно наблюдая за мужчиной, что уже занял свое место напротив.

— Нет, — неожиданно ответил он, и я от удивления приоткрыла рот.

Нет? Почему?!

— Ты уже знаешь достаточно много заклинаний, — невозмутимо пояснил он на мой немой вопрос. — Твоя проблема заключается в другом.

— В чем? — нетерпеливо поинтересовалась, чуть поддавшись вперед.

— В контроле маны, — кратко ответил ректор, задумчиво коснувшись пальцами своего подбородка.

Ну, с контролем маны у меня точно никогда проблем не было.

Если он имеет в виду тот случай со сферой Карлайла, так это я специально ее разбила, чтобы вся аудитория не увидела наш секс с Лоренсом Блэквудом.

— Думаю, вы ошибаетесь, профессор, — ответила, с вызовом заглядывая в его карие глаза.

— Я просил не называть меня так, — напряженно произнес он, сделав голос на тон ниже, и легкий испуг отозвался толпой мурашек на коже.

— Не так выразилась… — попыталась объясниться. — Я хотела сказать, что не имею проблем с контролем маны. Моя сила всегда очень быстро отзывается на зов. Любой преподаватель подтвердит вам…

— Это не так, — перебил он, оборвав меня на полуслове. — Твой поток маны необычайно велик, но ты постоянно сдерживаешь себя, подавляя его.

— Не понимаю…

— Чтобы произошло, если бы Лоренс Блэквуд не вмешался в твой поединок с Айденом Торном?

Сердце учащенно забилось, и у меня немного начала кружиться голова.

— Я бы умерла? — неуверенно предположила, сжимая пальцы рук.

— Почему? — задал он встречный вопрос, вальяжно откинувшись на спинку кресла.

— Потому, что на мне не было защитных амулетов.

— Нет, — твердо ответил он, нахмурившись. — Потому, что твоя мана не откликнулась на инстинкт.

Я сидела неподвижно, озадачено глядя в лицо мужчины перед собой.

— Мана — это твоя сущность, то есть ты сама. Она должна была защитить тебя, но это сделал Блэквуд.

Он прав. В очередной раз.

Мана едина с магом, и если владельцу силы грозит опасность, мана срабатывает рефлекторно, пытаясь защитить. Это, как отдёргивание руки от колючего предмета.

Но мои рефлексы не сработали в момент опасности, и это не из-за того, что я растерялась.

Стоит признать.

Боль внизу живота усилилась, и я поморщилась, непроизвольно коснувшись его ладонью.

Габриэль Мейз не сводил с меня пристального взгляда, подозрительно сузив глаза.

— Плохо себя чувствуешь? — поинтересовался он, и я тут же выпрямилась.

— Нет, все в порядке. Хочу продолжить.

Я хотела знать больше, хотела уметь больше. Я пришла сюда за этим и не упущу свой шанс!

— Вы… то есть ты… научишь меня правильному контролю маны? Поможешь развить инстинкты? — заинтересованно произнесла, и на лице мужчины внезапно отразилась самодовольная ухмылка, от которой внутри что-то беспокойно дрогнуло. — Пожалуйста.

31.

Габриэль Мейз

Не сомневался в решении этой девчонки ни на минуту.

Но мне вдруг стало кое-что интересно…

— Почему ты так отчаянно стараешься? — прямо спросил, и Элана напряглась и перевела взгляд своих изумрудных глаз на потухший камин.

— Я снова хочу стать «кем-то»… — тихо произнесла она, удивив ответом. — Я хочу устроиться в элитное агентство и сделать себе имя, зарекомендовав себя, как одну из самых лучших в империи. Хочу найти свое место в жизни и больше никогда ни в чем не нуждаться.

Я молча слушал, заметив тусклый блеск в ее глазах.

Элана сидела неподвижно, сжав пальцы рук на своих коленях до побелевших костяшек.

Кажется, я догадывался, о чем она думала сейчас…

Я читал ее личную историю и прекрасно знал о тяжелых обстоятельствах ее семьи.

Раньше она ни в чем не нуждалась и имела статус дочери влиятельного аристократа Эрвана Фрэйза, а после разом лишилась всего, почти всего.

Печально. Но ее настрой мне только на руку.

Я поднялся со своего места, и девчонка перевела на меня взволнованный взгляд, словно опомнилась, сболтнув лишнего.

Откровения это очень хорошо, хоть и не всегда.

Я направился к камину и, взяв с его поверхности новую бутылку виски, открыл ее на ходу.

— Тебе налить? — предложил я, вернувшись в кресло, и девчонка как-то слишком бурно отреагировала, отрицательно замахав руками.

Я иронично усмехнулся, наполнив себе стакан, и Элана смущенно отвела в сторону глаза, плотно поджав губы с красной помадой.

Забавно.

У нее все на лице написано.

Девчонка была сильно напряжена. Я знал, что мой разговор с Робертой Кирлл напугал ее, и что она чувствовала себя сейчас неважно. Об этом было несложно догадаться.

Но она все еще здесь.

— Ты готова начать прямо сейчас? — поинтересовался я, будто в очередной раз желал убедиться в ее решительности.

— Да, — не раздумывая ответила она, и я невольно улыбнулся, поднося к губам граненый стакан.

Терпкая жидкость приятно обожгла горло, и меня посетила очередная мысль.

— Тогда мы проведем первый урок, а после официально заключим с тобой сделку.

— Сделку? — изумленно прошептала она, и я звонко поставил стакан обратно на столик между нами.

Ходить вокруг да около больше не имело смысла. Если она так отчаянно желает получить силу, то сама согласится на мое предложение, которое ранее мне озвучила ее мать.

Но для начала я должен показать ей то, что она получит взамен.

— Согласна? — вновь ответил вопросом на вопрос, заглядывая в ее глаза полные смятений и подозрений.

Девчонка нервно вздернула подбородок, слегка выпрямившись. И хоть она сейчас выглядела бледнее обычного, ее важному виду можно было только позавидовать.

Решительная, интересная, сексуальная…

Мне она нравилась. И пусть это лишь элементарная симпатия, будет интересно.

— Если меня не устроят условия этой… официальной сделки, я смогу от нее отказаться?

— И снова сбежать? — усмехнулся я, смутив ее еще сильнее. — Вполне. Выбор за тобой.

— Хорошо, — кивнула она, сосредоточенно нахмурившись, и я стал чуть ближе к своей цели.

— Тогда сегодня ты научишься портальному перемещению, — многозначительно произнес я, и девушка от изумления приоткрыла чувственные губы, растеряв весь свой серьезный вид. — Ты же не раз пыталась ему обучиться сама? Верно?

— Но как…

— Скажем так, я прекрасно знаю таких людей, как ты, — честно ответил я, имея в виду ее своенравное упрямство.

Такие люди будут пробовать снова и снова, пока не добьются своего, такие люди, как я.

— Уже сегодня я смогу освоить это заклинание? — недоверчиво произнесла она.

— Сомневаешься в моих методах обучения? — усмехнулся я, и Элана опустила голову.

— Нет, просто… — она запнулась, неловко прочистив горло. — Просто это невозможно.

— Вот и узнаем, — я порывисто поднялся с кресла, и девушка взволнованно на меня посмотрела. — Давай руку.

Она нерешительно протянула мне ладонь, и я помог ей подняться, нежно сжимая ее тонкие пальцы.

Все еще боится меня.

Мы подошли к камину, и только после этого я отпустил ее руку, продолжая внимательно следить за настроением своей ученицы.

— Для начала, выпусти максимальный поток маны, на который только способна… — тихо произнес я, сделав шаг назад.

И Элана резко обернулась, отчего красные пряди у ее лица заметно колыхнулись.

— Но это небезопасно, — забеспокоилась она, сжав пальцы в кулаки. — Я могу сжечь здесь все дотла.

— Не сможешь, — твердо ответил я, подойдя к ней вплотную, и девчонка застыла, вглядываясь в мои глаза. — Потому, что я буду рядом.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

32.

Я стояла неподвижно, ощущая близость Габриэля Мейза.

Его слова, проницательный взгляд, ровное дыхание — все настораживало, заставляя нервничать.

Живот по-прежнему болел, в висках пульсировало. Я чувствовала себя нехорошо.

Но если не попробую сейчас, буду жалеть потом.

— Что я должна делать? — негромко произнесла, и Габриэль усмехнулся уголком губ.

— Вытяни руку вперед и направь самый сильный поток маны, на который только способна, — его пальцы мягко коснулись моего предплечья, отворачивая от себя, и я шумно выдохнула, стараясь сконцентрироваться на задании.

Мана разгоралась внутри, растекаясь огнем по венам. Я глубоко дышала, стараясь не обращать внимания на плохое самочувствие.

Выпустить сразу весь поток…

Не так-то просто.

— Все преподаватели учат нас выпускать ману постепенно, равномерно преобразуя ее в материю…

— Такой метод считается наиболее безопасным и эффективным, однако он подходит не всем.

Я внимательно слушала, стоя напротив камина. Пальцы слегка дрожали, ощущая легкое покалывание. Я боялась сделать то, что от меня требовали.

— Чем сильнее поток, тем быстрее мана преобразуется в материю. Здесь важно не упустить момент.

— Так вот, как Весения Лэйз сражается на маг-арене… — ошеломленно осознала я. — Она телепортируется в мгновение ока, а ее защита срабатывает на рефлексах. Она использует этот же метод!

— Верно, — подтвердил Габриэль, отступив от меня на пару шагов назад и, кажется, мне стало легче дышать. — Ты должна научиться сразу выпускать весь поток, не подавляя себя.

В этом-то и проблема…

Я вновь глубоко вдохнула, пытаясь сконцентрировать свое внимание на потухших углях в камине.

Только здесь в присутствии Габриэля Мейза я могла узнать свой предел, не сдерживая себя, ведь он с легкостью сможет погасить любое мое пламя.

Я могла бы сомневаться в себе, но не в силе ректора академии Эденгард. Он сильнейший маг нашего времени и мог бы запросто стать верховным магом империи.

— Если не готова, можем перенести на завтра…

— Нет, — слишком резко ответила я, а после приняла привычное положение, встав в пол-оборота, и выпрямила спину. — Я попробую сейчас.

Мана пульсировала в каждой клеточке моего тела, желая выйти наружу. Я чуть вскинула голову, а затем уверенно вытянула руку вперед и сделала то, о чем просил Мейз.

Огненные искры яркой вспышкой разлетелись от моей ладони в разные стороны, и в камин ворвался мощный поток красного пламени, всколыхнув шторы в кабинете.

Это слишком…

Могу не удержать!

Я испуганно пошатнулась, собираясь сдержать ману, но Габриэль внезапно схватил меня за запястье, вновь оказавшись рядом.

— Не смей подавлять, — жестко произнес он, не позволяя опустить руку.

Багровое пламя продолжало вырываться наружу, разбрасывая всюду искры.

Неожиданно меня охватило странное, но приятное чувство…

Мне вдруг показалось, что я способна на большее. Я чуть шевельнула пальцем и усилила поток.

— Вот он… — довольно произнес Мейз. — Твой предел, Элана Фрэйз.

А после отступил, и я опустила руку, развеяв огонь. Красные и золотистые искры маны сверкали на полу, стенах, мраморном камине и гобелене, подпалив снизу его края, пока мое пламя мирно горело в очаге, наполняя теплом кабинет.

Оказалось, это совсем несложно, а чувство, что переполняло изнутри…

Было превосходным!

— Теперь сделай то же самое, только используй заклинание портального перемещения. Оно делается, как…

— Я знаю, как, — перебила, и мужчина одобрительно кивнул.

Голова закружилась чуть сильнее, но я не собиралась останавливаться.

Я чувствовала, что смогу.

Вытянув руку вперед, я вспомнила то ощущение, которое испытала минуту назад, почувствовав максимальный порыв своей силы. Затем сделала точные жесты руками, проделав их до этого сотню раз, и выпустила заклинание с кончиков пальцев.

Красная магия вырвалась наружу, преобразуясь в прозрачный переливающийся искрами проход, преломляя пространство.

— Получилось… — ошеломленно прошептала, едва веря своим глазам.

Передо мной, прямо в пламени камина, сиял блеклый портал. Тонкий и слабый, он угрожал закрыться в любой момент, но я продолжала зачарованно на него смотреть, не в силах отвести взгляда.

Внезапно меня сильно замутило. Ноги резко подкосились, и я упала на колени, зажав рот ладонью.

— Элана? — раздался взволнованный голос ректора, пока у меня все плыло перед глазами. — Что с тобой?

Казалось, еще немного, и меня вырвет прямо на ковер.

Широкие теплые ладони мягко коснулись моего лба, и я почувствовала мгновенное облегчение. Тошнота быстро отступила, а взгляд сделался яснее.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кажется, я переволновалась сильнее, чем думала.

— Тебя нужно телепортировать к мед-магу, — сдержанно произнес Мейз, сурово нахмурившись. — Мне не нравится твое состояние.

— Нет, все в порядке… — отмахнулась я, и Габриэль убрал ладони с моей головы, оставив меня сидеть на полу, за что я была ему очень признательна.

Он и правда, идеально подходил на роль ректора. Невероятно сильный маг и искусный целитель в одном лице…

Удобно.

Боль внизу живота стихла, но полностью не отступила, как и нервная дрожь, что пронизывала насквозь.

Портал продолжал сиять в спокойном пламени в камине, привлекая мое внимание.

Даже не верится…

Я сделала это с первого раза.

Габриэль Мейз действительно был способен многому меня научить. Осталось лишь узнать цену нашего соглашения.

— Теперь… мы можем заключить сделку? — судорожно произнесла, повернув голову в его сторону и уверенно заглянув в глаза. — Я хочу сделать это прямо сейчас.

Габриэль смотрел на меня задумчивым взглядом, в его карих глазах отражалось пламя камина.

— Давай поговорим об этом, когда тебе станет лучше, — ответил он, и я чуть пошатнулась.

— Нет, — уверенно возразила, прекрасно понимая, что от нетерпения сойду с ума за эту ночь. — Я хочу все решить сейчас.

Габриэль Мейз слегка склонил голову на бок, разглядывая свисающий кулон на моей шее.

— Красивый артефакт, — иронично подметил он, и я порывисто обхватила рубин пальцами, пряча его в руке.

Артефакт?

— Хорошо… — вдруг согласился он, грациозно выпрямляясь. — Если ты настаиваешь.

Я внимательно смотрела на мужчину перед собой, наблюдая, как он отходит к камину, сложив руки за спиной.

— Как я уже говорил, это будет официальная сделка… — серьезно произнес он, задумчиво вглядываясь в блеклый портал, сияющий в пламени. — Я обучу тебя всему, что знаю сам, гарантирую высшие баллы на итоговом экзамене и обеспечу поддержкой при трудоустройстве в любое агентство, на которое ты только укажешь пальцем, а взамен…

Он замолчал, пока я сидела на полу, затаив дыхание.

Его условия невероятны. Я могла об этом только мечтать!

Но что взамен?!

— Что? — сгорая от нетерпения, прошептала я, и Габриэль обернулся, глянув на меня свысока.

— Взамен ты станешь моей женой и подпишешь брачный контракт.

— Что?! — от изумления я едва не забыла родной язык.

Хорошо, что уже сидела на полу, иначе точно бы упала.

Я ослышалась? Это шутка такая?!

Я ошеломленно смотрела в карие глаза мужчины, полные суровой решительности. Весь его вид говорил о том, что этот маг настроен серьезно.

— Все еще хочешь заключить договор прямо сейчас? — иронично усмехнулся он, и я постыдно опустила взгляд, слушая, как учащается сердцебиение и пульсирует в висках.

— Но… — прошептала, искренне пытаясь понять, зачем этому сильному и влиятельному магу понадобилась такая, как я.

Выходит…

Все это время мне не казалось, и он действительно проявлял знаки внимания.

Боже…

— Но почему именно я? — судорожно произнесла, вглядываясь в узор на ковре под своими пальцами, не в силах подняться. — Вокруг так много обеспеченных и красивых девушек. Почему тебе нужна именно я?!

— Мне нужна не ты, — неожиданно ответил он, и я подняла на него полный недоумения взгляд. — Мне нужен твой титул.

— Зачем? — чуть громче произнесла, не понимая намерений Мейза. — Как видишь, он ничего не дает.

Все казалось бессмысленным, сложным, опасным…

Габриэль смотрел на меня пристально, хмуря брови. На его ровных скулах играли желваки, словно он напряженно размышлял над моим вопросом.

— Затем, что я тоже хочу стать «кем-то», — внезапно ответил он, процитировав мои слова, и я застыла от удивления.

Как этот человек может так говорить?

Он один из самых влиятельных и сильных магов нашей империи. Он, мать его, ректор самой элитной академии магических искусств.

Как он может хотеть стать «кем-то»?!

— Это должно быть шутка… — с досадой прошептала, и на лице ректора отразилась зловещая ухмылка.

— К сожалению, нет, — твердо ответил он, делая шаг мне навстречу. — Мне не место в этой академии. Я хочу большего.

— Чего еще? — с содроганием произнесла я, и Мейз недовольно скривил губы.

— Я хочу занять место верховного мага, — признался он, удивив меня еще сильнее. — И у меня есть для этого все, кроме титула.

— Женись на любой другой титулованной особе…

— Женился бы, если б такая была.

Точно. Об этом я не подумала.

В наше время осталось не так много титулованных семей. Все они имели свой статус и влияние в обществе и были приближены к императору.

Сам правитель маной не обладал и потому желал видеть на месте верховного мага империи кого-то из «своих», удерживая под контролем шаткий мир между магией и техническим прогрессом.

— Насколько мне известно, эта должность уже занята, — произнесла, уверенно поднимая взгляд.

— Действующий маг империи уже очень слаб. Он стар, и наш император ищет ему замену.

— И им может стать только приближенный к императорской семье… — заключила я за него. — Понимаю. Вот только связь моей семьи с императором давно утеряна. Мой отец покончил с собой, лишившись состояния, а мать сбежала в неизвестном направлении и не подпишет согласие, без которого я не смогу выйти замуж, пока не окончу академию. Я не могу помочь!

Не было смысла упоминать мое очень дальнее родство с братом императора, которого и дядей-то назвать сложно, но я пыталась хоть как-то вразумить этого мага.

— Я решу вопрос с твоей матерью, — ответил он, вновь привлекая мое внимание. — Главное — это титул.

Предложение Мейза казалось безумным…

Но очень выгодным, это было глупо отрицать.

— Элана, тебе не о чем переживать… — вновь заговорил Габриэль, подойдя ко мне чуть ближе, и я осторожно взглянула на него, приподняв подбородок. — Мы будем женаты лишь на бумаге. Ты будешь жить в отдельном доме, так как тебе заблагорассудиться. Детей я не хочу, поэтому беспокоить тебя не стану.

Я опустила голову, задумавшись об этом на какое-то мгновение.

— Ты снова вернешь себе статус, станешь женой верховного мага империи и больше не будешь ни в чем нуждаться. У тебя будет все, включая свободу.

— Я так не могу… — ответила, и Габриэль замолчал. — Я…

— Просто подумай об этом, — настойчиво перебил он, протянув мне руку.

Я смотрела на его ладонь, не решаясь принять ее. Все это напоминало сделку с дьяволом.

Любая на моем месте согласилась бы, визжа от восторга. Вот только я хотела стать «кем-то» сама, своим трудом и больше никогда ни от кого не зависеть.

Многие назовут это глупостью, никчемной гордыней. Но…

— Не обязательно давать ответ прямо сейчас. У тебя будет неделя.

Неделя, чтобы передумать?

Он склонился, еще чуть ниже опуская свою ладонь, и я неуверенно вложила в нее свои пальцы. Габриэль помог мне подняться, пока я крепко сжимала медальон во второй руке.

— Я услышала вас, — серьезно произнесла, переходя на деловой тон, и поспешила уйти из этого кабинета.

Мне нужно отдохнуть и все как следует обдумать.

Я выпрямилась, все еще ощущая тянущую боль внизу живота, и неторопливо направилась в слабо преломляющийся портал в камине.

Нет, это не было безрассудным поступком…

Я знала, что Габриэль поддержит его, чтобы позволить мне уйти.

— Элана, — раздался ровный голос за моей спиной, и я невольно обернулась. — Обдумай все хорошенько. Это выгодное предложение для нас обоих. Мы оба получим то, что хотим, оставаясь при этом исключительно друзьями.

Нет, мы будем супругами…

Это другое.

Я ничего не ответила, угрюмо отвернувшись. Портал стал расширяться, делаясь более ярким и четким, и я прошла сквозь него, оказавшись в собственной спальне.

Мне нужно подумать, просто подумать…

И прийти в себя.

33.

Я устало легла на постель, поджав под себя ноги.

В мыслях все время крутилось предложение Габриэля. Если я соглашусь на него, то получу всё: силу, статус жены верховного мага, деньги.

У меня будет всё, только…

Для этого нужно будет заключить брак и стать зависимой от воли сурового и могущественного мужчины, чье обещание свободы — ложь.

Я не так глупа, чтобы в это поверить.

Придется посещать официальные приемы и, возможно, стать мишенью для врагов империи, которые захотят навредить верховному магу, расправившись с его «только на бумаге» женой.

У всего есть цена. И эту заплатить я не готова!

За окном начался дождь.

Боль почти полностью утихла, позволяя мне отдохнуть. Пальцы то и дело тянулись к кулону, сжимая его симметричные грани, отчего на лице расплывалась счастливая улыбка.

Я определенно сошла с ума…

Но мне нравилось то ощущение влюбленности, которое я испытывала сейчас.

Неожиданно дверь в комнату распахнулась, и я резко приподнялась, увидев на пороге Лоренса Блэквуда.

Он стоял в дверном проеме, пронзая меня взглядом голубых глаз, в которых отражались ярость и холодная решимость.

— Лоренс… — я непонимающе смотрела на него, наблюдая, как с кончиков его шелковистых волос падают прозрачные капли дождя, оставляя мокрые следы на рубашке. — Что произошло?

Блэквуд не сводил с меня пытливых глаз. Он захлопнул за собой дверь и быстро прошел внутрь комнаты, от чего я нервно вздрогнула, сжав одеяло в руках.

— Блэквуд? — взволнованно произнесла, но он не произнес ни слова, угрожающе наступая.

Я не знала, что и думать.

Он подошел вплотную и схватил меня за плечи, чуть приподняв.

— Что ты делала в кабинете Мейза? — сурово произнес, пока его пальцы впивались в мою кожу.

— Как ты узнал? — ошарашено прошептала, вглядываясь в его голубые, словно лед глаза.

— Отвечай мне, Фрэйз! — закричал он, но я даже не шелохнулась, плотно сжав губы.

— Сначала ответь, как ты узнал… — спокойно проговорила, ощущая, как от волнения начинают дрожать руки. Я должна знать. — Ты следил за мной?

Его взгляд мимолётно скользнул по кулону на моей шее, и я всё поняла.

«Артефакт…».

Блэквуд молчал, плотно сжав челюсти. Его губы были презрительно изогнуты, на лбу пульсировала вена, а взгляд становился все более жестоким и безжалостным.

— Что он сказал? — продолжил, словно не слышал меня. — Что пообещал тебе?!

— Не твое дело, — я отвела в сторону взгляд, и в это же мгновенье его руки грубо встряхнули меня, придвигая к себе вплотную.

Я уперлась ладонями в его широкую грудь, но он даже не заметил моего сопротивления.

— Он предложил тебе сделку, да? Деньги взамен на титул, полученный через брак? — я опешила, не в силах отстраниться.

Как он узнал?!

— Ты догадывался? — прошептала, призывая его к ответу. — Поэтому велел держаться от него подальше?

— Это было несложно, — прорычал он, и я нервно смяла пальцами рубашку на его груди. — Ты согласилась?

Я молчала.

Внутри все рвалось от обиды и отчаянья. Я не ждала понимания от этого мерзавца, но…

Почему так больно?

— Отвечай!

— Отпусти… — прошептала, желая остаться одна.

Мне не нравилось снова видеть его таким. Я не хотела отвечать, мое состояние становилось все хуже.

— Отпусти меня.

— Нет, — жестко ответил он, и в его взгляде промелькнуло безумие, вынуждающее меня застыть.

— Ты моя, ты принадлежишь мне… — шептал он, а в его глазах плескались ледяные волны. — Ты не можешь согласиться на предложение этого ублюдка! Скажи мне правду, Фрэйз. Ты отказала ему?!

Дождь барабанил в окно, растекаясь каплями по прозрачному стеклу. Гром сотрясал воздух, молния пронизывала небеса.

Он подарил этот кулон не ради любви, а чтобы знать, где я нахожусь. Я думала, он значит нечто большее для него, для нас…

Но ошиблась…

Злость и разочарование смешались в крепкий коктейль, ударив в голову.

Мерзавец!

Болезненно прикусив губу, я резко оттолкнула Лоренса от себя потоком маны, в результате чего тот отлетел на расстояние нескольких метров, едва устояв на ногах.

— Стерва… — свирепо прорычал он, опустив взгляд на свою грудь, где пару секунд назад лежали мои ладони.

— Просто признайся! — неожиданно громко воскликнула я, чувствуя слезы на глазах. — Признайся в своих чувствах! Признай, что ревнуешь, что я нужна тебе!

Я выкрикивала это ему в лицо, сжимая кулаки.

Чувства между нами накалились до предела, им больше некуда было деться. Я хотела услышать от него эти слова, хотела знать наверняка, что нужна ему.

— Скажи, что я не просто твоя игрушка, — чуть тише произнесла.

Он стоял неподвижно, встревоженно вглядываясь в мои глаза. Я видела на его лице смятение и гнев.

Мы чувствовали одинаково, думали одинаково, и все же…

Я хотела услышать от него это признание.

— Просто скажи… — прошептала дрожащим голосом. — Признайся.

Отчаянье захлестывало с головой.

— Нет, — твердо ответил он, и я невольно пошатнулась, ощущая, как внутри все разбивается на ледяные осколки.

Всего одно слово, и мое сердце замерло в груди.

— Почему? — судорожно прошептала, чувствуя, как слезы текут по щекам.

— Потому, что тогда я проиграю самому себе.

Я неподвижно стояла, ощущая на себе его жестокий взгляд, опустошающий душу.

— Уходи, — произнесла, сделав шаг назад. Голова вновь закружилась, и я на мгновение закрыла глаза, стараясь подавить слабость.

— Ты не ответила на вопрос…

— Зато ты ответил.

Он подошел вплотную, не пытаясь меня коснуться, и угрожающе тихо повторил:

— Ты согласилась?

Я чувствовала его дыхание на своих губах, жар его тела…

Мне вдруг захотелось сделать ему так же больно, как и он мне сейчас.

Я чуть крепче сжала пальцы, впиваясь ногтями в ладони, и нервно вздернула подбородок.

— Что, если «да»? — с вызовом произнесла, и Блэквуд мгновенно изменился в лице.

Его глаза стали безжизненными и холодными, подобно замерзшим озерам. Он сделал шаг назад, а после нервно запустил пальцы в свои длинные волосы, повернувшись вполоборота.

Я тяжело дышала, не сводя с него глаз.

— Ты не могла… — произнес он, а после посмотрел на меня с таким презрением и злостью, что я невольно отшатнулась. — Дрянь!

Он с размаху ударил кулаком по рядом стоящему столу, и тот под воздействием маны рухнул на пол, покрывшись инеем.

Я вздрогнула, попятившись назад.

— Ты пожалеешь об этом… — прошипел он, не поднимая головы.

Я едва держалась.

Чувства рвались наружу. Их невозможно было сдержать.

— И что ты сделаешь? — сквозь слезы произнесла, переступив с ноги на ногу. — Что?!

Блэквуд молчал, подняв на меня уничтожающий взгляд из-под опущенных ресниц. Я видела на его бледном лице ярость вперемешку с отчаяньем.

О, сколько раз я видела этот взгляд!

— Поступишь, как твой папаша? — прокричала, не отдавая себе отчета. — Будешь разрушать мою жизнь, пока окончательно не лишишь всего. Хочешь, чтобы я покончила с собой, как это сделал мой отец?!

— Что ты несешь? — он нахмурился, подозрительно вглядываясь в мое лицо.

Но меня было уже не остановить.

— Ведь именно так Блэквуды поступают с неугодными им. Наша фирма резко обанкротилась, не согласившись дать патент вашей дьявольской компании, и по итогу осталась с кучей долгов по якобы невыполненным обязательствам. Я видела это письмо своими глазами! Благо их закрыла империя, но это не меняет сути. Твой отец лишил меня всего, лишил меня семьи, статуса, дома! Он убийца! Я ненавижу его, ненавижу тебя!

Я говорила все это, теряя контроль, пока Блэквуд неотрывно смотрел в мои глаза, не двигаясь с места.

— Ты ненавидишь меня из-за моего отца? — произнес он с таким недоумением, что я мгновенно остановилась, переводя дыхание. — Из-за этого всё?!

Я молчала.

— И ты назло мне выйдешь за Мейза, играя по его правилам?

Это было не так, нет.

Я вглядывалась в лицо Блэквуда сквозь пелену слез, пока он терпеливо ждал ответа, сжимая руки до вздувшихся вен на запястьях.

— Нет… — призналась, закрывая глаза и ощущая, как слеза медленно стекает по моим губам. — Пока нет.

Я порывисто сняла с шеи цепочку и вложила кулон в его ладонь.

— Оставь себе… — с невероятной досадой произнесла я, пытаясь не смотреть ему в глаза. На это просто не хватало сил. — И найди себе другую игрушку.

— Я уже выбрал тебя, — ответил он после многозначительной паузы, а затем развернулся, и быстро вышел из спальни.

Я закрыла лицо ладонями, не сдерживая мучительный стон.

Он снова продолжал это делать…

Мучить меня, отравлять мою жизнь!

— Ненавижу, — прошептала, чувствуя себя полностью опустошенной.

Как вообще можно ненавидеть и любить одновременно?!

Это пытка!

Убрав ладони от лица, я обреченно повернулась к окну и, едва волоча ноги, дошла до постели и опустилась на ее край. Взгляд непроизвольно зацепился за тумбочку, и, бездумно открыв ее, я достала скомканный платок. Но когда развернула его, едва не задохнулась от увиденного.

На полотне виднелись кровавые алые пятна, ярко выделяющиеся на белоснежной ткани.

— Нет… — судорожно прошептала, сползая на пол. — Только не это.

34.

Лоренс Блэквуд

Сука…

Она специально это делала, выводила меня из себя, добивалась признания, вонзая в душу свои острые ногти.

Меня трясло от злости, а это ее «пока нет» — сводило с ума.

Я хотел вернуться и заставить ее отказаться от предложения Мейза прямо сейчас, но сдерживался, чтобы окончательно все не испортить.

Мы были одержимы друг другом, нас буквально лихорадило…

И это было ненормально.

Я крепко сжал медальон в руке, ощущая исходившую от него ману. Эта реликвия поколениями хранилась в семье Блэквудов и теперь принадлежала мне.

Да, я следил за Фрэйз…

Не мог иначе. Но и кулон подарил ей не только по этой причине.

Я хотел, чтобы она носила его. Чтобы чувствовала меня, ощущала мое тепло, касаясь его искрящихся граней.

Черт…

Почему все так сложно?!

Я шёл по коридору женского общежития, не обращая внимания на удивлённые взгляды учениц.

Эта мерзавка требовала от меня того, в чем не могла признаться сама. Я видел отчаянье в ее зеленых глазах и затаившуюся надежду, которую отобрал в один миг.

Так было проще для нас обоих.

Мой отец виновен, он уничтожил ее прежнюю жизнь. И я ни на мгновение не сомневался в ее словах.

Стало понятно, почему она возненавидела меня, и почему с нашей первой встречи смотрела свысока, открыто бросая вызов.

Я знал о ее семейных обстоятельствах, но не знал, что к ним причастен мой отец.

Теперь я понял ее, и на месте Фрэйз поступил бы гораздо хуже.

Вот только…

Возникшие между нами чувства накалялись все сильнее. Они будоражили кровь, мешали здраво мыслить, заставляли быть безрассудными, опрометчивыми, неосторожными.

Между нами ничего не должно было быть кроме секса, но в итоге все зашло слишком далеко.

Я остановился на лестнице, почувствовав резкую слабость, и грузно оперся рукой о стену, опустив голову.

Как паршиво…

Пальцы нервно впивались в шершавый камень стены, пока я пытался понять, кому принадлежат эти сокрушительные эмоции, мне или Фрэйз?!

Я уже ничего не понимал…

Чтобы я ни говорил и как бы ни отрицал, я уже проиграл себе и этой рыжей стерве, завладевшей моим сердцем.

Черт! Черт! Черт!

Я ударил кулаком о стену, не в силах совладать с эмоциями.

Наверное, я спятил.

— Пусть так… — прошептал вслух, выпрямляясь. — Но я не собираюсь оставаться в стороне.

Габриэль Мейз получит ответ. Этот ублюдок не сможет использовать мою мерзавку в своих целях.

Фрэйз моя!

Мана приятно заколола на пальцах и, быстро спустившись с лестницы, я покинул женское общежитие.

Дождь усилился.

Прохладные капли падали на лицо, остужая кожу. Воздух был заряжен, позволяя ощущать чистую энергию, сотрясающую небеса вспышками молний.

Погода была на моей стороне.

Быстро преодолев расстояние до главного корпуса, я поднялся на второй этаж и, решительно распахнув тяжелую дверь, вошел внутрь кабинета Габриэля Мейза.

— Отец не учил тебя манерам? — невозмутимо спросил он, не отрывая взгляда от бумаг.

— Что ты пообещал Фрэйз? — произнес я, переходя сразу к делу, и Мейз заинтересованно отложил перо и удобно откинулся на спинку стула.

— Интересно… — ухмыльнулся он, и у меня зачесались руки, желая стереть надменную ухмылку с его лица. — Значит, это ты.

Его взгляд скользнул к золотой цепочке в моей руке, и я чуть крепче сжал рубин, чувствуя, как мана в нем желает вырваться наружу, реагируя на мои эмоции.

— Никогда бы не подумал… — протянул он, иронично улыбнувшись. — Но, пожалуй, так будет даже проще.

Придется разочаровать.

— Так, что ты пообещал Фрэйз? Какие несметные богатства? — настойчиво продолжил я, медленно приближаясь.

— Хочешь предложить ей больше?

Проницательный ублюдок…

— Тебя это не касается, — как-то слишком резко ответил я, смутившись.

— Как и тебя не касается наш разговор с ней, — тут же парировал он, и я нервно усмехнулся, прекрасно понимая, что этот бывший наемник так просто ничего не расскажет.

Значит, придется вывести его на эмоции. Правда, в этом случае я рискую подпалить свой зад.

Что ж, так даже интереснее.

— Мне кажется, профессор, ты не очень-то компетентен… — насмешливо проговорил я, продолжая медленно наступать, и Мейз сузил глаза. — Делать столь непристойное предложение ученице ради титула — низко. Впрочем, ты и раньше играл грязно, работая на моего отца. Приятно знать, что ты остался прежним, тем же безродным, алчным и беспринципным наемником.

Я остановился, опершись руками о край его стола и с вызовом заглядывая в темные глаза, в которых колыхнулось само пламя.

Его терпение заканчивалось.

Ну, надо же, какая досада!

Напряжение нарастало.

Я неотрывно смотрел в лицо ректору, не скрывая надменной улыбки.

— Возможно, ты прав… — внезапно ответил он, чуть подавшись вперед, и я инстинктивно напрягся, ощущая исходящую от него угрозу. — Надеюсь, ты помнишь, как именно я устранял проблемы твоей семьи?

— Это угроза, профессор? — я знал, что он терпеть не может, когда его так называют.

Мейз зловеще усмехнулся, а после порывисто поднялся со стула, отчего я рефлекторно отстранился.

— Это предупреждение, — иронично ответил он, а затем неспешно направился к журнальному столу, на котором стоял граненый стакан с виски.

Пытается затушить внутренний пожар алкоголем?

— Зачем тебе титул? — развернувшись к нему лицом, я внимательно наблюдал за его эмоциями. — Что ты задумал?

— Разве это не очевидно? — его привычка отвечать вопросом на вопрос всегда раздражала.

— Хочешь стать верховным магом? — усмехнулся я, деловито сложив руки на груди. — У тебя мало шансов. Император видит в тебе угрозу, именно поэтому он запихал тебя сюда, а твоего брата сделал первым в списке претендентов.

Мейз задумчиво смотрел на пламя в камине, периодически поднося стакан к губам.

— Все изменится, как только я получу титул… — многозначительно произнес он, переводя на меня испытывающий взгляд. — И для этого мне нужна Элана Фрэйз.

— Ты ее не получишь, — прорычал я, сделав шаг вперед, и на лице Мейза отразилась циничная улыбка.

— Ты стал излишне импульсивен, Лори… — я нервно стиснул зубы, ощутив давление в висках.

Так меня называла только мама.

— Когда я тренировал тебя ребенком, ты был более сдержан. Что же произошло? Неужели на тебя так повлияла Фрэйз?

Я нахмурился, чувствуя, как мана постепенно просачивается сквозь пальцы, и стакан в руке Габриэля покрывается морозным узором.

— Сколько страсти, — усмехнулся он, разглядывая замерзший стакан с золотистой жидкостью на дне.

— Не смей трогать ее… — угрожающе прошептал я, готовый сорваться с места и вступить в поединок. — Не смей приближаться к ней, не смей даже смотреть на нее!

Меня бросало в холодный пот от одной мысли, что она выйдет за него.

Я этого не допущу.

Подключу связи семьи, если будет нужно, переступлю через себя и попрошу помощи у отца или, черт возьми, у самого императора.

Но не отдам ему Фрэйз!

— Ты не можешь мне запретить… — невозмутимо ответил он, усмехнувшись лишь уголком губ. — И ты не в том положении, чтобы стоять у меня на пути.

— Ты о чем? — стылый узор на стакане мгновенно растаял, стоило ему поднести его к губам, и я замер, настороженно вглядываясь в глаза наставника.

— Ты же в курсе, что твой отец не собирается передавать тебе компанию? — вполголоса проговорил он, внимательно следя за моей реакцией. — Он хочет лишить тебя состояния, оставив все себе.

Не удивлен…

Хотя признаться честно, я рассчитывал на остатки его совести.

Видимо, зря.

— Интересно, как ты узнал об этом? — мне не нравился этот разговор. Я вдруг почувствовал себя уязвимым.

— Эмануэль приходил ко мне, требуя твоего отчисления, — честно ответил он, и за окном вспыхнула яркая молния, принося за собой раскат грома.

Подонок…

— Если тебя отчислят из академии, ты лишишься всего. Это подразумевает завещание, сформулированное твоей матерью.

— Знаю, — кратко ответил, коснувшись пальцами переносицы.

В нашей империи любой маг становится дееспособным только после завершения высшего учебного заведения, когда он полностью владеет силой и начнет осознавать последствия. Только получив сертификат об окончании, он может заключить брак без согласия семьи, устроиться на работу и вести дела под пристальным вниманием империи.

Дерьмо…

Если меня отчислят, все полетит к чертям!

Слова Мейза несли в себе скрытый шантаж. Даже если так, ему придется найти веский повод, чтобы отчислить меня из академии, и все равно…

Я не отступлю от своего.

Ведь это значит уступить отцу и этому наемнику, позволив им манипулировать мной.

Ну, нет…

Всё должно быть по-моему!

— Это мои проблемы, — вкрадчиво произнес я, подойдя практически вплотную к Габриэлю. — Фрэйз не согласится на твое предложение.

Звенящая пауза повисла между нами, накаляя обстановку.

— Это не тебе решать, Лори.

Внезапно молния сверкнула за окном, и я одним взмахом руки направил ее в Габриэля. Воздух затрещал, вспыхнув серебряными искрами, и Мейз с легкостью отразил удар, шевельнув лишь одним пальцем, в котором держал стакан.

Как и ожидалось от столь сильного мага.

Я продолжал неотрывно смотреть в суровые глаза наставника, который обучил меня всему, и который прекрасно знал, что я не сдамся.

— Я не отступлю, — твердо произнес я, заметив трещину на его стакане, а затем быстро развернулся и направился к выходу.

— Верно… — послышалось негромкое за моей спиной. — Ведь именно этому я тебя и учил.

35.

Меня трясло.

Как такое могло произойти? Когда?!

Дыхание перехватывало. Паника нарастала.

Нет…

Пожалуйста!

Жгучие слезы текли по щекам, с губ срывались тихие всхлипы. Я судорожно сжимала окровавленный платок в руке.

Я была аккуратна, соблюдала ритуал…

Внезапно дверь в комнату открылась, и внутрь вошла Дэбра. Она изумленно застыла у порога.

— Лана? — взволнованно произнесла подруга, увидев меня на полу. — Что с тобой? Что здесь…

Она запнулась на полуслове, и ее взгляд переместился на сломанный и покрытый кромкой льда стол у стены,

— Блэквуд… — ненавидяще прошептала она и, тут же подбежав ко мне, порывисто прижала к себе. — Что он сделал? Он ранил тебя?!

Я молчала, кусая до крови губы.

— Тише, ты вся дрожишь… — шептала она, поглаживая меня по спине. — Вы снова поссорились?

Я не выдержала и окончательно расплакалась на груди Дэбры, а она чуть крепче сжала меня в своих объятиях, продолжая гладить по спине.

— Пожалуйста, не плачь… — но я не могла остановиться.

Мне было страшно.

Рыдания усиливались, словно все, что так долго копилось на душе, наконец-то вырывалось наружу.

— Нет, это уже слишком… — произнесла Дэб, а после чуть отстранилась, и я почувствовала, как она пальцем рисует на моей спине замысловатую руну. — Сейчас тебе станет легче.

Грудь словно сковало в тиски, и в следующее мгновение сердце пропустило удар. Я испуганно вдохнула, приоткрыв рот, и тут же почувствовала, как замедляется сердцебиение, восстанавливается ритм.

Тревога и страх отступили, позволяя мгновенно успокоиться и выровнять дыхание.

— Вот так… — ласково произнесла она. — Теперь все хорошо.

Я отстранилась, изумленно заглядывая в глаза Дэб, и подруга снисходительно мне улыбнулась, убирая прилипшую прядь волос с моего лица.

— Что… что это? — прошептала, изумленно ощущая, как утихает дрожь.

— «Успокаивающая» руна, — ответила она, взяв меня за руку. — А теперь расскажи, что произошло.

Она беспокойно смотрела на меня, ожидая ответа.

Дэбра…

У меня никого не было кроме нее. Она единственная, с кем я могла поговорить, и я решила признаться.

— Я… — судорожно прошептала, и подруга напряглась, чуть крепче сжимая мою руку с платком в своих ладонях. — Я, кажется, беременна.

— Что?! — ошеломленно воскликнула она, округлив серые глаза, и я болезненно прикусила щеку изнутри, стараясь вновь не поддаваться панике. — Но как? В смысле, я знаю как. От кого?!

Я молчала, растерянно вглядываясь в ее лицо сквозь пелену слез. Язык не поворачивался сказать правду.

Меня вдруг замутило, и я резко вскочила, вырвав руку из ее теплых ладоней.

— Лана?! — раздался позади ее не на шутку обеспокоенный голос.

Я добежала до ванной комнаты и упала на колени, склонившись над унитазом, и содержимое моего желудка вышло наружу.

Было плохо. Очень.

Слабость окутывала тело, и лишь руна на моей спине приятно пульсировала сквозь блузку, придавая стойкости.

Проклятье…

Я отстранилась, вытерев рот тыльной стороной руки, и устало облокотилась спиной о стену.

Стало немного легче.

— Лан, позвать мед-мага? — испуганно произнесла Дэб, оказавшись рядом. — Или девочек с маг-медицины? Они, конечно, неопытные, но основы знают.

Но я словно не слышала ее.

Когда же это произошло? Когда?

Я запрокинула голову назад, невольно скользнув взглядом по холодному кафелю стен, и вдруг поняла.

В тот день, когда Блэквуд впервые пришел ко мне в комнату, и у нас случился секс в душе…

Именно в тот вечер я забыла сделать ритуал.

Я и раньше вспоминала о нем в последнюю очередь, потому что опаздывала на лекции, а в тот вечер…

Просто легла спать.

Боже, какая я дура…

Мне нет оправданий!

Я бессильно закрыла глаза.

Теперь все, о чем я так отчаянно мечтала, стало для меня недостижимым.

Меня отчислят из академии, я лишусь средств на существование, и что тогда?

Куда пойду? На что буду жить?!

Каждая мысль была хуже предыдущей. У меня не было денег даже на первое время.

Может, пока еще не поздно сделать…

Нет.

От одной мысли об аборте меня бросило в дрожь, и я мгновенно пресекла эту идею, поскольку никогда бы не смогла на такое пойти.

— Мы погубили друг друга… — обреченно произнесла вслух, и Дэб вновь опустилась передо мной на колени.

— Не говори так, — прокомментировала она, нежно коснувшись ладонью моего лица. — Наверняка все не так плохо. Родить ребенка, еще не значит погубить себя.

— У меня нет ни дома, ни денег. Меня обеспечивает и кормит академия, а когда меня отчислят…

— А как же отец ребенка? Почему ты сбрасываешь его со счетов? Кто он?!

Он — мерзавец, который сделал мне больно.

Лоренса Блэквуда ждет та же участь, что и меня. Его отчислят из академии, и он не сможет занять свое место в компании отца. Между нами разница лишь в том, что ему есть куда идти и на что жить.

Я молча положила ладонь на пока еще плоский живот.

А у меня теперь есть только «это».

— Лана? — чуть тише произнесла Дэбра, все еще ожидая ответа.

— Это Блэквуд, — честно ответила я, взглянув на нее.

— Не может быть… — подруга побледнела, пораженная моим признанием. — Но вы же ненавидите друг друга? Когда успели?!

— Я сама не понимаю, как это произошло, — перебила ее, не зная ответа на вопрос. — Все началось с начала этого учебного года. Нас тянуло друг к другу, пока все не переросло в секс.

Дэб слегка пошатнулась, кажется, побледнев еще сильнее.

— И тянет до сих пор… — зачем-то шепотом добавила я, и Дэбра нервно сжала дрожащие пальцы в кулаки.

Не думала, что ее так сильно поразят мои слова.

— Значит… — ошеломленно прошептала она, задумчиво вглядываясь куда-то в стену за моей спиной. — Получилось.

Получилось…

Разрушить свою жизнь!

Я промолчала, едва ли понимая ее слова.

— Тебе нужно отдохнуть, — вдруг произнесла она, мгновенно сделавшись серьезнее. — Давай, вставай.

Я согласно кивнула, и Дэб помогла мне подняться, придерживая за талию.

— Скоро станешь еще тяжелее, — подметила она, и я невольно усмехнулась.

— Не смешно.

— Прости, — виновато ответила подруга, поджав губы, и мы вышли из ванной комнаты. — Вы из-за этого поссорились и сломали стол?

Я отрицательно мотнула головой, и Дэб остановилась, вынуждая меня взглянуть на нее.

— Ты скажешь ему? — осторожно спросила она, и я отвела в сторону взгляд.

— Не знаю… — задумчиво ответила, боясь даже это представить. — Я еще не решила.

Дэбра понимающе кивнула, а затем довела меня до кровати и осторожно уложила на подушку.

— Поспи, — произнесла она, заботливо укрывая сверху одеялом. — Завтра мысли станут яснее. Мы решим, что с этим делать.

Она поднялась, собираясь уйти.

— Дэб?

— М-мм? — отозвалась она, тут же обернувшись.

— А можешь сделать еще раз заклинание с руной?

— Конечно, — снисходительно ответила она, а потом взяла мою ладонь и пальцем нарисовала на ней загадочный символ, что приятно запульсировал, переливаясь золотым цветом. — Теперь спи. Все будет хорошо.

— Спасибо, — прошептала, чувствуя, как сильно меня клонит в сон.

Тревога отступила, и я стала мгновенно засыпать, услышав отдаленное…

«Прости меня».

36.

Габриэль Мейз

После разговора с Блэквудом-младшим, я задержался в своем кабинете, продолжив работу с бумагами.

Признаться честно, меня удивил его визит, как и тот порыв, с которым он отстаивал Фрэйз.

Никогда прежде не видел его таким…

Он стал безрассуднее, осмелился бросить мне вызов.

Я усмехнулся, вспомнив вспышку молнии, которую он ловко перенаправил в меня, не задев оконное стекло.

Интересно, это Элана Фрэйз так повлияла на него?

Взгляд сам переместился к стакану с продольной трещиной, и я осторожно взял его в руки, задумчиво вглядываясь в тонкие грани.

Я не видел угрозы в нем…

Стоит мне захотеть, и я легко отчислю его из академии на радость отцу. Вот только, что на это скажет Элана?

Очевидно, что между ними есть какие-то чувства. Я должен действовать осторожно.

От ее согласия зависит слишком многое!

Блэквуд прав насчет того, что император не желает видеть меня в должности верховного мага, где главным конкурентом для меня является мой брат.

Но мне на это наплевать…

Я первым получу титул и встану во главе империи, получив все, о чем когда-либо мечтал.

Звонко поставив стакан обратно на стол, я порывисто встал с места, смахивая со спинки стула пиджак.

Стрелки на часах уже показывали полночь. Я изрядно задержался, немного перебрав с алкоголем.

Мне было о чем подумать.

Выйдя из кабинета, я направился в свою комнату, что располагалась в этом же корпусе на третьем этаже.

Коридор встретил меня звенящей тишиной. Лунный свет проникал сквозь пасмурные окна, переливаясь тусклыми бликами в каплях дождя.

Я любил ночь. Всегда испытывал особое умиротворение, когда всходила луна.

Ведь в ночи пламя всегда горит ярче!

Я дошел до своей спальни и, взявшись за ручку двери, на мгновение остановился и досадливо закрыл глаза.

Опять она…

Я шумно выдохнул, прекрасно понимая, кто ждет меня в комнате.

— Дэбра, — укоризненно произнес, распахнув дверь, и девушка резко обернулась и одарила меня очаровательной улыбкой. — Я же просил больше не приходить сюда.

Внезапно подбежав, она радостно бросилась мне на шею, и ее губы смяли мои в пылком поцелуе.

Я опешил, совершенно ничего не понимая.

Мне казалось, мы все выяснили.

— Дэбра Уайт, — строго произнес я, отстраняясь, но девушка лишь томно улыбнулась, а затем снова подалась вперед, собираясь продолжить поцелуи, но я был вынужден остановить ее. — Да что с тобой?!

Она замерла, растерянно вглядываясь в мои глаза.

— Что со мной? — неуверенно переспросила она, словно не расслышав. — Это что с тобой? Неужели ты не чувствуешь?!

Я молчал, сосредоточенно вглядываясь в ее выразительные серые глаза.

Когда я только вошел, она светилась от счастья, а теперь выглядела бледной и растерянной, будто ее сбили с толку.

Что-то здесь не так.

— Я ничего к тебе не чувствую, — жестко ответил я, придерживаясь своих прежних убеждений, и Дэбра слегка пошатнулась.

— Но… этого не может быть… — взволнованно прошептала она, неуверенно улыбнувшись. — Ты просто еще не разобрался в своих чувствах. Я помогу…

— Дэбра, — грубо перебил ее, пытаясь вразумить. — У меня нет к тебе никаких чувств!

Девушка напряглась, продолжая обеспокоенно вглядываться в мое лицо, в ее глазах постепенно угасал блеск надежды.

— Но… это должно было сработать. Я же… — ее голос дрожал, она неуверенно запиналась. — У них получилось, почему не получилось у нас?

— О чем ты говоришь? — настороженно произнес я, и Уйат отвернулась. — У кого получилось?

— Я не понимаю… — шептала она, будто не слышала моих вопросов. — Я сделала все правильно, как в инструкции.

Глупая девчонка!

Я тут же приблизился к ней и, схватив ее за плечи, повернул к себе лицом. Дэбра испуганно сжалась, но не отстранилась, неотрывно глядя на меня.

— Что ты сделала? — требовательно вопросил я, испытывая невероятно плохое предчувствие.

Девчонка в моих руках беспомощно молчала.

Терпение заканчивалось.

— Дэбра, что ты сделала?! — прокричал я, встряхнув ее за плечи.

— Я… — запнулась она, приоткрыв влажные губы. — Я лишь…

Эта влюбленная дурочка что-то натворила, и я боялся предположить что именно.

— Говори, — угрожающе тихо повторил я, и Дэбра судорожно выдохнула, бессильно закрыв глаза, по ее щеке скатилась прозрачная слеза.

— Я сделала магическую привязку, — произнесла она, и гром прогремел среди темного неба.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не может быть…

Где она нашла заклинание? Как решилась на такое?!

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — ошеломленно произнес я, чуть крепче сжимая ее плечи.

Мысли лихорадочно метались в голове, проецируя варианты событий.

Дэбра стояла неподвижно, обреченно уткнувшись лбом в мою грудь.

— Кого ты связала? — сдержанно произнес я, боясь услышать ответ. — Скажи мне.

— Лану Фрэйз и Лоренса Блэквуда, — честно ответила она, нервно сминая ткань моей рубашки на груди, а затем обреченно прошептала: — И нас.

— Проклятье! — ругнулся я, и девушка испуганно вздрогнула, отстранившись. — Ты даже не представляешь, что сделала!

Она все испортила…

Просто взяла и испортила, перечеркнув все мои планы.

— Что? — внезапно произнесла она, с вызовом заглядывая мне в глаза. — Что я сделала?!

— Серьезно, не понимаешь?

— Я всего лишь хотела быть с тобой. Хотела, чтобы ты любил меня! — она выкрикивала эти слова, захлебываясь слезами. — Ты не оставил мне выбора. Я была в отчаянии и в начале этого года пошла в маг-лавку, где мне и продали это якобы запретное заклинание.

Дэбра сотрясалась в рыданиях, пока я слушал ее признания, не испытывая ни капли жалости к ней.

— Я усомнилась в его эффективности, решила испробовать на ком-то… — запиналась она, поджимая губы. — В голову пришла только Лана и Лоренс. Я думала, если заклинание сработает на них, то на нас сработает точно.

— Как видишь, ты ошиблась, — укоризненно произнес я, и Дэбра бессильно опустилась на пол, пока я стоял напротив.

— Я не заметила изменений в их отношениях… — продолжила она, не поднимая головы. — И в итоге повторила это заклинание на нас.

Я молчал, не собираясь успокаивать эту дуру.

Ничего нельзя было исправить.

— Сегодня я узнала, что моя привязка сработала на них, и пришла к тебе. Но… — она замолчала, поднимая на меня полные слез глаза. — Почему она не сработала на нас? Почему ты ничего не чувствуешь ко мне?!

— Потому, что это заклинание действует только тогда, когда между магами уже существует очень сильная эмоциональная связь… — нахмурившись, ответил я, осознавая всю серьезность ситуации. — Знаешь, почему оно считается запретным?

Дэбра едва заметно мотнула головой, и я сделал ей навстречу шаг.

— Потому что является опасным, — тихо произнес я, и девчонка приоткрыла дрожащие губы, испуганно глядя на меня снизу вверх.

— Опасным?

— Оно связывает двух магов, переплетая потоки их маны между собой. Они чувствуют друг друга, ощущают на расстоянии, становятся единым целым… — Дэбра слушала меня, затаив дыхание. Я видел, как дрожали ее пальцы, но не собирался скрывать правду. — Это значит, что если один испытывает боль — ее испытывает и второй, если умрет один — умрет и второй!

— Нет… — испуганно прошептала она, став бледнее полотна.

— «И умерли они в один день…» — не просто красивая сказка!

— Я не знала. Я лишь хотела, чтобы они перестали ненавидеть друг друга. Я думала, это облегчит Лане жизнь. Ты ведь даже не представляешь, как она страдала из-за Блэквуда, как он подставлял ее, оскорблял при всех, унижал…

— Ты думала только о себе, — перебил ее я, и девчонка закрыла лицо ладонями, бессильно согнувшись пополам.

— Что я наделала? — хрипло шептала она.

— Ты обрекла свою подругу, — честно ответил я. — Заклинание невозможно отменить.

Дэбра расплакалась еще сильней, пока я смотрел на нее со стороны, устало облокотившись о стену.

Теперь будет невероятно сложно заставить Элану подписать брачный договор. Из-за чувств к Лоренсу она может не согласиться.

Элана Фрэйз не из тех, кто ради выгоды пойдет на всё, отказавшись от своих эмоций. Она не такая, как ее мать. Это стало понятно, когда Элана впервые оказалась в моем кабинете, а после сбежала от меня через окно.

Я мрачно усмехнулся, вспомнив свое удивление в тот момент.

Они с Блэквудом стоили друг друга.

Теперь понятно, почему он стал такой вспыльчивый и безрассудный, уверен и Элану коснулись изменения в характере. Магическая связь усиливала их эмоции, как и скрытые чувства, о которых они, возможно, даже не подозревали раньше.

Дьявол!

— Я всего лишь хотела быть счастливой… — раздался сдавленный шепот в тишине, и я перевел взгляд на бледную девушку с красивыми длинными волосами цвета льна, которая сидела сейчас на моем полу, будто ожидая приговора.

— А в итоге все испортила, — презрительно ответил, и в ее серых глазах неожиданно сверкнула ненависть.

— Испортила? — повторила она, чуть приподнимая лицо. — Думаю, да. Теперь Лана не станет твоей! Она разобьет твое жалкое и бесчувственное сердце вдребезги!

— Ты ничего не знаешь, — спокойно ответил, сложив руки на груди.

— Нет, это ты ничего не знаешь, Габриэль… — с ненавистью произнесла она, поднимаясь на дрожащих ногах. — Даже если ты влюблен в нее, она не станет твоей, потому что…

Дэбра замолчала, плотно поджав губы.

— Почему? — поинтересовался, настороженно нахмурившись.

Я видел, как эмоции переполняют ее, как она едва сдерживается, сжимая пальцы в кулаки.

— Она беременна от Блэквуда, — выпалила она, а затем выбежала из спальни, громко хлопнув дверью.

Думает, оставила меня с поражением?

Я усмехнулся и перевел задумчивый взгляд на камин, в котором мгновенно вспыхнуло пламя.

Наивная девчонка!

37.

Я лежала на постели, неотрывно вглядываясь в потолок.

Чувство тревоги пробудилось вместе со мной, стоило открыть глаза.

Нужно вставать и собираться на занятия. Вот только какой теперь в этом смысл?

Я не смогу долго скрывать свою беременность от всех.

В любом случае, нельзя поддаваться панике и раскисать!

Папа всегда говорил, что из каждой ситуации есть выход, даже если он нас не устраивает, но сам позабыл о своих словах и…

Оборвал свою жизнь в собственном кабинете.

Я повернула голову, в надежде увидеть Дэб и отвлечься от мрачных мыслей, но подруги уже не было в комнате.

В памяти вдруг всплыли чьи-то слова:

«— Прости меня».

Приснилось?

Я бессильно поднялась, свесив ноги с кровати.

Нужно идти на лекции. Никто ничего не должен заподозрить, пока я не решу, что с этим делать.

Закрыв глаза, я прислушалась к себе.

Руна на ладони исчезла вместе со своими магическими свойствами, но чувствовала я себя хорошо. Меня не тошнило, не кружилась голова, лишь легкая нервная дрожь выдавала мое напряжение.

Терпимо.

Я встала и направилась в ванную комнату, где не торопясь приняла душ, невольно вспоминая наш безумный секс с Блэквудом среди этих кафельных стен.

Черт…

От этих мыслей стало еще сложнее.

Я быстро почистила зубы, уложила волосы, переоделась в старую блузку с зашитыми пуговицами и даже успела накраситься, словно ничего не изменилось…

Вот только получалось не очень хорошо.

Ничего. Справлюсь.

Тяжело вздохнув, я взяла сумку со стола и вышла из комнаты.

В женском общежитии, как всегда, было шумно. Девочки собирались на занятия, суетились в коридоре, обсуждали последние сплетни, в которых я боялась услышать свое имя.

Нужно поскорее выйти на свежий воздух.

Кажется, сегодня первым занятием было зельеварение…

Хотя, я могла и ошибаться.

Погода стояла пасмурная. Капли дождя падали с листьев деревьев на зеленую траву. Прохладный ветер пробирался под блузку, усиливая дрожь.

Я быстро прошла мимо столовой, направляясь сразу в главный корпус.

Мне нужно было подумать…

Наверняка есть еще какое-то решение помимо того, чтобы становиться женой Габриэля Мейза.

Интересно, если он узнает о моей беременности, оставит ли свое предложение в силе? И куда более важно — соглашусь ли я?!

Это было бы разумно, ведь тогда у меня будет всё для обеспеченной жизни и содержания ребенка, который в будущем сможет сам выбрать свою судьбу, имея все привилегии этого мира.

Но смогу ли я пойти на это?

А Блэквуд…

Что он сделает, когда узнает?!

Я обняла себя за плечи, ощущая, как гусиные мурашки бегают по коже. Нужно было теплее одеться, ночью был сильный дождь.

Ускорив шаг, я вбежала в основной корпус и остановилась у огромного стенда, где большими золотыми буквами переливалось расписание факультетов.

Вот они, магические руны в действии…

Надо будет попросить Дэб научить меня этому письму.

Жаль магия не может решить все проблемы!

Я поправила сумку на плече и убедившись, что первым занятием у нас стоит зельеварение, направилась в зал для практики и заняла место за дальним столом, чтобы не чувствовать на себе взгляды окружающих.

Специфический запах, чугунный котел, различные пузырьки и колбы с ингредиентами, а также серебряные инструменты на каждом столе — все это было необходимо для приготовления снадобий.

Лекцию вел профессор Елизар, тот самый, который преподавал нам свойства магических растений.

Я покосилась на котелок и, заметив на нем запекшиеся зеленые пятна неизвестного происхождения, невольно поморщилась.

Главное, чтобы не стошнило.

Постепенно в аудиторию стали приходить учащиеся, но я ждала только одного.

Блэквуд вошел последним, окинув меня многозначительным ледяным взглядом, на его шее сверкнула золотая цепочка с красным рубином…

Отслеживающий артефакт.

А я ведь почти поверила ему, решила, что это что-то значит.

Наивная дура!

Мерзавец занял свое место за последним свободным столом спереди, и я бесшумно выдохнула.

Нужно продолжать делать вид, что ничего не произошло.

— Итак, мои недалекие ученики… — Елизар ворвался в аудиторию словно ураган, пребывая в скверном настроении. Все насторожились. — Сегодня мы с вами будем изучать запретные заклинания, которые, по мнению нашего многоуважаемого ректора, вы должны знать!‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Запретные заклинания?

— И первым мы изучим яд Манурола, которым я с удовольствием бы кое-кого напоил, — ворчливо произнес профессор, не сдерживаясь в выражениях. Он всегда так разговаривал, когда выходил из себя. — Особо чувствительным сегодня не повезет, так как это зелье готовиться весьма непростым способом, требуя жертв.

Гадство…

И кто только разозлил его с самого утра?

Теперь всем достанется.

— Начнем!

Я отдаленно слушала профессора, погрязнув в собственных мыслях. Слишком многое не давало покоя. И опомнилась я только тогда, когда Елизар поставил передо мной металлическую клетку с маленькой птичкой внутри.

— Жертва, мисс Фрэйз, должна быть принесена в качестве уплаты… — вкрадчиво произнес он, и я взволнованно оглянулась по сторонам, заметив у каждого на столе похожие клетки с маленькими зверьками внутри. — За смертью всегда стоит смерть.

— А по-другому нельзя? — неуверенно произнесла я, и Елизар недовольно нахмурился, чуть ниже склонившись ко мне.

— Нет, — твердо ответил он. — Иначе, как вы отнимете жизнь человека, если не способны убить даже маленькое существо?

— Но ведь это запретное заклинание… — возмутилась я, наблюдая, как птичка бьется о прутья клетки и машет крыльями. — Нельзя его делать!

Я не хотела участвовать в этом, сердце учащенно билось в груди подобно этой пойманной пичужке.

— Нельзя, — подтвердил Елизар, грациозно выпрямляясь. — Но вы должны понять его суть и почувствовать на себе, каково это отнять чью-то жизнь.

— Это жестоко, — произнес кто-то в другом конце аудитории, и я увидела, как Елена Трейл ошеломленно смотрит на маленького котенка внутри своей клетки, который испуганно дрожал, свернувшись в комочек.

— Вы так думаете? — произнес Елизар, повернувшись к ней. — Некоторые из вас поступят на службу к императору, и перед вами может встать куда более сложный выбор. Что будете делать тогда? М-мм, мисс Трейл?

— Вы сумасшедший… — произнесла она, а после открыла клетку и, взяв котенка на руки, судорожно прижала его к груди. — Я не стану этого делать. И более того, пожалуюсь на вас родителям. Ваши методы обучения неадекватные!

Елизар усмехнулся, нервно одернув край пиджака.

— Ваше право, мисс… — язвительно произнес он. — Вы поступили в академию Эденгард, где из изнеженных, избалованных и невоспитанных детей аристократов делают сильных магов, от которых зависит будущее империи. Если вы к такому не готовы, то вам не место в этой академии!

Елена побледнела, а после выбежала из аудитории с котенком на руках.

— Кто-нибудь желает последовать ее примеру?

Все молчали, сидя неподвижно на своих местах.

— Отлично. Ну что, мисс Фрэйз? — самодовольно произнес Елизар, вновь повернувшись ко мне. — Оставите себе право называться первой ученицей факультета?

Нервно сглотнув, я перевела нерешительный взгляд на птицу, в чьих темных глазах-бусинах отражалась смерть в моем обличии.

Это слишком жестоко…

К такому я была не готова.

Елизар стоял возле меня, терпеливо ожидая ответа.

Я, правда, должна сделать это?

Руки нервно сжимались в кулаки, не решаясь открыть клетку. Вот только в словах Елизара была правда…

Если война снова начнется, все маги будут призваны на службу и тогда, скорее всего, нам придется отнимать чужие жизни.

Я не хотела об этом думать…

Мне становилось дурно.

Голова начала кружиться, и я на мгновение закрыла глаза, пытаясь скрыть свое плохое самочувствие.

— Может, вы обратите внимание на других? — раздался до боли знакомый голос, от которого завибрировала каждая клеточка моего тела. — В аудитории присутствует не только Фрэйз.

Блэквуд отвлек внимание Елизара на себя, и я незаметно выдохнула.

— Вы хотите попробовать первым? — угрожающе произнес он, скривившись в лице.

— Вы очень проницательны, профессор… — подметил Блэквуд, ничуть не смутившись, и Елизар недовольно фыркнул.

— Что ж, тогда с вас и начнем, — иронично ответил он, приближаясь к нему. — Посмотрим, на что вы способны.

И начал быстро диктовать рецепт, ускоряя темп.

— Добавьте перацид мануола в воду, затем смешайте самоцвет филаяна и экстракт маруна. Добавьте три щепотки порошка сина. Вскипятите воду. Теперь сделайте масло из драконьего жира, соли и молока и вылейте содержимое в котел.

Лоренс быстро и четко выполнял указания Елизара, выводя его этим из себя еще сильнее. Его движения были ловкими, уверенными, решительными. Он смешивал ингредиенты один за другим, вскипятив полученное снадобье маной, а когда профессор замолчал, выдержав паузу, Лоренс поднял на него победный взгляд.

— Это всё?

— Теперь главный ингредиент, — вкрадчиво произнес Елизар, внимательно следя за реакцией Лоренса. — Отнимите жизнь, добавив три капли крови жертвы, смешав ее с собственной маной.

Блэквуд неотрывно смотрел в глаза профессора, словно они испытывали друг друга на прочность, пока все вокруг сидели в тишине.

— Не боитесь, что это зелье будет использовано против вас? — со свойственной только ему насмешкой произнес мой мерзавец, и профессор громко рассмеялся.

— Не боюсь, — твердо ответил он, чуть склонившись, чтобы вдохнуть пары от ядовитого отвара. — Ни одна капля зелья не покинет стены этого кабинета благодаря выставленной лично мной защите. Никому из вас никогда не повторить его, поскольку оно содержит невероятно редкие компоненты. Угрожать бессмысленно, мистер Лоренс!

— Не понимаю о чем вы, профессор… — улыбнулся Блэквуд, пока я с колотящимся сердцем вглядывалась в его красивый профиль.

— Добавьте последний ингредиент, — настойчиво потребовал Елизар, и Лоренс усмехнулся.

В следующее мгновение он уверенно достал из клетки маленького зверька, похожего на ласку с крохотными рожками, и без единого колебания свернул ему шею. Зверек жалобно пискнул, а после обмяк в руке Блэквуда, и тот сжав его в пальцах, поранил с помощью маны и капнул три капли крови в котел.

— Не сомневался в вашей решимости, — произнес Елизар, довольно вздернув подбородок. — Ставлю вам наивысший балл!

Профессор отошел к своему столу и повернулся ко всей аудитории.

— А теперь я хочу, чтобы каждый из вас проделал то же самое, строго следуя рецепту.

Я плотно поджала губы, случайно встретившись взглядом с Блэквудом, который обернувшись, внимательно посмотрел на меня.

Страх, смятение и трепет вспыхнули с новой силой.

Птица билась тонкими крыльями о металлические прутья решетки. Я вдруг почувствовала себя на ее месте, словно запертой в клетке.

Неужели, я и правда, должна отнять у нее жизнь?

Нет.

Я резко поднялась с места, схватив клетку за круглое кольцо сверху, и уверенно вышла из аудитории под всеобщие изумленные взгляды.

Меня все равно отчислят…

Ни к чему такие жертвы!

Я остановилась на лестнице, пытаясь отдышаться и прийти в себя.

Мне все еще было дурно.

Перед глазами вновь всплыла картина, как Лоренс быстро и безжалостно убивает крохотное беспомощное существо, не колеблясь ни секунды.

Он всегда был таким…

Решительным, безжалостным, жестоким!

Неожиданно дверь в аудиторию открылась, и из нее вышел Блэквуд, устремляя на меня холодный взгляд своих голубых глаз.

Он вышел за мной?

Я не хотела сейчас видеть его и говорить с ним…

Я была не готова.

Он быстро приблизился и схватил меня за запястье, и мое сердце едва не остановилось в груди.

38.

Пальцы Блэквуда крепко сжимали мою руку, не позволяя уйти. Я взволнованно смотрела ему в лицо, ощущая легкую дрожь.

Всего один взгляд, одно касание…

И влечение усилилось, пробегая трепетом по коже.

— Зачем пошел за мной? — голос предательски дрогнул, и Лоренс нахмурился, сделав шаг ближе.

— Ты знаешь, — сдержанно ответил он, неотрывно вглядываясь в мои глаза. — И не смей убегать.

— Отпусти… — прошептала, пытаясь вырвать руку, но он лишь усилил хватку, не позволяя отстраниться.

Эмоции накалялись.

Даже птица притихла в клетке, словно почувствовала напряжение, искрящееся между нами.

Почему он продолжает преследовать? Зачем это делает?!

— Отпусти меня, — более требовательно повторила я, сжимая пальцы руки, которую он держал за запястье.

Мне было сложно смотреть ему в глаза, ощущать его близость…

Я испытывала к нему сильные чувства, на которые он не мог ответить.

— Нет, — твердо ответил он, чуть ниже склонившись к моим губам, и в легкие приник волнующий запах лаванды и вереска.

Я замерла, не в состоянии противостоять ему.

— Я хочу знать, что ты решила по поводу Мейза… — властно произнес он, и я на мгновение закрыла глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. — Прямо сейчас!

Он хотел услышать то, на что у меня не было ответа.

Я не приняла решения. Мне нужно все как следует обдумать, чтобы не совершить ошибку. Но он…

Он снова стоял на моем пути, а мое сердце отбивало безудержный ритм.

— Почему просто не оставишь меня в покое? — настороженно поинтересовалась, не поднимая головы.

Блэквуд молчал. Его пальцы крепко сжимали мою ладонь, слегка причиняя боль. Я ждала ответа, надеясь услышать то, что так отчаянно желала.

Только он продолжал молчать, испытывая мое терпение.

— С тобой что-то не так… — неожиданно произнес он, и я предательски вздрогнула, затаив дыхание. — Это предложение Мейза так повлияло на тебя? Или…

Я отвернулась, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Лана? — подозрительно произнес он, притянув меня к себе еще ближе, от чего я едва не уткнулась ему в грудь лицом.

— Не молчи.

— Я… — запиналась, сжимая в другой руке металлическое кольцо клетки. — Я просто…

Должна была признаться ему, сказать, что беременна.

Но стоит ли?

Я подняла голову, с опаской заглядывая в бездонные глаза напротив.

Ведь если он ничего не чувствует ко мне, если видит во мне лишь игрушку, что ответит?

Разозлится? Потребует избавиться от ребенка?!

Я не знала этого и так и не приняла никакого решения.

Если соглашусь на предложение Габриэля, ему незачем будет знать о ребенке. Он по-прежнему останется учиться в академии, а после займет свое место в компании, как и хотел.

Вот только…

Блэквуд нахмурился. Он отпустил запястье, продолжая придерживать меня за талию, и его пальцы мягко коснулись моего подбородка, слегка приподнимая лицо.

— Что с тобой? — в его глазах сверкнуло беспокойство, от которого мне стало еще сложнее.

Волнуется?

Это больше не игра. Между нами все слишком далеко зашло.

Он нежно касался моего лица, неотрывно глядя в глаза.

Чувства овладевали. Он был слишком близко.

— Просто дай мне время… — неожиданно для себя произнесла я, и Блэквуд на мгновение замер, явно не ожидая такой реакции. — Пожалуйста.

Я не кричала, не требовала. Я просила. Ждала понимания, не в силах больше сопротивляться ему.

Блэквуд стоял неподвижно. Смятение и недовольство отражалось в его бледно-голубых глазах, в которых я запросто могла бы утонуть.

— Хорошо, — внезапно согласился он, и я едва заметно выдохнула. — Я дам тебе три дня, а потом ты скажешь мне ответ.

Мне хватит этого времени, чтобы подумать…

Должно хватить.

Я попыталась уйти, приподняв руку, и он тут же перехватил ее в воздухе.

— Но скажи, что не пойдешь к Мейзу… — потребовал он, сжимая пальцы чуть крепче. — Обещай, что сначала придешь ко мне. Я первым должен знать!

Я ошеломленно смотрела на Блэквуда, ощущая его прерывистое дыхание на своей коже.

— Обещай! — настойчиво повторил он, не давая уйти.

— Обещаю, — ответила я, едва ли понимая, на что согласилась.

Было тяжело находиться рядом…

Ощущать его тепло, биение сердца, горячее дыхание на своих губах.

Но еще тяжелее было осознавать, что у нас может не быть совместного будущего.

— Не забудь это, Фрэйз, — тихо произнес он, а затем неохотно отстранился, и я прижала к груди холодную клетку, обнимая ее двумя руками, словно в ней сейчас таилось мое сердце.

Он ушел…

Я так и продолжила стоять на лестнице, пытаясь прийти в себя.

Три дня у меня было на то, чтобы все рассказать Лоренсу, и неделя, чтобы дать ответ Габриэлю.

Птица беспокойно чирикнула в клетке, и я взглянула на нее, очнувшись от тяжелых мыслей.

— Прости, — прошептала, перехватив клетку за серебряное кольцо, и направилась к выходу под оглушительные удары собственного сердца.

Нужно успокоиться…

Решения следует принимать на холодную голову. Надо как можно скорее попросить Дэб научить меня нанесению рун, или я сойду с ума.

Ненависть и любовь настолько тесно переплелись между собой, став единым целым, что их стало сложно различить.

Все, что я понимала…

Это то, что хочу быть с человеком, который меня ненавидит и который возненавидит еще сильнее за то, что я забеременела от него, забыв про ритуал и разрушив наше будущее.

Я открыла перед собой двери, вдыхая свежий воздух, ворвавшийся прохладным ветром в корпус здания.

Осень уже близко.

До окончания учебного года оставалось всего пару месяцев, дальше меня ждал четвертый курс и вылет с позором, поскольку все узнают мой «секрет».

Птица, будто почувствовав свободу, активно замахала крыльями, и я невольно улыбнулась, поставив клетку на крыльцо.

— Сейчас, торопыга… — произнесла, открывая дверцу металлической решетки. И как только убрала руку, пташка вырвалась наружу, взлетая в небеса.

— Так-то лучше.

Я оглянулась по сторонам, зябко обнимая себя за плечи, и пошла в столовую, чтобы попить чай в одиночестве и немного подумать.

Три дня…

За это время я должна принять решение и сказать Блэквуду ответ, какой бы он не оказался.

Остаток дня я провела в напряжении.

Позавтракав в столовой, я вернулась в главный корпус и посетила три оставшиеся лекции. Блэквуд, как и обещал, больше не преследовал меня и не донимал расспросами, изредка бросая в мою сторону многозначительные взгляды, от которых щемило в душе.

Я вошла в свою спальню и устало плюхнулась на кровать, закрывая глаза.

— Как прошел день? — осторожно спросила Дэб, и я перевернулась на бок, уткнувшись лицом в подушку.

— Ужасно, — честно призналась я, даже не пытаясь скрыть свое настроение. — Мне казалось, все на меня пялятся, потому что знают о моей беременности.

— Ты же понимаешь, что это не так?

Я открыла глаза и взглянула на подругу, которая задумчиво смотрела в окно.

Она выглядела бледной, обеспокоенной.

— Дэб, прости, что вывалила на тебя все это… — виновато прошептала я, и девушка нервно оглянулась, от чего шелковая прядь ее волос упала на плечо.

Она молчала, сосредоточенно глядя на меня.

Мне правда было жаль, что я втянула ее в свои проблемы.

— Послушай… — вдруг произнесла она, сжимая в пальцах покрывало, на котором сидела. — Мы обязательно найдем выход из ситуации.

Я невольно усмехнулась, и Дэбра подошла ко мне и присела на край постели.

— Скажи, ты ведь не собираешься избавляться от ребенка? — она взволнованно смотрела мне в глаза, будто ожидала услышать нечто ужасное.

— Нет, конечно, — уверенно ответила я, немного смутившись, и подруга облегченно выдохнула.

— Я бы этого не пережила… — прошептала она, и я непонимающе на нее посмотрела. — Послушай, даже если тебя отчислят из академии, тебе будет куда пойти.

— Что? — я приподнялась на подушке, внимательно слушая Дэб.

— У моих родителей есть загородный дом, мы в нем не живем. Я уже спросила у них разрешения, и они…

— Подожди… — перебила ее я, и девушка мгновенно замолчала. — Ты рассказала обо мне родителям?!

Это же может обернуться скандалом на всю империю…

Только этого мне не хватало!

— Успокойся. Я просто сказала, что моей лучшей подруге нужно где-то пожить, пока она не встанет на ноги. Я ничего не говорила о твоей беременности.

Слава магам…

Я облегченно выдохнула, перепугавшись не на шутку.

Представить сложно, какой скандал учинили бы ее родители, узнав, что соседка по комнате их дочери забеременела в самой престижной академии Эденгард!

Я надеялась уйти гораздо тише.

Репутации академии, несомненно, будет нанесен серьезный ущерб. Мне грозит отчисление и запрет на использование маны в общественных местах, а так же работа в агентствах.

Наш император маной не одарен, и считает, что маги, не окончившие учебные заведения, опасны для общества, поскольку не владеют до конца своей силой и несут угрозу.

Поэтому каждый был обязан поступить в академию, но лишь Эденгард считался лучшей из всех. В том числе, благодаря выдаваемым сертификатам, которые были надежным пропуском для работы в самых престижных местах.

— Дэб, спасибо конечно, но это не решит мои проблемы…

— Послушай, я буду каждый месяц присылать тебе деньги.

— Дэб?! — я опешила, не зная, что ответить.

— Не перебивай, — осадила подруга, прекрасно зная, что я буду против. — У меня очень обеспеченная семья. Каждый месяц мне высылают внушительную сумму, которой хватило бы на четверых. Поверь, я этого даже не замечу!

Я была до глубины души тронута ее предложением, но не могла согласиться.

— Как долго я смогу жить за твой счет? — обреченно произнесла, опуская взгляд. — Ты же знаешь, это не может продолжаться вечно.

— Да почему? — возмутилась Дэбра, взяв меня за руку. — Это никого из нас не обременит. Я буду искренне рада тебе помочь!

Я подняла голову и заглянула в ее серые глаза.

Она так отчаянно пыталась помочь, что у меня защемило в душе.

— Спасибо тебе… — прошептала я, и Дэб снисходительно улыбнулась. — Но я не могу принять твое предложение. Должен быть другой выход.

— Он есть, — произнесла она, изменившись в лице. — Ты можешь все рассказать Блэквуду, чтобы он взял ответственность на себя. Даже если он откажется от ребенка, что вполне логично в его положении, ты сможешь шантажировать его отца. Вряд ли он станет рисковать репутацией сына.

— Боюсь, ты плохо знаешь Блэквуда-старшего, — задумчиво ответила я.

В ее словах была правда. У Лоренса достаточно денег, чтобы купить мое молчание, вот только…

Оно мне не нужно.

От одной мысли, что он так поступит, мне стало больно, и я на мгновение закрыла глаза.

— Лан, не переживай так… — утешающе прошептала подруга, погладив меня по плечу. — В конце концов, два варианта уже есть.

На самом деле был еще один вариант, пожалуй, самый подходящий из всех…

Согласиться на предложение Мейза, тогда все проблемы сразу же решатся.

— Ей-богу, ты же не на поединке каком, все будет хорошо.

— На поединке… — прошептала я, и Дэбра вопросительно на меня посмотрела. — А если досрочно сдать испытательный экзамен и получить сертификат уже на третьем курсе?

— Что?! — воскликнула подруга, посмотрев на меня, как на ненормальную. — Ты с ума сошла? Беременной лезть в дуэль?! За всю историю академии только трем ученикам удалось досрочно сдать экзамен. Ты не сможешь. Тебя покалечат!

— Но это тоже вариант…

— Но совсем никудышный, — пробурчала подруга, встав с кровати. — Даже не думай об этом, поняла?!

Ничего не ответив, я отвернулась к стене.

Она права. Идея действительно не очень.

Итоговый экзамен у четвертого курса начнется через пару месяцев, я могла бы принять участие, выступив с кем-то из выпускников в поединке, если бы не была в положении…

Я не могла рисковать ребенком.

Мне нужно подумать.

У меня есть три варианта решения, которые немного успокаивают. Ведь знать, что ты не окажешься на улице с младенцем на руках, уже многого стоит.

Осталось лишь выбрать путь, который и определит мою, нет — нашу с Блэквудом дальнейшую судьбу.

39.

Эти три дня оказались самыми непростыми в моей жизни. Я много думала, тщательно взвешивала каждое решение…

Пока не сделала свой выбор.

Сердце сопротивлялось, мысли то и дело возвращались к голубоглазому мерзавцу, от которого все замирало внутри.

Но теперь я должна была думать не только о себе…

У меня родится ребенок, о котором я обязана заботиться в первую очередь.

Я смирилась с поражением, а Лоренс Блэквуд по-прежнему не смог этого сделать, боясь проиграть самому себе.

Его последние слова дали понять, что я ничего для него не значу, как и кулон, который он подарил мне только ради слежки.

Мои признания в чувствах ничего не изменят.

Если ректор не откажется от своего предложения, я скажу Лоренсу, что беременна от Габриэля Мейза…

Он поверит, вспомнив меня в мужском халате в лесу.

Я стану женой верховного мага и буду в достатке растить своего ребенка, Габриэль получит самую высокую должность в империи, а Лоренс Блэквуд спокойно окончит академию и займет свое место в компании отца.

Так будет лучше для всех.

Все эти дни я по-прежнему посещала лекции, частенько прибегала к рунам Дэбры перед сном и практически ничего не ела, совершенно потеряв аппетит.

Дэб все время поддерживала меня, составляла компанию в столовой и каждый раз пыталась впихнуть в меня ложку с какой-нибудь «полезной» кашей, на которую я даже смотреть не могла.

Утро этого дня наступило рано.

Я проснулась перед рассветом и уставилась в потолок, на котором уже итак изучила каждую трещинку.

Сегодня я должна буду озвучить свое решение Блэквуду…

Меня ждет тяжелый день.

— Уже проснулась? — раздался мелодичный голос Дэб, и я повернула голову к соседке, сидящей на полу со своими книгами в одной шелковой сорочке.

— А ты почему так рано встала? — поинтересовалась я. Поднявшись на ноги, Дэбра Уайт направилась в сторону двери.

— Я и не ложилась, — ответила она, пожав плечами, а затем открыла дверь и взяла у порога поднос с двумя чашками кофе и горячими булочками.

— Ого… — удивилась я подобному сервису. — Твои ухажеры перешли на новый уровень?

— Уже вся шкатулка переполнена их письмами, решила воспользоваться ситуацией… — она игриво подмигнула мне, а после подошла и опустила поднос на мои колени. — Налетай, а то вообще ничего не ешь. В твоем положении так нельзя, между прочим.

— Как и нервничать… — съязвила я, и Дэб уселась с ногами на мою кровать, взяв в руки кружку с нелепыми сердечками.

— Решила, что будешь делать? — осторожно поинтересовалась она, и я последовала ее примеру, взяв в руки горячий напиток.

Как сказать подруге о том, что я выйду замуж за ректора нашей академии и совру Лоренсу про ребенка?!

Я шумно вздохнула и сделала крупный глоток, блаженно закрывая глаза.

У Блэквуда кофе был вкуснее.

— Ты наверняка сможешь договориться с Габриэлем Мейзом и уйти из академии сама, — предложила она, сверля взглядом кружку в своих руках. — Все и так думают, что тебя отчислят вместе с Еленой Трейл за выходку у Елизара. Никто не удивится твоему уходу. Поживешь пока у меня, а когда ребенок подрастет, сможешь нанять няню и устроиться на работу. Я буду помогать.

Дэб вновь уговаривала меня воспользоваться ее предложением, вот только я уже все решила.

— Я еще думаю, Дэб… — соврала, отводя в сторону взгляд. — Что-то меня снова мутит. Пожалуй, выйду пораньше. Хочу перед лекциями прогуляться и подышать свежим воздухом.

Моя соседка сочувственно кивнула, и я передала ей поднос, убирая его со своих колен.

— Съешь хотя бы булочку, — произнесла она, умоляюще взглянув на меня. — Иначе я пойду с тобой.

А вот это уже шантаж!

— Ладно… — согласилась я, и подруга самодовольно улыбнулась.

Я съела пирог, быстро умылась, надела вязаную кофту поверх новой одежды и вышла из комнаты, прихватив сумку с учебниками.

Погода стояла хорошая.

Лучи солнца отражались в каплях росы. Птицы пели чудными переливами, порхая в чистом небе, и лишь у меня в душе творился настоящий ураган.

Я медленно шла вдоль женского общежития, направляясь к ручью, у которого искала уединения все эти дни.

Сегодня…

Уже сегодня все решится.

Я подошла к раскидистому дереву ивины, собираясь усесться на свое любимое место, как неожиданно увидела там Лоренса.

Сердце екнуло, и я мгновенно остановилась.

Лоренс Блэквуд стоял ко мне спиной, сложив руки в карманы брюк, и задумчиво смотрел на ручей, не замечая меня.

Красивый…

Как и всегда.

Солнечные блики отражались от воды, играя в его серебристых волосах, слегка колышущихся на ветру.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он выглядел таким спокойным, умиротворенным…

Родным.

Я невольно прикусила губу, вновь ощутив те сокрушительные эмоции, что безжалостно разрывали меня на части, пока принимала решение. И уже собиралась уйти, как его голос меня остановил.

— Останься.

Лоренс обернулся, заглядывая мне в глаза, и внутри все болезненно сжалось.

Я не думала, что будет так сложно, но…

Ошиблась.

Удары собственного сердца оглушали. Дыхание учащалось.

— Я ждал тебя… — пояснил он, и я плотно поджала губы. — Три дня истекают сегодня.

— Знаю, — ответила, а затем неуверенно направилась к нему, ощущая, как дрожат пальцы рук.

Сегодня между нами все закончится, навсегда…

И это полностью изменит меня и мою жизнь.

Лоренс стоял напротив, изучая меня пристальным взглядом.

Я видела, как он был напряжен, как его глаза неотрывно блуждали по моему лицу, ловя каждый жест, как руки сжимались в кулаки.

Он нервничал, словно ему было не все равно…

Или просто я хотела в это верить.

— Ты приняла решение? — сдержанно спросил он, призывая меня к ответу.

Я неподвижно стояла, вглядываясь в его голубые глаза, похожие на два горных озера, и словно пыталась отсрочить момент, чтобы иметь возможность смотреть в них подольше.

— Да, — кратко ответила я, и Блэквуд чуть вскинул подбородок.

— Хорошо, — холодно произнес он, и на его ровных скулах заиграли желваки. — Но сначала скажи, какие у тебя отношения с ректором, и что он тебе наобещал?

Лоренс угрожающе шагнул вперед, и я застыла, боясь пошевелиться.

Он оказался слишком близко, настороженно вглядываясь в мои глаза.

Я чувствовала его тепло, слушала его прерывистое дыхание, ощущала запах лаванды и вереска…

Нельзя отступать.

Приоткрыв дрожащие губы, я собиралась сказать, что мы с Мейзом вместе, и что я беременна от него, но…

Не смогла.

Сердце надрывалось от боли, не в силах навсегда оттолкнуть того, кто внезапно стал для меня всем.

Слезы наворачивались на глаза. Я кусала губы, вспоминала обиды, что он причинил…

Только сердцу было все равно.

Оно рвалось к нему, тянулось всем своим нутром, желая его одного.

Я не издала ни звука, неотрывно глядя в лицо Блэквуда. Внезапно он склонил голову, а после посмотрел на меня таким ошеломленным взглядом, что я на мгновение перестала дышать.

— Лана, ты… — он медленно протянул руку и едва ощутимо коснулся моего живота, отчего судорожный вздох сам сорвался с моих губ. — Ты беременна?!

Его слова словно гром среди ясного неба пронзили небеса, и я невольно пошатнулась.

— Да… — смиренно ответила я, и Лоренс поднял на меня полный смятения взгляд. — Ребенок от Габриэля Мейза.

— Что? — он побледнел, мгновенно изменившись в лице, и я бессильно закрыла глаза, пока мое сердце разбивалось на крупные осколки.

Я боялась вновь посмотреть в лицо тому, кого любила до дрожи, и чьего ребенка носила внутри…

Но должна была.

— Врешь… — внезапно прорычал он, и я испуганно открыла глаза и заглянула в искаженное яростью лицо.

В его бледно-голубых глазах отражалось столько злости, отчаянья, обиды и ненависти, что меня резко замутило.

Его эмоции пронизывали насквозь, я чувствовала их. Они были настолько осязаемыми и мощными, что меня едва не сбивало с ног.

— Лоренс, я…

Я попыталась отстраниться, но он не позволил.

— И что теперь? — перебил он, крепко схватив меня за запястье. — Выйдешь за него? Он получит должность верховного мага, а ты влияние и деньги?!

Я молчала.

Эмоции зашкаливали, по моему лицу текли слезы.

— Мерзавка! — воскликнул он, срываясь на крик.

Всего одно движение, и я оказалась прижата к твердой древесине ивины за моей спиной.

— Зачем ты делаешь это? Зачем врешь мне?!

Я не знала, что сказать. Дрожь охватывала тело. Сердце колотилось в безумном ритме.

Никогда прежде я не видела Блэквуда таким…

Он был не в себе.

Я буквально кожей ощущала его эмоции, что накатывали на меня волнами. Это нужно прекратить.

— Тебе должно быть все равно…

— Стерва! — закричал он, ударив ладонью о дерево над моей головой. — Я люблю тебя! Люблю! Слышишь?! Хватит выворачивать мне душу!

Он кричал эти слова, а я глубоко дышала, взволнованно вглядываясь в его лицо.

— Просто прекрати… — произнес он чуть тише, склонив голову. — Хватит…

Слёзы безмолвно текли по моим щекам. Я стояла неподвижно, ощущая, что все внутри меня рушится в этот миг.

— Ты же видишь, как я болен тобой, ты же знаешь! Я не отдам Мейзу ни тебя, ни своего ребёнка!

Он все понял.

Я судорожно выдохнула, не в силах больше бороться с собой.

Нас лихорадило друг от друга, трясло. Этот шквал эмоций, казалось, сметал все на своём пути.

Это была сумасшедшая, одержимая, больная любовь.

— Я знаю, что это мой ребенок, Фрэйз. Я чувствую в нем свою ману… — Блэквуд поднял голову, уверенно заглядывая мне в глаза. — Он мой!

Я ничего не могла возразить.

— Мы оба проиграли… — обреченно проговорил он. — И оба ответим за последствия.

А после схватил меня в охапку и порывисто прижал к себе.

— Мерзавец… — бессильно прошептала я, не сдерживая слез.

— Только твой, — ответил он, и я изо всех сил обняла его в ответ, сминая в дрожащих пальцах рубашку на его спине.

Я так хотела услышать эти слова, так нуждалась в них, что сейчас едва верила в свое счастье.

— Прости меня, лисенок. Прости за все… — шептал он, утыкаясь носом в мою шею. — Но я ни за что не откажусь от тебя и от нашего ребенка!

Он слегка отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

— И я люблю тебя, Лоренс Блэквуд, — прошептала на выдохе, и он надменно усмехнулся в свойственной только ему манере, а после его губы слились с моими в чувственном поцелуе.

Впервые он так пылко и нежно обнимал меня, впервые с таким трепетом целовал. Я испытывала облегчение от тяжести, что тонным грузом свалилась с души, словно открыв мне второе дыхание.

Вот только мы оба знали, что впереди нас ждет самое сложное…

— Мы справимся, — прошептал он мне в губы, будто прочел мысли. — Ничего не бойся. Теперь все будет по-другому!

40.

Лоренс еще долго не выпускал меня из объятий.

Мы стояли под ветвями ивины, потеряв счет времени. В его руках я чувствовала себя на своем месте, как бы абсурдно это не звучало.

— Нам нужно идти… — прошептал Блэквуд, прерывая мою безмятежность, и я неохотно отстранилась, заглядывая в чудесные голубые глаза, которые есть только у него, у моего любимого «мерзавца».

— До лекции еще полно времени, — ответила я, желая остаться здесь подольше.

— Сначала зайдем в столовую, — он поднял меня на руки, не обращая внимания на мой возмущенный взгляд. — Ты должна позавтракать.

И он туда же…

Я демонстративно закатила глаза, прекрасно понимая, что спорить бесполезно.

— Еще раз так сделаешь… — угрожающе произнес он, понизив голос. — Пожалеешь.

По телу пробежали мурашки, а внизу живота вспыхнул томительный импульс, от которого захотелось немедленно ослушаться.

Вот только это чревато последствиями.

Блэквуд внес меня в столовую, и все буквально опешили от нашего появления, открыв рты. Кто-то даже поперхнулся, а у кого-то ложка выпала из рук, звонко ударившись о каменный пол.

Эффектно вошли, ничего не скажешь.

Я неловко отвела взгляд, и Лоренс усадил меня за ближайший стол, а после принес мне завтрак, еще больше усугубив наше положение.

— Все смотрят… — прошептала, нервно сжимая чашку с горячим чаем в руках.

— Конечно, — усмехнулся Блэквуд, вальяжно откинувшись на спинку стула. — Уже забыла, как за этим столом ты плеснула в меня кофе, а я тебя чуть не убил?

Такое, пожалуй, забудешь…

Я невольно улыбнулась, прикусив губу.

— Нечего было лезть под юбку, — парировала я, и Блэквуд подался вперед, касаясь моего подбородка кончиками пальцев.

— Ты была не против… — томно произнес он, и у меня по коже пробежала трепетная дрожь. — К тому же, я купил тебе эту новую одежду, чтобы лезть под нее, когда захочу.

— Что? — удивилась я, слегка приподняв голову. — Так это был ты?

Лоренс мгновенно смутился, настороженно сузив глаза.

— А ты думала кто? — вкрадчиво произнес он, и я нервно сглотнула, чуть крепче сжимая чашку в пальцах.

— Дэбра, — соврала, и Блэквуд недовольно нахмурился.

— Не ври мне, лиса… — ответил он, и тон его голоса мгновенно изменился, сделавшись жестче. — Скажи, какие у тебя отношения с Мейзом? И почему ты пыталась соврать мне про ребенка?

Я вздрогнула и оглянулась, боясь, что кто-то может услышать наш разговор, и Лоренс повернул мое лицо обратно к себе за подбородок.

— Я жду, — потребовал он, и я невольно положила руку на его запястье.

— Нет никаких отношений… — призналась я, глядя в невероятно голубые глаза. — Он предложил мне частные уроки взамен на… сделку.

— Сделку, значит… — Лоренс напрягся, и я чуть крепче сжала пальцы на его запястье, словно пытаясь успокоить.

— Габриэль предложил заключить брачный договор, благодаря которому он получит место верховного мага, а я — беззаботное будущее для себя и своего ребенка. Это был единственный верный выход для всех нас.

— Ты серьезно так считаешь? — кажется, он разозлился еще больше.

— Тебе сложно понять нас, потому что…

— «Нас»? — с каждым словом я загоняла себя в тупик, из которого не было выхода.

— Я имею в виду, что такие, как я и Мейз, готовы пойти на многое, чтобы добиться своего.

Блэквуд резко подался вперед, сократив между нашими лицами расстояние.

— Нет никаких «вас», — вкрадчиво проговорил он. — Я хочу, чтобы ты больше не подходила к нему, не разговаривала с ним и даже не смотрела ему в глаза. Ты — моя, как и ребенок, которого ты носишь! Все поняла?!

Его эмоции передавались мне через касание, от чего вновь начала кружиться голова, и я утвердительно кивнула, не собираясь спорить или оправдываться.

Это было излишним.

— Хорошо, — произнес он, полностью удовлетворенный моей реакцией, а после убрал руку от моего лица. — Теперь ешь, иначе стану кормить тебя с ложки.

Вот уж нет…

Я недовольно поджала губы и, взяв столовый прибор, начала ковыряться в каше из ростков пшеницы и еще каких-то злаков.

— Ты истощена. Я чувствую в тебе слабость.

— Все это слишком… — проговорила, намекая, на нашу способность чувствовать друг друга. — Ты же понимаешь, что эта связь между нами ненормальная?

— Как и мы сами, — иронично ответил он, усмехнувшись уголками губ. — Ешь, иначе опоздаем на лекцию.

К слову, мы на нее все-таки опоздали.

Не передать словами лица наших однокурсников, особенно «друзей» Блэквуда, когда мы под руку вошли в аудиторию профессора Карлайла…

Вот у кого был шок…

Я пыталась убрать ладонь, но Лоренс не позволил, безмолвно объявляя всем о наших отношениях.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Объясните причину вашего опоздания, — учтиво потребовал профессор, соблюдая регламент.

— Элане стало плохо, поэтому мне пришлось задержаться, чтобы сопроводить ее на лекцию, — абсолютно спокойно ответил Блэквуд, а я ощущала на себе изумленные взгляды окружающих и чувствовала себя максимально некомфортно.

Вдруг они догадаются о беременности?

Пока даже представить страшно, как это все произойдет.

— Ланочка, как себя чувствуешь? — забеспокоился профессор, окидывая меня взволнованным взглядом. — Все в порядке?!

— Все хорошо… — ответила, искренне улыбнувшись. — Теперь хорошо.

— Вот и замечательно, — произнес профессор, вытирая платком пот со своего лба. — Теперь займите свои места. Сегодня мы будем пытаться заглянуть в дальние глубины своего прошлого.

Не хотелось бы…

Я оставила там слишком много боли, которую не хотела вспоминать.

— Ах, да… — запнулся профессор, поднимая глаза из-под опущенных очков. — Ланочка, после лекции зайди в кабинет ректора, он тебя ждет.

Ждет?

Я изумленно посмотрела на Блэквуда, тот выглядел мрачнее тучи, мгновенно изменившись в лице.

Габриэль Мейз ждет меня или моего ответа?!

Но еще неделя не прошла.

В любом случае, я готова поговорить с ним уже сейчас…

Я не стану соглашаться на его предложение и останусь с Лоренсом Блэквудом, несмотря на риск, к которому ведут наши отношения.

Мы справимся. Он обещал.

Всю лекцию я просидела в напряжении.

Блэквуд периодически бросал в мою сторону проницательные взгляды, а я делала вид, что работаю над сферой.

Я не могла сконцентрироваться, а точнее не хотела.

Рыться в глубинах своей памяти казалось бессмысленным, учитывая, что в прошлом меня ждут ностальгия и тоска, а в будущем — отчисление и позор.

Нужно было как-то продолжать двигаться дальше.

После занятия я отправилась в кабинет ректора, с большим трудом уговорив Блэквуда не идти за мной.

Ох, сколько раздражения и злости я услышала в ответ…

Благо меня этим не напугать.

Я стояла возле широкой двери Габриэля Мейза и не решалась постучать. Волнение усиливалось, отзываясь неприятным спазмом внизу живота.

Нужно зайти в кабинет, сказать «нет» этому суровому магу и уйти…

Ничего сложного. Не испепелит же он меня?!

В памяти вдруг всплыл инцидент с учеником, чья мать приходила разбираться по поводу ожогов ее сына. Не знаю, что там произошло на самом деле, но меня это немного настораживало.

Сделав глубокий вдох, я постучала в дверь, и та сама открылась, впуская меня внутрь.

— Элана… — поприветствовал Габриэль, поднимаясь с кресла у журнального столика. — Проходи.

— Вы позвали, чтобы я дала ответ, — выпалила сразу с порога, желая побыстрее покончить с этим. — Так вот, я подумала и решила….

— Я позвал тебя не за этим, — внезапно перебил он, и я озадаченно замолчала, заглядывая в его темные глаза.

Нет? Но тогда зачем я здесь?

— К тебе пришли, — кратко пояснил маг, указывая на соседнее кресло, что скрывало гостя за широкой спинкой, повернутой к двери.

Странное предчувствие колыхнулось внутри, и я невольно сжала в пальцах подол юбки.

— Рада тебя видеть, Элана… — раздался знакомый ровный голос, и женщина грациозно поднялась со своего места, поворачиваясь ко мне лицом.

— Мама? — удивленно прошептала я, окончательно растерявшись. — Что ты здесь делаешь?

— Глупый вопрос, — она недовольно изогнула губы в тонкую линию. — Пришла увидеть дочь.

Ее появление стало для меня, пожалуй, большей неожиданностью, чем собственная беременность.

Она последняя, кого я ожидала здесь увидеть.

— Я… — не знала, что сказать. Мы не виделись более трех лет.

— Оставлю вас наедине, — Мейз окинул нас бесстрастным взглядом, а после учтиво покинул кабинет, закрыв дверь.

Интересно, что хуже…

Остаться один на один с Габриэлем Мейзом или с собственной матерью?

— Присаживайся, — произнесла она, указывая мне на соседнее кресло. — Нам нужно поговорить.

Не сомневаюсь.

Она совсем не изменилась за эти несколько лет. Все такая же утонченная, ухоженная и красивая.

Ее красные волнистые пряди были уложены в высокую аккуратную прическу, на лице легкий макияж с ярко-красной помадой, которая чертовски шла нам обеим. На ней было надето обтягивающее шерстяное платье темно-зеленого цвета, роскошные черные туфли на высоком каблуке и шелковый шарф в тон сумочки от именитого бренда, у которого Дэб скупила всю коллекцию.

Кажется, она ни в чем не нуждалась…

Пройдя мимо, я молча села в кресло напротив нее и нервно скрестила пальцы рук.

Я хотела поговорить с ней вопреки обиде, что таилась внутри. Она моя мама, и мне всегда ее не хватало, особенно после смерти отца.

Вот только ей это было не нужно.

Не у всех женщин присутствуют материнские инстинкты. Адалинда Фрэйз была одной из них.

— Как твои дела? — равнодушно спросила она, присаживаясь обратно на свое место. — Вижу, ты хорошо устроилась. Академия полностью обеспечивает тебя, давая при этом образование.

Мне не хотелось спорить с ней и доказывать, что стипендии едва хватает. Больше всего мне интересно было услышать, зачем она пришла.

— Тебя действительно интересуют мои дела? — с некой надеждой в голосе произнесла я, и мать взяла в руки чашку с чаем, что стояла перед ней на столе.

— Конечно, — неубедительно ответила она, отпивая чай, и я нервно вздернула подбородок.

Это была ложь.

— Что ты решила по поводу предложения Габриэля? — неожиданно спросила она, пристально взглянув на меня.

— Что? — сорвалось с моих губ, пока я ошеломленно смотрела в светло-зеленые глаза своей матери.

Мейз ей все рассказал? Она здесь, чтобы уговорить меня?

Тогда, что еще ей может быть известно?!

Адалинда спокойно сидела напротив и ждала ответа, пока я пыталась прийти в себя.

— Ты сказала, что все обдумала и решила… — припомнила она мои слова, вальяжно откинувшись назад. — Надеюсь, так оно и есть, и ты не совершишь самую главную ошибку в своей жизни.

— Я в этом уверена, — произнесла, чуть сильнее сжав пальцы рук, и этот жест, конечно же, не укрылся от внимательных глаз моей матери.

Она часто играла в карты и всегда замечала подобные жесты у своих собеседников.

— И? — протянула, призывая меня к ответу.

— Я решила отказаться, — ответила я, и в воздухе от моих слов зазвенело напряжение.

Мать еще какое-то время молча смотрела на меня, а после громко поставила чашку обратно на стол.

— Ты хоть понимаешь, от чего именно отказываешься? — вкрадчиво проговорила она, стараясь не повышать тон.

Я внимательно смотрела на нее, в светло-зеленых глазах сквозило лишь осуждение и негодование.

На что вообще я надеялась? Что ожидала услышать?!

— Понимаю, — сдержанно подтвердила я, обида и разочарование переполняли меня изнутри. — Но я не собираюсь жить по чьей-то указке и глупо улыбаться на приемах всю оставшуюся жизнь.

— Это бесценный шанс, который выпал лишь тебе одной… — укоризненно произнесла она, явно раздраженная моим ответом. — Какая разница, по чьей указке ты будешь жить, и на каких приемах будешь улыбаться, если у тебя будет всё: влияние, богатство, роскошь?!

Деньги и статус в обществе…

Вот, что всегда волновало Адалинду Фрэйз. Всё остальное просто не имело для нее никакого значения, как и собственная дочь.

— Габриэль непременно станет верховным магом империи, а ты станешь его женой. Отказываться от такого предложения из-за каких-то амбиций — глупо!

Дело не только в амбициях…

Но я не могла сказать это матери, искренне желая, чтобы она никогда не узнала о моем ребенке и о том, кого я люблю.

— Я не стану выходить замуж за Габриэля Мейза, — твердо повторила я, и на лице Адалинды проявился багряный румянец.

Она теряла терпение, не сводя с меня пронзительных глаз.

— Ты сделаешь это, Элана… — внезапно произнесла она, сжимая пальцы в кулаки. — Я твоя мать, и ты обязана меня слушаться!

— Нет, — ответила, невольно поднимаясь с кресла. — Я стала сиротой после смерти отца, поскольку ты бросила меня. Ты не имеешь права что-либо требовать теперь. С чего вдруг вообще тебя заинтересовало мое будущее?!

Напряжение между нами нарастало. Воздух накалялся, едва ощутимо обжигая губы.

— Не разговаривай так со мной… — угрожающе произнесла мать, на тыльной стороне ее руки вспыхивали огненные искры маны.

— Если для тебя это так важно… — глухо проговорила я, понизив голос. — Выйди за Мейза сама.

Адалинда молчала, испепеляя меня взглядом.

Я не могла больше слушать ее нелепые уговоры, она даже не пыталась меня понять.

— Во-первых, у меня нет кровного родства с императором, а значит, я не могу передать титул. Во-вторых… — мать замолчала, чуть вскинув подбородок. — Я уже вышла замуж.

— Вот как… — прошептала дрожащими губами. — Выходит, ты недолго скорбила по отцу.

— Я дорожила им, — кратко возразила она, поднявшись с кресла. — Но его больше нет. Нам самим нужно выбираться из ямы, в которую нас столкнули.

— У тебя, смотрю, почти получилось…

— Прекрати, — осадила меня мать, и я поджала губы, пытаясь не дать волю слезам. — Ты должна принять предложение Мейза. Он согласен взять тебя вместе с ребенком от ублюдка Блэквуда. Ты же понимаешь, насколько это щедрое предложение?!

Она все знает, как и Мейз…

Я до боли прикусила щеку изнутри.

— Я люблю его, — ответила дрожащим голосом. — Лоренс не отказался от ребенка. Мы оба примем последствия и уйдем из академии.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? — мать смотрела на меня, словно на сумасшедшую. — Ты действительно готова связать свою жизнь с тем, чья семья уничтожила нас и убила твоего отца? Ты серьезно хочешь, чтобы твой ребенок носил его проклятую фамилию?!

Мне тяжело было это слушать. Сердце разрывалось от боли и противоречий.

Она никогда не поймет меня.

— Лоренс не виноват в поступках Эмануэля…

— Ты оскверняешь память своего отца! — презрительно воскликнула она, понимая, что не может повлиять на меня.

— Это ты оскверняешь… — прошептала, едва сдерживая слезы. — Ты заботишься только о себе. Тебе плевать на его честь и на меня! Скажи, что Габриэль пообещал тебе взамен моего согласия?!

Мать молчала, нервно поджимая губы.

Я не хотела слушать ответ на свой вопрос и потому быстро направилась к двери.

— Деньги, — честно ответила она, и я остановилась, закрыв глаза.

Не сложно было догадаться…

Она здесь не ради меня.

Но от ее слов стало невыносимо больно, словно меня предал единственный родной человек.

Лучше бы соврала.

Адалинда Фрэйз всегда была эгоисткой, которая думала только о себе. Она потеряла всё после смерти мужа и теперь решила получить гораздо больше, став ближе некуда к верховному магу и самому императору.

Я ничего не ответила, продолжая стоять к ней спиной.

— Знаю, я плохая мать… — неожиданно призналась она, и ее голос подозрительно дрогнул. Я обернулась, заглянув в ее глаза, в которых мелькали отблески сожаления. — Я просто не создана для этой роли. Но ты…

— Надеюсь, я никогда не стану похожей на тебя, — прошептала, поворачиваясь к двери. — Передай Габриэлю мой ответ.

И ушла, громко хлопнув дверью.

Теперь ректор будет вынужден принять меры…

Все начнется очень скоро. 

41.

Лоренс Блэквуд

Я места себе не находил, стоя у окна в своей спальне.

Зачем Мейз вызвал ее к себе? Что планирует делать?

Шантажировать, угрожать?!

Нет, не в этот раз…

Он будет действовать осторожно, обдуманно.

— Чертов наемник! — я ударил ладонью о подоконник, и тот покрылся инеем.

В одном Габриэль прав, я стал не сдержан, импульсивен, и в этом была полностью вина Фрэйз.

Она затмила собой всех остальных. Я терял от нее голову, не узнавал себя, словно одержимый желал ее близости…

И в один миг отказался от всего, к чему так отчаянно стремился.

Лана была беременна от меня, и это меняло всё!

Я остановился, нервно запустив пальцы в волосы.

Мысль о том, что я мог не узнать и отдать ее вместе со своим ребенком Габриэлю, сводила меня с ума.

Мана внутри закипала, иней на подоконнике начинал таять, стекая прозрачными каплями на пол.

Я обещал не вмешиваться в их разговор…

Но это оказалось выше моих сил.

Я должен быть рядом с ней!

И уже направился к выходу, как дверь неожиданно открылась, и я увидел на пороге свою выскочку.

Фрэйз выглядела подавленной. Она молча стояла и смотрела мне в глаза сквозь пелену слез.

— Лана? — взволнованно произнес я, и тут же приблизился и порывисто прижал ее к себе.

В эту минуту она показалась мне такой хрупкой, слабой и уязвимой, что захотелось спрятать ее от всех в своих руках.

— Что произошло?! — голос прозвучал слишком жестко, и Лана едва заметно сжалась в моих объятиях.

Если этот ублюдок хоть пальцем ее тронул, клянусь…

Я сожгу его вместе с этой академией!

— Он угрожал тебе? Приставал?!

— Хуже… — хрипло ответила она, и меня словно окатило ледяной водой. — Он вызвал мою мать и все ей рассказал.

Я облегченно выдохнул, положив ладонь на ее затылок.

Глупышка…

— Ты же понимаешь, что это было неизбежно? — прошептал, вдыхая сладкий едва ощутимый запах ее кожи. — Она бы все равно обо всем узнала, как твой опекун.

Лана молчала, судорожно сжимая в пальцах мою рубашку, словно боялась отпустить.

— Она пыталась убедить меня принять предложение Мейза… — призналась она, и я невольно напрягся, желая немедленно узнать продолжение.

Я слегка отстранился, и она посмотрела на меня сквозь длинные влажные ресницы.

— И что ты решила? — произнес, сосредоточенно вглядываясь в ее изумрудные глаза.

— Отказала, — ответила, а затем прижалась ко мне, спрятав лицо на моей груди. — Мы так долго не виделись. Я думала, она пришла поговорить, извиниться за то, что бросила меня. Но все, что ее волновало — это предложение Мейза и его деньги. Ей было плевать на меня, она даже не пыталась это скрыть!

Лана говорила все это с невероятной болью в голосе, на меня волнами накатывали ее эмоции, которые я хорошо понимал.

— Успокойся, лисенок… — прошептал, нежно поглаживая ее по спине. — Я знаю, каково это, когда родители не оправдывают твоих ожиданий. Пусть делают, что хотят.

Уже представляю победную ухмылку своего отца, когда он узнает о моем отчислении, в надежде заполучить состояние.

Вот только я не был так прост, как ему хотелось бы…

У меня есть припрятанные запасы денег и планы, благодаря которым я уйду из этой академии с сертификатом об окончании.

Нужно лишь все организовать.

— Надеюсь, мы не станем похожи на них… — прошептала она, вырывая меня из тяжелых размышлений.

— Мы уже другие, — уверенно ответил я, зарываясь носом в ее длинные волнистые волосы. — Потому, что не хотим быть такими.

Она ничего не сказала, и я поднял ее на руки.

— Тебе нужно успокоиться… — задумчиво произнес и направился в ванную, зная лишь одно безотказное средство.

Включив легким взмахом руки все три крана с водой, я облокотился спиной о стену, не выпуская из рук свою любимую мерзавку, ради которой готов был отдать всё.

Лана лежала в моих объятиях с закрытыми глазами. Я чувствовал дикую слабость в ее теле и слушал звуки воды, что наполняли комнату клубами теплого прозрачного пара.

Когда ванна набралась до половины, я опустил ее вместе с одеждой в воду, и она томно изогнулась, издав блаженный стон.

У меня на мгновение потемнело в глазах.

Раскрасневшаяся, с призывно приоткрытыми губами, она беспомощно лежала в моей ванне, пока вода облегала ее со всех сторон, демонстируя изгибы соблазнительного тела сквозь мокрую ткань одежды.

Я слышал, как выравнивается ее дыхание, как успокаивается стук сердца…

Беременность давалась ей тяжело. Она была измотана переживаниями.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уселся на край ванны, запустив руку по локоть в воду, и медленно водил ею из стороны в сторону, любуясь своей очаровательной «гостьей».

— Спасибо… — внезапно прошептала она, и я слегка удивился.

— За что? — поинтересовался, вглядываясь в ее красивое бледное лицо в обрамлении красных прядей.

— За поддержку, — ответила она, распахнув зеленые глаза. — И за то, что доверился мне сегодня. Для меня это многое значит.

— Не обольщайся, лиса… — усмехнулся, нежно коснувшись кончиками пальцев ее лица. — Больше я не отпущу тебя к другому мужчине на подобный разговор.

Лана томно улыбнулась, а затем обхватила мою руку мокрыми пальчиками и поднесла к своим губам, оставляя на ней горячий поцелуй.

— Больше и не понадобится.

На душе вдруг стало так же тепло и приятно, как и в этой самой ванне. Легкая улыбка сама отразилась на моих губах, и я чуть подался вперед. Она позволила раздеть себя, чтобы я смог вымыть ее, укутать в огромное полотенце и отнести в постель.

Лана выглядела сейчас такой расслабленной, безмятежной, уютной. Я захотел видеть ее такой каждый день перед сном.

— Теперь спи, — произнес, ощущая ее навалившуюся усталость и мое дикое возбуждение, от которого закипала кровь.

Не сегодня…

Сегодня мы очень устали, и нам обоим нужно прийти в себя. Впереди нас ждет самое сложное, и я должен быть к этому готов.

— Можешь больше ни о чем не переживать… — прошептал, в то время как она лежала на моей груди, проваливаясь в сон. — Теперь это моя забота. Я всегда буду защищать то, что принадлежит мне.

42.

С момента моего разговора с матерью прошло три дня.

Я много думала о том, что будет дальше…

Нас отчислят из академии, мы с Блэквудом получим запрет на использование маны, любая работа в агентствах станет для нас под запретом, а что потом?

Куда пойдем? Где будем жить? Хватит ли денег Лоренса на содержание нас и ребенка?!

Этого я не знала, а спрашивать напрямую не хотела.

Все эти дни Блэквуд выглядел напряженным, скованным. Я понимала, что его беспокоит наше дальнейшее существование, и потому пыталась не приставать с вопросами, все и так было сложно…

Его отец наверняка воспользуется ситуацией и вывернет все в свою пользу, при этом, не запятнав репутацию компании, а моя мать и Габриэль Мейз могут не остановиться на достигнутом.

Одно меня утешало и придавало сил…

Я больше не была одна.

Лоренс всегда находился рядом, словно боялся оставить меня одну, и каждую ночь мы засыпали вместе, пользуясь порталом, который он открывал прямо в свою спальню.

В такие моменты мы забывались, наслаждаясь друг другом, а после возвращались в суровую реальность, как в это самое утро.

Как я и предполагала, нас вызвали к ректору вместе с родителями.

Я много раз представляла себе, как это будет…

Но когда вошла в просторный мрачный кабинет и встретилась взглядом с безжизненными бледно-голубыми глазами Эмануэля Блэквуда, застыла на месте.

Он вальяжно сидел на стуле рядом с Лоренсом и внимательно смотрел на меня, сжимая трость в своих длинных пальцах.

Внутри все перевернулось от нахлынувших эмоций. Я оказалась не готова вновь увидеть того, кто виновен в смерти моего отца…

Но вот он здесь, прямо передо мной.

— Мы ждали тебя, — веско произнес Габриэль, не вставая с места, и я настороженно огляделась по сторонам.

В кабинете на массивных стульях прямо напротив стола ректора сидели Лоренс и Эмануэль Блэквуд, Дэбра Уайт с обоими родителями и моя мать — Адалинда Фрэйз.

— Дэб? — изумленно прошептала я, явно не ожидая ее здесь увидеть, и подруга вдруг побледнела, изменившись в лице. — Что ты здесь…

— Присаживайся, — сурово перебил Мейз, указывая на единственное свободное место рядом с моей матерью.

Он явно был не в духе…

В его глазах проявлялись огненные всполохи, а пальцы рук были неподвижно скрещены между собой на столе.

Я боялась его гнева, поскольку он мог не дать нам с Лоренсом так просто уйти из академии.

Напряжение звенящей тишиной повисло в воздухе, создавая гнетущую атмосферу.

Я послушно прошла к своему месту, стараясь выглядеть уверенно. Но получалось плохо.

— Не буду ходить вокруг да около, — начал Габриэль, окидывая всех выразительным взглядом. — Я вызвал вас, чтобы объявить об отчислении присутствующих здесь учащихся по решению совета преподавателей. Все трое учеников покинут стены этой академии уже к завтрашнему утру.

— Что?! — удивленно воскликнула мать Дэбры, не сдержав эмоции. — Как это понимать?!

— Мне тоже интересно… — невозмутимым тоном произнес Эмануэль, и его тонкие губы едва заметно исказились в высокомерной ухмылке.

Подонок…

Лоренс сидел с непроницаемым выражением лица и выглядел невероятно спокойно, при этом, не сводя с меня пронзительных голубых глаз.

— Все просто… — хмуро ответил Габриэль, взглянув на меня свысока, от чего нервная дрожь пробежалась по телу. — Элана Фрэйз и Лоренс Блэквуд нарушили главное правило академии, прописанное лично императором. Между ними была связь, которая привела к соответствующим последствиям. У них будет ребенок.

— Святые маги! — воскликнула Элаиза Уйат, ошеломленно взглянув сначала на меня, а после на мою мать, которая даже бровью не повела, сидя с каменным выражением лица. — Это все, конечно, возмутительно, но при чем здесь наша дочь?!

— При том, миссис Уайт… — Дэб словно уменьшилась в размерах, пока я смотрела на нее, ожидая пояснения Габриэля. — Что именно ваша дочь виновна в создании этой самой связи!

— Что? — сорвалось с моих губ, и Дэбра посмотрела на меня полными слез глазами, в которых отражалось сожаление и страх. — Что это значит?

— Дэбра Уайт использовала запретное заклинание, связав магическими узами тебя и Лоренса.

Но…

Зачем?

Я ошеломленно смотрела на Дэб, искренне не понимая ее поступка и ощущая, как сердце сковывает в тиски.

— Прости меня, Лан… — судорожно произнесла она, нервно сжимая пальцы. — Я хотела, как лучше. Я думала, это поможет… и вы перестанете ненавидеть друг друга! Я пыталась помочь!

— Как вы понимаете, подобная помощь запрещена, — вмешался в разговор Габриэль, обращаясь к Элаизе и Митчелу Уайт, которые были шокированы поступком своей дочери. — За это ей грозит немедленное отчисление.

Весь мой мир рухнул в одночасье.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выходит, наши чувства с Блэквудом ненастоящие?

Я перевела растерянный взгляд на Лоренса, но тот не был удивлен. Он смотрел в мои глаза все тем же непоколебимым пронизывающим взглядом, от которого трепетало в груди.

Неужели все эти эмоции, вся эта безумная и неудержимая страсть…

Это лишь эффект от заклинания?!

Стало больно.

Я невольно положила ладонь на живот.

43.

Лоренс Блэквуд

Лана явно была не в себе…

Слова Мейза о том, что мы связаны магической привязкой, оказали на нее слишком сильный эффект, в то время как я не был удивлен, догадываясь о чем-то подобном ранее.

Я чувствовал эмоции, которые она испытывала сейчас: страх, смятение, отчаянье.

Ей нужно выйти из этого кабинета!

— Элана, если плохо себя чувствуешь, можешь уйти… — опередил меня Габриэль, сурово нахмурившись. — Ничего нового для себя ты здесь больше не услышишь.

Фрэйз подняла на него задумчивый взгляд, а затем молча встала со стула и вышла в коридор, стараясь не смотреть по сторонам.

Я незаметно выдохнул, словно она сейчас оказалась в безопасности.

— Скажите, профессор… — осторожно произнес Митчел Уайт, и я невольно усмехнулся, заметив, как исказилось лицо Мейза от столь формального обращения. — Мы можем как-то уладить этот инцидент? У нас нет титула, но наша семья очень дорожит своей репутацией.

В отличие от дочери, судя по всему…

От этой напыщенной красотки я такого не ожидал!

Помнится даже, как-то я предложил ей переспать на втором курсе, чтобы взбесить мою Фрэйз, но Дэбра отказала мне, едва не залепив пощечину. Мне казалось они лучшие подруги.

Что же произошло?

Дэб с ненавистью вглядывалась в лицо Габриэля Мейза, на ее щеках пылал румянец, а по лицу текли безмолвные слезы. Она смотрела на него так, словно он ее предал…

Между ними что-то произошло?

Это бы все объяснило.

— Не хочу вас огорчать, мистер Уайт… — произнес ректор, чуть подавшись вперед. — Но у вас нет того, что нужно мне или академии.

Дэб нервно вздернула подбородок, явно собираясь что-то сказать, но промолчала, встретившись с уничтожающим взглядом своей матери.

— Мы вас поняли, — гордо ответила Элаиза Уайт, явно возмущенная отказом. — В таком случае мы уходим. Желаем вашей академии сгореть дотла!

Эффектно…

Она точно не аристократка?

Высказав это ректору в лицо, она встала со стула и направилась к выходу, потянув за собой Дэб.

— Мне тоже пора… — произнесла Адалинда, окинув нас с отцом настороженным взглядом. — Хочу проведать дочь.

Вот только вряд ли она обрадуется такому визиту.

На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Мы остались втроем: я, отец и Габриэль Мейз…

Прямо как в моем далеком прошлом.

Не самые приятные воспоминания, да и собеседники из них паршивые.

— Признаться честно, я удивлен, Габриэль… — произнес отец, окидывая моего наставника самодовольным взглядом. — Не думал, что ты так просто сдашься и отдашь девчонку моему сыну. Тебе больше не нужен титул и должность верховного мага?

— Нужен, — утвердительно ответил Мейз, наполняя свой стакан виски, и на его лице отразилась таинственная ухмылка. — Но твой сын, в отличие от тебя, смог со мной договориться. Он заплатил мне приличную сумму денег и подкинул невероятно ценную информацию, благодаря которой я заполучу гораздо больше, чем должность верховного мага империи.

Я смотрел на своего отца, наслаждаясь тем, как резко меняется его настроение, а взгляд становится острым, ледяным.

— Ты его недооценил… — тонко подметил Габриэль, поднося стакан к губам.

У него были личные счеты с моим отцом, поэтому ему доставляло особое удовольствие злить его.

— Я так не думаю, — произнес Эмануэль, переведя на меня испытующий взгляд холодных глаз. — Он покинет стены этой академии вместе с остальными, а все потому, что допустил неимоверно глупую ошибку.

— Да… — подтвердил Мейз, пока я сидел на месте, не вступая в разговор. — Но с сертификатом в руках.

Эмануэль медленно выпрямился, настороженно сузив глаза.

— Я ослышался?

— Ничуть. Я убедил совет преподавателей выдать Лоренсу сертификат об окончании академии… за его успехи, разумеется.

В кабинете повисла звенящая тишина.

Отец нервно сжал в пальцах ручку трости с острым наконечником, которой раньше никогда не пользовался.

Здоровье подводит?

— Ты не можешь этого сделать без итогового экзамена…

— Могу, — иронично ответил Габриэль, продолжая отпивать из граненого стакана с продольной трещиной. — Я же ректор этой академии.

Отец высокомерно смотрел на него, всерьез озадаченный данной ситуацией.

Все явно пошло не так, как он хотел.

— Это ничего не изменит, — произнес он ровным голосом, грациозно поднимаясь с места. — Я не позволю управлять компанией тому, кто даже со своим членом справиться не смог.

Я тоже поднялся, неотрывно глядя ему в глаза.

— Забавно наблюдать, как ты пытаешься отрицать очевидное, отец… — ответил, ощущая, как воздух становится плотным.

Это была его стихия. Он любил «душить» всех вокруг себя.

— Не советую стоять на моем пути… — мрачно добавил я, невольно сжав пальцы в кулаки. — Иначе лишишься не только компании.

— Ты мне угрожаешь, сын? — произнес он, стараясь выглядеть невозмутимо, но я заметил мимолетный страх в его глазах.

Этого я и хотел…

Я хотел, чтобы он боялся так же, как боялась моя мать. Он это заслужил.

— Да, — твердо ответил я, чувствуя покалывания маны на кончиках пальцев, и на лице моего отца внезапно отразилась зловещая ухмылка.

— Что ж… — произнес он, глянув куда-то в сторону. — Видят предки, я пытался этого избежать.

А дальше все произошло в считанные секунды…

Грудь пронзила острая боль, и я упал на колени, услышав звук разбитого стекла, что молниеносно зависло в воздухе прямо перед моим лицом.

Звон в ушах мешал сосредоточиться. Становилось трудно дышать.

Я неподвижно стоял на коленях, видя в острых осколках стекла перед своими глазами отражение отца и Габриэля Мейза, которые стояли друг напротив друга.

— Не двигайся, Габриэль… — угрожающе произнес отец, направляя в ректора острый наконечник трости, которой уколол меня в грудь. — Иначе осколки от твоего стакана пронзят его голову через глаза.

— Жестоко… — мрачно усмехнулся Мейз, едва сдерживая себя. — Учитывая, что ты отравил его ядом Манурола, он и так умрет через десять минут.

— Да, — невозмутимо подтвердил Эмануэль, и осколки стекла перед моим лицом угрожающе перевернулись под воздействием его заклинания в воздухе. — Прекрасный яд, не так ли? Он парализует нервную систему, влияя на поток маны в теле жертвы, и доказать его применение… невозможно.

— Что может помешать мне убить тебя? — Габриэль был в ярости.

Я видел его размытый образ, что напомнил мне прежнего наемного убийцу, которым он был раньше.

— О, мой друг, ты знаешь… — насмешливо протянул отец, чуть склонив голову набок, пока я слушал свое тяжелое дыхание, что оставляло запотелый след на стеклах. — Иначе я был бы мертв уже секунду назад.

— Ты всегда играл грязно, старый, трусливый муд…

— Яд в теле моего трагично погибшего сына не найдут, а вот осколки от твоего стакана и мои обвинения — запрячут тебя в тюрьму Эвиртона, и ты сгниешь там вместе со своими жалкими мечтами.

Хриплый стон сорвался с моих губ, и я невольно покачнулся, от чего осколок стекла поцарапал мне кожу, и горячая капля крови медленно стекла по щеке.

— Цвет крови всегда был нам к лицу… — зловеще усмехнулся отец, обратившись ко мне. — Жаль, что ты не оправдал моих ожиданий. Ты оказался таким же сентиментальным и слабым, как и твоя мать.

Я на мгновение закрыл глаза, ощущая, как выжигающая боль постепенно распространяется по телу. Силы быстро покидали меня, я едва держался на коленях, пытаясь не потерять равновесие и не позволить стеклу пронзить мое лицо.

Все кончено…

Противоядия от яда Манурола, который мы готовили на лекции Елизара — нет, поэтому такое заклинание является запретным.

— Я ожидал от тебя подлости… — презрительно произнес Мейз. — Но и подумать не мог, что ты попытаешься убить собственного сына.

— Компания… — четко проговорил отец, повысив голос. — Вот мое детище. Я отдал ей всю свою жизнь!

Я поперхнулся кровью, ощущая, как легкие сжимаются, не позволяя сделать вдох. Собственная мана выжигала вены изнутри, обратившись против меня. Я не мог сопротивляться ей, не мог перенаправить поток в нужное русло. Боль была нестерпимой, жгучей, всепоглощающей. На мгновение мне захотелось, чтобы осколки стекла уже пронзили мою голову, даруя освобождение.

Вот только что-то удерживало меня, не позволяя сдаться…

Или кто-то.

— Времени мало, Эмануэль… — сурово произнес Мейз, в то время как стекло царапало мое лицо, поскольку я не мог сдержать дрожь. — Прекрати это, и я попробую спасти твоего сына.

— Нет, — хладнокровно ответил отец, опуская трость. — Просто оставайся в стороне, как ты всегда и делал. Ты — всего лишь наемник, Габриэль. Тебе никогда не выбраться из грязи и не стать верховным магом, а твой брат, ради которого ты продал себя, никогда не признает тебя равным ему.

— Отец… — едва слышно прохрипел, не узнавая собственный голос. — Ты… и правда…так сильно… ненавидишь меня?

Говорить было сложно, воздуха не хватало. Дрожь пронизывала насквозь, в моем теле скручивало каждую мышцу, но я должен был это спросить, заглянув ему в глаза.

Я медленно повернул голову, ощущая, как острый край стекла разрезает щеку, и эта боль оказалась ничтожной, по сравнению с той, что я ощущал внутри.

— Ненавижу? — удивленно переспросил он, словно не расслышал. — Нет, конечно, сынок. Просто ты стал угрозой, как и твоя мать когда-то.

— Ты… убил ее? — едва слышно произнес, желая знать правду.

Мана под воздействием яда уже добралась до сердца, замедляя пульс.

— Да, — отдаленно раздался его ответ, словно из-под толщи льда.

— Ублюдок… — я поперхнулся, и капли крови изо рта брызнули на стекла.

Сознание постепенно ускользало от меня. Я закрыл глаза, не в силах больше сопротивляться, и последний вдох проник в мои легкие с тонким едва ощутимым запахом цитрусов.

Фрэйз…

Я обещал защитить ее, но в итоге оказался слишком самонадеян. Я умру, а она останется с ребенком одна, и каждый день будет бороться с потерей в своем сердце из-за этой проклятой связи.

Внезапно дверь в кабинет открылась, и я упал на спину, отдаленно услышав знакомый голос и вспышку маны в воздухе.

— Прости… — прошептал на выдохе, окончательно погружаясь в холодную вязкую тьму, из которой не было выхода.

44.

Я вышла из кабинета Габриэля Мейза и тут же прижалась спиной к стене, закрывая глаза.

Сердце бешено стучало в груди. Боль неприятно тянула внизу живота, вынуждая коснуться его ладонью.

Нужно успокоиться.

Я и подумать не могла, что наши чувства с Блэквудом — это результат чьего-то заклинания. Теперь понятно, как он всегда находил меня, как «ощущал» на расстоянии, как открыл ту чертову дверь в свою ванную, запечатанную моей маной…

Только от осознания всего этого становилось еще хуже.

Зачем Дэб сделала это? Почему так поступила со мной?!

Я видела искреннее раскаянье в ее заплаканных глазах, а также сожаление и страх. Возможно, она и правда хотела помочь. Но даже представить себе не могла, что натворила.

В любом случае, дело сделано…

Сейчас нужно как можно больше узнать об этой связи, пока у меня еще остается доступ к рукописям этой академии.

Я шумно выдохнула и, отстранившись от стены, направилась в подвальное помещение, где под пятью магическими барьерами располагалась старинная библиотека Эвенгарда.

Помню, как читала о похожем заклинании в какой-то книге из раздела запретной магии. В ней говорилось о романтичном свадебном ритуале, которым пользовались еще наши предки до появления машин. Они делали это, чтобы доказать свою преданность и «соединиться» с любимыми навсегда. Не помню только, почему его запретили…

Плохое предчувствие усилилось.

Я вдруг вспомнила выражение лица Лоренса и его уверенный взгляд. Он смотрел на меня так, словно все это было неважно.

Но я должна выяснить это для себя.

— Элана… — раздался внезапно знакомый голос, что эхом разнесся по пустому коридору академии, и я остановилась у панорамного окна и обернулась назад.

Моя мать стояла напротив и смотрела на меня сосредоточенным, хмурым взглядом.

— Почему ты здесь? — произнесла, не ожидая услышать правду. — Будешь снова уговаривать меня согласиться на предложение Мейза?

— Еще не поздно согласиться… — невозмутимо ответила она, подойдя чуть ближе. — Твое отчисление не изменит факта родства с императором. Ты еще можешь стать женой верховного мага и обеспечить своему ребенку беззаботную жизнь.

— Я уже дала ответ, — твердо произнесла, собираясь уйти.

Мне не хотелось вновь препираться с ней и слушать ее нелепые убеждения. Все это было бессмысленно.

— Ты должна согласиться, Элана! — вдруг громко сказала мать, и я остановилась на месте, ощутив, как сердце пропускает удар. — У тебя просто нет выбора.

— О чем ты? — настороженно прошептала, ощущая, как волнение усиливается, перерастая в нервную дрожь.

Адалинда молчала, неотрывно глядя мне в глаза.

— Что ты имеешь в виду?!

— То… — тихо проговорила она, едва заметно встав вполоборота. — Что тебе не построить свое будущее с Лоренсом Блэквудом.

— Это не тебе решать…

Внезапно что-то острое пронзило грудь, и я упала на колени под удивленным взглядом матери.

Я учащенно дышала, пытаясь справиться с нахлынувшим страхом и болезненным жжением, что растекалось по венам, сковывая мышцы.

Что это?

Невольно покачнувшись, я убрала ладонь от своей груди, но не увидела на ней раны и следов крови, как вдруг поняла…

Эти ощущения и эмоции не мои.

— Лоренс! — воскликнула я и тут же бросилась к нему.

Но стоило мне сделать всего пару шагов, как искры огненной маны остановили меня.

Мать стояла передо мной, преграждая путь, а огненные плети в ее руках сковывали мое тело со всех сторон, обжигая кожу при малейшем движении.

— Тебе туда нельзя, — строго произнесла она, пока я пыталась выбраться, не в силах совладать с огнем.

Мана не слушалась меня, она циркулировала внутри моего тела, но не подчинялась воле.

Что происходит? Почему я не могу развеять заклинание?!

— Отпусти…

— Это тебя не касается, Элана! — сердито воскликнула мать, сделав шаг и натянув путы в руках.

— Вы оба… — изумленно проговорила, вдруг все осознав. — Вы сговорились с Эмануэлем!

Я дернула плечами, и пламя обожгло спину сквозь одежду, наверняка оставив ожог. Болезненный стон вырвался из моего горла, и я повалилась на каменный пол.

— Не сопротивляйся. Я не хочу причинять тебе боль!

— Но ты уже причиняешь… — хрипло прошептала, пытаясь выровнять дыхание.

Я чувствовала эмоции Лоренса, что утекали от меня подобно воде сквозь пальцы: его боль, страх, сожаление, отчаянье. Он был ранен или того хуже…

Мне нужно к нему!

— Нет, — твердо ответила мать, и путы пламени коснулись моей шеи и груди, заставляя зашипеть от боли. — Пусть эти чертовы Блэквуды поубивают друг друга. Ты останешься здесь, пока они не закончат, а после выйдешь замуж за Мейза. 

— Ты не можешь так поступить со мной… — простонала, ощущая, как слезы наворачиваются на глаза.

Время было на исходе…

Я знала, чувствовала это. И потому не могла сдаться.

— Отпусти… — повторяла словно мантру, продолжая сопротивляться. — Отпусти!

Я кричала, извивалась на каменном полу, отчаянно пыталась вырваться из пут, пока они обжигали мое тело, причиняя боль.

Мать смотрела на меня со стороны, и впервые на глазах Адалинды Фрэйз я увидела слезы, она оказалась не равнодушна к страданиям своей дочери.

— Отпусти меня… — вновь сипло прошептала я, чувствуя безмерное отчаяние, что опустошало меня изнутри.

— Элана… — судорожно произнесла мать, глядя на меня растерянным взглядом.

— Я люблю его, мам… — прошептала на выдохе, глядя сквозь слезы в ее лицо. — Если он умрет, умру и я… Я чувствую это.

Кровь текла по моей обожжённой коже, прилипая к рубашке. Я не знала, как мне растопить жесткое сердце этой женщины.

Внезапно путы развеялись, и я глубоко вдохнула, прогибаясь в спине.

— Я… не думала… — запинаясь, шептала она. — Не знала, что вы настолько связаны…

— Ты бы все равно не поняла, — хрипло ответила я и осторожно поднялась, пытаясь удержаться на ногах. — Ты не знаешь, каково это любить. Мне жаль тебя.

И с этими словами направилась вперед, не обращая внимания на боль от ожогов. Все, чего я хотела сейчас, это добраться до чертового кабинета ректора.

Я шла так быстро, как только могла, опираясь рукой о стену. И когда оказалась у заветной двери, порывисто распахнула ее и не смогла сдержать крик.

— Лоренс!

Окровавленное стекло, парящее у его лица, со звоном отлетело в сторону, и Габриэль вспышкой маны оттолкнул Эмануэля к стенке.

Мой Блэквуд бессильно повалился на спину, и с его губ сорвалось одно единственное слово, адресованное мне:

— Прости.

45.

Я бросилась к Лоренсу, на его красивом лице были глубокие порезы, и алая кровь медленно стекала по подбородку на белый ворот рубашки.

Он не двигался.

— Лоренс? — испуганно прошептала, касаясь дрожащими пальцами его бледного лица. — Лоренс?!

Но он не отвечал.

Мне было невыносимо видеть его таким…

Мысль о том, что он может умереть, и я потеряю его навсегда, разрывала меня на части. Становилось трудно дышать. Я не знала, что делать.

— Нет… — прошептала, положив ладонь на его грудь, где виднелась рана от чего-то острого. — Нет, пожалуйста…

Я пыталась его исцелить, пыталась перенаправить поток маны, как это делали мед-маги, но как бы ни старалась, моя сила не подчинялась мне, словно была чужой.

Жизнь покидала его тело, а моя душа умирала вместе с ним.

— Габриэль… — простонала в отчаянии, глядя на свои окровавленные руки, что судорожно прижимали к груди Лоренса. — Помоги… Прошу!

Я готова была молить, кричать, делать что угодно, лишь бы спасти его.

— Он отравлен ядом Манурола… — ответил Мейз, вынося смертельный приговор. — От него нет противоядия. Мне жаль.

Я пошатнулась, словно от удара, и мое сердце, кажется, перестало биться в груди, а в ушах послышался звон.

Нет…

Этого не может быть.

— Пожалуйста… — обреченно прошептала, глядя на Мейза сквозь пелену слез. — Ты сможешь…

— Прости, — мрачно ответил он, чуть склонив голову, красно-голубые всполохи его маны прижимали Эмануэля спиной к стене, не позволяя ему двигаться.

— Мне вот интересно… — раздался вдруг скрипучий голос, словно издалека, и я увидела, как Блэквуд-старший из последних сил поворачивает голову в мою сторону. — Как долго ты продержишься? Через сколько дней наложишь на себя руки из-за вашей связи?

Я смотрела в лицо Эмануэля, на его губах сияла самодовольная ухмылка, и он злорадно наблюдал за мной у бесчувственного тела своего сына.

Монстр…

— Ты отравил его… — прошептала я, не в силах подняться на ноги, которые будто онемели.

Жгучее отчаяние усиливало боль и ярость. Ненависть внутри разгоралась, подобно потухшему пламени. Я так ненавидела этого человека, что желала ему смерти!

— И убил твоего отца, — подметил он, а Габриэль сделал взмах рукой, придавив его голову к стене так сильно, что у Эмануэля покраснело лицо, а на лбу выступила вена.

Я видела его безжизненные бледно-голубые глаза, в которых отражались безумие и страх.

— Он не покончил жизнь самоубийством… — едва слышно прохрипел он, и я закрыла глаза, ощущая, как теряю контроль. — Я убил его, задушив маной… он мешал мне… как и этот щенок!

— Ты… — прошептала, чувствуя, как вены накаляются до предела, обжигая кожу изнутри. — Я убью тебя…

Блэквуд истерично рассмеялся, широко открыв рот.

— Ректор не позволит… — иронично прошипел он, скаля зубы, как дикое бешеное животное, загнанное в угол. — Ведь ты всех здесь тогда убьешь, а затем окажешься в тюрьме, где родишь среди крыс!

— Элана, приди в себя! — закричал Мейз, пытаясь заставить меня очнуться, но я видела лишь лицо Эмануэля сквозь ярко-красный ореол маны, искрящийся вокруг меня. — Хватит. Он этого не стоит, не трать на него время!

Внезапно Лоренс закашлялся, поперхнувшись кровью, и весь мой мир сосредоточился на нем.

Я опустила голову, неотрывно вглядываясь в красивое израненное лицо и ощущая лишь холодную, леденящую пустоту.

— Мы всегда будем вместе… — прошептала я и, едва отдавая отчет в своих действиях, наклонилась и поцеловала его в окровавленные губы, вложив в этот невесомый поцелуй всё.

Я судорожно выдохнула, и моя мана вместе с дыханием проникла внутрь его тела, начиная постепенно циркулировать по венам, очищая его ману и заменяя ее моей. Постепенно, круг за кругом, я отдавала ему себя, прекрасно понимая, что без него мне не жить.

— Пожалуйста, мерзавец… — глухо произнесла в его губы, чувствуя, что силы покидают меня. — Очнись.

Внезапно его глубокий порывистый вдох заставил меня отстраниться и прийти в себя. Лоренс открыл глаза, жадно глотая губами воздух и растерянно вглядываясь в мое лицо.

— Фрэйз? — изумленно прошептал он, в то время как я потрясенно смотрела на него, и по моим щекам текли горячие слезы.

— Ненавижу тебя… — простонала я и тут же обняла его за шею, едва ли поверив своим глазам.

Я чувствовала его тепло, слышала его дыхание и громкие удары его сердца…

Он жив!

— Это невозможно… — послышался возмущенный сиплый голос, и я отстранилась от Лоренса, заглядывая в глаза тому, кто был виновен во всем.

— Кажется, нам еще не до конца известны все секреты магической связи, — радостно усмехнулся Габриэль, а после сделал шаг назад, и Эмануэль рухнул на колени, пытаясь отдышаться.

Лоренс легко поднялся с пола, словно это не он только что умирал на моих руках, и в его взгляде сверкнула холодная опасная решимость.

— Ты допустил ошибку, отец… — с ненавистью произнес он, подходя к нему ближе. — Ты думал, привязанность сделает тебя слабым, сентиментальным, но посмотри на меня. Я стал сильнее, а ты все потерял. Теперь тебя посадят, а компания перейдет мне, и я навсегда вычеркну из нее твое имя.

— Мелкий выродок! — яростно выплюнул Эмануэль, вскинув руку с заклинанием, но прежде, чем мана успела соскочить с его пальцев, Лоренс молниеносно прижал к его горлу острый кинжал изо льда.

Капля крови с шеи этого убийцы капнула на стылое белое лезвие и медленно стекла до рукоятки клинка.

— Ты прав, отец. Кровь нам действительно к лицу… — И перевернув кинжал другой стороной, ударил им по лицу Эмануэля с такой силой, что Блэквуд-старший снова отлетел в стену, потеряв сознание. — Все кончено.

Я пошатнулась, упираясь ладонями в пол, и Лоренс тут же приблизился ко мне, сгребая меня в охапку.

— Ты и правда выглядишь сильнее, чем прежде… — иронично подметила я, ощутив дикое головокружение и слабость.

— Ты отдала слишком много маны… — укоризненно произнес он, отстраняясь и заглядывая в мои глаза. — Ты подумала о ребенке?!

— Я не могла иначе, — честно ответила ему, боясь даже представить то, что испытывала пару минут назад. Было слишком страшно. — Если бы не стало тебя, не стало бы и нас. Я чувствовала, как умирала вместе с тобой, Лоренс.

— Все позади… — выдохнул он, соединив наши лбы. — Теперь все будет хорошо.

— Но наша связь…

— Я люблю тебя, Фрэйз, — перебил он, и в его глазах сверкнуло желание, от которого моя кровь на мгновение снова вспыхнула внутри. — И мне все равно, какие у этого причины.

Внутри вдруг наступило такое спокойствие, что стало легче дышать…

Мне не нужны были больше доказательства.

— Ваши чувства настоящие, — неожиданно произнес Мейз, и я настороженно посмотрела на него снизу вверх. — Магическая привязка лишь усиливает уже существующие эмоции, она не создает новые. Но вы должны понимать и быть осторожными…я никогда прежде не видел ничего подобного. Полагаю, теперь ваша связь станет еще сильнее. Ну, и умрете вы наверняка в один день, как в этих замыленных романах.

Я улыбнулась, а после устало прикрыла глаза, вслушиваясь в размеренное сердцебиение Лоренса Блэквуда, который вновь прижимал меня к себе, подняв на руки.

Не передать словами то облегчение, которое я испытывала сейчас…

Я была так счастлива, что все проблемы с отчислением показались сущим пустяком. Мы были вместе, рядом. Я чувствовала запах вереска и лаванды, что окутывал меня со всех сторон, позволяя окончательно расслабиться в сильных руках того, кому готова была отдать всю свою жизнь.

Теперь все и правда будет иначе…

Мы оба это заслужили.

Эпилог

Три года спустя…

— Мерзавец… — прошептала на выдохе, ощутив властные руки на своих обнаженных бедрах, что нагло проникли под одеяло.

— Скажи это ещё раз, Фрэйз… — угрожающе произнес Лоренс, явно вспоминая годы в академии.

— Мой мерзавец! — возбужденно повторила я, и в следующее мгновение меня настигло желанное наказание.

Горячие губы скользнули вниз по моей шее, а ловкие пальцы проникли под тонкое кружево моих трусиков, чтобы в следующее мгновение сорвать их с меня одним рывком и нагло проникнуть во влажную глубину.

Я издала сладостный стон и томно прогнулась в пояснице, позволяя своему мужу делать все, что он захочет.

Жизнь невероятно удивительная и непредсказуемая вещь…

Порой там, где не ждёшь, ты обретаешь счастье, а любовь настолько коварна, что приходит к тебе в обличии ненависти.

Плод нашей невероятной истории любви сейчас сладко спала в маленькой кроватке за соседней стеной роскошного особняка, пока ее мама и папа наслаждались друг другом этим ранним утром.

После рождения нашей Вивиен, или как мы ласково звали ее Виви, я завершила обучение в другой, менее престижной академии и получила сертификат. Теперь я собиралась открыть свое агентство и продолжить дело отца. В то время как Лоренс, заняв свое законное место, успешно вел дела в своей компании, которую переименовал в честь матери.

Мы были счастливы. Наша связь усилилась, позволив нам еще лучше чувствовать друг друга…

Но, несмотря на это, эмоции по-прежнему кипели между нами, накаляясь в моменты ссор, что неизбежно приводило к битой посуде или подпаленным шторам, и это порой дико возбуждало.

Очередной стон сорвался с моих губ, и я блаженно закрыла глаза, чувствуя, как твердый налитый член Лоренса медленно входит в меня, пробуждая трепетную дрожь.

Он, как и прежде, заставляет меня задыхаться от наслаждения в своих руках, вынуждая забыть ужасные моменты прошлого, которые сейчас казались всего лишь плохим сном.

К слову, Эмануэля Блэквуда пожизненно посадили за убийства и прочие преступления против империи, которые вскрылись после его ареста. Теперь он отбывает свое наказание в неприступных стенах Эвиртона вместе со своими наемниками и профессором Елизаром, который и продал ему запретное зелье.

И лишь жизненный путь одного человека, поразившего меня до глубины души в определенные моменты в прошлом, остался для меня загадкой …

Я не знаю ничего о том, как сложилась судьба Габриэля Мейза, самого сильного и своенравного мага из всех, которых когда-либо знавала империя.

Блэквуд внезапно перевернул меня на живот, поставив на четвереньки, и я случайно опрокинула на тумбочке шкатулку-телепорт, из которой выпало письмо с инициалами Дэбры Уайт.

Моя подруга и, по совместительству соседка по комнате, часто писала мне, признаваясь во всем. Она рассказала мне и о том, что спала с ректором, и о том, что именно заставило ее пойти на столь крайние меры. Если честно, я больше не винила ее в том, что она сотворила с нами. Ведь если бы не эта магическая привязка, мы оба никогда не смогли бы признать свои чувства.

Впрочем, и Дэб нашла свое место в жизни, выйдя замуж за принца из соседнего королевства, с которым она и покинула империю. Так что теперь моя подруга — самая настоящая принцесса.

Я невольно усмехнулась, и пальцы Блэквуда возбуждающе сжались на моей шее, заставив чуть сильнее прогнуться.

— Не провоцируй меня… — прошептал он невероятно хриплым сексуальным голосом, и я невольно облизнула пересохшие губы. — Ты же не хочешь разбудить нашу дочь?

— С ней побудет няня… — томно ответила я, и в следующую секунду широкая ладонь обожгла мою ягодицу шлепком, а после караючи сжала упругую плоть.

— Хитрая лиса! — и с этими словами он вошел сзади так резко и глубоко, что у меня закружилась голова, и я громко вскрикнула от переполнявших меня невероятных ощущений.

Мы теряли счет времени, не в силах окончательно насладиться друг другом до тех пор, пока за нашей дверью не послышался звонкий детский смех и топот маленьких ножек. Родные моей душе звуки, которые заставляли мое сердце взволнованно биться в груди.

Я была полной противоположностью своей матери, отдавала всю себя своей горячо любимой дочери и мужу, видя в них свое истинное счастье и предназначение. Прошло много времени с тех самых ужасных событий в академии Эденгард, но я больше никогда не видела Адалинду Фрэйз. Она не появилась в нашем доме ни в период рождения нашей дочери, ни после…

Возможно, ей было стыдно, а может она просто не хотела меня больше видеть. В любом случае, я искренне надеялась на то, что она все-таки смогла обрести свое счастье так же, как и я. Ведь мне удалось получить все, о чем я мечтала: любящую семью, собственное дело и огромный уютный дом. Мои грандиозные планы на будущее потихоньку реализовывались, все складывалось именно так, как я и хотела.

Одно я поняла для себя совершенно ясно…

Там, где есть страсть, всегда будет пламя. И оба пылающих сердца обязательно должны в нем сгореть, чтобы либо остаться пеплом навсегда, либо восстать из него и пойти рука об руку дальше в счастливое совместное будущее.

Конец!

Оглавление

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

25.

26.

27.

28.

29.

30.

31.

32.

33.

34.

35.

36.

37.

38.

39.

40.

41.

42.

43.

44.

45.

Эпилог